20
Милош услышал взрыв и выглянул из расселины. Он успел заметить дымный след в небе.
– Опасность миновала, – сказал серб своим спутникам.
У Милоша на самом деле отлегло от сердца – столько времени простоять в качестве живого щита – далеко не у каждого нервы выдержат.
– Кто его сбил? – поинтересовалась Мириам.
– Ну уж не силы ПВО Афганистана – это точно. Непонятно, нарушил вертолет границу или нет. И как далеко от нас граница. А вдруг мы ее уже преодолели? – вслух рассуждал Милош.
– То, что не преодолели – это точно. Мухитдин рассчитывал перейти ее ночью, – сказала Даринка.
– А может быть, он хотел дождаться ночи здесь? – высказал мысль Алекс.
– Так или иначе, а нам нужно самим двигаться, и как можно быстрее, потому что скоро сюда прилетят поисковики, – предположила Мириам.
Милош достал из рюкзака карту, компас и сверился:
– Направление на северо-запад. Нужно постараться мыслить, как наш проводник, – будем выбирать более проходимые места. Алекс, смотри вперед и ищи горные тропы.
Пока не стемнело, идти было не очень сложно. Путники обходили крутые склоны, вертикальные стены скал, груды камней и заросли колючек. Однако вечером скорость движения чрезвычайно упала. Милош уже почти не пользовался фонариком, чтобы, не дай бог, кто-нибудь их не заметил.
Температура воздуха упала до нуля градусов по Цельсию, но повезло, что почти не дул ветер и было довольно сухо.
– Давайте, идемте уже. Стоять нельзя – иначе замерзнем, – подгонял всех Милош.
Как они ни старались, однако к рассвету усталость все равно начала брать свое.
– Нам надо срочно найти укрытие, – сказала Мириам, – и выспаться.
– Алекс, знаешь, как греются пингвины? – спросил Милош.
– Нет, – ответил мальчик, от холода у него зуб на зуб не попадал.
– Ты же знаешь, что пингвины живут на самом холодном континенте – Антарктиде. И чтобы согреться, они сбиваются в плотную стаю. Внутри ее очень даже тепло. Короче, сбейтесь в кучку и накройтесь чаторами. А я сейчас приду – поднимусь на косогор. Скоро рассветет – надо посмотреть, что там впереди.
– И что ты хочешь увидеть? – спросила Даринка.
– Мухитдин намекал, что у него есть тайное место, где можно укрыться. Если мы не сильно отклонились от заданного направления, на что я очень надеюсь, то что-то тут должно быть.
Милош скрылся в предрассветной мгле. Тем временем Даринка и Мириам постелили один чатор, присели на него, обняв с двух сторон Алекса. Сверху они укрылись еще одним одеялом-чатором, и со стороны стали похожи на небольшой утес, стоявший на склоне горы.
– Мы словно родственники, – прошептала Мириам.
– Как будто мы всегда были вместе. И никогда не расстанемся, – сказал Алекс.
Им стало теплей, усталость клонила ко сну.
Милош поднялся по откосу. Впереди, между двумя скалами, чернела широкая гора. На ее склоне можно было разобрать смутные очертания строений. Милош решил подойти поближе и разведать, что бы это могло быть. Казалось, до черной горы – рукой подать – метров триста-четыреста, но расстояния обманчивы. Гора, как назло, все время отступала от Милоша.
Наконец серб остановился – теперь он мог хорошо рассмотреть, что было впереди. Оказалось, на склоне горы был разрушенный давним селевым потоком кишлак. Дома были снесены или полностью «зацементированы» сошедшей со склона грязью. Стены уже начали зарастать кустарником. Только одно строение казалось относительно целым. У него хорошо сохранился купол и стены, если не считать нескольких зияющих провалов. Это, как понял Милош, когда-то была небольшая мечеть, а может быть, мавзолей местного правителя.
«Скорей всего, Мухитдин имел в виду именно это место», – подумал серб и отправился в обратный путь.
