Глава 22

База главаря «Буа-донга» и прилегающие к ней территории абсолютно не подходили для съемок реалити-шоу, так как все здесь было скучным и однообразным: сплошные джунгли и депрессивный полумрак тропического леса. Телезритель от такого фона быстро бы устал и переключился бы на другой канал, несмотря на остросюжетную подкладку происходящего. Нужно было выбрать колоритное место с запоминающейся фактурой.

Довольно долго Суабан и оператор колесили на внедорожнике по извилистым дорогам, присматриваясь к потенциальным местам для съемок. Если первый в этом деле был профаном, то второй – отменным специалистом. А потому главарь «Буа-донга» целиком и полностью доверял мнению оператора. Этим тот и пользовался, так как уже отошел от шока. Вспомнил, зачем оказался на бандитской базе. Оператор преследовал не только красоту картинки, но и другую более важную цель. Цель, которую поставил перед ним старший сержант Локис.

И только ближе к вечеру оператор нашел то, что искал, – красивую речную долину, изящно изгибающуюся между грубых и диких джунглей. Рукотворную изюминку этому месту придавали руины древнего индуистского храма с тройным каменным шпилем, возвышающимся над тропическим лесом. Река, поросшая густой травой пойма, древнее святилище – все это так и просилось в кадр.

Суабан не стал возражать и пообещал завтрашним утром уже начать съемки. На удивление, он уже горел желанием снимать шоу. Сказалась давняя неосуществленная, еще детская мечта стать актером…

…С первыми лучами солнца в тихую речную долину прибыл грузовик с вооруженными тайцами. Камуфлированные мафиози торопливо высыпали из кузова и тут же растворились в сплошной зелени тропического леса.

Час спустя подтянулся Суабан со своей свитой и всей съемочной группой. Главарь «Буа-донга», копируя повадки режиссера на съемочной площадке, опустился в раскладное кресло под пляжным зонтиком и, взяв мегафон, начал поторапливать вялых и еще не до конца отошедших от вчерашней травли газами телевизионщиков, выгружающих и устанавливающих оборудование.

Ближе к полудню, когда к съемкам все было почти готово, в речную долину привезли заложников. Они уже не были похожи на тех страшных и перепачканных грязью людей из ямы, ведь над каждым из них поколдовал профессиональный гример. Но он навел лишь внешний лоск. А блеклые глаза, унылые улыбки и усталая походка – все это осталось.

Оказавшись в просторной речной долине, Настя Задорожная наконец-таки смогла вздохнуть полной грудью и почувствовать себя в какой-то степени свободной, пускай и ощущая на себе пристальные взгляды охранников. Ведь находиться здесь, на открытой местности, под голубым небом, белыми облаками и таким теплым солнцем, было куда лучше, чем в глубокой темной яме, накрытой сверху металлической решеткой.

Задорожная стояла у самой кромки берега. Под босыми ногами девушки весело журчала, просачиваясь между камней, кристально прозрачная вода.

«Искупнуться бы. Но, наверное, не разрешат», – вздохнула с сожалением Настя.

А сверкающая солнечными бликами вода так и манила в свои объятия. И даже как-то не думалось, что в ней может скрываться опасная для человека живность.

– Поверни правее… куда ты ее поставил… давай сюда… теперь зафиксируй… поверни эту чертову камеру… не-а, отъезжай… все равно ракурс плохой… так сойдет… – долетали с противоположного берега голоса телевизионщиков.

Сначала Задорожная не могла понять, послышалось ей это или нет. Но как только один из членов съемочной группы вновь повторил фразу «Так сойдет», Настя встрепенулась и посмотрела на противоположный берег. А точнее, на молодого осветителя в кепке и солнцезащитных очках с зеркальным напылением.

«Володька? – щурилась девушка, пристально разглядывая загоревшее и до боли знакомое лицо. – Не может быть… нет, нет… это определенно не он… что здесь делать обыкновенному каптерщику из нашей военной части? Но так похож… причем не только внешне… голос… интонация… и эта фраза, которую он так любит произносить… о, боже, кажется, я начинаю сходить с ума… Точно, я умом тронулась».

