ГЛАВА 21

Ночной городок переполошился, словно перед Великим судом. Патриархальную тишину нарушали крики и беготня. Наконец-то на помощь протрезвевшим офицерам прибыли вызванные по тревоге солдаты. Поиски продолжались. Все шло с типичным немецким педантизмом и тщательностью. Прибывшие солдаты оцепили весь город. Затем его разбили на участки, и методичные поиски продолжились.

Одна из групп «поисковиков», возглавляемая капитаном, двигалась в сторону площади. Солдаты выполняли свою работу, поставленную задачу, а капитан скептически ухмылялся. Ему как-то слабо верилось, что русские шпионы такие дураки, чтобы попасться так глупо.

— Это же надо, а, лейтенант? — покрутил он головой. — Совсем распоясались. Если так дальше пойдет, то скоро, влезая в собственную постель, будешь обнаруживать там диверсанта.

— Хуже будет, если этот диверсант успеет уже обработать вашу жену, — пошутил коллега.

— Ха-ха-ха! — закатился смехом капитан. — Чувство юмора у вас всегда на высоте. Когда мне становится тоскливо, я всегда вспоминаю пару ваших анекдотов — помогает.

— А что нам остается в такой ситуации? Юмор — это, пожалуй, единственное, что может скрасить наши военные будни. Да еще девочки.

— А что, у вас изменения?

— Ну, как же… Вот, вчера, к примеру, мне удалось подкатиться к одной очаровательной вдовушке. Это просто майская роза, я вам доложу. Муж у нее погиб в самом начале военных действий. Ну, а она женщина видная, не пропадать же ей одной.

— И чем же она занимается, эта ваша вдовушка? — подкрутил ус капитан.

— У нее свой магазин, — не без гордости сообщил лейтенант, словно этот магазин принадлежал ему самому.

— Ого! Так вы неплохо устроились, вам можно позавидовать. Я такую не встретил.

— А я этого никогда и не отрицал! — в тон ему отозвался офицер. — Вот только наши мирные денечки, похоже, скоро закончатся, и отправимся мы с вами на передовую. Там ни майских роз, ни прочих прелестей не встретишь.

— А я, поручик, так вам скажу, — произнес, позевывая, капитан, однако закончить фразу не успел.

— Смотрите, господин капитан, похоже, он! — вскрикнул один из солдат, бывших в патруле.

— Где? — стал всматриваться в темноту офицер.

— Да нет же, не там, чуть правее.

В полумраке ночного городка невдалеке мелькнула чья-то тень. Человек, замеченный поисковиками, явно не стремился быть обнаруженным.

— Стой! — закричал офицер, доставая из кобуры револьвер. — Стой, буду стрелять.

Через минуту убегавший оказался в поле видимости. Хлопнул выстрел, за ним другой.

— Стрелять только в воздух! Брать живым! — скомандовал офицер.

Беглец, видя, что преследователи близко, прибавил скорости.

— Заходи справа и слева! Бери его в клещи! По боковым улицам! — раздавались в ночи команды. Ручные фонари яркими лучами полосовали темноту. Улочка привела убегавшего в тупик. Перед ним высилось ограждение из изогнутых железных прутьев. Они сплетались в один узор с завитушками самых разных размеров и форм. Круги, ромбы, какие-то фигурки — все это создавало сложную и красивую картину. Однако любоваться на это ни у кого из действующих лиц не было ни возможности, ни желания. Оказавшийся перед оградой незнакомец остановился на мгновение и стал лезть наверх. Еще один выстрел пришелся в прутья ограды. Пуля с визгом срикошетила и ушла куда-то в сторону. Ему удалось вскарабкаться наверх и перед самым носом у преследователей перескочить на другую сторону.

— Там начинается парк!

— Труднее будет найти!

— Ничего, парк уже почти оцеплен.

Догонявшие один за одним перелезали через ограду и спрыгивали на другую сторону. Погоня продолжалась. Конечно, в парке труднее было обнаружить кого-то, но небольшие размеры зеленой зоны и немалое количество преследователей увеличивали шансы одних и уменьшали шансы другого.

