Глава 15
— Саша, за нами погоня, — тревожно бросил Айдаров, по голосу которого можно было понять, что он, изогнувшись, смотрит в заднее стекло.
— Ты уверен, что это не попутка?
— Уверен. Это два милицейских автомобиля.
Сидящий за рулем Баскаков усмехнулся:
— А я думал, это сопровождение.
Между тем «ГАЗ-69» и «ГАЗ-21» мчались за «ЗИСом» разведчиков и отставать не намеревались. Напротив, расстояние между ними за последние несколько минут сильно сократилось.
— Ну, от «шестьдесят девятого» я, предположим, уйду, — сказал Баскаков. — А вот на «Волге» они могут меня загнать. Учитывая еще нашу загруженность…
Возглавляющая погоню «Волга» замигала дальним светом.
— Требуют остановиться.
— Может, по колесам? — предложил Айдаров. — Я «ночник» сейчас поставлю, и все дела.
— Никакой стрельбы, — решительно отрезал Стольников. — Мы останавливаемся.
«ЗИС-110», тяжело шурша колесами по грунтовой дороге, стал сбрасывать скорость.
— И запомните главное: что бы они ни делали — не стрелять. Вырубать — ради бога. Но стрелять — нет!
— Саша, это отцы тех, кто через сорок лет будет головы пацанам отрезать, — сказал Мамаев.
— Я не хочу менять историю. Неизвестно вообще, куда мы вернемся. Если вернемся… А ты хочешь народ валить в пятьдесят девятом…
— Мамай, — вмешался в разговор Ермолович, — а ты, вообще, уверен, что сам не кавказских кровей? А то завалишь парочку чеченцев и нежданно-негаданно сам вес потеряешь…
— Заткнись! — вскипел Мамаев. — Мой род с семнадцатого века ведется, с Тамбовщины…
«ЗИС» остановился. «Волга» проскочила вперед и остановилась перед лимузином. «ГАЗ-69» притормозил за ним.
Из милицейских машин посыпались сотрудники, вооруженные автоматами, пистолетами. Но главное — все были вооружены.
— Да неужели я «калаш» вижу?! — рассмеялся Жулин, рассматривая в руках одного из сержантов «АК-47», пряча под ноги «Винторез». — А то все — «ППШ» да «ППШ».
— Сюда после войны много оружия направили, — объяснил Стольников. — Поэтому «ППШ» здесь основное автоматическое милицейское оружие. Оружие оставить в машине. Выходим.
И вышел первым, подняв на высоту плеч руки.
— В шеренгу, в одну шеренгу становись! — кричал какой-то майор.
— Кто ж так досмотр проводит, майор? — улыбнулся Саша. — Зачем нас в шеренгу ставить? На землю, на землю нас валить нужно!
— Поучи! — прикрикнул майор. — Руки подняли!
— Помните — не убивать, — тихо проговорил Стольников.
— Что ты там нашептываешь? — заметил лейтенант милиции. — Кто такие?
— Что в машине? — крикнул майор.
— На чей вопрос отвечать? — спросил Стольников.
Группа стояла спиной к лимузину с поднятыми руками. Впрочем, делали это бойцы с неохотой, впервые в жизни. Поэтому этот жест покорности выглядел не очень убедительно — ладони разведчиков были скорее на уровне живота, чем над головой.
— Кто такие?
— Я — командир разведвзвода оперативной бригады особого назначения Министерства внутренних дел майор Стольников. Это — мои подчиненные.
— Почему вы в гражданке? — спросил майор и ткнул в Лоскутова пистолетом. — И этот тоже в гражданке. Почему не в форме? И что за форма у остальных?
— На какой вопрос отвечать?
— Покажите документы!
Если бы Стольников знал, что из колонии, расположенной в пятидесяти километрах от места, где их остановили, бежала, разоружив и расстреляв караул, крупная банда заключенных, он, возможно, придумал бы более убедительную версию.
— Документов у нас нет. Мы действуем по спецзаданию.
— Хватит головы морочить! Раздеться!
Стольников провел тяжелым взглядом по милиционерам. Семеро. Не будь у них оружия в руках, это был бы самый короткий групповой рукопашный бой на его памяти. Секунд на десять. Можно попробовать и сейчас. Но обязательно кто-то из ментов успеет нажать на спуск. Рисковать людьми Саша не хотел.