Мгла над горой превратилась в дымку и сгустилась в облако. Из белого оно постепенно сделалось темно-серым. Пошел утренний холодный дождь с кристалликами льда. За тучей просвечивался розовый шар – вставало солнце, и капли дождя становились все более крупными.
Милош быстрым шагом вернулся на место, где оставил свою сестру, Мириам и Алекса. Однако «живого утеса» на склоне уже не было.
– Виной всему дождь, – успокаивал себя Милош, – они где-то здесь, недалеко. Просто куда-то спрятались.
Приглядевшись внимательно, он увидел цепочку камней – каждый камень лежал примерно в трех шагах от соседнего. Милош, недолго думая, пошел по этой «дорожке». Она привела его к кустарнику, который отчаянно цеплялся за отвесную скалу, – получался живой навес, конечно, не очень плотный, но все же кое-как от дождя он мог укрыть. Даринка, Мириам и Алекс стояли под кустарником, опершись о скалу – под «зеленой крышей» было слишком мало места.
– Прятаться под чатором стало бессмысленно, ткань начала намокать, – сказала Даринка, когда увидела Милоша.
– Понятное дело. Идемте. Я нашел отличное укрытие. Скорее, нужно идти. Если дождь усилится, нам придется несладко.
Милош и Даринка укрылись одним чатором на двоих и пошли вперед; за ними следовали Мириам и Алекс, также укрытые одеялом. Таким образом, два из четырех чаторов оставались относительно сухими.
Старались идти аккуратно, так как ноги скользили по мокрому грунту. Бесконечно долгим и нудным казался этот переход.
Наконец полностью изможденные путники переступили порог заброшенного мавзолея. В его куполе были прорехи, и капли дождя гулко шлепались на глиняный пол.
– Смотрите, – Алекс рукой указал на противоположную стену.
Там была арка. За ней открывался небольшой зал, который чуть дальше разделялся на две квадратные комнаты. Путники зашли в левую. Тут крыша пострадала больше всего; в лучшем случае здесь можно было прилечь на сухом полу под самой стеной только одному человеку. Во второй комнате – глухой и очень темной – обнаружился узкий спуск в подпольное помещение.
– Идемте туда, – Милош включил фонарь и начал спускаться по лесенке, – лучшего укрытия от дождя и не придумаешь.
Оказалось, это погребальное помещение – здесь когда-то была усыпальница, которая пару веков тому назад была разграблена. На месте каменного саркофага осталась только многотонная черная плита, служившая постаментом.
– Стойте! – вскрикнул Милош. – Подземелье уже занято.
– Что такое? – забеспокоилась Мириам.
– Видите, в углу черные кольца? Это змея.
Милош направил луч фонаря на спящую рептилию.
– Это гюрза. Заброшенные строения – ее излюбленное место. Чрезвычайно опасная змея. Хотя, видите, не очень большая. Нам повезло. Еще молодая.
– Давайте лучше вернемся назад – в главный зал мавзолея, – предложила Даринка.
– Нет, там сквозняки, а сверху дождь. А змею можно попробовать убить – ножом. Приговорим ее к отсечению головы.
Серб достал из рюкзака охотничий нож. Лезвие алчно блеснуло в полутьме сырого подземелья. Даринка с осуждением посмотрела на своего брата.
– Да-да, это не очень благородно, – продолжал Милош, – убивать живое существо во сне. Поэтому давайте попросим змею нам уступить. Мне надо где-нибудь раздобыть рогатину.
– А ты когда-нибудь раньше это делал? – с тревогой спросила Мириам.
– Нет, но я много раз видел, как это делают другие – по телевизору, например, – уверенно сказал Милош. – Не бойтесь.
– Может, лучше не рисковать? – беспокоилась Мириам.
– Риск, конечно, есть, но у нас с Даринкой с собой есть сыворотки от укусов змей. Есть и «Антигюрза». Мы все-таки врачи и действуем в соответствии с существующими четкими предписаниями.
