Глава 4
Многомиллионный город, словно разворошенное осиное гнездо, гудел в час пик: не стихающий визг тормозов, нудный писк клаксонов, шум голосов, лязг проносящихся по мостам электропоездов. Людские потоки заполняли все артерии и капилляры города. Жители спешили на работу, пробираясь по узким тесным улочкам пешком, на мотороллерах и велосипедах.
Нищета и богатство соседствовали здесь почти на каждом углу. Фешенебельные небоскребы с напыщенной гордостью смотрели на ветхие лачуги и сараи, на парковке бок о бок стоял надраенный до блеска лимузин и заржавелый велосипед, дешевую закусочную теснил дорогой ресторан. Конечно, такую картину можно увидеть и в любом другом городе мира, но в Пекине этого заметно больше, контрасты ощущаются повсеместно.
Красивое белое здание, спрятанное от посторонних глаз за высоким сплошным забором, даже в солнечные дни постоянно находилось в тени старых маньчжурских орехов и сосен. Аккуратно подстриженный газон пересекали бетонные дорожки — по прилегающей к зданию территории каждые полчаса проходил патруль. Видеокамеры наружного наблюдения, сосчитать которые не хватило бы пальцев рук и ног вместе взятых, прятались повсюду. Перелезть через забор, а тем более подобраться к зданию незамеченным, было просто невозможно. Повышенные меры безопасности и недоступность для глаз прохожих объяснялись очень просто — здание принадлежало китайской военной разведке.
Видеопереговорное устройство на пульте контрольно-пропускного пункта запищало так неожиданно, что невысокий охранник в солнцезащитных очках чуть не опрокинул на колени кружку горячего зеленого чая.
— Вы к кому? — спросил охранник, разглядывая на экране бледное лицо немолодого китайца в строгом черном костюме, сидевшего за рулем машины.
— Донг Син. Тридцатый кабинет! — коротко отозвался незнакомец.
— Минутку.
Охранник аккуратно положил солнцезащитные очки на стол, распахнул толстый журнал, сверил занесенный рукой напарника номер машины с тем, что значился под бампером автомобиля. Затем его взгляд остановился на трехзначном номере внутреннего телефона — список покоился под толстым стеклом на столе.
— К вам посетитель… Пропустить? — произнес он в трубку красного дискового телефона.
Охранник надавил на пульте синюю кнопку, щелкнул замок — раздвижные ворота разъехались. «БМВ»-«семерка» с тонированными стеклами молнией пронеслась возле КПП, свернула на аллею и притормозила у входа в здание. По лестнице спустился высокий стройный китаец.
— Последние два дня за тобой не следили? — нетерпеливо спросил он, хлопнув передней дверцей.
— Все чисто, — кивнул водитель «БМВ».
— Тогда поехали. Беседа в моем кабинете отменяется.
Бледный китаец Донг Син удивленно вскинул брови, но не стал спрашивать, почему. Они выехали за ворота.
— Решение было принято только что — на совещании, — пояснил сотрудник разведки, нервно глядя в зеркальце заднего вида, — и я не успел тебя предупредить.
Водитель «БМВ» пожал плечами.
— Боятся утечки?
— И это тоже.
Около часа он петлял по окольным улочкам, чтобы окончательно убедиться в отсутствии за ним слежки. «БМВ» свернула на одну из стоянок, а через полчаса двое мужчин как ни в чем не бывало прогуливались по главной площади города.
Место для важного разговора было выбрано водителем «БМВ» не случайно — площадь Тяньаньмэнь в любое время суток кишела туристами и продавцами китайских сувениров. Здесь спокойно можно было посидеть в ресторане за чашечкой чая и обсудить важные дела, не опасаясь, что за тобой ведут наблюдение. К тому же хозяин одного из таких ресторанов был другом бледного китайца.
— Проходите! — расплылся в улыбке владелец ресторана. — В конце зала направо желтая дверь. Вам туда.
— Спасибо, товарищ, — поблагодарил бледный китаец, опуская в карман владельца ресторана купюру. — Если заметишь необычного посетителя…
— Я знаю, где вас искать, и задержу его, — китаец понимающе кивнул.
Небольшая комнатка, выкрашенная в желтый цвет, была практически лишена мебели. В ее центре стоял лишь карликовый стол, две фарфоровые кружки и чайник. Вместо стульев на полу лежали две циновки.
— Здесь безопасно вести разговор, — проговорил водитель «БМВ», опускаясь на одну из циновок.