— Я сказал — раздеться! — нервно повторил майор, и «ТТ» в его руке дрогнул.
— Выполнять, — тихо и спокойно приказал Стольников.
Бойцы нехотя и медленно стали расстегивать пуговицы на куртках.
— Если это беглые, на них должны быть татуировки, — объяснил майор коллегам свой приказ.
— Твою мать… — сокрушенно пробормотал Жулин.
Через минуту куртки бойцов упали им под ноги. Разведчики стянули майки. В свете ручных фонариков группа выглядела убедительно. Семеро высоких широкоплечих мужиков с крепкой мускулатурой.
Майор издал торжествующий клич: без татуировок на теле на обочине стоял один только Айдаров, которому вера запрещала наносить на себя знаки. На плече Стольникова красовалась летучая мышь на фоне земного шара, Ключникова украшал дракон на полспины, а Жулин и вовсе оправдал ожидание милиционеров: на его правой руке был нарисован крест, к которому прижималась, обхватив перекладину руками, обнаженная сексапильная красотка. Надпись под крестом гласила: «Любите нас, пока мы живы». Лучшего доказательства причастности Жулина к преступному миру для милиционеров предоставить было сложно.
— А ты, Олег, хотел еще Ленина на груди набить, — саркастически заметил Стольников.
И в этот момент раздался крик. Глухой, молящий о помощи, он доносился из багажника.
— Товарищи, товарищи! Спасите! Они убьют меня!..
— Ждан, сука… — процедил Лоскутов.
В руке побледневшего майора «ТТ» стал рисовать такие узоры, что Стольников понял: одно неловкое движение со стороны разведчиков, и грянет выстрел. А следом, как по команде, менты начнут разряжать автоматы.
— Все стоим, не двигаемся! — громко приказал Саша своим. — Люди на взводе, сами видите. Майор, вы совершаете ошибку. Мы — военнослужащие!
— Я вижу, какие вы военнослужащие! Лейтенант, открыть багажник!
С помощью двоих подчиненных милицейский лейтенант вскрыл корму лимузина.
— Здесь человек!..
— Ну понятно, что человек, — заметил Баскаков. — Не собака же молила о помощи.
— Молчать всем! — Майор крутил головой, пытаясь и разведчиков держать под контролем, и увидеть того, кто находился в багажнике.
Милиционеры вытащили вспотевшего Ждана.
— Майор, — громко произнес Саша, — вы совершаете ошибку! Не верьте этому человеку! Ни единому его слову не верьте!
— Заткнись! — вскричал милиционер.
— Товарищи… — начал Ждан, протягивая руки к майору и идя к нему походкой зомби. — Товарищи… Наконец-то!.. Я думал — мне конец!.. Эти бандиты…
— На колени!.. — взревел майор, обращаясь к разведчикам. — На колени, быстро! Руки за голову!..
— Майор, не верьте ему, — угрюмо повторил Саша.
Подскочивший сержант милиции обрушил ему на голову приклад «АК».
— Отойди от него, мусор! — взревел Ключников. — Или я тебе голову откушу!..
— Ну, вот и еще одно подтверждение, — заметил стоящий неподалеку с «АК-47» в руках капитан милиции. — Мусор… Зэки проклятые!
Саша послушно опустился на колени:
— Делайте как я! Это приказ!
Разведчики нехотя повиновались. Стольников чувствовал, что ситуация накалилась до взрыва. Еще мгновение, и его люди начнут убивать. Майор не мог позволить этого. Милиционеры пятьдесят девятого года не были виновны в том, что не понимали обстановки. Да и сам Саша, окажись на месте любого из них, разве поверил бы себе из две тысячи двенадцатого?..
Ждан добрался до майора и обнял его как отца.
— Это просто невероятно… Это счастливый случай…
— Кто вы? — спросил майор, не сводя глаз с бойцов.
— Я работник Московского облпотребсоюза, товарищи. Моя фамилия Зыкин!
— Не верьте! — повторил Саша, сплевывая кровь, стекающую с разбитого лба. Стоять на острых камнях проезжей части было неуютно, и чтобы подавить это ощущение, он морщился. — Это военный преступник.
