Глава 24

Миссию Армии спасения, занимавшую большой пустырь, Локис и Петренко увидели издалека. Слишком уж выделялись аккуратные большие палатки армейского образца и ярко раскрашенные жилые трейлеры на фоне скромных жилищ, обычных на городских окраинах. Вскоре десантники подошли к миссии достаточно близко, чтобы, во-первых, иметь возможность все как следует рассмотреть, во-вторых – не привлекать к себе внимание «миссионеров» раньше времени.

Осмотревшись, Локис пришел к выводу, что они выбрали правильную линию поведения, едва ли не единственную в сложившейся ситуации. Мимо них уже проехало несколько патрулей, как военных, так и полицейских, но никто даже не сбавил скорости, проезжая мимо двух парней, несомненно, европейской наружности. И в самом деле, что должны были думать патрульные, видя двоих белых возле миссии международной гуманитарной организации? То есть, проще говоря, рядом с местом, где полно этих самых белых? Да ничего плохого они не должны думать. С этой стороны парни себя обезопасили. Только не нарваться бы ненароком на настоящих хозяев того, что на них сейчас надето.

Теперь следовало стать своими в самой миссии. Локис тяжело вздохнул, трезво оценивая свои познания в английском, и повернулся к саперу:

– Значит, так, Сашка. Есть одна идея. Очень надеюсь, что у них в миссии только американцы. Это здорово облегчило бы нам жизнь... Говорить буду я, ты только поддакивай. Можно с твоим «немецким» акцентом. Мы с тобой – туристы-орнитологи, то есть птиц изучаем... Эстонские орнитологи.

– Почему именно эстонские? – удивился сапер.

– Потому, что Эстония отсюда очень далеко – есть шанс не нарваться на «земляков», которые расколют нас в один момент. К тому же в Эстонии много тех, кто знает русский. Да и самих русских пока еще тоже. Это я говорю на случай, если тут кто-нибудь умеет хотя бы отличить на слух эстонский язык от русского.

– Ясно, – кивнул старшина. – И как мы оказались так далеко от любимой родины Эстонии?

– Повторяю: мы – орнитологи. Изучали птиц на здешних болотах. Во время урагана потеряли свою группу, угодили в болото, еле выбрались. Ясно?

– Чего тут неясного? – проворчал Петренко. – А если среди них все-таки есть эстонцы? Или эти, как их, орнитологи?

– Все может быть. Рискнуть все равно придется. Выбора у нас нет. А если там найдутся другие птицеведы – тогда отпираться не будем, скажем, что учеными назвались для солидности, а на самом деле нас в экспедицию взяли как вспомогательный персонал. Носить, охранять, чинить. Ну и так далее. Типа ученые – народ хлипкий, ну, там еще полгруппы девушек было. Типа того. Понял?

– Ну, Вовка, – хмыкнул сапер, – ты даешь. Толково придумано. Понял, конечно, все понял. Одного только не пойму: почему ты в Службу внешней разведки не пошел? Для простого десантника ты слишком умный.

– В этой конторе, Саш, тоже не любят слишком умных, как и везде. Да и нет у меня диплома о высшем образовании, а без него туда почему-то не берут. Ну что, пошли?

Начальница миссии, с первого дня облюбовавшая устроенную под навесом столовую в качестве рабочего кабинета, слушала дневной отчет старших рабочих групп. Дела шли, в общем-то, хорошо, за исключением ситуации с лепрозорием. Добровольные помощники из числа местных жителей уже сообщили ей, что там сегодня днем была какая-то стрельба, но подробностей они не знали. Связываться с полицией, а тем более с военными никто из них не хотел, поэтому слишком близко к оцеплению они не подходили. Так что оставалось лишь надеяться, что никто не пострадал. Еще более странно выглядела история с ночной перестрелкой накануне, в лесу на другом берегу каньона, опять же недалеко от лепрозория. Эти странности выводили Глорию Паркер из себя, и большинство докладов она слушала вполуха.

Вдруг начальница увидела Джимми, самого молодого и к тому же самого эмоционального участника миссии. И потому очень забавного. Джимми со всех ног несся прямо к ней. От одного его взъерошенного вида все ее напряжение куда-то улетучилось, хотя Паркер и понимала, что несется он к ней не просто так. Джимми сегодня дежурил у входа на территорию миссии. Он выглядел взбудораженным, значит, пришел кто-то, кому нужны не только еда и лечение. Парнишка своей обычной скороговоркой полностью подтвердил ее предположения: у ворот два каких-то здоровых парня, на местных не похожи, то есть они белые, не латиносы, скорее похожи на туристов, потому что с рюкзаками, хотят поговорить с начальником.

– Они выглядят опасными? – Глория с трудом сохраняла серьезный вид, но ей не хотелось расстраивать парнишку.

– Нет, мэм, – с восторгом поедая ее глазами, ответил юноша.

– Тогда приведи их, посмотрим, чего им надо.

