Глава 20

В русский язык слово «джунгли» пришло именно из Индии. На распространенных в этой стране языках хинди и маратхи слово «джангал» обозначает тропический лес, густые и непроходимые заросли. Когда-то, во времена сэра Редьярда Киплинга, густые леса и кустарники, перевитые деревянистыми лианами, занимали на полуострове Индостан гораздо большие площади, чем теперь. Но с той, казалось бы, не такой уже и далекой поры большинство индийских лесов было беспощадно вырублено. Массовая вырубка лесов началась во времена колониального завоевания Индии Англией и не прекратилась до сих пор. Ввозить в страну дерево из-за границы для индусов не по карману, поэтому леса здесь вырубают для того, чтобы изготавливать из дерева мебель, стройматериалы, канифоль и смолу. Вырубка лесов связана и с тем, что основным топливом для небогатого населения страны до сих пор является именно дерево.

– Слышь, майор! – К верблюду, на котором ехал майор Лавров, приблизился верблюд капитана Шилова. – Мы с лейтенантом Томиным поспорили, какой зверь в Индии самый опасный. Я говорю – тигр. А он не соглашается, говорит, что дикий слон гораздо опаснее.

– У меня, конечно, есть свое мнение, но, думаю, нужно спросить у индусов. Они должны лучше нас разбираться в этом вопросе. Давай спросим у индийского офицера! А если вы с лейтенантом чего-то не поймете – я попробую вам перевести!

Командир индийских спецназовцев после заданного вопроса ненадолго задумался. Затем разразился обстоятельным рассказом на английском языке:

– Я родом из провинции Ассам, она расположена неподалеку от Непала, рядом с гималайскими горами. Это случилось более двадцати лет назад. В те времена я еще не служил в армии и был, по сути, совсем еще мальчишкой. Случай, свидетелем которого я стал, я запомнил на всю свою жизнь. В заповеднике Казирана тогда устраивали прогулки на слонах для богатых иностранцев. Однажды на такую экскурсию приехала группа американских туристов. Среди них была одна женщина, уже не очень молодая, но одетая в очень светлое платье в стиле «сафари». Я был помощником погонщика одного из слонов, на которых этих туристов возили по джунглям. В зарослях кустарника неподалеку от тропы, по которой в тот раз проезжали слоны, пасся дикий носорог. Американцы приказали остановить слонов и начали наблюдать за редким животным, фотографируя его. Главным среди нас был егерь, вооруженный охотничьим ружьем. Он сразу же предупредил американцев, что останавливаться возле носорога опасно, а еще опаснее – слезать со спин своих слонов. Несмотря на предупреждение, заносчивые западные туристы слезли на землю, установили свои фото– и киноаппараты на штативы и принялись снимать носорога с разных точек и ракурсов. Среди них шумным поведением и необдуманной смелостью выделялась американка в светлом платье. Именно ей пришла в голову опасная идея подойти к носорогу вплотную. Носорог, казалось бы, не обращал никакого внимания на происходящий рядом с ним шум и продолжал мирно пастись, лишь кося на людей глазами и нервно подергивая ушами. Некоторые из туристов, щелкая фотоаппаратами, оказались всего в нескольких шагах от носорога. Женщина в светлом платье подошла к нему совсем близко и, расхрабрившись, протянула руку, чтобы погладить его по грубой шкуре. По-видимому, этот дурацкий жест и переполнил чашу терпения животного. Вместо того чтобы обратиться в бегство, носорог мгновенно пришел в ярость и кинулся на американцев. Сомнительно, что он различал кого-либо из них, но, по-видимому, его внимание привлекало именно светлое платье, ярко выделяющееся на фоне окружающего пейзажа. Всю тяжесть своей исполинской туши вышедший из терпения зверь направил на не успевшую отскочить женщину. Сбив ее с ног ударом корпуса, носорог пробежал над ней и оказался в центре плотно стоящей группы из нескольких фотографов. Была надежда, что внимание животного отвлечется на них и носорог не вернется к своей жертве. Однако этого не произошло: опрокинув штативы фотоаппаратов и разогнав обезумевших от страха туристов, кинувшихся врассыпную, носорог остановился, некоторое время постоял в неподвижности, а потом развернулся в обратную сторону. Сбитая им женщина, по-видимому, была оглушена падением, потому что не пыталась встать и даже не шевелилась. Ее светлое платье, которое отчетливо выделялось на фоне земли, послужило носорогу, не отличающемуся хорошим зрением, прекрасным ориентиром. Вернувшись к лежащей женщине, носорог набросился на ее неподвижное тело и принялся топтать его, с хрустом разламывая кости своими тяжелыми конечностями. Постепенно останки американки все глубже и глубже втаптывались в оставшуюся после недавнего дождя грязь. Вскоре и платье и все остальное, что осталось от женщины, было перемешано в однородную серо-желтую массу и уже ничем не отличалось от грязи, обильно покрывающей окрестности. Егерь, которому по долгу службы нужно было заботиться о безопасности гостей заповедника, от страха бросил свое ружье и залез на дерево. А что касается нас, погонщиков слонов, то мы были озабочены только тем, чтобы поскорее успокоить впавших в сильное возбуждение животных – обезумевший от картины убийства слон способен затоптать любого, кто окажется на его пути. Другие американцы в панике разбежались в разные стороны леса и подвергались не меньшим опасностям, оказавшись в джунглях, заполненных разнообразными хищниками и ядовитыми змеями. К тому времени, когда подоспела помощь, носорог давно покинул место трагедии и снова мирно пасся в кустарнике. Останки несчастной женщины собрали и уложили в грузовик, причем составляющий протокол полицейский врач записал в нем: «…обнаруженный труп имеет такой вид, словно бы по нему несколько раз проехал танк». Вот и решайте сами, коллеги, какой из зверей в Индии самый опасный!