— Ты там засиделся, в лагерях, видимо! — отметил капитан милиции. — Ему на вид не больше тридцати пяти, а война четырнадцать лет назад закончилась!
— А ты там засиделся в своей ментовке, видимо! — ответил Стольников. — В сорок пятом ему был двадцать один год!
Ждан из жертвы мгновенно превратился в подозреваемого.
— Кому вы верите, товарищи?! — Играл он хорошо, Саша готов был поклясться, что те минуты, пока соображал, кто остановил машину, Ждан репетировал роль. — У меня с собой была крупная сумма денег, а они все отняли, все! У меня подотчетная должность, товарищи!
— А вы зачем сюда ехали, собственно?
— Закупка образцов сельхозпродукции! Меня теперь посадят!
— Радуйтесь, что не убили! — заметил капитан.
— А я разве не радуюсь?
Еще не была отработана схема задержания, еще не вырубали в Чечне подозреваемых с первой секунды остановки автомобиля. Еще не имел статус подозреваемого любой, кто выходил из дома на улицу. И поэтому этот диалог вызвал бы удивление и даже веселье, когда бы не знали разведчики, что вернулись в прошлое на пятьдесят лет.
— Вы посмотрите на него, — буркнул Жулин. — Какой он заготовитель?
— Да и ты на сотрудника МВД не очень похож, — парировал кто-то из сержантов.
— Товарищ майор! — донесся с обочины, где стоял «ЗИС», голос кого-то из милиционеров. — Тут оружия как в арсенале! Я такие автоматы первый раз вижу!
На свет вышел, держа в руках «Винторез», молоденький и субтильный старшина.
— Положи на место! — с яростью выдавил Айдаров.
Всем было известно, что прикасаться к снайперской винтовке Айдарова было дурной приметой. Во-первых, Айдаров мог за это избить, невзирая на дружеские отношения. Во-вторых, по давно заведенному правилу прикоснуться к винтовке снайпера в группе Стольникова означало неприятности на задании. Поэтому «СВД» и «Винторез» Айдарова разведчики обходили стороной.
Старшина подошел и ткнул Айдарова прикладом в плечо:
— Это ты мне?
— Тебе, шкура! Положи мою винтовку!
Старшина размахнулся, чтобы ударить, Айдаров стиснул зубы, даже не пытаясь увернуться, но майор прикрикнул, и старшина уложил «Винторез» обратно в багажник.
— Я тебе жопу порву, — пообещал Айдаров, глядя в землю. — Я тебе, клянусь, порву жопу!
— Этого, — майор кивнул в сторону Ждана, — ко мне в машину! Этих, — он показал «ТТ» в сторону разведчиков, — охранять до прибытия грузовика!
— Вы подписываете себе смертный приговор, — предсказал Стольников.
— Молчать! — И сотрудникам: — Блокировать дорогу в обоих направлениях!
— Здесь все равно по ночам транспорт не ходит!
— Тем не менее! Запретить между ними разговоры! Ждать машину!
Прихватив с собой Ждана и сержанта, майор направился к «Волге». За руль заскочил милиционер, и через мгновение «Волга», осветив при развороте дорогу и ослепив стоящих на коленях разведчиков, помчалась в сторону Цой-Педе.
— Сидеть смирно, заключенные! — командовал без устали капитан. — Руки на голове, смотреть вниз! Движение — провокация! Попытка побега — расстрел на месте!
— Да закрой ты рот свой уже, — не выдержал Мамаев. — В ушах звенит. Говорил же тебе, Саша…
— Повторяю, — отозвался Стольников, — ни одного «двухсотого». «Трехсотых» грузите бочками.
— Что это они там болтают? — спросил сержант милиции, стоящий рядом с Ключниковым. — Что за шифровки, мать их?
— Замолчать всем! — рявкнул капитан.
Драгоценное время уходило. Обещанный майором грузовик мог появиться на дороге в любой момент. Саша поморщился. Рана на голове саднила…
— Послушай, капитан…
— Молчать! — закричал тот и подскочил к Саше.
— Я хочу рассказать, как дело было. Обещаю, что, пока я говорю, ни один зэк не откроет рта и не дернется. Тебе же нужны показания?
