38
Лодка с Локисом, Галченковым и Белозерским на высокой скорости приближалась к льдине. Они издалека заметили субмарину, стоявшую рядом с ней. От самой же льдины отходила моторка. Володя через бинокль рассмотрел ее пассажиров – трех морпехов, капитана Гарфункеля и Сергея Евгеньевича Бетанова. Последнего он узнал не без труда: вспомнил фотографии, показанные еще во время инструктажа в Раменском.
– Америкосы увозят шефа русских полярников! – сообщил он напарникам. – Мы не должны допустить, чтобы он оказался на их подлодке. Давайте наперерез!
– Сейчас сделаем! – прокричал Артур и ощутимо прибавил скорости.
Вода под моторкой русских пенилась. Сама лодка, слегка вздыбленная, неслась с таким расчетом, чтобы преградить путь американцам. Те успели засечь ее приближение. Однако было поздно что-нибудь предпринимать. Когда русские оказались прямо по курсу, у похитителей практически не оставалось возможностей для маневра. Морпех, управлявший лодкой, резко повернул в сторону. Неожиданно для всех двигатель заглох. Моторка с десантниками и эмчеэсовцем остановилась рядом.
– Не делать резких движений! – прокричал лейтенант, направляя на американцев автомат. Его товарищи тоже подняли свое оружие и нацелили его на противника.
– Попробуйте завести мотор и разворачивайте лодку к льдине, – приказным тоном сказал сержант. – Руководитель полярной экспедиции должен вернуться к своим коллегам. Причем немедленно.
Американцы осознавали серьезность намерений русских и сидели неподвижно. Получить пулю с расстояния чуть больше полуметра можно было практически с гарантией. Тем не менее подчиняться они не хотели.
– Кто вы, черт побери, такие, чтобы здесь командовать нами?! – озлобленно прорычал капитан подводной лодки. – Вы куда-то направлялись? Вот и продолжайте дальше. А нас не трогайте. Слишком чревато. Или вы собираетесь целой субмарине противостоять?
Сергей Евгеньевич изумленно смотрел на непонятную для него перепалку. Он узнал лейтенанта МЧС России и сообразил, что вместе с ним в моторке находятся его товарищи. Но взятый ими тон общения с «финнами» вызвал в нем чувство недоумения и тревоги. Происходящее никак не могло уложиться в его голове. Уяснить, кто прав, а кто виноват, с ходу было невозможно. Руководитель полярников пытался исходить из оценки того, что сделала и одна, и другая сторона. С лейтенантом связывался приход помощи, действенность которой признали все уцелевшие полярники. Но в то же время он вернулся ко льдине без связиста и лаборантки. Появлялась почва для домыслов. Оценивать заслуги капитана пока было слишком рано. Но его намерение помочь, гибкость в переговорах, отсутствие оружия вызывали симпатию. Глава экспедиции вклинился в их переговоры:
– Послушайте, я не понимаю, что здесь творится. Мне не нравится то, как вы разговариваете между собой. К чему эти крики и это оружие? Капитан Перволяйнен любезно вызвался помочь. С финской субмарины я свяжусь с Большой землей и затем вернусь на льдину. Мне кажется, что обе стороны погорячились. Может, все-таки стоит успокоиться? Ведь причин для конфликта нет. И наши эмчеэсовцы, и финские подводники в данном случае действуют ради общего блага всех пострадавших от катастрофы. То, что сейчас происходит, это чистой воды недоразумение. Я взываю к вашему благоразумию. Не нужно накалять атмосферу.
Белозерский поспешил раскрыть ученому глаза на реальную картину событий:
– Сергей Евгеньевич, вы заблуждаетесь. Это никакие не финны. Подводная лодка, стоящая здесь, принадлежит военно-морскому флоту США. Именно она торпедной атакой уничтожила вашу полярную базу. А не так давно уничтожению с ее стороны подверглась льдина, где находились мои и ваши коллеги. Никакой помощи этот человек вам не окажет. Никакого сеанса радиосвязи с Большой землей на подлодке вам предоставлять не станут. Поймите же, наконец, что единственной целью этих людей сейчас являетесь вы. Вы интересуете американцев в качестве обладателя ценной информации. Думаю, что вам ясно, какая информация имеется в виду.