— Ему можно доверять? — покосившись на желтую дверь, с ноткой протеста в голосе спросил высокий китаец.
— Абсолютно…
— Если ты веришь ему, то я тоже, — произнес высокий китаец, усаживаясь на циновку.
Разлив по миниатюрным кружечкам заваренный чай, мужчины выпили. Теперь можно было переходить к делу.
— Пришлось ускорить похищение робота. Изменить план. Его перевозили на транспортнике. Несмотря на спешку, все прошло удачно, как мы и планировали. Наш человек уже выходил на связь. Сегодня же ты вылетаешь в Хабаровск, обеспечишь переправку груза в Китай. В любом случае нам нужен весь робот, до последнего винтика. И электроника, и механика, и вооружение.
Бледный китаец утвердительно кивнул — для него как для одного из секретарей консульства КНР в Хабаровске перевозка любого разумных размеров груза не могла стать проблемой — дипломатическая почта не будет подвергаться таможенной проверке. Риск был минимальным. Не удастся вывезти целиком, можно разобрать робота на части и переправить в Китай.
— Завтра с утра я с тобой свяжусь, — плеснув себе в чашечку еще чаю, ухмыльнулся бледный китаец.
— Китаю жизненно необходим успех в этом деле.
— Я все сделаю, как обычно, — ответил Донг Син.
* * *
Конференц-зал представительства МЧС в Хабаровске был переоборудован во временный штаб, в который стекались свежие данные, касающиеся крушения военного транспортника. Все проводилось в строжайшей секретности и закрытости — ни одного газетчика и телевизионщика. В центре собрались лишь проверенные люди, настоящие профессионалы в своей области: работники МО, оперативники Федеральной службы безопасности, сотрудники Министерства по чрезвычайным ситуациям и несколько экспертов.
— Что мы имеем на данный момент? — прервав долгое молчание, громко произнес генерал Высоцкий.
— Пока только расшифрованы записи с «черных ящиков», — проговорил фээсбэшник, — зафиксировано восклицание одного из членов экипажа: «газы». Анализ проб тканей погибших еще не завершен. После этого восклицания через минуту была опущена аппарель.
Генерал задумчиво посмотрел в потолок.
— Версии? — спросил он, окинув присутствующих в зале пристальным взглядом.
— Можно осторожничать, но мне кажется, в качестве рабочей версии надо однозначно принять, что борт самолета был отравлен газами, — предложил один из военных. — Так мы выиграем время.
— Вполне, другого объяснения этой короткой реплике пилота я тоже не нахожу, — согласился Высоцкий. — А вы что думаете?
Фээсбэшник развел руками:
— Согласен, но необходимо дождаться результатов. Первая мысль не обязательно — правильная…
Не успел он договорить, как на экране компьютера загорелась табличка, извещающая о том, что пришло новое письмо.
— Каких еще результатов? — спросил генерал, разглядывая побитое оспинами лицо фээсбэшника.
— Они только что пришли, — ответил сотрудник ФСБ, щелкая пальцем по левой кнопке мыши.
Инженер Протасов, до этого с поникшим видом наблюдавший за всем происходящим, оживился.
— Химический анализ и патологоанатомическое вскрытие подтверждают — борт действительно подвергся атаке нервно-паралитическим газом… — прочитал на одном дыхании фээсбэшник, — и еще. Уже собраны все фрагменты, установлены личности погибших. Отсутствует не только тело майора Бутусова, но и его оружие, также не найдено и остатков одного из парашютов. К сожалению, идентифицировать остатки парашютов невозможно.
— А где же робот? — не выдержал московский инженер. — Где он?
— Его не удалось найти.
Присутствующие в зале зашептались, обмениваясь мнениями.
— По-моему, картина ясна, — взял слово один из военных, — майор просто завладел роботом.
— Это маловероятно, — подал голос эксперт, — десантироваться из самолета, при этом захватив с собой пенал с грузом? Более вероятно, что его тело и пенал были выброшены из грузового отсека потоком воздуха, когда из-за повреждения гидросистемы открылась аппарель.
— Удачно десантироваться в штормовую погоду? Я согласен — маловероятно, — подтвердил второй эксперт.
Фээсбэшник постучал по столу костяшками пальцев.
— Прошу внимания, — громко произнес он, — вырисовываются два варианта. Первый: на борту самолета находился заряд ОВ, сработавший от таймера или на определенной высоте. Экипаж и охрана погибли. Цель диверсии — уничтожить разработку. Но майор Бутусов, допустим, находился в этот момент в хвостовой части и успел открыть аппарель — единственная возможность быстро сменить воздух в грузовом отсеке.