– Так и есть, – подтвердила Даринка, – нельзя выезжать в дикую местность без определенного запаса медикаментов.
– Нам повезло, что мы убежали с вами, – восхищенно сказал Алекс. – Я тоже пойду учиться на врача.
– Отлично, – улыбнулся Милош.
Он вышел из мавзолея на разрушенную селевым потоком улицу. Возле стены полуразваленного дома серб заприметил как раз подходящий куст, из которого можно было вырезать вполне прочные ветки. С помощью охотничьего ножа быстро смастерил две рогатины.
– Даринка, держи, это тебе, – Милош протянул одну рогатину своей сестре, – ты будешь прижимать хвост змеи к полу. А я – ее голову. Затем я возьму ее и вынесу на улицу. Все понятно?
– Да.
– Ты готова? – спросил Милош.
– Готова.
Даринка хотела уже ткнуть в хвост змеи своим орудием, но Милош вдруг ее остановил:
– Подожди, насколько я помню, процедуру надо начинать с головы.
Милош надавил рогатиной змею возле основания черепа и прижал к земле. В подземелье было довольно холодно, поэтому змея была вялая, но Даринка все равно испугалась, когда та зашевелила хвостом. Девушка громко взвизгнула и отскочила в сторону.
– Дай мне, – храбро сказал Алекс.
– Нет, сынок, нет! – теперь взвизгнула Мириам.
Алекс уже выхватил рогатину у Даринки, с секунду прицеливался, потом со всей силы прижал хвост змеи к полу.
– Молодец, – похвалил мальчика Милош. – Хотя, конечно, профессиональные змееловы хвост змее не прижимают, им достаточно придержать ее голову.
– У нас заклинатели змей могут их вообще голыми руками ловить, – проговорил Алекс.
– Гюрзу так просто не поймаешь. Она может прыгать, а иногда – лишь бы достать ядовитым зубом нападающего – может и нижнюю челюсть себе прокусить. Сейчас будь очень внимательным. Все – хватаю!
Милош, левой рукой держа рогатину, правой схватил змею за «шею», то есть чуть ниже головы. Гюрза была неприятно холодная. Она очнулась и попыталась разинуть пасть, повернуть голову навстречу своему противнику.
– Я ее держу. Аккуратно! С дороги! Выношу.
Милош бросил змею под ближайший камень у входа в мавзолей. Она так и осталась лежать там.
Путники расстелили в подвале мавзолея сухие чаторы. От усталости они валились с ног, поэтому заснули быстро.
* * *
Через некоторое время Мириам разбудил истошный крик:
– Шайтан! Змея!
Кричал мужчина по-пуштунски.
Мириам немного знала этот язык. Еще в детстве она слышала его на базарах, на улицах городов во время религиозных праздников. В юности она даже немного изучала пушту, чтобы лучше узнать особенности своей страны. Тем более что на пушту существует богатая литература.
Всех остальных путников разбудил выстрел.
– Моя нога, – кто-то стонал наверху.
Послышался топот и ржание лошадей, людские голоса, бряцание железа. Было очевидно, что в заброшенное селение въехал отряд вооруженных людей.
Милош и Даринка быстро достали из рюкзаков два компактных пистолета-близнеца «смит-вессон» – единственное, что они взяли с собой из оружия. Милош спрятался под лестницей, а Даринка, Алекс и Мириам отошли в дальний угол подземелья – в тень.
Путники напряженно вслушивались, пытаясь понять, что же происходит наверху.
– Я не могу понять, кто это – афганские боевики или пакистанские повстанцы-патаны, – с сожалением сказала Мириам.
– Ты их понимаешь?
– Не все. Они говорят на пушту, но я никак не могу понять, откуда они. Я не настолько хорошо знаю этот язык.
– Рассказывай нам хотя бы то, что понимаешь, только шепотом, – попросила Даринка.
