– Всем выйти из машины! – последовала достаточно банальная в таких случаях команда.

Из-за мощных фигур бойцов группы захвата появился некто представительный и немолодой. В нем я сразу же узнала председателя комиссии по внутренним расследованиям. Того самого человека, который, по словам погибшего Корсара, не верит ни одному моему слову и имеет намерения сделать меня крайней. Как он мог здесь оказаться? Да еще и столь быстро?! Генерал Лазарев открыл дверцу машины и неторопливо вышел навстречу Председателю.

– Что и требовалось увидеть! – вместо приветствия произнес Председатель. – Вот и госпожа Назарова, как я вижу, тоже здесь.

Я вышла из машины следом за Николаем Арнольдовичем, за мной последовал и Валера. Председатель жестом дал команду своим людям, и те мгновенно убрали оружие.

– Что вы здесь делаете, Лазарев? Да еще в компании находящейся в розыске Назаровой? – сразу же перешел к делу Председатель.

– А как вы, Павел Антонович, объясните свое появление здесь? – в свою очередь спросил Лазарев.

И попал в точку! В самом деле, как здесь, да еще столь быстро мог оказаться Председатель с группой захвата?

– У меня свои источники информации… – произнес в ответ Павел Антонович. – Сумел отследить вас и… Не хочу, чтобы вы зашли слишком далеко. Что вы здесь устроили?

Нет, господин Председатель! Слежки, хвоста за нами не было, проверялись четыре раза. Или у него какая-то новейшая электроника, которая нас и «выпасла»?! Между тем из подъезда вывели скрученного и изрядно потрепанного Сашу Гриднева. Впрочем, у двух «спортсменов», выводивших Гриднева, физиономии также имели несколько мятый вид после «беседы» с офицером ВДВ.

– Повторяю, у меня свои источники и способы получения информации. Я имел возможность отслеживать каждый ваш шаг, – продолжил Председатель. – Сейчас надо остановиться и прекратить самодеятельность! Садитесь в мою машину…

Таким образом, мы все четверо оказались в поданном по команде Председателя микроавтобусе. Автоматчики уселись рядышком, оружие было у них под куртками, на лицах флегматичное бесстрастное выражение…

За всю дорогу ни мы, ни они не обмолвились ни единым словом.

Дальше все было будничным, банальным и уже по большому счету надоевшим. Единственное было странным, что привезли нас не в Лефортово, а на некий городской объект. Жилой дом с консьержем в штатском и несколькими квартирами с бронированными дверьми. Нас рассадили по отдельным комнатам и заставили писать подробные «рапорта». После написания Председатель уединился с генералом Лазаревым, а про нас на пару часов забыли. Я улеглась на заправленный диван и на все эти два часа предалась размышлениям. Ну, хорошо, думаю, сумел Председатель нас выследить, и при этом взял аккурат на квартире, где связной должен выйти на связь с неким Зевсом… А что, если…

