Глава 7

Когда-то на военно-морской базе «Камрань» находилось много дорогостоящего оборудования и техники. Но с распадом Советского Союза все, что представляло хоть какую-то ценность, вывезли российские военные. А то, что не успели вывезти они, – разобрали по частям и вынесли местные жители. По большому счету, остались только акватория, заросшие тропической растительностью взлетные полосы, пустые коробки домов и рассыпающиеся причалы. Но несмотря на все это, с момента, когда было принято политическое решение найти военной базе нового хозяина, на ней появилась охрана. Правда, немногочисленная – всего-то караульный взвод. Да и зачем больше, когда красть абсолютно нечего? Так что в одну смену выходило отделение.

На одном из причалов, свесив над водой ноги, сидели двое военных в выцветшей камуфляжной форме. Рядом лежали автоматы Калашникова. Охранники молча подымали с земли плоские камни и запускали их по воде. Далеко не первый день они коротали время за этой простой игрой и наловчились настолько, что уже даже не считали, сколько раз подпрыгнул над водой тот или иной камень.

– Слышал? Сегодня вечером комендант базы с инспекцией приезжает, – прервал долгое молчание старший сержант.

– И что с того? – пожал плечами младший, – пускай смотрит, проверяет. У нас никаких ЧП не происходило, никто из посторонних на базу не проникал, никого не впускали и не выпускали. – Младший сержант вдруг усмехнулся. – Или ты по поводу тех двух проституток из соседней деревни переживаешь? Думаешь, они на нас донесли?

– Не в их интересах. Они за свою работу деньги получили. К тому же терять клиентов им невыгодно… Я о другом. Комендант на базу прибудет не один. Вместе с ним приедут представители Министерства обороны и бригада рабочих. Будут какие-то очистительные работы проводить. Командир приказал, чтобы мы с тобой в своем секторе все хорошенько осмотрели. Сам понимаешь – высокопоставленные гости… Посторонних на базе быть не должно.

– Очистительные работы? Это хорошо… Давно пора здесь порядок навести. А то не база, а помойка какая-то. Проезды скоро так зарастут, что по ним на джипе не проедешь. – Младший сержант взял автомат и встал на ноги. – Ладно, пошли, проверим. Только я сильно сомневаюсь, чтобы на базе вдруг объявились посторонние, а мы этого не заметили.

– Я тоже, но перестраховаться стоит… – Старший сержант вдруг замолчал, прислушался – из-за соседнего причала доносился гул мотора. – Это не комендант. Он вечером должен приехать.

– Интересно, кого к нам занесло?

– Сейчас посмотрим…

Из-за соседнего причала показалась черная моторная лодка. Не сбавляя скорости, она обогнула его и направилась к причалу, на котором стояли охранники. Сержанты пытались рассмотреть, кто же так нагло пожаловал к ним в гости, но яркое солнце, бьющее прямо в глаза, лишало их такой возможности. Оставалось ждать, когда моторка подойдет ближе.

– Вижу двух человекек. Машут руками, – прищурился младший сержант.

Моторка сбавила скорость и медленно подошла к краю причала. В лодке поднялся во весь рост молодой парень. Приветственно вскинул руки. На вид ему было не больше восемнадцати лет: короткая стрижка, жиденькие усики, выпирающий кадык. Из одежды – только порванные шорты да кожаные сандалии – типичный деревенский юноша.

По уставу охрана не должна была вступать в разговор с юношей, но спокойная жизнь на заброшенной базе приучила военных действовать не «по букве», а «по разумению».

– Это режимный объект. Тебе тут не место. Убирайся отсюда! – пригрозил и передернул затвор автомата младший сержант.

– Я всего лишь продаю свежую рыбу. Не хотите купить? – парень широко улыбнулся, будто надеялся, что его улыбка растопит недружелюбные лица военных.

– Кажется, ты не понял, – нахмурил брови младший сержант, – я же тебе сказал, что здесь режимный объект. Скажи спасибо, что мы твою лодку не расстреляли еще на подходе.

