Генерал Степан Остапович Жовтый своей фамилии не жаловал. Даже не потому, что она давала повод для неблаговидных политических шуток (когда он в 1991 году присягнул стягу незалежной Украины, кое-кто его за глаза стал звать «Жовто-блакитным»), а скорее всего из-за того, что в глубине души не считал себя «хохлом». Хоть он был родом по отцу из запорожских казаков, а по матери – с Херсонщины, всегда старался внутренне отделиться от националистических настроений. И искренне так и не мог понять, чем обычные жители какого-нибудь Чернигова или тем паче Харькова отличаются от жителей не столь далеких российских городов Воронежа, Орла, Курска или Брянска.

Тем не менее работу свою он исполнял на высоком уровне и неоднократно получал поощрения от руководства Министерства обороны. В самое последнее время генерал Жовтый занимал должность руководителя отдела специальных операций Генерального штаба и имел в своем подчинении дивизию великолепно подготовленных бойцов, способных выполнить любую боевую задачу и на территории Украины, и в других странах, буде в том имелась бы политическая или военная необходимость.

Утром этого дня его вызвали к командованию и поставили на редкость необычную задачу. Генерал Жовтый имел немалый опыт, но на сей раз подивился тому, что оперативные установки были до невозможности размытыми, странными, если не сказать – абсурдными.

А как еще их можно назвать, коли на северо-востоке Украины, поблизости от войсковой части №… на территории заброшенного полигона советских времен недавно оказались две диверсионно-разведывательные группы, одна из которых подчинялась России, а вторая (вот фантастика!) – Соединенным Штатам Америки?..

В течение ближайших двух суток генерал Жовтый должен был отследить деятельность этих групп, по возможности их нейтрализовать, а в крайнем случае – ликвидировать. Мало того. Необходимо было как можно скорее определить задачи обоих отрядов, получить имеющуюся у них секретную информацию и стремительно передать в Киев, в распоряжение Генерального штаба.

Во второй половине дня полковник Луценко, немедленно направленный генералом для сбора любых материалов по этому новому экстраординарному делу, успел найти много ценных сведений (именно удивительная оперативность в работе выделяла полковника среди других подчиненных, тоже весьма неплохо профессионально подготовленных; благодаря этому качеству он и смог стать заместителем руководителя отдела специальных операций).

Жовтый сидел за столом, постукивал пальцами по лакированной поверхности и чем больше слушал Луценко, тем больше мрачнел. Именно исчерпывающая полнота добытой информации в настоящий момент являлась скорее отрицательным, чем положительным результатом розысков. Окончательное решение принимать придется непосредственно генералу, а не полковнику, который, как всегда, ответственно сделал свою работу.

– Ну и что дальше? – пробурчал Жовтый, перекладывая на другой край стола пачку исписанных страниц, незавершенный черновик рапорта об операции на Южном берегу Крыма, над которым генерал трудился в последние дни. – Чего ты мне порожняк какой-то гонишь?

– Это еще не все. Ситуация крайне запутанная, Степан Остапович. По нашим оперативным данным выходит вот что…

Луценко прервался, откашлялся, стараясь не смотреть на генерала.

– Данные разработки были прекращены по решению руководства Министерства обороны СССР. Ликвидация Полигона растянулась на несколько лет, но к моменту провозглашения независимости Украины уже завершилась. Во всяком случае, наши Вооруженные силы юридически не имеют никакого отношения к материалу и оборудованию Полигона. Однако нельзя исключить, что по каким-то причинам на самой территории спрятаны некие важные стратегические документы или компоненты. Почему это было сделано, узнать мы сейчас не можем, поскольку вероятнее всего, что все решения принимались в Москве на самом высочайшем уровне. Почти за двадцать лет, прошедшие со времени ликвидации Полигона, в том числе и в годы нашей независимости, никто не обращался на официальном уровне в Министерство обороны Украины с просьбой провести какие-либо закрытые работы в этом районе.

– Почему Полигон до конца не уничтожен? – Жовтый выпучил свои серо-стальные глаза. – Ты говоришь, что там сохранились какие-то сооружения? Кому принадлежит территория?

– Полигона официально не существует. Вы же знаете, Степан Остапович, что у нас происходило в девяностые годы. Кому было интересно тратить свои силы для полной ликвидации каких-то развалин, если их использование экономически невыгодно? Судя по схемам, которые я сумел получить, – Луценко развернул свернутый в несколько слоев план и положил его на край стола, пододвинув к генералу, – вот здесь, в районе Центра управления, сохранились подземные бункеры, имеющие кольцевую планировку. По крайней мере, там один ярус. Возможно, что и два. Их никто не стал уничтожать, снесли только верхние сооружения.

Жовтый не зря добился значительных успехов в карьерном росте. Он всегда умел мгновенно находить те незначительные на первый взгляд детали в любом деле, которые позволяли выявить самую суть той или иной проблемы. Генерал провел пальцем по окружности бункеров вокруг Центра управления:

– Вот тут! Если на Полигоне сохранились некие, как вы выражаетесь, стратегические компоненты, то искать их могут только здесь.

Он задумчиво пару минут вглядывался в схему. Полковник молчал.

– Что там может быть?

Луценко вздохнул:

– Точной информации нет. Но кое-что мне удалось выяснить. В годы существования СССР на Полигоне, помимо испытаний обычных видов вооружения, проводилась апробация совершенно секретных испытаний, которые курировались высшими должностными лицами государства. Именно поэтому я не исключаю, что на Полигоне остались спрятанные по тем или иным причинам какие-то составные части этих стратегических материалов. Только стремлением найти их и использовать для своих нужд и можно объяснить появление в данном районе американской разведывательной группы. Видимо, в Москве узнали об этом и послали для пресечения деятельности американцев свой отряд.

Жовтый усмехнулся и покачал головой:

– Замечательный расклад! На территории Украины две диверсионные группы устраивают разборки между собой. А мы для них вроде и не существуем вовсе. Паны дерутся, а у холопов даже чубы не трещат.

Генерал откинулся на спинку кресла и нахмурился:

– Я теперь понимаю, почему вот там, – он показал наверх, – так обеспокоились. Наверное, сделали сходные выводы. Мы просто обязаны все это выяснить. Обязаны, полковник! Нельзя терять времени! Срочно готовь заброску в район Полигона лучшей группы спецназа.

Жовтый прищурился на мгновение.

– Думаю, майора Коваля. Мне понравилась его недавняя работа в Крыму. Очень хорошо подготовленная команда. К утру они уже должны быть на месте.

Полковник сложил картосхему и собрался уходить, но Жовтый встал с кресла и задержал его у порога. Жестко глядя в глаза Луценко, генерал раздельно и негромко произнес:

– Операцию надо провести филигранно. Понимаешь? Никаких контактов с общевойсковыми подразделениями. Русский и американский спецназ по возможности блокировать и захватить живьем. Силовую акцию по их ликвидации начинать только в крайнем случае. И запомни: главное – выяснить, что они там ищут. Выяснить, найти и доставить в Киев…