Ученый сделал огромные глаза. Он был просто потрясен. Не понять, что речь идет о данных по углеводородам, было невозможно.
– И не смейте отпираться, капитан Гарфункель, – предупредил Локис командира субмарины, который буквально кипел от гнева. – Все беды, которые свалились на российских и норвежских полярников, лежат на вашей совести. Или, точнее сказать, не на совести, а на том месте, где у вас, возможно, когда-то совесть была.
– Слышишь ты, молокосос, может, обойдемся без этих гребаных нравоучений? В дерьме я их видел! – Капитан еще больше демонстрировал свое истинное лицо. – Я всего лишь выполнял и продолжаю выполнять свой долг. Я солдат. Такой же солдат, как и ты или твои дружки. Я служу своему отечеству. Ради мощи и процветания Соединенных Штатов я готов исполнить любой приказ. Точно так же, как ты до конца пойдешь за свою Россию. Что поделаешь! Это ведь война!
– Ха, вы пытаетесь спрятаться за расхожими фразами о воинском долге, – невозмутимо отвечал сержант. – Вы, наверное, не знаете, что точно так же себя выгораживали солдаты СС. «Я зольдат. Я просто выполнять приказ». А у самих руки по локти в крови. Вы повинны в гибели нескольких десятков человек – видных ученых-полярников России и Норвегии. При этом мне хочется напомнить, что наши страны на данный момент не находятся в состоянии войны. Но ваши действия выглядят так, будто война давно началась.
– Я не хочу слушать твой бред, – более спокойным тоном промолвил Саймон и продолжил в таком ключе, будто чувствовал себя хозяином ситуации: – У меня нет времени на разговоры с вами. Предлагаю мирно разойтись. Тогда у вас будет шанс пожить еще около часа. Если же вы горите желанием умереть немедленно, то это можно очень легко устроить. Вы такие все смелые, что совсем потеряли разум. Забыли, что у вас за спинами не прогулочный катер с блек-джеком и шлюхами, а военное судно. Я полагаю, что мои люди на субмарине уже заволновались и внимательно следят через оптику за ходом нашей беседы. Стоит мне подать им сигнал, как к беседе присоединятся снайперы. Секундное дело. Так что не надо упрямиться. Идите к льдине. А мы пойдем к подводной лодке. Ну а что случится потом, одному богу известно.
Русские не знали, блефует ли их враг или говорит правду. Они переглянулись. В то же мгновение один из морских пехотинцев завел двигатель. Американская моторка рванула в сторону. Локис, Белозерский и Галченков несколько опешили от неожиданности.
– Стойте! Вам все рано не удастся уйти! – крикнул вдогонку прапорщик, заводя двигатель.
– Иди к черту! – послышался ответ Гарфункеля.
Артур быстро вскинул автомат и нажал на курок. Предупредительная очередь легла на воду почти вплотную с правым бортом удирающей моторки. Одновременно предупредительную очередь из автомата произвел Владимир. Американцы пригнулись. Они были уверены, что стрельбы на поражение от русских не последует. «Они побоятся задеть их соотечественника, – злорадно заметил капитан. – Мы должны этим воспользоваться». Его реплику морпехи встретили как руководство к действию. Из-под их формы в одночасье появились автоматы. Без малейших колебаний они повернули стволы в сторону преследователей и открыли огонь на поражение. Александр немного сбавил скорость. Когда же раздались выстрелы, он резко отвел лодку в сторону. Вражеские пули не сумели причинить вреда.
– Это не дело! – крикнул Галченков своим товарищам. – Они будут продолжать палить по нас. А мы можем им ответить только предупредительными выстрелами. Так мы долго не протянем.
Будто в доказательство его слов, американцы снова попытались накрыть лодку русских автоматным огнем. Прапорщик умело увел ее на безопасное расстояние.
– Вот, ты же сам знаешь, что нужно делать! Молодец, Саня! – похвалил его Локис. – Маневрируй так, чтобы нас не подстрелили. Вон те льдины мне кажутся хорошим укрытием. Главное – не допустить, чтобы их моторка добралась до подводной лодки. Изматываем противника до тех пор, пока у него не закончатся патроны. В качестве крайнего варианта допускаем расстрел бортов моторки. Однако при этом жизнь Бетанова должна быть сохранена любой ценой.