– Короче, – отозвался старший сержант, – у тебя десять секунд, чтобы развернуться, и минута, чтобы исчезнуть, – охранник демонстративно посмотрел на часы и начал отсчитывать секунды.

– Извините, – парень засуетился в лодке, – я уже уплываю.

– Поторопись, – бросил ему младший сержант.

Охранники опустили автоматы. Парень перебрался поближе к корме и несколько раз дернул стартерный шнур. Загудел подвесной мотор. Лодка начала разворачиваться, орошая брызгами причал и ботинки солдат. И тут парусина, из-под которой выглядывали ведра с рыбой, внезапно отдернулась. Под ней лежали два вьетнамца – стволы их автоматов были направлены на военных, лица выражали решительность.

– Бросить оружие, – прозвучало настойчиво.

Сержанты переглянулись. Только теперь они поняли, какую ошибку совершили, позволив лодке подойти к причалу. Но что поделаешь – за все в этой жизни надо расплачиваться, тем более за свою оплошность. Они послушно положили автоматы на причал и, подняв руки, сделали два шага назад. Парень, который еще совсем недавно и мухи не обидел бы, теперь связывал охранникам руки.

Моторка затарахтела и понеслась к прибрежным скалам. Вскоре она исчезла в тени неприметного грота. А через несколько минут стих и мотор. Оставшийся на причале парень ткнул стволом автомата в спины:

– Где КПП?

– Вон та покосившаяся смотровая вышка, правей от нее, – запрокинул голову младший сержант.

– Тогда пошли, – парень сильнее надавил стволом, – только без шуток. Одно неосторожное движение – и вы покойники.

С суши на базу «Камрань» вела одна-единственная дорога. Когда-то она была широкой и заасфальтированной. На ней без проблем могли разъехаться две большегрузные машины, а при желании мог пройти и трейлер с нестандартно широким оборудованием. Но как только базу закрыли, дорога стала приходить в упадок. Джунгли стремительно поглотили ее обочины, корни растений разворотили, подняли асфальт по краям, превратив трассу в узкий проезд, поросший травой и кустарником. Лишь толстый слой потрескавшегося от времени асфальта посередине еще кое-как сопротивлялся, не давая прорасти сквозь себя деревьям.

Хрустя ветками, переваливаясь с выбоины на выбоину, по дороге медленно двигалась длинная колонна спецтехники: тентованные грузовики, прицепленные к ним вагончики-бытовки, подъемный кран. На трейлерах покачивались бульдозер и экскаватор. В голове колонны шел гигантских размеров погрузчик. Своим широким опущенным ковшом он расчищал путь. Замыкал колонну тягач с длиннющим тралом. На широкой платформе возвышалась большая надстройка земснаряда, отдельно лежала стрела, бухты новеньких тросов. Ажурный корпус надстройки состоял из сотни металлических профилей, скрепленных между собой массивными болтами и гайками. Внутри этой конструкции размещалась силовая установка, лебедки, трансмиссии, ее пронизывало множество резиновых шлангов, кабелей, концы которых исчезали в распределительных щитках, расположенных на стенке застекленной кабины управления.

Передние колеса погрузчика провалились в углубление, заплывшее подсохшей грязью. Водитель громко выругался, включил пониженную и втопил педаль газа в пол. Двигатель отозвался звериным рыком. Погрузчик завибрировал, затрясся, с приборной панели посыпались пустые пачки сигарет и инструменты. Из-под колес повалил густой пар. Казалось, что еще немного – и движок вот-вот вырвется из-под капота, взлетит и приземлится где-нибудь впереди машины. Колеса наконец выбрались из ямы. Погрузчик качнулся и дал задний ход. Идущий за ним «УАЗ» коменданта тут же съехал поближе к обочине.

– Ужасная дорога, – водитель «УАЗа» нервно следил за тем, как погрузчик ровняет впадину, гладит ее ковшом, засыпает взятым на обочине щебнем.

– Это точно, – стряхивая пепел за открытое окно, согласился комендант.

– Неужели обязательно надо было доставлять земснаряд по суше? Его можно было бы пригнать по морю, – удивлялся водитель.