– Настя, – неожиданно окликнул Настю Валентин Назаров, – с тобой все в порядке? К съемкам готова?

– А? – рассеяно обернулась девушка. – Да… да…

– С тобой точно все в порядке? – приблизился к девушке продюсер. – Как-то ты странно выглядишь.

– Просто задумалась. Показалось, что знакомого увидела.

– Знакомого? Здесь? В диких джунглях? – удивился Назаров.

– Я же говорю, что показалось, – взглянув еще раз на осветителя и, как ей показалось, убедившись, что это действительно не ее бывший одноклассник, ответила Задорожная, – со мной все в порядке.

– Тогда поторопись, – бросил Назаров.

Первый этап съемок состоял из коротких телеинтервью заложников, где те плакались на камеру, расписывая все ужасы и лишения, которым они подвергаются, находясь в плену. Вопросы им задавал не кто иной, как сам главарь «Буа-донга», которого снимали со спины. Его участие в опросе придало шоу еще больше драматичности и даже трагизма. Ведь пришлось вспомнить и неудавшуюся попытку освобождения.

Второй же этап съемок затянулся. Причиной тому стало недовольство Суабана имеющимся сценарием, оставшимся в наследство от «островного» периода шоу. По мнению главаря «Буа-донга», он был скучный и нединамичный. А потому мафиози приказал немедленно переписать его, внеся туда побольше действия, мордобоя и брутальных сцен, на что дал Назарову всего лишь полчаса. Его не убедило и то, что продюсер и сценарист – профессии разные.

Чтобы продюсеру лучше думалось и творилось, Суабан разрешил ему взять с собой заложников и посоветоваться с ними где-нибудь на видном, но отдаленном от реки месте. Мол, посидите в тишине, без пристального надзора охранников, покумекаете и что-нибудь толковое обязательно придумаете.

– На это у нас тридцать минут, – садясь на нагретый солнцем камень, произнес Валентин Назаров. – Жду ваших предложений, – и он занес ручку над чистым листом бумаги.

Обступившие продюсера полукольцом ведущие и участники реалити-шоу начали делиться своими соображениями по поводу нового сценария. Выходило что-то типа передачи «Что? Где? Когда?».

– Я бы оставила все как есть, – категорически возразила Колчак, – получилось бы эдакое сочетание гламурного с диким и ужасным.

– Вот иди, Ксюшечка, и поделись этой своей офигительной мыслью с самим Суабаном, – раздраженно бросил продюсер, понимая, что теряет драгоценное время.

– Вот пойду и скажу, – телеведущая обиженно надула губки, встала и неожиданно для всех отошла в сторону, села на траву, подумала и заспешила к главарю.

– Тебе что, дура, жить надоело? – крикнула ей вслед Нина Дулина.

– Еще посмотрим, кто из нас дура, – послышалось в ответ.

Назаров начинал сильно нервничать. Прошло три, четыре минуты, а никто так ничего и не предложил.

– Главарь «Буа-донга» прав, – неожиданно заговорил Сазонов, – снимать в прежнем формате при теперешних условиях неправильно. Я предлагаю разыграть среди нас приз.

– Приз? – удивился Назаров. – Интересно, – и он сделал на листе бумаги первую запись. – Продолжай.

– Именно, – кивнул Сазонов, – учитывая кровожадность и садистские склонности нашего опекуна, единственное, что сможет его порадовать, это… – Он щелкнул пальцами, подбирая нужное слово. – Короче. Между участниками шоу будут устраиваться бои. Что-то вроде турнира. Четвертьфинал, полуфинал и финал. Победитель сего соревнования получает возможность освободиться самым первым, после получения части выкупа.

– Малорадостно, но в чем-то ты прав, – продюсер Назаров хмыкнул себе под нос и начал что-то строчить на листе бумаги.

По выражению его лица и по тому, как быстро двигается его рука с шариковой ручкой, Павел понял, что тот заинтересовался его идеей.

– Превосходно, – закончив писать, произнес Назаров, – думаю, Суабану понравится.