Хитрость хода заключалась в том, что к приезду дежурной оперативной группы и транспорта капитан мог узнать все подробности побега. Стольников уже понял, что где-то в области есть зона и с нее сбежали заключенные. Вероятно, не без крови. И получить полный расклад по этому громкому для Союза ССР преступлению капитан не откажется.
— Получишь полные показания. А за это разреши сесть на корточки, как принято на зонах. Камни режут колени, кто-нибудь из моих дернется и получит пулю. А я этого не хочу.
— Вы все равно все получите пулю, — заметил капитан, но уже другим тоном.
— Ну, когда это случится…
Провести так конвой зоны не получилось бы ни при каких обстоятельствах. Но Саша понимал: перед ним обычный милиционер.
— Сесть на корточки! — приказал капитан.
Бойцы все поняли. Подняться резко на ноги с корточек — дело мгновения. Подняться с колен — нескольких секунд. Мягко подсев, они переменили позы.
— Говори, — разрешил капитан.
— Значит, так дело было. В девять часов (услышав это, Айдаров невольно бросил взгляд на стоящего слева от него старшину) направился к оружейной комнате. Там находился караул. У него с собой был Ключ. Он вставил ключ в замочную скважину и повернул на тринадцать часов. К этому времени Жулин уже душил сержанта на посту, а Мамай и Ермола приканчивали двоих рядовых.
— Ну, а ты сам что в это время делал? — голосом следователя, принимающего явку с повинной, поинтересовался капитан.
— Я? — Саша улыбнулся. — Я в это время выбил из рук капитана пистолет, сломал ему челюсть и больно отбил ему ногу.
Цели были розданы. Ермолович нетерпеливо поерзал на корточках.
— С каким удовольствием ты это рассказываешь, гад! — крикнул сержант.
— Никакого удовольствия. Тот капитан парень, видимо, хороший. Но что делать, когда невозможно объяснить, что мы из разных поколений?
— И как вы вышли?
— Очень просто. Вырубив всю охрану, мы сели в лимузин и поехали.
— А где взяли оружие?
— В багажнике. На твой «ТТ» стрекоза села, капитан…
Едва взгляд капитана упал на ствол пистолета, Стольников вскочил и ударами рук навстречу друг другу выбил «ТТ» из рук милиционера. К тому времени, как пистолет, описав параболу, скрылся в темноте обочины, Айдаров уже вырубал старшину, а Ермолович с Мамаевым били, как боксерские мешки, рядовых милиции. Автоматы последних валялись на дороге, и в ходе борьбы разведчики и сотрудники то и дело возили их ногами по земле.
Жулин, обрушивая свою ладонь на шею сержанта, пытался выложиться наполовину. Стольников требовал — милиционеры должны жить. А это значило, что и бить требовалось вполсилы…
Капитан после удара в челюсть покачнулся и стал шагать назад как пьяный. Не давая ему возможности прийти в себя, майор быстрым движением ноги подломил его правую ногу в колене.
Через семь секунд боя в сознании находился один только рядовой милиции.
Подойдя к нему, Ермолович собирался присесть и врезать кулаком по лбу, но Стольников его остановил.
— Послушай, парень, — обратился он к помертвевшему от ужаса милиционеру. — Я хочу, чтобы вы там у себя, в райотделе, запомнили: мы — не беглые каторжники. Мы — бойцы Советской армии. А человек, которого увез ваш начальник, — бандит и убийца. Так и передай своим.
Бойцы быстро накинули на себя майки и куртки, разобрали оружие и разместились в «ЗИСе». Машина, круто развернувшись, помчалась вслед за «Волгой».
— Я свою клятву нарушил, — трагически произнес Айдаров. — Вечно ты, командир, торопишь…
— Какую клятву? — опешил Стольников.
— Я ему жопу не порвал.
Бойцы расхохотались.
— Ты давай обещания, которые звучат прилично, — смеясь, сказал Ермолович. — А то я чуть со стыда не сгорел. Жопы рвут педики! Мужчины обещают набить хлебало, понял?
— Пошел ты! — огрызнулся Айдаров.
Все снова рассмеялись.
— Хватит ржать, — прекратил смех Стольников. — За нами сейчас охота начнется — только успевай ноги уносить. А нам еще Ждана догнать нужно.
— Ты сам накаркал, — заметил Жулин. — Сказал, что лучше бы ты полковника у ментов отбивал. Вот теперь и будем отбивать…