– У портового стрела короче, чем надо. Так что пришлось снять с консервации оборудование второго земснаряда. Понтоны для него уже идут морем. Смонтируем – и за работу. Сделаем ее, и будет у нас два комплекта.

Вскоре показался КПП военно-морской базы «Камрань». В окнах горел тусклый свет. За стеклом читался силуэт человека, державшего в руках автомат. У распахнутых ворот, перекрытых шлагбаумом, застыл второй автоматчик. Ветер раскачивал створки с выцветшими красными пятиконечными звездами. Давно никем не смазанные петли отзывались ужасным скрипом. Комендант высунулся из машины, вооруженный охранник подбежал к нему и козырнул.

– Как обстановка? – осведомился комендант.

После короткого молчания донеслось:

– Происшествий нет, товарищ комендант. Посторонних на базе не имеется. – Ровный и спокойный голос охранника на последнем слове чуть дрогнул, но дул ветер, скрипели петли, и комендант этого не заметил. – О вашем прибытии предупреждены.

– Хорошо… можешь возвращаться… мы заезжаем… не забудь закрыть ворота. Все!

Проводив взглядом длинную колонну спецтехники, въезжающую на территорию базы, охранник закрыл ворота, вернулся на КПП, задернул штору и подошел к столу. Худые пальцы обвили рукоять пистолета, погладили спусковой крючок. Он насадил на дуло длинный глушитель и повернулся к связанным охранникам, лежавшим на полу.

– Спасибо за сотрудничество, товарищи, – ухмыльнулся он.

– Но мы же сделали все, что ты просил. Не убивай нас! Мы тебе еще пригодимся. Комендант не раз выйдет на связь с нами, – начал умолять младший сержант.

– Это уже не имеет значения.

Раздались два глухих выстрела. Парень заткнул пистолет за пояс и погасил свет. Он быстро спустился по лестнице, и тотчас в его кармане зазвонил телефон.

– Ну, как обстоят дела? – послышалось в трубке.

– Все идет по плану, мистер Ким.

– Держите меня в курсе. До связи.

Над бухтой сгущались сумерки. На небе друг за другом вспыхивали яркие тропические звезды. Но возле одного из причалов на базе «Камрань» и сейчас было светло как днем. Десятки прожекторов, питающиеся от дизельных электростанций, заливали побережье и воду ярким светом. Со всех сторон доносились голоса и шум. Рабочие разгружали тентованные грузовики, экскаватор бросал грунт – крупную гальку, бульдозер ровнял подъезд для трала. Огромный автокран на четырехосном тягаче уже раскинул на причале лапы-аутригеры, готовый поднять в воздух надстройку и стрелу земснаряда. Портовые буксиры вплотную прижали к причалу понтонную платформу. Наконец трал, тяжело пыхтя двигателем, въехал на причал и замер. Стропальщики зачалили надстройку. Начался монтаж земснаряда.

Комендант базы постоянно поглядывал на часы, но не торопил рабочих, зная, что все и так работают на пределе. Он хотел начать очистительные работы фарватера раньше положенного срока, чтобы произвести впечатление на высокопоставленных чиновников из Министерства обороны. Как любой службист, он надеялся, что его рвение к работе заметят и по достоинству оценят.

Наконец земснаряд принял на борт команду и отошел от причала. За ним следовали понтоны поменьше, которые поддерживали широкий металлический трубопровод с гибкими вставками. Конец трубы нависал над баржей, которой предстояло принимать поднятый со дна грунт. Ажурная стрела с прикрепленной фрезой и широким пульпопроводом опустилась в воду. Оператор включил зажигание силовой установки. Фреза, еще не достигшая дна, пришла в движение, совершая холостые обороты. Вода вспенилась.

С ходу лезвия вгрызлись в морское дно, начав разрыхлять донные осадки. Камни, песок и воду тут же засасывала мощная помпа и по трубопроводу, уложенному на понтонах, перекачивала так называемую пульпу на баржу. На палубе вода стекала, оставляя лишь твердые осадки.