В зале зашумели.
— Я не закончил. Более вероятен второй вариант: один из офицеров, а именно майор Бутусов, предварительно отравил газами охрану и экипаж, после чего похитил робота и десантировался вместе с ним. Предлагаю продолжить разработку двух вариантов.
— По первому варианту работа и так ведется, — вздохнул генерал Высоцкий, — с отработкой второго варианта надо спешить. Похититель ждать не станет.
— Так где же его искать? — нетерпеливо выкрикнул из зала инженер Протасов.
— По показаниям самописцев мы знаем момент открытия аппарели и момент гибели самолета, знаем маршрут. Но неизвестно, в какой именно его точке произошло десантирование, ведь самолет летел с опущенной аппарелью до самой сопки. А это добрых двести километров. Не факт, что майор сразу десантировался. Мог выждать. Время упущено…
* * *
Первый день полковых учений в Нижнем Поволжье подходил к концу. На полигоне, в штабной палатке, где был организован временный центр связи, мерцали экраны нескольких компьютеров. Большинство офицеров уже разошлись, остались майор Лавров и капитан Бойко. Они сидели за вытянутым столом, допивая остатки остывшего кофе.
— …человеческий фактор играет в современной войне все меньшую и меньшую роль. Большие нагрузки на психику уже превысили критический для человека уровень, — положив правую руку на столешницу, уже в который раз за сегодняшний вечер повторил капитан.
Он считался «продвинутым», да и немудрено, командовал взводом связи, где все бойцы имели высшее радиотехническое образование.
— Техника тоже ломается, — настаивал на своем Батяня.
— Согласен, но современные средства обнаружения позволяют засечь любое передвижение и предупредить нападение. Солдат, будь он Рембо или Шварценеггер, на такое неспособен.
Допив остывший кофе, майор вынул из нагрудного кармана упаковку жевательных пластинок. Обертку зажал в кулаке. В воздухе запахло мятой.
— Технику всегда можно вывести из строя, даже если на ней установлена самая навороченная степень защиты, — скулы Лаврова пришли в движение.
— Это невозможно. На это способен только хакер или профессиональный программист. А системы защиты…
Батяня широко улыбнулся, продемонстрировав капитану передний ряд белоснежных зубов:
— Это проще простого.
Бойко насупился — вот уже несколько часов он не мог доказать майору Лаврову свою правоту, будучи на сто процентов уверенным в ней. Завязавшийся спор нужно было немедленно разрешать, иначе дискуссия грозила затянуться до утра.
— И как это сделать?
— Этого я не могу сказать — секрет фирмы, — старательно разжевывая резинку, ответил Батяня, — но могу убедить в своей правоте. Доказать можно только на практике.
— Даже так! — заинтересовался и «повелся» капитан.
— Я в одиночку смогу вывести центральный компьютер из строя через час, и никто, никакая охрана и никакие ступени защиты мне в этом не помешают.
Бойко в душе улыбнулся:
«Шутник нашелся. Ничего, пускай попробует».
— Но сперва я должен осмотреть его, — серьезно проговорил Лавров, кивая на центральный компьютер. — Я в электронике не очень силен, надо изучить, — разыгрывал из себя простака комбат.
— Пожалуйста. Только, чтобы ты ничего не нарушил, я сперва его выключу.
— Справедливо.
Вслед за центральным компьютером выключились и остальные. Батяня подошел к серому корпусу процессора, отодвинул его на край стола, вынул из разъема силовой кабель.
— Это питание?
— Естественно.
— Будет непросто, — неопределенно сообщил Лавров, пробуя другие разъемы. — Вот это сетевая разводка, а тут… Если я ошибусь, поправь.
«Конечно, непросто. А ты полагал, на компьютерах дуболомы работают?» — думал про себя капитан, наблюдая за нехитрыми операциями майора.
— Вроде бы все, — произнес Батяня, разжимая кулак. — Спасибо за консультацию, можешь включать.
Загорелись экраны мониторов. Капитан проверил систему, все функционировало. Полог на входе в палатку отошел в сторону.
— Разрешите?
— Войдите! — бросил Бойко.
— Товарищ майор, — обратился к Лаврову переступивший через порог вестовой, — вам надлежит срочно прибыть в штаб полка.
Майор вскинул руку — его взгляд застыл на маленькой стрелке командирских часов.
