Кремер подвинул стул и уселся напротив Голдина.

– Я буду рассказывать, а вы меня поправите, если я ошибусь… Итак, московская группа, к которой принадлежали и вы, по отлаженному каналу переправляла в Хабаровск нечто в партиях фармацевтического сырья. Что именно переправлялось – я вас пока не спрашиваю, вот же контейнер, а комментарии по поводу содержимого вы дать еще успеете. Будем называть эту московскую группу для удобства… Ну, скажем, «Хитрецы». Однако что бы там ни было в особых контейнерах, пришло время, когда вы захотели это для себя, и только для себя… Ну, может быть, для другой группы, это несущественно.

Голдин попытался вскинуться, но скривился от боли и прошипел:

– Откуда вы взяли этот бред…

– Если вы станете отрицать очевидное, терапия будет повторена. Вы меня поняли?

– Да…

– Хорошо. Вы вышли на контакт с людьми, действующими здесь под прикрытием фирмы «Темников», или с Кармазиным, или с теми и с другим, с целью организовать похищение груза. Но вы, разумеется, понимали, что «Хитрецы» в Москве этого так не оставят. Будут искать и, чего доброго, найдут. Тогда вы подбросили идею поручить эти поиски человеку со стороны. Как вы обосновали это предложение? Помните, если я замечу или даже заподозрю, что вы солгали хоть в мелочи…

– Запомню, запомню, – горько сказал Голдин, он говорил невнятно из-за выбитых зубов и распухших, окровавленных губ.

– Тогда отвечайте.

– Видите ли, деятельность «Хитрецов»… довольно секретна…

– Об этом я догадался.

– Я утверждал, что использование наших людей нежелательно. В случае провала от них потянулись бы ниточки…

– Ясно. Вам же поиск постороннего исполнителя давал возможность протянуть время. Вдобавок вы делаете блестящий, по вашему разумению, ход – выбираете меня, спившегося экс-профессионала, который ну никак не сможет выполнить задание. Но вам и этого мало. Детально изучив обстоятельства, вы находите возможность для подстраховки. Вы узнали, что полковник Шведов никогда не верил в мою невиновность, и, следовательно, что бы я ему ни рассказывал, не поверит и теперь. Да и как Шведов мог бы проверить мои утверждения? Против вас и «Хитрецов» у меня не было ничего – ни единого факта, адреса или настоящего имени. Труп Юрасова, полагаю, давно уже не на той даче, да и ее адрес мне неизвестен. Труп где-нибудь там, где его мог бы спрятать я и где он непременно был бы обнаружен… Вот так. Поэтому вы сообщаете Шведову о моем приезде в Хабаровск. Не знаю, что конкретно вы ему сообщили, кроме как о Юрасове, но это и неважно. Вы информируете Шведова, но не сразу – иначе меня с чужими документами взяли бы прямо в аэропорту, и «Хитрецам» не составило бы труда вычислить, откуда исходит утечка. Пока я ни в чем не ошибся?

– Нет…

– Не слышу!

– Нет!

– Теперь слышу. Далее, у меня есть несколько вопросов. Почему и как был убит Чаплыгин – мне понятно. Кстати, почему он останавливался в гостинице?

– Она недалеко от аэропорта. Когда нужно было встречать груз, он ночевал в гостинице, чтобы не вставать чуть свет и не гнать машину через весь город.

– Да, с Чаплыгиным ясно. А почему был убит Григорьев?

– Он был единственным связующим звеном… Через него я выходил на Кармазина. Он был опасен.

– Значит, операцией здесь фактически руководил Кармазин?

– Да, он.

– Он знал о содержимом контейнера?

– Нет, он работал за деньги…

– И почему вы до сих пор не забрали у него груз?

Голдин затравленно посмотрел на Кремера.

– Он затребовал вдвое больше. Я не мог согласиться. Если бы я уступил, он бы понял, как важен для меня этот контейнер, и конца бы этому шантажу не было. Я настаивал на первоначальной сумме…

– А если бы он заглянул в контейнер? Такое любопытство с его стороны совершенно естественно, а пломбы нетрудно и подделать.

– Не уверен, что он не заглядывал. Но он все равно не смог бы понять, что это такое… И продать это неизвестно что мог только мне.

– Возню в гостинице «Восход» он тоже затеял по вашей подсказке?

– Какую возню?

– С покушением на меня. Второй виток перестраховки?

– Он не мог не понимать, что кого-то обязательно пришлют…

– Значит, это его личная инициатива? Может быть, хотя тут я вам, пожалуй, не верю… Почему наемник ждал в отеле только одного человека, непременно одного? Думаю, вы сообщили ему, что прибудет один человек, но не передали ни имени, ни фотографии. Цель та же, что и в случае со Шведовым. Немедленное, уверенное покушение на меня могло бы указать на источник утечки. Но так или иначе ваши перестраховки ни к чему не привели, разве к тому, что на допросе у Шведова я догадался, кто стоит за этой игрой.