– Участвовать в этих боях будем все мы? – поинтересовался Матвей.

– Конечно, а как же иначе? Ведь у каждого должна быть возможность получить этот действительно самый ценный в теперешних обстоятельствах приз, – подтвердил Сазонов.

– Это что ж тогда поучается? – возмутился Дулин. – Мужчины будут колотить представительниц слабого пола? Нет уж, увольте.

– А он прав, – поддержала Матвея Настя Задорожная, – к тому же тут есть следующий немаловажный момент – победителем станет кто-то из мужчин, но не мы, девушки, это как пить дай. Или кто-то думает, что Ксюша сможет поколотить Андрея или, скажем, Пашу. Или я, к примеру, справлюсь с Матвеем? А?

– А что, мы, по-вашему, должны драться всерьез?

– Во-первых, приз серьезный. Я бы не отказалась от него. Во-вторых, главарь не потерпит самодеятельности.

Дулин и Задорожная поставили Павла в тупик.

– Как-то я об этом не подумал… – Сазонов задумчиво поскреб заросший густой щетиной подбородок.

Сохранявшую до этой минуты гробовое молчание Нину вдруг прорвало:

– А у нас в деревне существует давняя традиция. Если девушки любят одного и того же парня, то они сходятся на поле и устраивают настоящую драку. Проигравшая дает слово перед всеми собравшимся, что оставит парня в покое. А победительница…

– Гениально, – беспардонно перебил Дулину Назаров, – настоящие женские бои – это телевизионная бомба! Все мужчины будут не отлипать от экрана днями. Только представьте: расцарапанные лица, выдранные волосы, поломанные ногти, – продюсер вскочил с камня. – Решено: в боях будут участвовать только девушки.

– Это действительно будет круто. Я полностью поддерживаю, – подхватил идею Сазонов.

– А если я не соглашусь? Ксюша не захочет? С кем тогда будет драться Нина? – встряла Настя Задорожная.

Ответить на Настин вопрос никто не успел, к собравшимся на камнях заложникам подошли Суабан, а вместе с ним и Ксюша Колчак, державшая в руке прозрачный пакет с мелко нарезанной фольгой.

– Время истекло. Надеюсь, у вас есть готовая идея сценария? – Главарь «Буа-донга» вопросительно посмотрел на продюсера Назарова.

Валентин пересекся взглядом с Задорожной. Некоторое время помешкал, взглянул на Павла, затем на исписанный корявым почерком лист бумаги, потом вновь на Настю.

– Есть, – кивнул он, понимая, что нежелание одного участника, а именно Насти, может навредить другим, – вам должно понравиться, – и он извиняющимся взглядом посмотрел на Задорожную, мол, пойми, поступить по-другому не могу.

Главарь выслушал с интересом. Явно предложение попало, как любил говорить Назаров, «в отверстие», но пока еще он не сказал «да». Только «подумаю».

– А это что ты притащила? – покосился продюсер на вместительный пакет с мелко нарезанной сценической фольгой в руках Ксюши.

– Господин Суабан выслушал и мое предложение, – не без кокетства произнесла Колчак. – Даже самым ужасным дракам не повредит немного гламурности. Эта фольга от нашего прежнего шоу. Вот если бы можно было еще задействовать пиротехнику…

Идея девичьих боев сразу же приглянулась главарю «Буа-донга». Ведь это было именно то, что он так хотел привнести в шоу. А именно: насилие.

Поначалу девушки сопротивлялись, не желая участвовать в подобном соревновании. Даже Нина Дулина, подбросившая продюсеру эту идею, уже начинала сомневаться – может, лучше было промолчать, авось Назаров или Сазонов придумали бы что-нибудь другое? Однако уже было поздно.

Сопротивление девушек сломили угрозы тайских мафиози, пообещавших им, что если они не будут друг с другом драться, то кого-нибудь из них изнасилуют, пустив по кругу. Эта угроза напрочь отбила и у вспыльчивой Колчак, и у непокорной Задорожной всякое желание продолжать сопротивление.