Лейтенант Юрий Томин служил в батальоне у майора Лаврова всего несколько лет. Невысокий худощавый блондин с голубыми глазами и длинными ресницами, внешне он не сильно напоминал спецназовца Воздушно-десантных войск. Но свои обязанности лейтенант знал хорошо, взвод, который он возглавлял, был одним из лучших в части, а физические нормативы тщедушный, казалось бы, лейтенантик выполнял даже лучше, чем многие, грозные с виду, здоровяки. Единственное, что не очень нравилось в нем командиру батальона, – вне службы лейтенант Томин почти не общался с остальными офицерами. На армейских празднованиях, юбилеях и банкетах по случаю присвоения очередных званий или награждений Томин, как правило, не присутствовал, предпочитая в такие дни ходить в наряды, а на тех праздниках, на которых ему все же приходилось бывать, тихо сидел в уголке, почти не участвуя в общих беседах и тостах. Честно говоря, в гарнизоне лейтенанта Томина некоторые офицеры недолюбливали, и ни друзей, ни жены у него не было.

В дальнюю командировку майор взял Юру Томина впервые. Пока что поведение лейтенанта не вызывало никаких нареканий. Но как он покажет себя, если их небольшому отряду придется вступить в настоящий бой?

– Ты в первый раз в джунглях? – Майор притормозил своего верблюда и обернулся к следующему за ним Томину.

– Так точно, товарищ майор! И в Индии я тоже впервые!

– Нравится тебе здесь?

В ответ лейтенант только пожал плечами и улыбнулся:

– Я, товарищ майор, все о Маугли думаю. А вы эту книгу читали?

Вопрос был довольно неожиданным – поначалу майор решил отшутиться:

– Я такой мультик когда-то в детстве смотрел. А ты, Юра, разве его не видел?

– Видел, конечно! – В голосе лейтенанта зазвучало разочарование. – А я думал именно о книге с вами поговорить!

– Да читал я эту книгу! – усмехнулся Батяня. – И не только книгу для детей, но и полное издание. Называется «Книга Джунглей». Есть у меня собрание сочинений Киплинга – его я полностью прочел.

– Точно? – обрадовался Томин. – И стихи его тоже все прочли?

– И стихи тоже, – кивнул головой майор. – А как же без стихов?

– Тогда я у вас хочу спросить… Как вы думаете, такое вообще могло быть? Ну, с этим Маугли? В джунглях?

– Если в мире почти ежегодно находят детей, воспитанных животными, то, конечно, могло быть! Для них даже специальное название придумали – «дети-маугли»!

– Да я совсем не об этом! – взволнованно сказал лейтенант. – Я про волков. Про стаю. Про звериное братство. «Мы с тобой одной крови – ты и я!»