— Жаль, что наш спор так и не решится, — проговорил капитан.
— Ничего не отменяется. Через час центральный компьютер выйдет из строя, — пожимая руку капитану, пообещал майор. — А сейчас я должен ехать.
Проводив своего оппонента по спору до машины, капитан остановился у входа в палатку и закурил. В его голове никак не укладывалась фраза майора: «Через час центральный компьютер выйдет из строя». Бойко, конечно, не верил в это. Как можно вывести из строя замкнутую на себя систему, если не находишься возле центрального компьютера? Тем более, майор Лавров уже катил на «УАЗе» к штабу полка, расположенному в нескольких километрах от полигона.
«Физически сделать это просто невозможно. Может, он решил надо мной подшутить… Нет, комбат не из таких людей».
Несмотря на гарантию своей победы в споре, Бойко начинал сомневаться — уж больно убедительно и серьезно Лавров произнес обещание. Капитан решил, что час — не так уж много, и можно подождать. Он усадил за пульт своего заместителя и прошелся вокруг палатки. Тишина и темнота — вот и все, что он обнаружил.
— Товарищ капитан, — донеся из чрева палатки взволнованный голос старшего лейтенанта.
— Что такое?
— Вышел из строя центральный компьютер.
— Что? — не поверил своим ушам Бойко и забежал в палатку.
— Раньше такого с ним не случалось, взял и выключился. Будто кто-то отключил питание.
Поникший капитан стоял около потухшего монитора, теребя в руках связку ключей и нервно покусывая губы.
— Напряжение в сети есть?
— Освещение горит.
— Проверим на разъемах!
Капитан вынул силовой шнур, осмотрел полоски разъема, металл поблескивал в ярком электрическом свете.
— Дай тестер.
Стрелка тестера показала, что напряжение на полосках — обычные 220 вольт.
— Все провода на своих местах, — развел руками старлей.
— Вот тебе и техника… — сплюнув на землю, Бойко выругался.
* * *
Рабочий день заместителя министра обороны, курировавшего программу создания, а теперь и испытаний армейского робота, начался ночью. Сначала к нему поступила информация о потере связи с военным транспортником, потом о его крушении, пошли ежеминутные звонки из Хабаровска, ему докладывали возможные версии случившегося, и лишь к вечеру стало известно, что совсекретный робот, перевозившийся на борту разбившегося самолета, наверняка похищен. Дело начинало попахивать крупными неприятностями и возможной отставкой.
Вызов к министру обороны на ковер уже сам по себе не предвещал ничего хорошего. Не надо было иметь семь пядей во лбу или обладать даром ясновидения, чтобы догадаться, о чем пойдет речь в стенах начальственного кабинета.
Как только замминистра переступил порог и коснулся носком идеально начищенного ботинка узорчатого ковра, на его уши обрушилась длинная тирада. Он с завидной сдержанностью и невозмутимостью принял первый словесный удар.
В дальнейшем министр обороны говорил спокойно, но не останавливаясь, словно где-то внутри него была спрятана батарейка «Энерджайзер», при этом не жестикулировал, не поднимался с кресла, не закуривал сигарету, не хватался за хрустальную пепельницу, как это делает большинство недалеких чиновников. Министр смотрел на своего заместителя холодным змеиным взглядом, говорил внятно, вразумительно и тихо. Казалось, еще немного, и он остановится, спокойно переведет дыхание, промочит горло водой из графина, но…
Заместитель не выдержал взгляда, перевел глаза на портрет главы государства, висевший над столом. Обычно казавшийся спокойным, президент на этот раз смотрел с укором. За окном кабинета виднелся Новый Арбат, цепочки разноцветных машин, маленькие фигурки людей. На улице было лето. И замминистра позавидовал простым людям, прогуливающимся внизу по тротуару, попивающим пиво, ведущим пустые беседы. В один момент начальственный кабинет показался ему чуждым и даже пустым.
— Вы меня внимательно слушаете?
— Да, — отбросив посторонние мысли в сторону, заместитель мужественно и преданно посмотрел в глаза хозяину кабинета.
— О ЧП уже доложено президенту. И вы знаете, что он сказал?
В воздухе повисла непродолжительная пауза — зам, зная, что отвечать нельзя, вновь посмотрел на портрет главы государства.
— На все про все у нас неделя. К этому времени робот должен быть обнаружен, иначе полетят если не головы, то погоны.
Чьи именно полетят, министр не уточнил. Замминистра вздрогнул, каждый мускул его спины напрягся. Если информация дошла до самого верха, то рассчитывать на чудо уже не приходилось.