Саня устремил лодку к ледяной гряде, напоминавшей утонувший хвост дракона. Обойдя ее со стороны, русские смогли скрыться от автоматных очередей. В пробелах между отдельными ледяными зубьями отчетливо просматривалась вражеская моторка. Она некоторое время шла параллельно субмарине, а затем развернулась и направилась прямым курсом на нее. Расстояние между моторками составляло не более двадцати метров. Владимир и Артур простреливали пространство между вражескими судами. Тем самым они старались перекрыть Гарфункелю путь к подлодке. Американская моторка то замедляла движение, то вновь набирала скорость. Морпехи отвечали на выстрелы русских. Однако большинство пуль попадало в ледяные преграды и не могло серьезно угрожать спасательской группе.
– Похоже, что насчет снайперов капитан все-таки блефовал, – высказал предположение Артур. – Иначе нам бы пришлось сейчас несладко.
– Снайперов, возможно, у них там и нет. Зато есть стрелки-зенитчики. Они не менее опасны, чем снайперы. Вопрос только в одном: остались ли на подлодке боеприпасы после уничтожения нашей льдины или нет, – без особого оптимизма прокомментировал Володя, продолжая вести стрельбу.
– Ну, если бы снаряды на борту действительно имелись, то ими давно бы воспользовались.
– Не факт. Возможно, у них не было выгодного положения для начала обстрела. Проще говоря, они не хотели задеть своего командира. Но сейчас командир там, а мы здесь. Так что все может быть, все может статься.
Едва сержант озвучил свои соображения, как у носового орудия субмарины появился стрелок. Русские из-за льдин и особенностей их местоположения не зафиксировали его появления. Через несколько мгновений он уже был готов к бою. Стрелок направил орудие на одну из льдин, находившихся по пути следования эмчеэсовской моторки. В верности расчета боец не сомневался. Он хладнокровно вдавил гашетку. Раздался грохот. Край ствола зенитного орудия озарили огненные сполохи. Снаряд в точности угодил в льдину, за которой в тот момент оказалась лодка с русскими. От мощного взрыва льдина враз раскрошилась. Ледяные обломки разлетелись в разные стороны и словно обильный град опустились на поверхность океана. Один из крупных кусков свалился прямо перед русской моторкой. Реакция Галченкова была молниеносной. Он резко изменил курс, огибая препятствие.
– А вот и снаряды для нас нашлись, – ухмыльнулся Локис. – Надеюсь, что последние. Правда, гарантии никакой.
– Мне эта спасательная операция запомнится на всю жизнь. Было в моей практике всякое. Но чтобы вот с такими перестрелками и прочим – никогда не было, – признался Белозерский.
Ствол носового орудия субмарины двигался. Стрелок готовился к новому прицельному залпу.
Между тем на американской моторке было неспокойно.
– Вы видите, что ваши соотечественники готовы уничтожить вас, – убеждал Бетанова капитан. – Если бы не орудие, они наверняка давно бы расстреляли нашу моторную лодку. Да, я был вынужден вначале прибегнуть к хитрости. Но поверьте, что с нашей стороны вам абсолютно ничего не угрожает. Вы сможете продолжить свою научную работу под патронажем США. Ну и заработаете вы гораздо больше, чем в России.
– Вы предлагаете мне пойти на предательство? – возмущенно спросил Сергей Евгеньевич и без ожидания ответа твердо заявил: – Не дождетесь. В роду Бетановых никогда не было и никогда не будет предателей.
– Вы пользуетесь неправильной терминологией. Речь идет не о предательстве, а о переходе на более выгодное место работы, – цинично поправил пленника Гарфункель.
Бетанов лишь фыркнул и ничего больше не сказал. В его кармане лежал тяжелый металлический болт, оставшийся на льдине от геологической вышки. Ученый давно нашел его и оставил себе. То ли в качестве амулета, то ли на память о трагической ночи, когда погибла полярная станция. Сжав болт в руке, он посмотрел на американцев. Двое морпехов время от времени постреливали в сторону русских. Один управлял лодкой. Командир субмарины напряженно вглядывался в направлении своего судна. Бетанов не стал долго раздумывать, выбирая жертву. Он вынул руку из кармана и со всей силы ударил рулевого болтом по переносице. Тот явно не ожидал такого поворота событий и полностью прозевал момент удара. Кровь брызнула у него из носа. Русский ученый толкнул его за борт и ухватился за ручку управления двигателем. Раненый боец упал в ледяную воду.