– Ах, так вот ты о чем! – Майор Лавров ненадолго задумался. Затем ответил: – Я думаю, что это Киплинг про людей написал. Придал, так сказать, зверям человеческие качества. Сэр Редьярд был, конечно, агентом английской разведки, империалистом и колонизатором. Но что касается воинского братства, патриотизма и любви к своей Родине – этого у него не отнимешь! Мне нравятся книги Киплинга, и я его уважаю!

– Я тоже, товарищ майор! – признался лейтенант Томин. – Я так и думал! «Волчья стая» у Киплинга – это же воинское братство! Другое дело, что всякие подлые шакалы могут сбить честных солдат с верного пути!

– Правильно мыслишь, лейтенант! – кивнул головой Батяня. – Вот и у нас в стране так случилось в начале девяностых годов. Но теперь, к счастью, все поворачивается в лучшую сторону! Ты как, лейтенант, относишься к воинским традициям?

– Ну, вы же сами, наверное, знаете? – Голос лейтенанта поскучнел. – Не пью я, товарищ майор!

– Ага. Значит, ты не пьешь? А другие офицеры – вот те пьют! А капитан Шилов и майор Лавров, так те вообще – алкоголики!

Лейтенант Томин смутился:

– Товарищ майор! Такие вопросы мне с вами обсуждать субординация не позволяет!

Некоторое время они ехали молча. Тем более местность стала холмистой, и всадникам приходилось уделять больше внимания своим верблюдам. Но через какое-то время майор Лавров снова приблизился к лейтенанту.

– Лейтенант Томин! – официальным тоном сказал он.

– Слушаю, товарищ майор! – точно так же ответил тот.

– Знаешь что, лейтенант? Несмотря ни на что, ты мне нравишься! Ты не пьешь, не куришь, занимаешься спортом! Я знаю, что у тебя есть черный пояс каратиста. Правда, у тебя нет ни одного друга во всем нашем гарнизоне. У тебя нет даже любимой девушки!

При последних словах майора лейтенант вздрогнул. Его голубые глаза посмотрели на майора даже с некоторой обидой.

– Ладно, скажем так: у тебя пока нет жены или постоянной подруги. Но я думаю, лейтенант, что именно за такими офицерами, как ты, будущее нашей армии! Ты образован, ты начитан. Ты прекрасно понимаешь политику нашего государства. Правильную, кстати, политику! Ты, лейтенант, – российский офицер двадцать первого века! Таким, как ты, придется защищать нашу Родину от увеличивающейся с годами опасности, от угроз со стороны агрессивных западных блоков и мирового терроризма! Думаю, что и в настоящем бою ты не подведешь! И именно таких, как ты, лейтенант, – хоть таких пока в нашей армии и немного, – я буду всячески поддерживать, выдвигать и помогать вам в вашей карьере!

Несмотря на то что в конце октября на северо-западе Индии обычно наступает так называемый «прохладный» сезон, в этот день прохладой, как говорится, «и не пахло». В джунглях по-прежнему стояла тропическая жара. К счастью, от прямых лучей солнца наездников на верблюдах защищали плотно заросшие листьями сомкнутые высоко над головами вершины деревьев. Отряд продолжал двигаться по следам таинственных похитителей. Следы, которые оставили на своем пути люди, утащившие российских туристов, были явными и хорошо заметными. Настолько заметными, что майор Лавров все больше и больше склонялся к версии, что, возможно, кто-то направляет их совместный отряд по ложному следу. Если бы отрядом командовал он, то бы серьезно подумал о том, стоит ли им продолжать движение в этом направлении – вполне вероятно, что где-то на пути следования их ждала засада. Но индийские военные безапелляционно настаивали на немедленном преследовании похитителей, продолжая двигаться именно по этому маршруту.

