4
Когда после третьего звонка телефон жены ответил равнодушным: «Абонент недоступен…», Глеб чуть не шваркнул свой мобильник в стену. Краткая злая матерщина огласила кабинет.
Было за полдень. Часть дел уже сделана, часть требовала срочного решения, но Студенецкий чувствовал, что у него нет сил этим заниматься. Да и вообще, казалось, никаких сил не осталось. Он сидел в кресле, бессмысленно глядя в монитор, и ему казалось, что он медленно подтаивает, растекается, как оставленное на жаре мороженое…
В какой-то миг Глеб даже испугался. Черт возьми, что это с ним?! И сумел встряхнуться, сбросить слабость. «Ну, нет, не дождетесь!» – мысленно выкрикнул он неизвестно кому, и в этот момент зазвонил телефон. Это был Геннадий.
Глеб судорожным движением нажал кнопку:
– Да!
– Глеб Александрович? – Голос, как всегда, был слегка насмешлив – именно настолько, что не понятно, чего от человека с таким голосом ждать.
– Я, – нейтрально отозвался Глеб.
– Ты занят?
Бизнесмен ощутил раздражение. Геннадий спрашивал так, точно был уверен в ответе, словно купил он душу Глеба Студенецкого со всеми ее потрохами!
– Разумеется, – сухо ответил он. – А в чем дело?
Хвостенко помолчал, и в эти секунды молчания Глеб вдруг понял, зачем тот звонит.
Его обдало холодом и жаром одновременно. Теперь замолчал он. А Хвостенко, наоборот, тихонько засмеялся:
– Дело в том… что дело есть.
И этот лукавый ответ лишь подтвердил догадку Студенецкого.
– Что, сейчас? – ляпнул он, не успев подумать, о чем сразу же остро пожалел, но поздно. Слово не воробей, вылетело.
– Можно и сейчас… – еще вкрадчивее засмеялся Геннадий.
Но Студенецкий уже совладал с собой.
– Нет, сейчас не смогу, работа. А вот вечером…
– Хорошо, приезжай вечером. Но насчет «сейчас» я пошутил. Сегодня только предварительный прогон, да? Премьера через день-другой. Надо кое-что еще подготовить… Но если хочешь, приезжай, без вопросов.
И отключился.
Глеб какое-то время сидел, держа в руке телефон. Потом, сообразив, что это бессмысленно, бросил аппарат на стол. И в этот миг понял, что поедет к Хвостенко. Обязательно. Непременно!
Это подействовало на него угнетающе. Но он совершенно ясно сознавал, что пойдет. Не сможет пересилить себя.
Да и не хочет.
Он не знал, сколько просидел так, ссутулясь и глядя в точку, прежде чем зазвучал сигнал внутреннего селектора.
– Слушаю, – нажал он кнопку.
– Глеб Александрович, вам звонят из «Премьер-банка»… – раздался спокойный Катин голос.
– Соединяйте, – велел Глеб.