– Товарищ комендант, они уже на подходе, – ближе к рассвету доложил подбежавший к коменданту один из его помощников.

– Хорошо. Продолжайте работы.

Комендант поправил кепку и отряхнул куртку от налипшей на нее грязи. Он решил встретить чиновников из Министерства обороны в гражданском, на что имел полное право. Посчитал, что парадная форма не подходит для трудовых будней.

Через несколько минут комендант уже стоял на причале, махая рукой приближающемуся катеру. На берег сошли трое – полковник и два майора. Все при параде. Вооруженная охрана осталась в катере.

– Добрый день, товарищ полковник, добрый день, товарищ Люнь, – широко улыбнулся комендант.

– Добрый, – коротко кивнул полковник, пожал коменданту руку и осмотрелся вокруг. – Молодцы. Уже начали работать.

– А как же еще, ответственное задание партии и правительства, – заулыбался комендант, – это только начало. Когда фарватер полностью расчистим, база станет на вес золота. Арендная плата в несколько раз возрастет. Сюда смогут заходить как крейсеры, так и авианосцы.

– Было бы неплохо, – прохрипел полковник, – только пока это лишь слова. Мне нужен конкретный результат. Ты же в курсе, что на эту базу претендуют Россия, Китай и США.

– Через две недели первый проход будет готов, а там освободится и второй земснаряд, – тут же успокоил комендант.

– Два раза в неделю я и мои помощники будем лично следить за ходом работ.

Полковник, явно оставшийся довольным расторопностью коменданта, спустился в катер.

– Все будет сделано с опережением графика, мистер Люнь, – бросил вслед комендант.

Подпрыгивая на волнах, катер понесся к выходу из бухты. Внезапно из темноты выскочила черная моторная лодка. Она шустро пошла наперерез катеру. Полковник Люнь с ужасом рассмотрел в стремительно приближающейся моторке двух вооруженных людей в черных масках. В этот же момент сильная рука охранника повалила его на дно. Здоровяк вскинул автомат и выпустил длинную очередь по моторке.

Первый ряд пуль вспорол воду вблизи борта, второй достиг цели. Один из находящихся в моторке схватился за живот и упал на дно лодки. Его товарищ тут же открыл ответный огонь. Над головой товарища Люня пронесся рой пуль. Раненный в грудь охранник дернулся в сторону, споткнулся и упал за надстройку рулевой кабины. Звонко ударился о настил расстрелянный рожок.

– О нет! – выпучив глаза, прохрипел раненый охранник.

– Что там происходит? – настороженно спросил Люнь, лежавший на палубе.

– В нас целятся из базуки, – прозвучало обреченно.

Мистер Люнь осторожно приподнял голову, посмотрел поверх борта. Последнее, что он увидел в своей жизни, был выпущенный из базуки снаряд. Искрясь в темноте, ракета за считаные доли секунды достигла катера, угодив прямо в корму. Взрыв оказался настолько сильным, что ударная волна повыбивала стекла в вагончиках-бытовках, стоявших на берегу. Охваченные огнем обломки взлетели в воздух. Человек в черной маске сноровисто надел акваланг и прыгнул в воду.

Через час бухту Камрань наводнили полицейские и военные катера. Допрашивали всех без исключения. Однако никто ничего конкретного о нападавших сказать не мог. Все в один голос утверждали, что видели черный катер, на котором находилось два человека. Одного из них убили, а вот второй успел погрузиться с аквалангом. Искать его было бессмысленно, так как с момента нападения уже прошло достаточно времени. Но на всякий случай водолазы исследовали побережье бухты. Единственное, что удалось им найти, – акваланг, ласты и маску, затопленные возле прибрежных скал. Все – производства США.

Единственной зацепкой была моторная лодка, брошенная преступниками. В ней обнаружили два трупа – вьетнамца и европейца. Оба были одеты в гидрокостюмы американского производства. Беглый осмотр тел выявил весьма интересные подробности. На теле вьетнамца имелось три пулевых отверстия – все в области живота. А вот европейца убили всего одним выстрелом, прямо в сердце. Это выглядело странным, ведь, по показаниям свидетелей, охранник полковника Люня стрелял из автомата очередями, а попасть прямо в сердце с несущегося катера проблематично. Все найденное в лодке оружие оказалось американского производства. Однако утверждать что-либо конкретно пока еще было рано. Следовало дождаться вскрытия.