— Район несанкционированного десантирования уже вовсю прочесывается ВВ, опергруппами ФСБ и спецназом ГРУ, подключены поисковики МЧС… — доложил он. — Китайскую границу перейти невозможно. С нашей стороны к ней перекрыты все подходы.
— Но ведь и майор, похитивший робота, тоже профессионал и прекрасно знает, кто и как его будет искать. Спецназ ВДВ все-таки, — мстительно напомнил министр. — Не забывайте, нелегкое положение усугубляется высокими боевыми качествами похищенного робота. Так что срочно нужен человек, который сумел бы нейтрализовать похитителя. Вы, конечно, понимаете, что этот человек должен иметь подготовку на голову выше, чем тот, кто завладел пеналом с грузом. Желательно, чтобы он также был из ВДВ. Займитесь этим немедленно.
Замминистра выдержал паузу:
— Случившееся может стать очередным этапом испытаний робота в условиях, максимально приближенных к боевым.
В кабинете повисло молчание.
— Не лишено смысла. Но я этого не слышал. Можете идти!
Замминистра отлично понимал, что ситуация у него — хуже некуда. Если робота удастся отыскать и захватить в самый короткий срок, получится, что разработка не качественная. Огромные средства потрачены зря — человек сильнее машины. Если же не удастся — это докажет силу боевого робота, перспективность нового направления, но завершать программу будет уже не он, а кто-нибудь другой.
* * *
За окном просторного кабинета зажглись фонари Нового Арбата — на Москву опускались вечерние сумерки.
Аналитик Генштаба мягко прошел по ковру к самому столу заместителя министра обороны, в руках он держал с десяток папок.
— Давай быстрее, у нас не так много времени.
На столешницу стопкой легли личные дела десятка офицеров ВДВ. Хозяин кабинета придвинул к себе верхнюю папку, открыл.
— Майор Лавров… Афганистан, Чечня… — пробежав глазами по листу, прочитал он.
— Одна из лучших кандидатур. Послужной список впечатляет. Пользуется авторитетом у своих бойцов… — комментировал аналитик.
— Погоди, — остановил аналитика замминистра, — как я понимаю, в этих папках каждый пользуется авторитетом и имеет солидный послужной список. Что-нибудь конкретное, индивидуальное у него есть?
— Очень интересный факт. Раскопал буквально за час до визита к вам, — проговорил аналитик Генштаба. — Эта сука, майор, который похитил робота, лично обязан Лаврову жизнью. Может, Лавров не только сумеет разыскать и похитителя, и робота, но и путем переговоров склонит его к добровольной сдаче?
Замминистра задумался — мотивация вроде была серьезная. Это почти вдвое увеличивало шансы на успешный исход запланированной операции. Однако хозяин кабинета все еще сомневался:
— Это плюсы. Но у каждого человека есть и минусы. Иначе почему Лавров до сих пор только майор?
— Вы правы, — вынужденно согласился аналитик, — Лавров уж очень самостоятельный, можно даже сказать, временами неуправляемый, склонен воспринимать только поставленную задачу и конечный результат.
— В каком смысле?
— Во всем остальном он проявляет самостоятельность, игнорирует сомнительные с его точки зрения приказы и инструкции. Хотя… — аналитик почесал кончиком авторучки свой затылок, — результат неизменно великолепный, ни одного проваленного задания.
После недолгих раздумий замминистра произнес:
— Противостояние человека и машины… Программа — это безусловное выполнение приказа. Человек, склонный к самостоятельным решениям…
Аналитик неопределенно пожал плечами:
— Это можно расценивать как ответ?
— Пока не знаю, — еще больше засомневался замминистра и отложил папку с личным делом Лаврова на край стола, — давайте посмотрим других.
Зазвонил телефон без диска.
— Да! — коротко бросил в трубку замминистра, продолжая листать страницы личного дела очередного десантника. — Это хорошо, что самолет уже готов к вылету. А куда лететь — в Нижнее Поволжье, в Уссурийский край или на Смоленщину — я сообщу перед выездом из министерства.
* * *
В запертом изнутри кабинете комполка было душно и надымлено. Но форточку, а тем более окно, открывать никто не собирался. Важная беседа между замминистра обороны и майором Лавровым проходила буквально при закрытых дверях. Да и говорили они, не повышая голоса. Заместитель министра выглядел уставшим, оно и неудивительно. Бессонная ночь, сумасшедший день, ответственный выбор, от которого зависит карьера, и перелет из Москвы в Нижнее Поволжье.