Люди разговаривали у самого входа в мавзолей.
– В общем, некий Ака-Барабади соскочил с лошади. И тут же его укусила змея. Человек, к которому все они обращаются, – командир. Он очень злится, поскольку отряд спешит. Решили заехать сюда – попоить лошадей. Там, за селением, есть ручей. А теперь командир не знает, что делать с этим Ака-Барабади. Несчастному, кажется, становится хуже.
Словно в подтверждение этих слов, наверху глухо застонали.
– О Аллах, – произнесла Мириам, – молодой голос советует командиру, что несчастного Ака-Барабади нужно пристрелить.
– Черт! Я – врач, я так не могу, – сказал Милош. – Я виноват, это же я положил гюрзу возле входа. Змея отогрелась на солнце, а когда мужик слез с лошади, напала на него. Слезть с лошади возле входа – вполне логично. И это моя вина.
– Перестань, Милош, – сказала Даринка, – откуда ты мог знать, что сюда кто-нибудь прискачет?
– Командир пока не соглашается с молодым. Но уже явно не так стоит на своем. Другие тоже говорят, что лучше пристрелить Ака-Барабади, чтобы не мучился.
– Даринка, скорее бери мой пистолет, – скомандовал Милош, – я поднимаюсь к ним. Если в течение получаса несчастному не ввести сыворотку, то ему уже больше ничего не поможет. Остальных поведешь ты.
– Нет! – решительно сказала Даринка. – Остальных поведешь ты сам. Потому что ты – мужчина, ты сильнее. Я спасу этого человека, – она всучила ему свой «смит-вессон». – И не спорь со мной. Клятва Гиппократа глубоко засела и в моем сердце тоже. А женщине-врачу вряд ли они что-нибудь сделают. Я уверена, что потом наши меня выкупят.
– А что ты им скажешь, как ты здесь оказалась? – спросил Милош.
Он понял, что Даринка настроена очень решительно и переубедить ее будет невозможно. Серб взял рюкзак сестры, расстегнул и начал выкладывать оттуда некоторые вещи.
– То же, что и ты сказал бы – отстала от своих, – ответила Даринка.
– Хорошо. А куда направлялась твоя группа врачей?
– Ну, в горы.
– Нет, это плохо. Тогда эти люди насторожатся и решат, что в горах чужаки. Возможно, еще и с вооруженной охраной. Начнут искать – и, конечно же, нарвутся на нас или на наш отряд прикрытия. Лучше сказать, что вас, врачей, вывозили вертолетом, но он разбился. А тебе, мол, повезло – в рубашке родилась – отстала, проспала в святом месте, вот и выжила.
– Думаешь, они поверят? Уж очень романтичная легенда получается.
– Для набожных или суеверных людей – в самый раз.
Ака-Барабади снова громко застонал.
– Командир приказал, чтобы несчастного вынесли из мавзолея, – перевела Мириам. – Он не хочет убивать его в святом месте.
– Все, я пошла, – сказала Даринка.
Милош подал ей рюкзак.
– При любой возможности – связывайся с цивилизованным миром.
Брат и сестра крепко обнялись.
* * *
Несчастного Ака-Барабади уже выносили из мавзолея, когда из глубины зала вышла Даринка.
Двое талибов за руки и ноги перетаскивали укушенного змеей боевика через порог, и внезапное появление девушки для них стало полной неожиданностью.
– Это же дух умершей Дильбары, – в ужасе ахнул боевик и выпустил ноги Ака-Барабади.
– Что ты такое плетешь? – рявкнул второй, державший пострадавшего за плечи.
– Ты что, не знаешь? Этот мавзолей, как и великий Тадж-Махал, был построен для умершей красавицы Дильбары, любимой жены местного бая, – продолжал первый боевик.
Второй пристально поглядел на Даринку, решительно идущую к ним, и внезапно выпустил свою ношу из рук.
Ака-Барабади с грохотом упал на пол и вскрикнул.
