21
Батяня и капитан Столяров в прямом смысле продирались сквозь заросли сухого кустарника. В основном растения стелились по земле, но кое-где доходили русским десантникам и до колен. Колючки цеплялись за штаны, каждый шаг давался с большим трудом.
– Черт, где-то же здесь должна быть тропа. Ведь хотел же нас как-то провести Зульфакар, – проворчал Столяров.
– Это как дорожка в некошеном поле. Со стороны не видно, но она все-таки где-то есть.
Почти целый день под ярко-желтым нещадно палящим солнцем русские десантники пересекали широкое плато. То и дело им приходилось прикладываться к фляжкам. Тельняшки стали мокрыми от пота.
– Пить хочется, а жрать – нет, – констатировал Батяня.
– Да, в сухую глотку кусок не лезет, – согласился капитан Столяров.
Внезапно поле колючек оборвалось, и потянулась песчаная пустыня. Идти стало немного легче. Просто теперь работали другие группы мышц – ноги увязали в песке, и берцы с силой приходилось вырывать из грунта.
Вдоль «берегов» пустыни возвышались зубцы коричневых гор.
– Тебе не кажется, – спросил капитан Столяров, – что чуть впереди справа, параллельно нам, по горам скачут верховые?
Батяня присмотрелся, куда показывал Валера.
Вдалеке, словно пластмассовые фигурки, на фоне гор на самом деле двигались всадники. Складывалось впечатление, что ноги лошадей вообще не касались земли.
– Чертов мираж. Идем, не обращаем внимания.
– Есть не обращать внимания, – не то серьезно, не то шутя сказал капитан Столяров.
Батяня периодически сверялся с картой – шли они точно, от курса не отклонялись. Однако из-за отсутствия лошадей или других средств передвижения возникала опасность опоздать. Времени на отдых не было совсем.
Вскоре на горизонте показалась горбатая скала.
– Смотри, – сказал Столяров, – чем-то похожа на Аю-Даг в Крыму. Батяня, ты в Крыму-то был?
– Конечно. Крым, море, Гурзуф. Огромный медведь пьет воду из моря.
– А этот, похоже, песок заглатывает, – улыбнулся капитан Столяров.
– Хотя именно он-то нам и нужен, так что порядок, – Батяня достал карту. – Мы можем его обойти слева или справа – один хрен, так и так попадем, куда надо. Твои предложения?
– Давай подойдем поближе, а там посмотрим.
Однако горбатая скала «росла» на горизонте очень медленно – упрямо не хотела приближаться.
Солнце уже начало клониться к закату, когда наконец измотанные долгим переходом русские десантники подошли к намеченному ориентиру.
– Валера, ты видишь? – спросил Батяня.
– Вижу.
– Думаешь, это мираж?
Они подошли вплотную к самой скале. На ней белой краской были нарисованы две стрелки. Одна указывала налево, другая – направо. Над первой кто-то по-русски написал «Смерть», а над второй – «Жизнь».
Десантники оглянулись – никого рядом не было. На горы опускался тихий вечер.
Столяров подошел вплотную и потрогал краску.
– Свежая. Рисовали примерно час назад.
– Да, блин, радует, что после ухода нашей армии здесь еще не забыли русский язык, – Батяня почесал затылок. – Писал явно наш человек – афганцы так ровно написать азбукой не смогут – у них выходят буквы кривые, косые. А тут – все аккуратно, и даже почерк можно определить.
– Я думаю так: это ловушка или чей-то дерьмовый розыгрыш, – злобно сказал Столяров. – Потому что в духов гор и джиннов из лампы я не верю, хоть режьте меня.
– Если бы нас хотели убить – они не стали бы играть с нами в «казаки-разбойники».
– Батяня, у нас заканчивается вода, еда, а жить еще все-таки хочется. Поэтому лично я выбираю правую стрелку.
– Да, мне тоже слово «Жизнь» больше нравится.
Несмотря на усталость, русские десантники решили не останавливаться, а продолжить путь, чтобы быстрей оказаться как можно дальше от подозрительной развилки.
Горная тропа поднималась вверх и бежала вдоль скалы, шириной примерно в два человека. Слева от нее была отвесная стена, а справа – бездонная пропасть.
– Ни хрена себе «жизнь»… Даже смотреть страшно, – буркнул Столяров.
– А ты вниз не смотри, – посоветовал ему Батяня. – Между прочим, по этой тропе недавно проезжали на лошадях.
Майор Лавров показал рукой на следы подков.
– Думаю, впереди нас ждет «горячая» встреча с русскоязычным джинном.
Не сговариваясь, десантники одновременно сняли с плеч оружие.
Тропа побежала вниз, идти стало намного легче. Однако десантники не торопились, они шли осторожно, ожидая подвоха в любой момент.
– Внимание! – прошептал Батяня.
Впереди на плоской террасе стояли две навьюченные лошади. Животные были привязаны к ветвям высокого кустарника.
– Осторожно, а то сейчас как выскочит Алибаба и сорок его душманов.
Десантники не стали спускаться по тропе, а, наоборот, поднялись вверх по горе, чтобы найти для себя лучшую позицию. Прямо над привязанными лошадьми они прижались к скальному выступу и стали осматривать местность, мысленно пытаясь представить, откуда могут появиться хозяева лошадей.
– Предлагаю, кто бы это ни был – талибы или мирные афганцы, – позаимствовать у них этих кляч, – прошептал Батяня.
– Я всеми руками – «за».
– Если это крестьяне, просто купим. Бабки у меня за пазухой, просоленные, но ничего – сойдут.
– А если это боевики – придется реквизировать, – поддержал предложение капитан Столяров.
Десантники ждали в засаде. Животные мирно пофыркивали, хвостами отгоняли мошек. Их хозяева что-то все не появлялись.
– У нас нет времени тут рассиживаться, – сказал Батяня. – Я спускаюсь, а ты прикрывай, если что. В общем, предлагаю просто свистнуть.
– Давай, Батяня, – одобрил Столяров.
Крадучись, майор Лавров спустился к лошадям. Осторожно осмотрел, что было на них, и чуть не вскрикнул от радости. В мешках обнаружилась еда, вода, патроны для «АКМ», и главное – не было ничего похожего на взрывчатку.
Батяня махнул рукой Валере, чтобы тот тоже спускался.
– Ты это, – начал было Лавров, – случайно в селении никакую старую лампу или кувшин не тер?
– Чего? – не понял капитан Столяров.
– Смотри, опять этот «джинн».
К бурдюку с водой была приколота записка: «Жизнь».
– Батяня, думаешь, это все нам?
– Рассуждать нам некогда – поехали.
Русские десантники вскочили на лошадей, и пока могли держаться в седле, пока усталость их окончательно не одолела, ехали намеченным маршрутом. Спать в седле, как древние монгольские воины, они, к сожалению, не умели.