Путь совместной индийско-российской экспедиции по-прежнему проходил через густые джунгли – до сих пор на их пути не встретилось ни одной безлесной равнины, ни одной широкой прогалины среди деревьев. Однако уровень местности, по которой они перемещались, с некоторых пор начал постепенно понижаться. Возвышенность, на которой располагался древний город, сменилась пологим склоном, экспедиция постепенно опускалась все ниже и ниже. Почва под ногами становилась более влажной, а в деревьях над головой стали появляться широкие прогалины, через которые путников освещали жаркие лучи тропического солнца. Высокие деревья стали сменяться более низкими, а еще через несколько километров пути – начали перемежаться густыми кустарниками. Затем, когда тропа, по которой они ехали, опустилась еще ниже, деревья исчезли совсем – теперь дорога проходила по бескрайним зарослям тростника. Под копытами верблюдов начала хлюпать вода – отряд вошел в болото, конца которому видно не было. Животные, не привыкшие к прогулкам по колено в воде, стали артачиться – управлять ими становилось все труднее. Скорость передвижения снизилась до минимальной – теперь отряд еле-еле плелся среди частых тростников и кустарниковых зарослей.

Проводник-индус слез со своего верблюда и пошел пешком по воде, внимательно оглядываясь по сторонам. Индийские и российские военные последовали его примеру. Так, по щиколотку, а иногда и по колено в воде, они прошли еще несколько километров. Повсюду, куда доставал взгляд, все было покрыто кустарниками и тростником. Заросли здесь были густыми и высокими – уровень почвы постепенно поднялся, и вода под ногами уже почти не хлюпала. Увидеть что-либо вдали не было никакой возможности, даже оседлав верблюда – теперь проводник часто останавливался и совещался с индийским командиром. По озабоченному виду проводника Батяня догадался, что тот тоже находится в этих подозрительных местах впервые.

В окружающем десантников воздухе была разлита какая-то тревога. Верблюды под забравшимися на них снова седоками еле переставляли ноги, постоянно вздрагивали и взбрыкивали, хотя воды под их копытами уже почти не было. В воздухе запахло дымом. Вскоре отряд остановился совсем. Запах усилился – налетевший ветер приносил в их сторону отдельные клубы белого дыма. Проводник, сидя на своем верблюде, повернул его мордой в сторону ветра и заставил двигаться в этом направлении, жестами показывая, чтобы остальные оставались на местах. Верблюд с сидящим на нем проводником скрылся в тростниковых зарослях. Вскоре с той стороны послышался низкий ревущий звук. Через пару минут проводник вернулся, бешено погоняя своего верблюда и что-то при этом истошно крича. После этого заметное беспокойство начали проявлять не только верблюды, но и индусы. Дыма становилось все больше, рокот с наветренной стороны усилился, затем десантники увидели – в зарослях тростника бушевал пожар. К их отряду не очень быстро, но неумолимо подбиралась стена пламени высотой в полтора человеческих роста. Нужно было немедленно искать спасения от надвигающегося с той стороны пожара.

Испуганные верблюды отказывались слушаться своих седоков, пытались вырваться и убежать. Дико завывая, один из верблюдов вырвал уздечку из рук индийского десантника и кинулся сквозь тростник в сторону, противоположную надвигающейся огненной стене. Под ногами спецназовцев вновь захлюпала вода, но для такого большого пожара это не было препятствием – сухой тростник загорался мгновенно. Путь убегающему от огня отряду преградила топкая болотная трясина – воды здесь было уже почти по пояс. Один из верблюдов застрял в болотной трясине, заревел, упал на колени. Его наездник оставил его и двинулся дальше пешком. Через пару минут до людей донесся ужасный крик умирающего животного – до застрявшего в трясине позади них верблюда добралась стена огня. Люди теряли в густой дымовой пелене своих верблюдов и боевых товарищей, огонь наступал на них уже с трех сторон, но паники не было – все старались держаться ближе друг к другу, не упуская никого из виду. Вдруг проводник отряда, который каким-то чудом еще удерживался верхом на своем верблюде, издал крик неподдельной радости – перед ними была не очень глубокая, но довольно широкая река. Перебравшись через нее на другой берег по грудь и плечи в воде, люди спасли свои жизни – огонь не смог пересечь реку и продолжал буйствовать на противоположной ее стороне. В густом дыму не сразу можно было разобрать, всем ли членам отряда удалось спастись. Только когда все, что только могло гореть на противоположном берегу реки, сгорело, удушливый дым начал постепенно рассеиваться. Лишь только тогда они смогли пересчитать всех, кому удалось благополучно достичь этого берега. В отряде не хватало пяти верблюдов и двоих спецназовцев, индийского и российского. Одним из тех, кто среди дыма и огня отстал от своих товарищей и остался там, на пылающем берегу, оказался Батяня. Майор Андрей Лавров.