Озадачила полицейских и татуировка в виде якоря с надписью «СССР», обнаруженная на правом плече европейца. Получалось, что убитый является гражданином Российской Федерации или одной из стран СНГ. Но зачем ему понадобилось участвовать в убийстве вьетнамского полковника? Это было загадкой. Вскоре нашли и убитых солдат неподалеку от КПП. Сопоставив все факты, следователи решили проверить в районе Камрани все подозрительные суда и корабли.

Всплывая на поверхность, подводники жадно хватали ртами свежий воздух. Они буквально глотали его, восполняя в легких растраченный под водой кислород. Несколько глотков кислородной смеси из баллонов во время подъема не могли утолить желания дышать полной грудью. Живительный воздух и прохладный ветерок вернул экипаж «Адмирала Макарова» к жизни: мертвенно-бледные лица розовели, а посиневшие губы наливались кровью. Но вот дневной свет стал для подводников настоящей мукой. Смотреть на него без боли в глазах они не могли – сказывалось длительное пребывание в подводной лодке при тусклом аварийном освещении.

Но глаза подводников быстро привыкли к яркому дневному свету. Происходящее вокруг уже не ослепляло сиянием, а начало приобретать краски. Вот нарисовался темно-синий горизонт. Вот раскрасилось голубым небо. Вот зажглось желтое солнце. А вот неподалеку зачернели еще не развернувшиеся, скрученные в рулоны надувные лодки. Волны отгоняли их прочь от того места, где терпел бедствие «Адмирал Макаров». Подводникам следовало поспешить. В противном случае лодки могло унести в открытое море, а до берега оставалось целых две морские мили. Конечно, все члены экипажа мини-субмарины хорошо плавали и постоянно оттачивали свои навыки в бассейне, но следовало сохранить то, что досталось им в наследство от боевого корабля. Но, к счастью подводников, ветер был несильным, и они вскоре догнали черные прорезиненные свертки.

Вскоре надутые сжатым воздухом из баллонов лодки уже раскачивались на волнах. Забиравшиеся в них подводники тут же откидывались на борта и тяжело дышали.

– Все на месте? – громко выкрикнул старлей.

После небольшой переклички стало ясно, что отсутствует старпом Даргель. Старший помощник должен был покинуть субмарину вслед за экипажем. Однако даже сейчас, по прошествии нескольких минут с момента всплытия, его нигде не было видно. В головы подводников начали закрадываться нехорошие мысли. Волнение возрастало. Каждый понимал, что без рации, которая находилась при Даргеле, будет невозможно связаться с заводом-рефрижератором. А это означало, что забрать их отсюда станет некому.

– Смотрите! – воскликнул вдруг механик.

Над водой на какое-то мгновение показалась голова Даргеля. Старпом взмахнул рукой и вновь исчез в воде. Подоспевшие подводники втащили его и запакованную в прорезиненный рюкзак рацию в лодку. Старший помощник откашлялся и вымученно улыбнулся:

– Ну, вот и все.

– Товарищ старпом. Что там внизу? Как командир? Как штурман? – донеслось со всех сторон, будто эти несколько минут могли что-то кардинально изменить.

Даргель сказал:

– Все по-прежнему. Они держат ситуацию под контролем, – и замолчал.

Он и сам не знал ответов на эти вопросы. Единственное, в чем он не сомневался, так это в том, что Макаров сделает все возможное, чтобы спасти подлодку. В противном случае «Адмирал Макаров» будет уничтожен вместе с документацией. А как оно получится – станет известно в ближайшее время.

– Как вы думаете, у них получится? – насторожился старлей.

Старпом понял, что уйти от ответа ему не удастся. К тому же подводникам нужно было вселить надежду на лучшее.

– Нормально, – прозвучало расплывчато, и Даргель тут же добавил: – Все будет хорошо.