Что, если Зевс – это и есть сам Председатель? Вот так, ни много ни мало! Лимм успел сообщить о похищении у него ноутбука со многими данными. Не то чтобы в подробностях, но сигнал дать сумел! И Председатель, он же Зевс, тут же взял свою связную квартиру под особый контроль. Ну а как только мы появились, в течение пятнадцати минут подтянулась группа захвата во главе с самим Павлом Антоновичем… Нет, это просто ерунда какая-то! Не может быть, чтобы председатель комиссии по внутренним расследованием был агентом Лимма… А почему не может? Был такой генерал Поляков, занимал высокий пост в ГРУ, на хорошем счету там был, а сам одновременно являлся еще и иностранным агентом. Реальная история изменника в рядах ГРУ… Жизнь не кино, в ней ВСЕ бывает. Так вот, предположим, что Председатель – это агент Лимма Зевс. Значит… Не было у генерал-Председателя никаких «своих источников» и наблюдателей. Мы, в некоторой степени, сами оповестили его. Лимм подал сигнал опасности, Председатель взял квартиру под контроль. Женщина была явно подставной… А зачем, собственно говоря, Зевсу такой способ связи? А затем, что с помощью электронных средств связи многого не передашь. Зевсу нужна личная встреча со связником. И наверняка есть еще квартира, где возможна длительная встреча, различные совещания… Однако никаких фактических подтверждений, что Председатель – человек Лимма, у меня нет. Попробовать добыть прямо сейчас? Попробую, иного пути у меня нет. Только что мы, все четверо, вынуждены были на бумаге изложить все подробности происшедших событий. И про гибель спецгруппы, и про Вишняка, про Лимма, про предательство Андрея Родионова. И, главное, про ноутбук. А там много чего интересного! Шифровальщики с аналитиками оттуда могут извлечь немало. Нужно это Зевсу?! Ни в коем случае. Поэтому для него сейчас главное – забрать у нас ноутбук. Который мы предусмотрительно укрыли на загородном объекте Лазарева. Как председатель комиссии по внутренним расследованиям, он будет требовать ноутбук, чтобы найти подтверждение нашим рапортам. Что сделает Зевс, получив ноутбук?! Вызывать шифровальщиков и аналитиков он не станет. Точнее, вызовет, но после того, как откроет ноутбук лично и уничтожит всю информацию. А потом скажет, что в компьютере ничего не оказалось, сработала некая хитрая защитная система. Нашу видеозапись он тоже, скорее всего, уничтожит. А потом возьмется за меня. И не просто сделает меня крайней, а уничтожит, в порошок сотрет… А если я ошибаюсь? Председатель никакой не Зевс, а принципиальный и въедливый службист?! Сейчас он вызовет меня к себе, и я все узнаю. Повез-то ведь не в Лефортово, к следователю, а на собственный объект. По неким соображениям режима секретности.

– Где ноутбук? Вы должны немедленно выдать его председателю комиссии по внутренним расследованиям!

Именно с этих слов началась моя беседа с Павлом Антоновичем. Неужели я попала в десятку?

– А разве Николай Арнольдович вам его еще не отдал? – переспросила я, при этом хлопая ресничками.

Лазарев не из простаков и столь существенную вещь, как ноутбук Лимма, за просто так не отдаст. Он собирался вызвать своих дешифровщиков и все время держать компьютер при себе. Таким образом, генерал Лазарев в культурной форме послал Председателя куда подальше. Валера и Саша, они же Рам и Радж, прикинулись простачками, дескать, ничего не видели, ничего не знаем, наше дело – охрана, мы ЧОП и деньги таким образом зарабатываем. Поэтому теперь Председатель взялся за меня.

– Я сейчас спрашиваю у вас, где ноутбук, который вы якобы забрали у Лимма? – Председатель никак не отреагировал на мое замечание. – Инга Валентиновна, ведь доказательство вашей невиновности…

– Я не знаю, где ноутбук, – дерзнула я прервать Павла Антоновича. – Свою невиновность мне, судя по всему, придется отстаивать в суде. К тому, что я изложила в рапорте, мне добавить нечего.

– Хорошо, Инга. Ноутбук в любом случае будет вечером в моем кабинете. – Председатель совершенно неожиданно перешел на примирительный тон. – В любом случае, – мягко, но уверенно повторил он. – А сейчас еще раз о Лимме. Что вам удалось узнать? Кого он представляет? В рапорте об этом как-то размыто, никакой конкретики.

– Конкретики быть не может, потому что у меня слишком мало фактов. Но наверняка могу сказать следующие вещи! Ричард Лимм никакой не англичанин, он наш соотечественник. Скорее всего, бывший сослуживец полковника Канторова по имени Станислав. Возможно, сделал пластическую операцию. Несколько лет назад он оказался перебежчиком… Поднимите секретные архивы, и вы узнаете подлинное имя Лимма.