Мистический ореол вокруг «девушки-духа» стал еще ярче, когда она вдруг по-английски произнесла: «Стоп, плиз. Ай кэн хэлп хим».
Талибы ничего не поняли. Не говоря ни слова, они оба спиной попятились к двери, резко развернулись и выбежали на улицу.
– Ай кэн хэлп хим! – крикнула им вслед Даринка.
Однако те двое уже были далеко, и теперь что-то громко кричали по-пуштунски.
Даринке нельзя было терять ни минуты – нужно было действовать. Девушка быстро нашла место укуса на ноге Ака-Барабади и постаралась высосать как можно больше яда. Она знала, что эту процедуру нужно сделать в течение первых пятнадцати минут с момента укуса. Если постараться, то так можно высосать до двадцати процентов яда.
Даринка сплюнула слюну, перемешанную с ядом, на пол и снова приложилась ртом к укушенному месту. В этот момент на пороге показалось несколько боевиков, среди которых, как потом поняла Даринка, был и их главный. У него были перевязаны голова и рука. Бородатые мужики, мягко говоря, опешили, увидев, как незнакомая девушка целует ноги Ака-Барабади.
Даринка по-деловому сплюнула на пол, чуть ли не под ноги стоящим боевикам, и сказала:
– Его нельзя двигать. И принесите воды, пожалуйста.
Никто даже не шелохнулся – талибы еще не пришли в себя от увиденного. Не обращая внимания на разинутые рты боевиков, Даринка подготовила сыворотку, шприц и ввела противоядие в спину пострадавшего. Тот слегка дернулся.
Мягким движением Даринка погладила Ака-Барабади по спине, чтобы тот успокоился. И только когда она уже вытаскивала иглу, главный выдавил из себя:
– Здравствуйте, уважаемая.
Даринка поняла, что с ней поздоровались.
– Добрый день, – ответила она по-английски.
В этот момент в зал втолкнули худого очкарика.
– Кто вы? – перевел он вопрос своего начальника.
– Уотэ! Воды! Срочно принесите воды! – вместо ответа что есть силы закричала Даринка. – Ему надо много пить!
– Воды, – сказал переводчик.
Тогда Даринке передали фляжку. Девушка опустилась на колени перед Ака-Барабади, влила ему в рот воды и заставила глотнуть.
– Кто вы? – повторил свой вопрос переводчик.
– Я – Даринка. Сербка. Я из организации «Врачи без преград».
Переводчик долго не мог понять слова «сербка», хотел было выяснить, что это такое, но его начальник – Махмуд, а это был именно он, не дал ему это сделать.
– Откуда вы? – спросил он.
– Мой командир спрашивает, откуда вы, – перевел Сарбуланд – личный переводчик Махмуда.
При Саладе боевики называли Махмуда просто «начальником». Но когда того не было рядом, звание «командир» переходило к нему.
– Я из Сербии. Организация «Врачи без преград», – повторила Даринка.
Из всего произнесенного Сарбуланд ясно понял слово «врач».
– Значит, вы врач? – переспросил Даринку очкарик.
– Да.
– А как вы оказались в этом месте?
Даринка рассказала свою легенду; правда, где она спала, решила не уточнять. В последний момент она решила показать боевикам левую комнату за аркой.
Махмуд ни словом, ни взглядом не показал, поверил он словам Даринки или нет.
– Хорошо. Нам как раз нужен врач. У нас есть раненые. А впереди нас ждет тяжелая работа. Может, вы могли бы провести у нас что-то вроде медосмотра и как-то помочь?
На самом деле у самого Махмуда сильно болела голова и ныла рука. Но командир ни в коем случае не должен был первым показывать, что нуждается в медицинской помощи. Вместо этого он приказал всем построиться – а талибов насчиталось сорок три человека.
– Начнем с меня. – Теперь Махмуд уже мог быть первым, потому как подавал пример своим бойцам.
