Глава 14
План побега, шепотом, на всякий случай, изложенный Виктором, пленникам понравился.
– Голова! – одобрил замысел и Разгуляев, с чувством пожав сокамернику руку. – А инструмент – не такая неразрешимая проблема, как кажется.
Оглянувшись на дверь, Василий запустил руку в совершенно незаметный карман на боковой поверхности брюк и через мгновение продемонстрировал товарищам небольшой перочинный ножик с характерным крестом на рукоятке:
– Швейцарский. Настоящий.
– А тебя что, не обыскивали? – Виктор не мог скрыть удивления. – Меня так эти уроды обшмонали с ног до головы, все забрали, даже часы сняли.
– Меня тоже, – усмехнулся Разгуляев. – И часики мои, ценой с нормальную тачку, с руки ушли. А вот ножичка не заметили. Наверное, ноги слабо прощупывали, а карман этот потайной так сразу и не разглядишь.
Инженер одно за другим открывал лезвия, с удовольствием трогал режущие кромки, проверяя их остроту, ногтем большого пальца поводил по маленькой пилке, которая оказалась в наборе.
– Вещь! – одобрил он. – Кажись, как раз то, что надо.
И в этот момент снова заскрежетала крышка люка, ведущего в подвал, – по лестнице опять, судя по тяжелым шагам, спускалось несколько человек.
Виктор проворно спрятал нож под матрац и лег, как ни в чем не бывало. А через мгновение дверь их камеры распахнулась, и на пороге вновь нарисовались трое китайцев. Один из них, ростом повыше и в плечах пошире, властно указал пальцем на Разгуляева и поманил его на выход, не произнося при этом ни звука. Впрочем, даже если бы он очень подробно попытался объяснить, что он хочет от Василия, языковой барьер вряд ли этому поспособствовал.
– Василий, это тебя, что ли?
– Кажись, да.
– А что они хотят? – забеспокоился Левченко. – Вы что-нибудь понимаете?
– Хрен их знает, – бросил Разгуляев и перевернулся на другой бок. – И вообще, пошли они...
– Нет, Василий, так нельзя! – горячо заговорил прораб, в голову которого, видимо, пришла какая-то мысль. – Сходи обязательно. Вдруг что узнаешь, вдруг они тебя, знаменитого певца, отпустить хотят. Или твои адвокаты приехали, например. Тогда, глядишь, ты и про нас вспомнишь, вытащишь отсюда...
– Ох, что-то я сильно сомневаюсь, что адвокаты тут помогут, – проворчал Разгуляев, с кряхтеньем поднимаясь. – А с другой стороны, пойду, гляну. Все ж, какая-никакая, прогулка.
Он вышел из камеры, и дверь ее тут же захлопнулась. Подтолкнув Разгуляева в спину, конвой провел его по недлинному коридору этой подземной тюрьмы и подвел к лестнице. Первыми наверх поднялись китайцы, затем поманили за собой и Разгуляева.
Вскарабкавшись по крутой лестнице, Василий оказался в довольно темном небольшом помещении, более всего напоминавшем сарайчик. Но в углу гудели мощные трансформаторы, разноцветными лампочками мигали распределительные шкафы, и, когда один из сопровождавших его парней опустил крышку люка, Разгуляев оценил, как здорово хозяевам этой темницы удалось ее замаскировать – посторонний человек, даже если бы зашел на подстанцию, ни за что не догадался бы, что в подполье спрятаны камеры.
Его вывели на улицу и по дорожке, аккуратно выложенной красивой желтой плиткой, повели к большому белоснежному дому, от которого к реке сбегала широкая лестница из белого камня. Рай, да и только!
Василий потихоньку, скосив глаза, осмотрелся. Справа, метрах в пятидесяти, – Ганг. Вокруг – зеленые газоны и симпатично постриженные декоративные кусты. И ни души – только эти трое, забравшие его из камеры.
Тот, который был повыше и поздоровее, сейчас вышагивал впереди, даже не оборачиваясь к пленнику. Плечом к плечу с Разгуляевым, придерживая его за локоть, шел невысокий худощавый паренек, руки которого были густо покрыты цветными татуировками. Позади, буквально в шаге от них, шел третий охранник, время от времени легонько подталкивая Василия в спину. Вели они пленника, судя по всему, прямо к большому дому.
Разгуляев еще раз покосился на реку. Ганг, собрав с жителей этой земли свой страшный урожай, теперь продолжал жить повседневными хлопотами. Чуть поодаль от берега рыбачили, закинув сеть, несколько бедняцких лодок. На самой середине реки, натужно лопоча двигателем, бодро тащил плоты из связанных бревен небольшой ржавый буксирчик. У противоположного берега, в тени деревьев, потихоньку пробиралась вверх по течению длинная плоская лодка, на которой хозяин соорудил из бамбуковых стволов целую хижину. В общем, жизнь продолжалась, и на реке, если присмотреться, было множество людей. Но никому из них и дела не было, что происходило здесь, на этом берегу.