Я сознательно вызывала огонь на себя. Пусть Зевс (если, конечно, передо мною сейчас Зевс) поймет, что я уже знаю немало и что меня пора уничтожать, ни в коем случае не затягивая этого дела. Вот только как это сделать?! Прямо здесь, на служебном объекте?! Нельзя. В Лефортовском следственном изоляторе и вовсе невозможно. Поэтому сейчас Зевс вытянет из меня все, что я знаю, оценит степень угрозы лично для него… А потом отпустит. Но до следующей беседы с председателем комиссии по внутренним расследованиям я, по замыслу Зевса, дожить не должна!

– И кого сегодня представляет этот «Станислав Лимм»? – задал следующий вопрос Павел Антонович.

– Международную наркомафию, очень серьезную фирму, конкурирующую с группировкой Вишняка… Но главное, организацию Лимма интересует не только бизнес, но и политика. Судя по всему, он не прочь порулить политическими процессами в России, – ответила я, как и думала.

– У него могут быть свои люди в самых различных структурах… – задумчиво поморщился Павел Антонович.

– Не «могут быть», а есть, и они действуют, – произнесла я, глядя в глаза Председателю.

Они у него были какие-то невыразительные, неопределенного цвета. Такие глаза трудно описать. Ни маленькие, ни большие… Никакие, одним словом. Терпеть не могу «никакие» глаза, поросячьи и то лучше.

– И вы их знаете? – не удержался-таки от вопроса Председатель.

А я вместо ответа промолчала. Думай, Председатель, что хочешь.

– Отдайте ноутбук, Инга. – Павел Антонович вернулся к тому, с чего начал.

– Вам его отдаст генерал Лазарев, – вновь хлопнула ресничками я.

– Как знаете…

Председатель старался быть мягким и вежливым, но в его последних словах послышалась явная угроза. Сейчас он отпустит меня. И что же дальше?! Взрыв или автокатастрофа?! И Саша с Валерой вряд ли защитят, и тоже могут погибнуть. Значит, я сама должна себя защитить. Пока я в этих стенах, я жива. И все остальные тоже. Поэтому я решилась на максимальное обострение ситуации.

– Зевс – это вы? – спросила я Председателя, когда он уже открыл рот и готов был произнести что-нибудь вроде «на сегодня свободны».

– Кто? – удержав себя в руках, переспросил Павел Антонович.

– Зевс. Агент Лимма в России. Агент международной наркомафии.

– Что за бред?! Вам… Наверное, нужно к врачу. Если, конечно, вы, Инга, не шутите!

– Вы подставили Корсара? Виктора Пашкова? – продолжила я. – Ведь не Лазарев послал его вслед за мной, а вы?

Точно я этого не знала, с Николаем Арнольдовичем разговора на эту тему не было, но все могло быть именно так.

– Вы очень хотели, чтобы я осталась там, в Европе. Стала перебежчицей, – двигалась я в том же направлении. – Решили загнать в угол, подослали ко мне бывшего любовника… Вам надо было, чтобы я вышла из игры и чтобы на меня можно было повесить всех собак. Если бы я даже временно отсиделась в Европе, для вас это было бы очень кстати. А Виктор Пашков погиб…

– Даже не знаю, что вам сказать. – Председатель был заметно обескуражен. – Впору вызывать санитаров.

Зевс передо мною или нет?! Это надо было проверить любой ценой! Для этого надо спровоцировать Павла Антоновича, чтобы он повел себя так, как должен повести себя Зевс, а не председатель комиссии по внутренним расследованиям.

– Можно и санитаров, – кивнула я. – Но только ты – Зевс!

Председатель молча смотрел на меня бесцветными пустыми глазами. Он не знал, что говорить и, главное, что делать дальше! Будь он только Председателем, выпроводил бы меня восвояси, а то и ведомственного врача вызвал бы. Но если он Зевс, то теперь ему никак нельзя выпускать меня отсюда живой. Но и убить меня он не может!!! Нехорошо ставить человека в столь затруднительное положение. Мой последний словесный ход – и я окончательно узнаю, кто передо мною… Если он не Зевс, извинюсь, попрошу прощения, сошлюсь на нервный срыв.