— …я остановил выбор на тебе, майор, — прозвучало после пространной вводной, в которой замминистра обрисовал ситуацию.
— А почему именно я? — удивился Батяня.
— Ты — один из самых опытных офицеров. Боевые награды, участие в боевых действиях, отличный послужной список. Ни одного проваленного задания.
— Это есть и у других, — невозмутимо ответил майор.
Замминистра выглядел подавленно. Внутри него все закипало, а нервы начинали сдавать. На кону стояла его должность и судьба секретной программы, которую он курировал. Он был готов сделать все, только бы вернуть похищенного робота. Однако при этом не забывал и о том, что министр не отказался рассматривать поиски как этап испытания робота. Ему показалось, что майор просто набивает себе цену, торгуется.
— В случае удачи поставим тебя начштабом полка.
— Мне и комбатом неплохо служится, — абсолютно честно признался Лавров.
— Возьмем в Москву, в Генштаб… Что хочешь!
— Не об этом речь. Прикажете, я со своими бойцами отправлюсь в Уссурийский край хоть сегодня. Я офицер, присягу давал… Но ведь в ВДВ наверняка есть и более достойные офицеры.
Замминистра обороны и предположить не мог, что Лавров готов с подобной легкостью отклонить его предложение фантастического карьерного роста.
«Не перевелись еще в России решительные офицеры, — подумал он, — и всегда будут».
— Есть-то они есть, но именно ты мне нужен. Понимаешь, майор?
— Не совсем. Я должен знать причину.
— Меня предупредили, что ты настойчив. — И замминистра ничего не оставалось, как пустить в ход свой главный козырь. — Человек, похитивший робота, тебе жизнью обязан. Майор Бутусов, если помнишь такого…
Внешне Батяня оставался невозмутим, словно первый раз в жизни слышал эту фамилию. Хотя в памяти сразу же всплыло произошедшее на летном поле, когда майор с нераскрывшимся парашютом чудом не разбился. Человек, которого он спас от верной гибели, оказался в один миг его противником.
— Особый отдел не дремлет! Обычно личное знакомство, наоборот, предлог для отклонения кандидатуры. Но я понял ход ваших рассуждений. Когда вылетать?
— Сегодня, — посмотрев на часы, ответил замминистра. — У тебя два часа на сборы. Бери с собой, кого посчитаешь нужным. Времени у тебя — максимум шесть дней.
— Почему именно столько? — удивился майор.
— Мы подсчитали. Это — усредненное время марш-броска до Амура, прямо до китайской границы.
— А погранцы?
— Они предупреждены. Погранотряды на предполагаемом участке пересечения уже подняты, предупреждены и местные жители.
Лавров лишь ухмыльнулся:
— Это не поможет. Майор Бутусов — опытен, прошел спецподготовку именно для этого региона. Перейдет границу, а погранцы и глазом не моргнут. Я бы сам — перешел.
— Оно-то так, но в наших руках небольшой козырь — с похитителем еще и робот, который весит полтонны. Хоть он и самодвижущийся, но по пересеченной местности майор Бутусов вряд ли сможет гнать его своим ходом по прямой. Надо учитывать, что ему негде подзарядить аккумуляторы, только от солнечного света. Придется делать остановки, обходить препятствия.
— На это рассчитывать нельзя, — категорически покачал головой Лавров. — Надеюсь, пограничники информированы, что они, возможно, столкнутся с боевой машиной?
— К сожалению, сделать это не представляется возможным. Робот «Т-191» — секретный проект, государственная тайна. И потому для погранцов, ФСБ, милиции, которые задействованы в его поисках, пришлось озвучить несколько другую версию: майор в части был уличен в крупном хищении, расстрелял сослуживцев и командира, похитил документы и боевое имущество.
— Режим секретности работает против нас. Налицо недооценка угрозы поисковиками.
— И я понимаю, чем может закончиться столкновение тренированного спецназовца ВДВ, боевого робота и тех, кто попытается его задержать как «майора-дезертира». Поэтому и делаю основную ставку на тебя и твоих людей. Все остальные — как загонщики на охоте. Они просто не дадут Бутусову покоя, заставят нервничать, спровоцируют на ошибки.
— Надеюсь, мне сообщили правдивую версию? А то потом окажется, что этих роботов целый взвод.
— К счастью, более правдивой версии нет, — тяжело вздохнул замминистра обороны.