Парнишка умчался и вскоре действительно вернулся с двумя крепкими загорелыми парнями. Туристы? По крайней мере, оба с рюкзаками, в джинсах и майках, в потертых дешевых кроссовках. А не в военной форме и не в тяжелых ботинках на толстой подошве. И без оружия. У того, что немного повыше ростом, вокруг головы обвязана пестрая лента, у второго на голове кепка-бейсболка. Что ж, туристы как туристы... Хотя парни больше смахивали на баскетболистов из какой-нибудь университетской команды, чем на туристов. Больно крепкие они для праздношатающейся по всему миру публики. Нет, явно не американцы. Недостаточно глупые физиономии для земляков. Наверное, все-таки они из Европы, подумала она. Подойдя поближе, парни вежливо поздоровались. Глория Паркер представилась, потом поинтересовалась, кто они такие и чем она может им помочь. Короткие стрижки парней немного странно смотрелись рядом с пестрыми растаманскими ленточками на их рюкзаках, но начальница миссии не обратила на это никакого внимания. Ей еще и не такие чудаки попадались. Услышав, кто она такая, парни переглянулись и один из них, тот, что повыше ростом, что-то негромко сказал приятелю на незнакомом языке. Потом он же обратился к ней... Его английский язык был отвратителен, с таким акцентом, наверное, стоило учить немецкий, но, как ни странно, Паркер поняла практически все, что он сказал. Она, правда, предложила ему говорить на любом из двух десятков языков, которые выучила в своих бесконечных экспедициях, но гость отрицательно покачал головой, сказав, что ни одного из них не знает.

Со слов гостя выходило, что они с приятелем – граждане Эстонии, приехали в Гондурас с целой группой таких же, как они сами, орнитологов-любителей. Правда, группу возглавляет настоящий профессор, доктор биологических наук. Его самого зовут Валдис, его приятеля в бейсболке – Алекс. Перед началом недавнего урагана как раз были на болотах, изучая тамошних птиц. Во время буйства стихии оторвались от группы, еле выбрались из трясины сами. Связи с остальной группой не имеют. Был, правда, спутниковый телефон, но его утопили в болоте во время урагана, вместе с деньгами и документами. Естественно, не зная языка, да еще без документов, эти эстонские парни – в здравомыслии им не откажешь – не рискнули обращаться за помощью в полицию. От руководителя своей группы они знали, что в городе разворачивается миссия Армии спасения, поэтому, как только выбрались из болота, сразу направились сюда.

Что ж, рассказанная светловолосым история выглядела вполне правдоподобной. В молодости она и сама несколько раз попадала в подобные передряги.

– Чем я могу вам помочь? – поинтересовалась начальница миссии у «Валдиса». Тот показал на лежащий рядом с ней «Панасоник»:

– Вы позволите воспользоваться вашим спутниковым телефоном? Возможно, нам удастся связаться с профессором. Если, конечно, он не потерял свой телефон во время урагана. Тогда я даже не знаю, как мы будем его искать...

– О, конечно! – Глория Паркер протянула Локису трубку. – Надеюсь, вы умеете этим пользоваться?

Локис кивнул и, взяв телефон, начал набирать номер, который командир заставил всех выучить перед вылетом. Аппарат ответил уверенными длинными гудками – значит, хотя бы у самого телефона на том конце линии все в порядке. После пятого гудка в ухе у Локиса раздалось настороженное шипение. Ясное дело, командир не хотел говорить первым, видя на дисплее незнакомый номер. Что ж, придется поиграть в Штирлица, то есть в Алекса с Юстасом. Точнее, в Алекса с Валдисом. Даже если эта дама не говорит по-русски и ее телефон не прослушивается, стоит перестраховаться.

– Добрый день, профессор. Это Валдис. У нас с Алексом все в порядке. Мы добрались до города Вауплайя, находимся в миссии Армии спасения. Сказали им, что мы эстонские орнитологи, отстали от своих. Похоже, мы недалеко от вас.

Локис с опаской покосился на грымзу, но та слушала, безмятежно чему-то улыбаясь. Хотя он не брался судить, когда она выглядела более грозно – улыбаясь или без тени улыбки. Откуда Володе было знать, что беспокоился он напрасно, – русского языка Паркер не только не знала, но даже отличить от других на слух не смогла бы. Всю жизнь она провела в местах, весьма далеких от границ бывшего Советского Союза, смутно представляя, где эта страна находилась на карте. Поэтому в данный момент пребывала в полной уверенности, что ее гость говорит по телефону по-эстонски. По крайней мере, название «Эстония» она слышала и знала, что такая страна действительно существует где-то в Европе.