– Так вот, господин Зевс. Знаете, почему я так открыто вам об этом сообщаю, почему веду себя столь нагло? – чуть сбавила обороты я и вновь стала называть Председателя на «вы».

– И почему же? – не смог не поинтересоваться Павел Антонович.

– Потому что хочу получить свою долю, – улыбнулась я. – Вы хотите заткнуть мне глотку, я с удовольствием заткнусь, но после определенной выплаты.

Председатель хмыкнул и опустил глаза.

– Ну что, я задаром рисковала жизнью, схлестнувшись с вами?! – продолжала я, все более и более набирая новые обороты. – Берите меня в долю, я вижу, что у вас очень серьезная организация. И, главное, в ней все свои. Тот же Родионов. Ну, думайте, Зевс! На счет моей матери вы уже кое-что перевели, но это, главным образом, чтобы замарать меня. Умножьте переведенную сумму на два и считайте, что мы договорились… Как вы понимаете, Лазарев и моя охрана понятия ни о чем не имеют.

– Это я уже понял, когда беседовал с ними… – отозвался, не поднимая глаз, Председатель.

– Ну, а после того, как я получу деньги… Я отдам вам ноутбук. Иным способом вам его не получить. Сегодня вечером в вашем кабинете ему не бывать.

Все, я все свои ходы сделала! Теперь очередь Зевса, точнее, пока еще все-таки Председателя.

– Вы отчаянная женщина, Инга Валентиновна! – проговорил Павел Антонович и поднял наконец свои неприятные глаза. – Сумели и про Андрюшу Родионова разузнать… Ну вот что, сыграем в открытую. Вы смелая женщина, но и я не из робких, уж поверьте! Ноутбук через два часа – это первое. Второе – вы помогаете мне убрать Лазарева. После выполнения этих двух условий вы «в доле». Причем в очень хорошей. Но если нет… Я тоже отчаянный и рисковый человек, Инга. И мои люди дежурят под окнами квартиры Антонины Алексеевны, вашей мамы.

Передо мною Зевс! Везение это или, наоборот, моя смерть напротив меня?! Будем считать, что везение.

– Лазарева вы хотите совсем?.. – уточнила я.

– Нет, я хочу дискредитировать его, и вы мне в этом поможете.

– Я согласна. А моя охрана?

– Эти придурки из десантных войск? Где вы только откопали подобную шваль? – в который раз поморщился Председатель. – Их я беру на себя.

– Хочу пить, – произнесла я.

– Коньяк я вам сейчас не дам, – категорически возразил Павел Антонович. – Вам нужна трезвая голова.

– Дайте минеральной, – не возразила ему я.

В комнате имелся небольшой холодильник, в нем, в свою очередь, имелись прохладительные напитки. Я кивнула головой в его сторону, дескать, господин Зевс, поухаживайте за дамой, вашей новой компаньонкой.

– Минеральной сколько угодно, – отозвался Председатель и, поднявшись со своего кресла, направился к холодильнику. – Вы сделали хороший выбор, и если… не разочаруете меня в дальнейшем, то ваша жизнь сильно изменится в самую лучшую сторону. Такие люди, как вы, нужны нам, но я должен быть в вас уверен…

После этих слов Павел Антонович открыл холодильник и наклонился, чтобы достать бутылку минеральной воды. Но сделать это он не успел. Я одним прыжком оказалась рядом с ним и ударила ребром ладони в область шеи, точно под сонную артерию. Председатель даже вскрикнуть не успел, растянулся на полу во весь свой немалый рост. Совсем недавно точно так же у моих ног лежал Виктор Пашков. Права ли я была тогда? Но уж точно права сейчас!

Из подмышечной кобуры Председателя я извлекла табельный пистолет Макарова. Хоть он и имел охрану, но с личным оружием не расставался. И это оказалось очень мне на руку. С такими людьми, как Зевс, легче беседовать, имея пистолет. Без оружия разговор может не состояться или будет иметь плохие последствия.

– Ты во мне не разочаруешься, – вслух негромко произнесла я, проверив обойму, которая оказалась полной. – Не успеешь.