Старпом взял рюкзак и затрещал герметичной застежкой. Через минуту он уже держал на коленях портативную рацию. В радиоэфир улетело короткое зашифрованное сообщение, переданное радистом. Ответ пришел незамедлительно. Капитан плавучего завода-рефрижератора сообщил, что сообщение принял и понял. Обещал передать более полную информацию о времени его прихода в Камрань при следующем сеансе связи.

Однако Даргель не спешил радоваться. Нужно было подготовить и запасной план, в случае, если плавучий завод-рефрижератор по каким-то причинам не сможет подойти вовремя.

Старпом достал бинокль и приник к окулярам. Вдалеке виднелся берег. Места здесь были людные. На побережье стояли отели, местами виднелись даже променады и забегаловки на них. По набережной бродили толпы туристов. Подойти к берегу незамеченными было невозможно. Туристов и полицию наверняка заинтересовали бы крепкие мужики с солидным грузом, высадившиеся на людном пляже. Следовало подыскать более спокойное место.

Даргель повел биноклем. С правой стороны от курорта велась небольшая стройка. Там стояли подъемные краны и замерший бульдозер. Рабочих не было видно. Лучшего места для высадки было не найти.

– Значит, так, – старпом посмотрел на часы, – следующий сеанс связи с заводом-рефрижератором через три часа. К этому времени он уже должен оказаться в пределах видимости. Ждем здесь. На берег, если что, лучше высадиться в темное время суток!

– Канала связи с командиром и штурманом у нас не осталось? – посмотрел на Даргеля старлей.

– Что-нибудь придумаем.

На борту плавучего завода-рефрижератора царила настоящая паника. Судно полным ходом шло к Камрани. Поднятые по тревоге матросы рыскали в поисках своего пропавшего товарища по всем уголкам.

Напряженный кэп угрюмо смотрел вниз с капитанского мостика, крепко и зло сжимая пальцами поручни. Рядом стоял моложавый первый помощник. Он молчал, боясь разгневать капитана.

– Ну и куда он исчез? Не сбежал же с судна? Да и далеко не уплыл бы. Кругом открытое море.

– Это исключено. Все люди на борту проверенные.

– Тогда куда, черт побери, он запропастился? – кэп резко заложил руки за спину и, как неприкаянный, начал ходить по капитанскому мостику.

Первый помощник наконец собрался с силами и сказал то, что не решался произнести раньше.

– А что насчет вьетнамских торговцев? – осторожно намекнул он.

– В смысле? – удивился капитан.

– Они мне сразу не понравились, – продолжал ходить вокруг да около первый помощник.

– Ты хочешь сказать, что эти хрупкие мальчики и девушки смогли похитить здорового мужика?

– По одиночке нет, а вот если они вместе, то хуже саранчи.

На мостик неожиданно вбежал боцман.

– Товарищ капитан, разрешите доложить, – козырнул он.

– Докладывай.

– Одному из матросов женщина-торговка предлагала интимные услуги. Но тот, конечно же, отказался. Потом она подошла к пропавшему матросу. Последний раз их видели заходящими на склад, – толково отрапортовал боцман.

– Это все?

– Так точно, товарищ капитан.

– Иди, если еще что-нибудь узнаешь, сразу же беги ко мне. Свободен!

Капитан скосил глаза на первого помощника. Тот стоял как ни в чем не бывало – ни удивления на лице, ни вопросительного взгляда. Для него это не стало новостью.

– Ты был прав, – сдался кэп, – и какого хрена я их на корабль пустил?

– Вы ни в чем не виноваты. На вашем месте я поступил бы точно так же, – поддержал капитана первый помощник.

Через некоторое время на плавучий завод-рефрижератор поступила шифрограмма от российского резидента, внедренного во вьетнамские спецслужбы. По агентурным данным, улики, которыми располагали вьетнамцы, свидетельствовали, что пропавший матрос участвовал в убийстве представителя Министерства обороны Вьетнама. Резидент предупреждал, что полицейские собираются наведаться на борт рефрижератора, чтобы провести следственные работы.

