7
Лемберг (в России его привычно называли Львовом) – город небольшой, но очень старинный и необычайно красивый. Чем-то он напоминает прекрасную Прагу, но без готической строгости и чуть мрачного колорита старинной столицы Чехии.
Совсем рядом с Рыночной площадью, посреди небольшого сквера, под кроной могучего двухсотлетнего платана, расположилась кавярня – так в Лемберге называли уютные маленькие кафе, окруженные открытыми верандами.
Воздух этого раннего майского вечера был свеж и прохладен, сладко пахло молодой листвой, цветущей жимолостью и жасмином. Солнечные лучи наискосок просачивались сквозь нежную туманную дымку, повисшую среди деревьев и кустов сквера, свет приобретал янтарный оттенок. Под жимолостью раскинулся ковер из темно-зеленых кожистых листьев, среди которых виднелось множество небесно-голубых цветов. Знаменитые, воспетые в народных галицийских и украинских песнях барвинки…
Легкий ветерок лениво шевелил батистовые занавески с воланами на окошке кавярни, дышал нежными ароматами зрелой весны, доносил с Рыночной площади немного печальный звук скрипки.
За угловым столиком пустой кавярни сидела в одиночестве молодая женщина в жемчужно-сером платье с искрой простого и благородного покроя без всяких украшений. Прямая и стройная, может быть, чуть полноватая в плечах фигура этой женщины, ее гордо поднятая голова с уложенными короной волосами цвета темной меди, изысканность ее манер – все это сразу привлекало к ней внимание. В молодой даме чувствовался аристократизм, подкрепленный богатством, хоть в наше время эти вещи редко сопутствуют друг другу.
Прическу дамы венчала изящная черная шляпка с пером, лоб и глаза были закрыты прикрепленной к шляпке полупрозрачной тоненькой вуалькой. На столе перед дамой лежал раскрытый на третьей полосе номер берлинской «Die Welt am Sonntag» и номер венской «Unsere Zeit».
К столику с одинокой посетительницей подошел толстый австриец в черном сюртуке. Это был хозяин кавярни, в правой руке он нес небольшой поднос, через левую была перекинута белоснежная салфетка.
– Ваш кофе, бисквитный рулет и меренги, фрейлейн!
– Благодарю вас. – Молодая дама за столиком подняла на толстяка спокойный взгляд больших серых глаз.
– Какой у вас странный акцент, фрейлейн! Очень певучий немецкий, вы, наверное, с юга? Из Баварии? – почтительно поинтересовался любопытный ресторатор.
Дама чуть заметно улыбнулась:
– Вы почти угадали. Меня зовут Магда фон Дроттнингхольм, я происхожу из старинного рода силезского канцлера Карла Отто фон Дроттнингхольма, но с раннего детства живу в Швейцарии, в Базеле. Отсюда и удививший вас акцент. Я представляю Международный Красный Крест. Вам доводилось слышать о такой организации?
– О, да! Конечно! Я всецело и душевно одобряю вашу человеколюбивую деятельность. Могу я еще чем-либо служить вам, фрейлейн?
– Можете. – Она улыбнулась более сердечно. – Подскажите, где у вас тут лагерь для пленных офицеров?
– Вы о русских? Недалеко от вокзала. Хотите им помочь?
– Именно. Это цель моего приезда в Лемберг.
– О, это в высшей степени достойная и гуманная миссия! Но, поверьте, фрейлейн, пленным русским у нас живется весьма неплохо. Во всяком случае, куда лучше, чем у немцев. Помнится, в мою кавярню даже заходили пленные русские офицеры, ведь администрация лагеря иногда отпускает их прогуляться по городу.
– Вот как? – с непритворным удивлением спросила женщина. – Без конвоя?
– Господь с вами, фрейлейн, о чем вы говорите? Конечно, без всякого конвоя, под честное слово офицера…
Любезный ресторатор подробно объяснил фрейлейн из Базеля, как той добраться до вокзала и лагеря русских военнопленных, даже схемку на салфетке набросал. Магда фон Дроттнингхольм поблагодарила хозяина кавярни, расплатилась.
Выпив чашку превосходного кофе по-венски и съев две свежих меренги, она встала из-за столика и неспешной плавной походкой двинулась к выходу. Бисквитный рулет так и остался нетронутым.
Беглым взглядом она окинула свое отражение в огромном зеркале, висевшем рядом с дверью. Недовольно покачала головой, крепче сжала красивые чувственные губы, чуть нахмурилась.
Только очень опытный и наблюдательный человек, заметив, как под тонкой кожей ее виска пульсирует голубая жилка, догадался бы, что молодая женщина не на шутку взволнована…