– Догадались? – потрясенно повторил Голдин. – Так это была просто догадка и у вас ничего нет?! Вы купили меня!

– Не купил, а заставил, – сухо уточнил Кремер.

– Будьте вы прокляты…

– Спасибо. – Кремер усмехнулся. – Всякому открытию, Голдин, предшествует гипотеза, основанная на анализе фактов. Но у меня есть и доказательство.

– Какое?

Кремер открыл одну из папок профессора.

– Это папка Кармазина, – сказал он, – ее содержимое к вам отношения не имеет, научно-исторические заметки. Но вот на этом листе… Видите, на полях?

Он поднес лист к лицу Голдина. На полях, справа, было написано мелким четким почерком: «Голдин – 250? 300?»

– Похоже, – продолжил Кремер, – он раздумывал, сколько с вас запросить. Но важно не это, а упоминание вашего имени… Вернее, псевдонима, вряд ли вы Голдин. Но и это сейчас не главное.

– А что же?

– Задание я выполнил, но вы еще не сдались, так? Я полагаю, вам не с руки ссориться с «Хитрецами». Вот если груз просто исчез, тогда дело другое, вы чисты… И после того как я сообщил по вашему телефону о выполнении задания, у вас оставалась еще одна возможность вывернуться. Вы могли бы доложить – вы приехали, я мертв, контейнера нет… Так вы намеревались действовать? Да ладно, какая разница, все равно сорвалось.

– Я недооценил вас, – проскрипел Голдин сквозь стиснутые зубы, которых у него не так много осталось.

Кремер рассмеялся:

– Ничего, бывает…

– И что теперь?

Подняв телефонную трубку, Кремер набрал номер Ольги.

– Возвращайся, – коротко сказал он.

Через несколько минут из прихожей донесся звук открывающейся двери. Голдин покосился на Кремера. Как метеор, в квартиру влетела Ольга и сразу бросилась Кремеру на шею. Увидев после столь бурного начала Голдина, она воззрилась на него с изумлением и испугом.

– Кто это? Что здесь произошло? Так долго… Я не могла больше там сидеть!

– Все в порядке, – сказал Кремер. – Оля, это тот самый негодяй, который убил Юрасова и ту девушку в Москве. Я не знаю, своими ли руками он убивал, но придумал все он.

– Это ты его так отделал?

– Нет, он сам, – ответил Кремер с усмешкой. – Порезался, когда брился. Оля, теперь еще одно, последнее поручение.

– Какое? – встревожилась женщина.

– Легкое.

Он улыбнулся, быстро написал что-то на листе бумаги и протянул ей.

– Вот адрес, – сказал он. – Сейчас ты сядешь в машину и отправишься туда. Поторопись. Там вывеска – «Дальневосточный социальный фонд». Попросишь охранников немедленно найти полковника Шведова. На их вопросы ответишь – по поручению Кремера. Шведову ты скажешь только одно – Кремер просит срочно позвонить. Дашь ему этот телефон, конечно.

– А ты? – спросила она.

– Я буду здесь, Оля! Где же еще? Он же будет сюда звонить. Пожалуйста, поспеши…

Тревожный огонек в ее глазах погас. Женщина кивнула, поцеловала его и ушла. Кремер повернулся к Голдину.

– Теперь я дам вам бумагу и ручку, и вы напишете все, о чем мы тут беседовали, только гораздо подробнее. А особенно подробно остановитесь на обстоятельствах убийств Анжелы Солнцевой и Олега Юрасова.

– Кремер, эти мои письменные показания об убийствах не будут иметь никакой силы, поймите. Я заявлю, что вы принудили меня.

– Где заявите, на суде? Не говорите чепухи. Вы будете писать для Шведова.

– Дайте мне воды…

– Вы уже достаточно выпили сегодня.

Сидя за письменным столом, куда его пересадил Кремер, Голдин писал плохо слушающейся рукой. Кремер внимательно прочитывал каждую страницу и частенько заставлял переделывать там, где Голдин слишком уж обтекаемо освещал собственную роль. Примерно через час, едва работа была закончена, ожил телефон.

– Слушаю, – произнес Кремер в трубку.

– Говорит Шведов.

– Я ждал вашего звонка.

– Что это за фокусы, Кремер? Здесь у меня Ольга Смоленкова…

– Никаких фокусов, Сергей Юрьевич. Если вы сейчас приедете, а куда именно – спросите Ольгу, я представлю вам не только доказательства моей невиновности в деле Юрасова, но и настоящего убийцу – вернее, одного из них. Он сидит передо мной.

Шведов помолчал.

– Мы приедем. Но учтите, Кремер…

– Я все учел, Сергей Юрьевич. – Он положил трубку.

Он ошибся… Он учел не все.