Извилистые дорожки парка превратились в поле преследования. Повсюду рыскали солдаты и офицеры, прочесывая территорию. Мелькали полосы света, хрустел гравий под ногами.

— Смотрите вверх! Он мог и на дерево взгромоздиться!

— Я бы еще предложил искать под водой, — сострил низенький унтер. Сказал он это, конечно, так, чтобы не быть услышанным начальством.

Поиски продолжались.

— Вот он! — послышались крики слева.

Все бросились туда.

— Где?

— Он побежал к ограде с противоположной стороны!

И вот в лучах фонарей возникла фигура Санина. Он было спрятался в кустарник, надеясь там отсидеться, но был вынужден покинуть убежище. Журналист петлял, надеясь оторваться от погони, но расстояние между ним и преследователями стремительно сокращалось. Санин первый добежал до ограды и вскочил на прутья решетки, надеясь и на этот раз улизнуть, однако немец успел схватить его за ноги.

Отчаянно лягаясь, репортер пытался вырваться, но преследователь держал его цепко, как клещ. Подбежали и остальные. Все было кончено, журналиста стащили вниз.

— Ну что, господин француз, попались? — торжествующе сказал капитан. — Ничего, скоро у вас будет возможность поговорить.

Несчастного журналиста потащили «на базу» — в здание ресторана.

Начало было хорошим, однако оставались еще два шпиона, которых тоже хотелось бы изловить. Военные сбились с ног, обшаривая закоулки, но удача, похоже, от них отвернулась. Становилось ясно, что на этом «сезон охоты на шпионов» пока что закончился. Один за другим Хирту сообщали о том, что тот или иной квартал осмотрены самым тщательным образом, но, к сожалению, безуспешно.

— Все, господа! — махнул рукой полковник своим офицерам. — Можно возвращаться в ресторан. Мы свою работу выполнили, теперь обойдутся и без нас.

Офицеры, полностью протрезвевшие и порядочно подуставшие за эти несколько часов, снова заполнили зал ресторана. Настроение, конечно же, было скверным, еще бы — упустили врага. Несколько радовало то, что хотя бы одного изловили. Репортера отвели в комнату на втором этаже, в квартиру владельца ресторана.

— Так, господа офицеры! — объявил Хирт, когда все собрались в банкетном зале. — Объявляю всем благодарность за розыски, участие и задержание шпиона. Сегодняшние события показали, что расслабляться нам нельзя никоим образом, пускай даже и в тылу. Однако попытка французов появиться незамеченными провалилась. В результате один убит, второй находится в наших руках, а два других, надеюсь, не сегодня завтра тоже будут схвачены. Задержанным я займусь сам, а вас, господа, прошу продолжить наш прерванный банкет. Выпивайте и закусывайте!

Поднявшись наверх, Хирт без промедления приступил к делу. Будучи человеком опытным, он знал, что в таком случае промедление только навредит делу. Поэтому он решил до приезда контрразведчиков «поработать» с пленником самостоятельно.

Санин особо и не пытался выкрутиться. В целом он говорил правду, но ему это помогало слабо. Надо сказать больше — его признания звучали по-идиотски.

— Да я о других почти ничего не знаю, о цели мне вообще ничего не известно. Я репортер газеты, хотел сделать репортаж, залез в корзину монгольфьера…

— И ты думаешь, я тебе поверю? Ты не репортер, а шпион, — кричал Хирт, потрясая револьвером перед носом Санина. — Завтра тебя расстреляют, как шпиона, вместе с твоими дружками. Мы их найдем! Никуда не денутся.

Угрозы полковника звучали зловеще и были отнюдь не пустыми обещаниями. По военным правилам, статус пленного имеет противник, облаченный на момент пленения в форму. Любой же, использующий форму противника, или гражданскую одежду, как прикрытие, является шпионом, а потому и может быть казнен. Это знал даже такой штатский человек, как репортер «Русского слова» Аркадий Санин.