Для съемок боев выбрали небольшое болотце с грязью у самой реки, которое источало тошнотворную вонь. Увидев, где им предстоит драться, Задорожная и Дулина тут же вспомнили одно из соревнований, которое им пришлось пройти на острове Куа-Мунь. Правда, тогда грязь была обычной, без душка. А сейчас вонючая, с «ароматом» перегнивших растений и мелкой рыбешки.

– Ужасный запах, – скривила нос Колчак.

Дулина мгновенно сняла с себя одежду, оставшись в одном купальнике.

– Чтобы не мучиться, давайте сделаем это быстро, – торопливо произнесла она, делая решительный шаг к болотцу. – Кто первый? – Она вопросительно смотрела то на Ксюшу, то на Настю.

– На телевидении не принято комкать самое интересное. Придется немного помучиться, изображая отчаянную борьбу.

Худощавая Колчак испуганно пялилась на упругое, тренированное деревенским укладом жизни, тело Дулиной.

– Не переживай. Сильно бить не буду. Мы же не звери какие-то. Главное, чтобы зрелищно было, – тихо, чтобы никто не слышал, прошептала Нина. – Не бойся. Будем поддаваться друг другу, как и договаривались.

– Я первой, – вдруг вырвалось у Насти Задорожной.

Колчак облегченно вздохнула. Неожиданно появился Назаров: взволнованный и суетливый.

– Девочки… понимаете… – с трудом подбирал слова продюсер, – сам я против… но похитители выставляют условие, от которого мы не можем отказаться… Выигравшая будет освобождена первой, проигравшая – последней. Уже после мужчин.

– Мы же договаривались, – вскипела Колчак.

– Это не я решил. Удачи, – тяжело вздохнул Назаров и тут же ретировался.

– Вот блин, дела, – разминая шею, произнесла Дулина, – придется драться в полную силу. Каждый сам за себя.

– А как же уговор? – вопросительно смотрела на Нину Настя.

– Я хочу отсюда побыстрее выбраться. И сделаю для этого все возможное. Конечно, извините, но своя шкура дороже.

Когда к съемкам все было готово, главарь «Буа-донга» дал команду начинать поединок.

Зыбучая грязь постоянно засасывала, вязли ноги, не давая возможности ни Насте, ни Нине провести молниеносную, внезапную атаку. Все их движения были вялыми и скованными, словно в замедленной съемке. Но вскоре девушки приблизились друг к другу на расстояние вытянутой руки. Каждая из них не спешила наносить удар, дожидаясь, когда это сделает другая, – так было больше шансов поймать соперницу на ошибке, да и если бьешь второй, то чувствуешь за собой моральное право выбить пару зубов.

– Не сходи с ума… давай поддаваться одна одной… сделаем боевую ничью, – шептала сопернице Задорожная.

– Нет уж… тогда все лавры достанутся Ксюше… – сверля взглядом Настю, выжидала Нина.

Задорожная попятилась, все еще надеясь, что Дулина одумается. Но Нину было уже не остановить. Ее желание вернуться домой полностью затмило ее разум и парализовало здравый смысл. Сейчас она жаждала только одного – выйти из этого поединка абсолютной победительницей. Ну а потом расправиться и с Ксюшей.

Дулина не выдержала и стремительно, насколько это позволяла вязкая грязь, двинулась вперед, догоняя отступающую Задорожную.

Нина уже наносила удар, целясь кулаком Насте в грудь, как Задорожная неожиданно поднырнула под ее руку, схватила расставленные ноги соперницы за щиколотки и резко дернула на себя. Потеряв равновесие, Дулина тут же плюхнулась в грязь, подняв в воздух фонтан черных брызг. Задорожная распрямила спину и посмотрела на бултыхающуюся в темно-зеленой жиже Нину.

– Я могла тебя ударить, но не сделала этого. Предупреждаю: я занималась в школе карате. И если ты сейчас не успокоишься и не начнешь следовать нашему уговору, мне придется пустить в ход далеко не самые безобидные приемы, – все еще пыталась достучаться до благоразумия Нины Настя.