– Это что же получается? – негодовал капитан. – Мол, русские, покушаясь на представителя Министерства обороны, пытались сделать вид, что это дело рук американцев?

– Не будь там нашего матроса, в моторке нашли бы исключительно оружие штатовского производства, – тяжело вздохнул первый помощник.

– Придется уходить в нейтральные воды. Ведь если выяснится двойное назначение нашего судна, разразится настоящий международный скандал.

– Нам не оставляют выбора. Вот только жалко подводников. Теперь они останутся без нашей поддержки, – раздосадованно произнес первый помощник.

Плавучий завод-рефрижератор изменил курс на противоположный. Мрачный кэп стоял на капитанском мостике, грустно рассматривая тонкую полоску горизонта, темневшую за кормой. Где-то там вдалеке, под водой, находилась оставленная без помощи мини-субмарина «Адмирал Макаров».

Время шло. Даргель нервно постукивал пальцами по борту лодки, кусал губы, не отрывая взгляда от длинной стрелки, отсчитывающей последние минуты, оставшиеся до сеанса. Со времени последней связи с капитаном рефрижератора прошло уже почти три часа, но плавучего завода не было видно даже на горизонте.

Нервничали и другие подводники. Они буквально ощущали, что внизу под ними затоплена их родная субмарина, на которой остались кавторанг и штурман, и им позарез была нужна их помощь. Подводная лодка уже не могла самостоятельно подняться со дна. Прозвучало безумное предложение спуститься на глубину и попытаться заделать пробоину подручными средствами снаружи. Но чем? Даргель приказал не покидать лодки. Он все еще надеялся, что завод-рефрижератор объявится, пусть и с некоторым опозданием.

– У нас есть несколько комплектов аквалангов. Мы можем попытаться, – уговаривал старпома старлей.

– Без ремонтной базы у нас ничего не выйдет, – поникнув, опустил голову Даргель.

– Но ведь они погибнут. Как мы можем сидеть сложа руки?

Старпом со злостью ударил кулаком в борт и повернулся спиной к старлею. Он уже понимал, что с заводом-рефрижератором что-то случилось и ждать помощи неоткуда. Каждая минута промедления уменьшала шансы на спасение кавторанга и штурмана, а вместе с ними и самой мини-субмарины.

«Разблокируй люк между отсеками со своей стороны», – крутились в голове Даргеля сказанные Макаровым слова.

Старпом отдал бы сейчас все, лишь бы оказаться вместе со своим командиром – невзирая на все инструкции и приказы.

– Товарищ старпом! Судно на горизонте.

Даргель тут же приник к окулярам бинокля в надежде увидеть на горизонте плавучий завод-рефрижератор. Но его ожидания не оправдались. Вместо большого корабля в сторону подводников двигалась обыкновенная рыбацкая джонка, возможно, просто направлялась к берегу. Шла она медленно. И тут ожила молчавшая до этого рация. Радист доложил, что на связи капитан рефрижератора.

По мере общения с кэпом лицо Даргеля становилось все мрачнее и мрачнее. Даже не слышавшие разговор подводники понуро опускали головы, кто-то даже перекрестился. Старпом поставил рацию на сиденье лодки, сцепил пальцы, на его лбу взбухла и запульсировала тонкая синяя жилка.

– Все всё поняли? Завод-рефрижератор не придет. И когда он будет, непонятно, – загробным голосом сообщил Даргель.

Некоторое время он задумчиво смотрел в воду, кусал до крови губы.

«Что бы сделал на моем месте Макаров? Как бы он поступил?» – задавался вопросами старпом.

– Рефрижератор в любом случае опоздает, – послышался потерянный голос старлея.

– Предлагаешь уходить к берегу? – с вызовом произнес механик.

Даргель вдруг засуетился и начал расстегивать водонепроницаемый мешок, в котором хранился ремонтный комплект для надувной моторки.

– Товарищ старпом, что вы делаете? – с надеждой спросил механик, из-под ног у которого старпом только что вытянул мешок.