– Что ты творишь?! Оставь ручку управления в покое! – завопил Саймон.
– Так я тебя и послушал! – крикнул Сергей Евгеньевич, не отпуская ручку.
Пехотинцы тут же набросились на него. Но он отчаянно сопротивлялся. В результате лодка начала сильно вихлять из стороны в сторону. Она сбилась с курса и заметно приблизилась к спасательской моторке.
– Бетанов затеял драку с полярниками! – с восхищением воскликнул Белозерский. – Вот уж от него я такого поступка не ожидал. Просто герой.
– Отлично. Морпехам сейчас не до нас, – констатировал Локис. – Саня, подойди к их моторке чуть ближе. И мы, и они сейчас одинаково находимся на линии огня носового орудия. Чем ближе мы будем от них, тем меньше у стрелка будет искушения нажать на гашетку. Да и главного полярника надо вызволять.
Галченков сделал так, как попросил напарник. Носовое орудие на субмарине замерло. Зенитчик пребывал в полной растерянности. Произвести очередной выстрел он не мог и сконфуженно наблюдал за гонками моторок. Русская лодка в два счета настигла американскую. Расстояние между ними очень быстро сокращалось. Гарфункель первым обратил внимание на приближение русских.
– Да оставьте вы уже этого полярника! – закричал он на морпехов, которые только-только успели скрутить пленника! – Он от нас никуда не денется. Займитесь лучше этими чертовыми преследователями.
Бойцы схватились за автоматы. Однако тут же Владимир и Артур открыли огонь одиночными выстрелами. Россияне, как и ранее, старались лишь припугнуть противника. В движении трудно было вести прицельную стрельбу. Иначе каждый американец на удирающей моторке уже получил бы свою пулю. А Бетанов при таком раскладе был лишь наблюдателем, которому шальная пуля не грозила.
Из-за плотного огня русских морские пехотинцы не могли ни воспользоваться своим оружием, ни даже поднять головы. Саймон был разъярен и понукал бойцов к действию:
– А ну давайте быстрее! Что вы их испугались?! Они сами боятся! Стреляйте же по ним! Иначе по прибытии в США отправитесь на биржу труда работу искать. Карьера в вооруженных силах для вас будет закрыта и забита большими гвоздями.
– Сейчас попытаемся, – отозвался один из них и поднял автомат.
Спасательская лодка шла уже практически рядом. На движение американца Володя ответил короткой очередью в борт. Лодка начала сдуваться.
– Сергей Евгеньевич, прыгайте в воду! Быстрее! – прокричал сержант.
Бетанов лишь на мгновение уловил его взгляд. Но этого было достаточно, чтобы понять: спасатели что-то придумали. Поэтому глава экспедиции, ничуть не колеблясь, сиганул за борт. Несмотря на пробоины, американцы не сбавляли скорость. Наоборот, они увеличили ее до самого крайнего предела. Рассчитывали дотянуть до субмарины. Но русские не позволили им этого сделать. Едва главный полярник оказался в воде, Локис швырнул в пробитую лодку гранату. Среди американцев воцарилась паника.
Моторка спасателей прекратила преследование и сменила курс. Владимир, Артур и Александр ожидали, когда же все-таки произойдет взрыв. И хоть с момента броска гранаты минуло порядка десяти секунд, детонации все еще никак не происходило. Это явно расстроило сержанта. Ропща на неисправность, он крепко выругался и от отчаяния ударил себя кулаком по бедру.
– Из-за какой-то дерьмовой гранаты этот гад уйдет, – удрученно проронил он. – До чего же этому подлецу везет.
– Да не убивайся ты так, – успокаивал прапорщик напарника. – Пускай он и его бойцы еще попробуют дотянуть до субмарины на своей сдутой лодке. Нас сейчас судьба Бетанова должна волновать в первую очередь.
Володя согласно кивнул.