«А что если...» – мелькнула у Разгуляева неожиданная мысль. План, конечно, получался дерзким и почти невыполнимым, но, с другой стороны, пловец Василий был отличный, и добраться до тех же плотов ему не составит никакого труда. А если бы удалось доплыть и до противоположного берега... Скрыться в зарослях, подумал Разгуляев, он сможет запросто. А потом просто обратится в полицию и попросит отвезти его в российское посольство.
Оставалась одна «мелочь» – охрана. Но с этими заморышами, критически осмотрел парень своих спутников, справиться тоже можно. Ведь на его стороне – внезапность.
Неожиданно остановившись, Василий резко развернулся и от души всадил кулаком в челюсть тому конвоиру, что шел следом за ним. Удар получился на загляденье – снизу справа, быстрый и достаточно сильный. Классический апперкот! Не успев и звука издать, не то что поставить блок или увернуться, легкий, как пушинка, китаец подлетел в воздух и грохнулся на спину, толком так и не поняв, что произошло. Тонко заверещал что-то худой парнишка, у которого Разгуляев первым своим резким движением вырвал из рук свой локоть. Он попытался снова схватить русского за руку, но Василий легко увернулся и сильно толкнул китайца в грудь, всем телом вложившись в этот толчок. Их весовые категории были несоизмеримы – и пацан с татуировками улетел на газон.
Не теряя времени, Василий рванул к реке. Он слышал сзади топот ног преследователей – его охранники, придя в себя, тут же рванули следом. Вот уже до воды остается двадцать метров... Вот уже какой-то десяток шагов...
Ловкая подсечка сбила Разгуляева с ног. Успев сгруппироваться, Василий кубарем покатился по траве и в ту же секунду почувствовал, как набросились на него все трое, молотя кулаками куда попало и пытаясь вдавить в землю его лицо. Особенно старался пацан с татуировками, разрывавшийся от желания надавать этому русскому ногами и измочалить его кулаками. Но и без пацанчика Василию хватило сполна – тот здоровый китаец, который шел первым, сначала обеими коленями упал ему на спину, а затем, захватив правую руку, выкрутил ее болевым приемом, заставив певца застонать от бессилия и боли.
«Суки, только бы не по почкам!» – успел подумать Разгуляев, понимая, что одного хорошего удара по ним вполне могло бы хватить, чтобы навсегда сделать его инвалидом.
И вдруг раздался резкий окрик, и хватка его тюремщиков тут же ослабла, а через секунду они отпустили Разгуляева и даже помогли ему подняться.
Василий поднял голову. Прямо перед ним, приветливо и почти по-светски улыбаясь, стоял молодой азиат в щегольском европейском костюме, белой сорочке и с великолепным галстуком под накрахмаленным воротничком.
– Здравствуйте, мистер Раз-гу-ля-ев, – по слогам по-английски поприветствовал пленника этот щеголь и искренне улыбнулся: – Очень жаль, что вам пришлось испытать на себе грубость этих парней. Они просто не любят, когда кто-то мешает им выполнить приказ. А я приказал им привести вас к себе.
– Кто вы? – прохрипел Разгуляев, вращая головой, чтобы размять шею, которую капитально намял здоровый китаец.
– Меня зовут Боб Хиу, – представился молодой человек, элегантно склонив голову. – Я секретарь одного очень уважаемого человека, гостем партнеров которого вам довелось в эти дни стать.
– Гостем? Или пленником?
– Мне кажется, все-таки гостем. Вы же не будете утверждать, что с вами плохо обращались.
Василий усмехнулся – продержать двое суток в подземном карцере их, иностранцев, гостей этой страны, и после этого утверждать, что с ними хорошо обращались? А с другой стороны, вроде кормили, не били, не пытали...
– Что вы хотите от нас? – без обиняков спросил он щеголя.
– Давайте все-таки пройдем в дом, – уклонился от ответа секретарь, делая гостеприимный жест рукой. – Поговорим в прохладе, я вас чем-нибудь угощу. И очень надеюсь, что, когда вы услышите наше предложение, вам больше не захочется бегать от нас, рискуя здоровьем, а возможно, и жизнью.
Через несколько минут, уже в кабинете, куда провел Разгуляева этот хлыщ, разговор был продолжен.