– Да пошла ты, – сплюнув грязью, Дулина начала подыматься на ноги.

Поняв, что положения не исправить, Задорожная мгновенно схватила руку Дулиной за запястье, резко повернулась к ней спиной и тут же перебросила через спину.

На этот раз Нина в прямом смысле угодила в грязь лицом. Стоная и отхаркиваясь зловонной жижей, она перевернулась на бок и полными ненависти глазами посмотрела на Настю.

– Тебе повезло, – морщась от боли, простонала Дулина, – если бы ты не вывихнула мне руку, я продолжила бы бой и наваляла тебе по полной программе.

Задорожная криво усмехнулась в ответ.

– Она может продолжать бой? – раздался усиленный громкоговорителем голос Суабана.

Пара тайцев тут же метнулись в болото, склонились над Ниной, что-то спросили у нее и, повернувшись к главарю «Буа-донга», синхронно покачали головами: мол, нет, не может.

– Так как одна из участниц выбыла, я объявляю финал. Начнем через пять минут, – скомандовал Суабан.

Двое тайцев вытащили полуживую и стонущую Дулину из болота, потащив к одной из машин.

Выбравшись на сухую и твердую землю, Задорожная тут же повалилась на спину и, учащенно дыша, устремила взгляд в голубое безоблачное небо. Вздрагивающие веки, на которых еще виднелись остатки теней, начали постепенно закрываться…

– Финал! – прозвенело у Насти в ушах.

Задорожная поднялась на ноги и посмотрела на болото. По колени в мутной жиже уже стояла Ксюша Колчак: напуганная и растерянная. Казалось, дунешь, и она тут же упадет.

– Живее! – поторопил замешкавшуюся Задорожную Суабан.

Вновь невыносимая вонь, въедающаяся в ноздри, несколько тяжелых и заторможенных шагов в вязкой грязи, и Настя уже стояла лицом к лицу со своей следующей соперницей.

– Поддайся мне. Умоляю, – тут же запричитала Колчак, – обещаю, что как только тебя освободят, я заплачу тебе пятьдесят тысяч долларов.

Задорожная молчала, лишь разглядывая, как трясутся губки ее соперницы.

– Хорошо. Семьдесят тысяч. Это все, что я могу дать за это, – пыталась подкупить Настю телеведущая.

– Мне не нужны твои деньги, – вытирая заляпанные в грязи ладони о бедра, ответила Задорожная. – Если честно, то я вымоталась и устала. И прекрасно понимаю, что у меня не хватит сил одолеть тебя. Так что просто делай свое дело. Главное, не перестарайся. Я обещаю, что не причиню тебе боли. Того же самого прошу и от тебя. Просто будем играть на камеру, имитируя отчаянный бой. Хочешь стать победительницей? Хочешь попасть домой? Тогда чего ты стоишь? – подначивала Ксюшу Настя. – Давай. Быстрее. Они ждут, – Задорожная демонстративно замахнулась и…

…Володька Локис напряженно следил за поединком, молясь, чтобы Настя вышла из него победительницей. Но ожидания десантника не оправдались.

Ксюша с криком победительницы подняла руки и улыбнулась на камеру. В этот же момент один из тайских бандитов добавил гламурности, он включил вентилятор, начавший бешено метать во все стороны мелко нарезанную серебристую фольгу.

Володька не выдержал, оттолкнул мафиози из оцепления и побежал к болоту, в котором белело лицо его возлюбленной.

Склонившись над лежащей в грязи Задорожной, Локис нежно прикоснулся губами к ее холодной щеке. Почувствовав теплое прикосновение, девушка приоткрыла глаза.

– Я здесь, чтобы спасти тебя и всех заложников, – прошептал на ухо Насте Локис, – мне нужна твоя помощь, – десантник резко обернулся и, увидев нескольких тайцев бежавших прямо к нему, вновь посмотрел на Задорожную.

– Володька! Это был ты, – на губах девушки заиграла улыбка.

Подбежавшие тайцы схватили Локиса за руки – тот не сопротивлялся – и вытащили его из грязи.