Туманов помолчал, собираясь с мыслями. Конечно, он верил и надеялся, что хотя бы Локис и Петренко живы. Но звонок по спутниковой связи оказался слишком уж неожиданным. Так, пожалуй, стоит аккуратнее выбирать выражения. Раз уж Локис среди американцев, да еще прикидывается эстонцем. Причем, судя по всему, прикидывается успешно. Не надо портить ему игру. Полковник сделал глубокий вдох и ровным голосом сказал в трубку:

– Добрый день... Добрый день, Валдис. Передавай привет... Алексу. Мы добрались до места. Груз у нас. С ним все в порядке. Вот только я не знаю, как скоро мы сможем встретиться. У нас тут тоже проблемы. Не можем выбраться. И еще. Нас сильно подвел местный проводник, – командир выделил голосом слово «местный», – как дошло до дела, запросил за свои услуги слишком много. Кроме того, у него оказались собственные планы на будущее. Придется отказаться от его услуг. Так что и вам на него больше полагаться нельзя, если вдруг встретите. Очень не советую.

– Ясно, профессор. С нетерпением будем ждать встречи. У вас там, похоже, шумно и весело? – Задавая этот вопрос, Владимир внутренне напрягся, не забывая улыбаться.

– Нет, Валдис. Нас тут только трое. Остальные... не придут. Это гости у нас шумные. Ладно, не занимай чужой телефон. Если что, звони, – проклиная себя за то, что раньше не нажал кнопку отбоя, оборвал разговор Туманов.

Видя, как изменился в лице ее гость, услышав ответ на свой последний вопрос, Глория Паркер тоже перестала улыбаться. Валдис протянул ей телефон и поблагодарил. Начальница миссии смотрела на него с сочувствием, понимая, что у парней проблемы даже более серьезные, чем они ей сказали. Что ж, не зря ведь она выбрала Армию спасения. «Я помогу им, они помогут мне. А господь поможет нам всем».

– Как я понимаю, Валдис, увидеть своих товарищей вы сможете не скоро, так? Как-то ведь вам надо продержаться до их появления, верно? А у нас в миссии не хватает рабочих рук. С привлечением местных есть свои сложности, понимаете ли. Мы христиане, но не католики. Некоторым это мешает. Не хотите присоединиться к нам, если вас это не смущает? Много мы вам заплатить не сможем, мы не государственная организация, но питание, ночлег, одежду и медицинскую помощь, если понадобится, обеспечим. Это я вам гарантирую от имени Армии спасения. – Паркер улыбнулась.

– Что она говорит? – не забывая улыбаться в ответ, поинтересовался Петренко. Локис тихо сказал:

– Она предложила нам работу, еду, ночлег и бесплатное медицинское обслуживание.

– Блин, ну прямо как при коммунизме! Здорово! Вот тебе и легальная возможность остаться в городе у всех на виду и подобраться к нашим поближе...

Локис повернулся к грымзе и сказал по-английски:

– Мы принимаем ваше предложение.

– Отлично. Джимми! – Она подозвала того парнишку, что встретил десантников у ворот лагеря. – Отведи их к Луизе, скажи, они будут нам помогать. Пусть она их разместит, покормит и потом отведет ко мне. Надо будет решить, чем они будут заниматься. Кстати, Валдис, – начальница миссии снова повернулась к «эстонцам», – вы в курсе, что в этих местах очень легко заболеть проказой? – Локис отрицательно помотал головой. – Тогда, Джимми, заведешь их еще и к медикам, на предмет профилактических прививок.

– Скажите, а почему вы называетесь Армией спасения? – поинтересовался Локис. Почувствовав в его голосе искреннее любопытство, грымза словно воспряла. Эта тема в разговорах с новичками была одной из ее любимых:

– Сравнение христианина с солдатом и Церкви с армией неоднократно встречается в Писании и часто использовалось в истории Церкви. Мы считаем, что недостаточно быть просто христианином, пассивно верующим; нужно следовать за Иисусом, а это значит, нужно играть активную роль в борьбе со злом, болью и страданием в этом мире. Вот поэтому у нас есть «солдаты», а не просто «члены организации» – для всех есть место в этой Армии, но принятый в ее ряды должен вступить в борьбу.

– Ясно, – кивнул Локис, – воинство Христово.

– Именно так. Я рада, что вы понимаете. Я надеюсь, мы еще поговорим об этом.

– Почему нет? – Владимир пожал плечами и попытался улыбнуться. – Только не прямо сейчас, хорошо?

Когда все минимальные формальности были выполнены и они, перекусив, бросив рюкзаки в одном из жилых трейлеров и, получив персональное задание, остались на несколько минут вне досягаемости чьих-нибудь посторонних ушей, сапер, подхватывая за ручки увесистый ящик с какими-то лекарствами и зыркая по сторонам, с усмешкой прошептал:

– Что тебе командир такого ответил, что ты скис? На тебя смотреть без грусти было нельзя. Эта грымза, наверное, потому и согласилась. Пожалела. Что он тебе сказал?

Локис не поддержал шутливого тона приятеля:

– Он сказал, что их там только трое. Больше никто не выбрался.