Даринка аккуратно обработала его раны и перевязала. Они были неглубокие. От контузии голова у Махмуда сильно болела. Даринка дала ему упаковку болеутоляющих и объяснила, как правильно принимать. Когда боль утихла, этот дикарь испытал настоящее чувство благодарности к своей спасительнице.
Бородатые боевики еле сдерживались, чтобы не расхохотаться, когда Даринка щупала и трогала их. Восьмерых раненых она «забраковала» и попросила Махмуда отстранить их от «строевой». У одного был прострелен бок, у другого – плечо, а у большинства из них – обширные осколочные ранения. Раны уже начинали воспаляться, и боевикам необходимы были антибиотики.
– Значит, так, – приказал Махмуд. – Все восьмеро остаются здесь, в мавзолее. Даринка сделает все необходимое, а потом мы вас заберем.
Задачей Махмуда было обеспечить разведку и охрану территории, по которой должен был пройти караван. В принципе, тридцати пяти вооруженных человек вполне должно было хватить. Тем более у Салада была довольно многочисленная личная охрана, и еще он мог организовать ополчение. Совершенно неразумно было бы возиться с ранеными, которым не сегодня-завтра понадобятся носилки, а значит, к ним надо приставить по четыре человека. Так что организовать в мавзолее временный лазарет было логически верным и вполне резонным решением.
В помощь Даринке Махмуд решил оставить одного здорового человека – переводчика Сарбуланда, чтобы тот носил воду, хворост, помогал готовить еду. Очкарик очень смущался, когда нечаянно вдруг встречался взглядом с красивой сербкой.
– Один человек не прошел медосмотр, – пожаловалась Махмуду Даринка.
– Кто это? – гневно спросил командир.
Она показала на Искандера – как оказалось, именно ему принадлежал голос, который требовал избавиться от несчастного Ака-Барабади.
Даринке, как врачу, очень не понравилась бледность на губах молодого боевика. Она сообщила об этом Махмуду, и тот, нисколько не церемонясь, приказал своим людям схватить и привести племянника Салада.
– Послушай, Искандер, твой дядя сказал мне, что за тебя я отвечаю головой. И я тоже хочу знать все о твоем здоровье.
– Мое здоровье – в руках Аллаха, – злобно ответил Искандер. – И я не позволю, чтобы рука неверной меня коснулась.
– Приступайте, – невзирая на протесты племянника Салада, сказал Махмуд.
Четверым боевикам пришлось силой удерживать Искандера. Даринка попросила снять с него халат. Затем рубашку, но это, конечно, было невозможно, так как мусульманин не должен оголяться прилюдно.
Рубашка у Искандера была чистая, молодой человек совсем недавно ее надел. Ощупав спину, Даринка обнаружила под левой лопаткой инородное тело – пришлось разрезать рубашку. В спине у Искандера торчала пуля. Боевики закачали головами, раздались непонятные для Даринки возгласы, явно выражавшие осуждение.
Считается, что если во время боя воин Аллаха получил пулю в спину, значит, проявил трусость. Хотя в случае с Искандером все было совсем не так. Шальная пуля достала его на излете. Поэтому он остался жив, а пуля только застряла под лопаткой, в области сердца. Но разве теперь это кому-то докажешь?
– Я убью тебя! – прохрипел Искандер.
Правда, Даринка этого не поняла.
– Ему необходима срочная операция, иначе рана может загноиться, – доложила она Махмуду.
Искандера с силой уложили на одеяло, хотя он и вырывался, как мог. Однако силы у него не хватало, чтобы противостоять рукам четверых боевиков. Даринка блестяще провела операцию – под местным наркозом она извлекла пулю и обработала рану, а закончив, ввела строптивому боевику снотворное.
Ближе к вечеру отряд боевиков отправился в горы по известной только им тропе. В мавзолее-лазарете на попечении Даринки и Сарбуланда осталось девять больных. Махмуд пообещал вернуться через сутки.