– Мистер Разгуляев, сделка, которую я вам хочу предложить, является частной инициативой моего хозяина и пока не получила в обществе должного резонанса. Хочу сразу вас предупредить – о том, что вы выжили после того наводнения, что вас содержат здесь, в мире знают всего несколько человек. Для ваших, русских, вы – без вести пропавший. Возможно, утонули. Возможно, вас вынесло куда-нибудь в джунгли и вы теперь пробираетесь к людям, рискуя нарваться на ядовитую змею. В общем, в вашем посольстве знают только одно – вы исчезли. Вас нет.
– Допустим. И что из того?
– Мой хозяин – очень уважаемый бизнесмен в этой стране. Он занимается серьезными проектами, и за годы, которые здесь работает, завоевал репутацию порядочного и надежного делового партнера, – официальным тоном, почти как на брифинге для представителей прессы, заявил Хиу. – Его репутации пойдет только на пользу, если он выступит посредником в операции по вашему возвращению.
– Посредником? – удивился Разгуляев. – То есть это не он меня здесь содержит?
– Нет-нет, что вы! – Китаец, как мог, мимикой показал, насколько он поражен таким предположением. – Вас захватили не очень хорошие люди, с которыми мой хозяин вступил в контакт. Ради вас. Ради хороших отношений с русскими, которые сложились в этой стране. Он, услышав о трудной ситуации, в которую вы попали, хочет выручить вас.
– Ну, так пусть выручает, – недоуменно пожал плечами Василий, не понимая, чего от него хотят.
– Дело в том, что эти люди, во власти которых вы находитесь, хотят немного заработать на том, что вы попали в их руки.
– Вот оно что... – протянул Разгуляев. Кажется, он начал понимать, что к чему.
– Вы, как нам известно, человек не бедный, – продолжал Хиу. – Мы навели справки. Ваша группа входит, как минимум, в десятку самых популярных исполнителей в вашей стране. А зарабатывать деньги на популярности в России уже научились. Поэтому сумма, о которой пойдет речь, вас не испугает.
– Сколько? – жестко спросил Разгуляев, в котором сразу же проснулся бизнесмен.
– Стоя пятьдесят, может, двести тысяч долларов.
Василий на мгновение задумался. Такие деньги достать, конечно же, можно. Хоть, безусловно, сумма и не маленькая. Но свобода, как ни крути, дороже, поэтому выбирать не приходится – надо соглашаться.
– Хорошо, – кивнул он, – я согласен на ваши условия.
– Это не наши условия, – взвился секретарь. – Поймите, эти условия диктуют те люди, которые вас захватили. Они хотят окупить все свои риски, им придется еще платить представителям полиции и местных властей – чтобы все прошло спокойно и без эксцессов. А для моего хозяина во всей этой ситуации вообще нет материальной заинтересованности. С его стороны это чистый альтруизм, помощь человеку, попавшему в беду. И желание сделать что-нибудь полезное для России, которая так многое вложила в Бангладеш, так продемонстрировала свое уважительное к нам отношение...
– Я понял, – перебил Разгуляев словоохотливого китайца, не поверив ни одному его слову. Василий давно был в бизнесе, вел дела с самыми разными людьми, и больше всего на свете не доверял именно китайцам, для которых в ведении дел не было ничего святого. – Я готов найти эти деньги и выплатить тем, кто незаконно удерживает меня в этой тюрьме. Но у меня тоже есть условие.
– Какое же?
– Со мной в камере...
– В гостевой комнате, – поправил его китаец.
– В камере, – настоял на своем Разгуляев. – Со мной содержатся русские специалисты, которых тоже захватили ваши люди. За них выкуп никто никогда не заплатит. Кроме меня. Поэтому речь будет идти об освобождении и их тоже.
Секретарь задумался о чем-то ненадолго, потом кивнул:
– Я думаю, этот вопрос можно будет решить без проблем. В крайнем случае, будет чуть увеличена сумма выкупа, и все ваши соотечественники, которые здесь содержатся, получат свободу.
– Отлично, – кивнул Разгуляев, давая понять, что сумма его не пугает. – Я дам вам сотовые телефоны моего продюсера. Он сейчас здесь, в Дакке, поэтому связаться с ним и обсудить все проблемы вам будет не сложно. Записывайте...
Чиркнув на листочке два сотовых номера разных операторов, принадлежащие продюсеру группы, Боб Хиу с препротивнейшей улыбочкой сообщил Василию, что, пока будут вестись переговоры, условия содержания узников изменить не удастся.
– Мы предлагали поселить вас в этом доме, – сказал секретарь. – Но те люди, которые вас захватили, боятся, что вы предпримете попытку бежать. Ваш сегодняшний поступок только утвердил их в этом убеждении. Поэтому, мистер Разгуляев, вам пока придется вернуться к вашим товарищам.
Василий вздохнул и поднялся:
– Ну, что ж. Где там ваша охрана? Ведите...