Но Даргель молча вытрясал из мешка все, что в нем было. На дно лодки сыпались авиационный фонарь, спички, медпрепараты, куски сырого каучука, резины, вулканизатор… Вещи полезные, но в другое время, при других обстоятельствах. Благодаря им подводники могли отремонтировать лодку и мотор, оставшийся на борту субмарины. Но зачем старпом начал доставать их прямо сейчас, в море, для остальных членов экипажа «Адмирала Макарова» оставалось не совсем понятным.

Человеку, оказавшемуся на волоске от смерти, всегда кажется, что время замедлило ход. Секунды растягиваются в минуты. Минуты превращаются в часы. Мозг словно готовится к гибели и создает иллюзию затянувшегося времени. В такие моменты можно подумать о прожитой жизни, вспомнить о близких и родных людях, о чем-то пожалеть, чему-то, наоборот, порадоваться. Человек словно исповедуется перед самим собой, прежде чем предстать перед судом Всевышнего.

Примерно то же самое чувствовал и испытывал Илья Георгиевич Макаров. Уже не было необходимости следить за временем, что-то пытаться изменить. Стало ясно, что помощь вовремя уже не придет. Он прекрасно знал скорость, с которой прибывает вода, знал объем отсеков подлодки. Поэтому кавторанг предался воспоминаниям. А их у матерого морского волка было предостаточно – как плохих, так и хороших.

Единственное, о чем сожалел командир совсекретной мини-субмарины, так это о том, что он так и не обзавелся семьей. Хотя, может, оно и к лучшему – никто не будет по нему плакать, бросать в день гибели цветы в море, вспоминать днями и ночами. Был такой человек – Илья Георгиевич Макаров – и не стало. Кто заметит? Разве что вице-адмирал Столетов молча помянет в компании добрыми мыслями и ста граммами.

Кавторанг медленно вытянул из-под робы за цепочку два ключа и сел в командирское кресло. Рука заскользила по клавишам, кнопкам, переключателям и в итоге замерла на прозрачной крышке, закрывавшей замок включения системы самоуничтожения субмарины. Немного помедлив, Макаров открыл крышку.

– Всегда приходится делать что-то впервые, – послышался за спиной голос штурмана.

– Не скажи. На учениях я делал это по многу раз, – криво усмехнулся Макаров. – Но смерть – это то, в чем невозможно тренироваться.

Командир вставил в замочную прорезь ключ и повернул его по часовой стрелке. На головном экране появилась табличка с обратным отсчетом времени. До уничтожения субмарины оставался час.

– Достаточно времени, чтобы попрощаться с жизнью, – откинулся на спинку стула штурман.

Илья Георгиевич подошел к сейфу, пробежался пальцами по панели с цифрами. Повинуясь набранному коду и вставленному электронному ключу-карточке, толстая металлическая дверь распахнулась. Среди бумаг и запечатанных конвертов чернела плоская фляжка, обтянутая кожей. Взяв ее, кавторанг подошел к штурману.

– Коньяк. Грузинский. Пятизвездочный. С ним прощаться с жизнью будет веселее. – Макаров скрутил крышечку и протянул фляжку штурману.

– Никогда не думал, что буду пить коньяк на субмарине. Да еще вместе с командиром.

– Всегда приходится делать что-то впервые… – процитировал штурмана Илья Георгиевич. – Ведь это твои слова.

– Для меня было большой честью служить вместе с вами на «Адмирале Макарове», товарищ капитан второго ранга, – поднося фляжку к губам, разоткровенничался штурман.

– Для меня то… – Макаров вдруг замолчал, услышав странный стук, доносящийся сверху.

Командир и штурман запрокинули головы. Стук на мгновение прекратился, но тут же возобновился.

– Кто-то стучит по корпусу субмарины… это морзянка… – вслушивался к глухим ударам Илья Георгиевич, – это же старпом Даргель… он сообщает, что завод-рефрижератор не придет в ближайшие сутки… но у него есть план спасения подводной лодки…

Стук прекратился. Кавторанг выстучал по перископной стойке ответ:

«Вас понял. У вас есть полчаса на работы и четверть часа, чтобы уйти на безопасное расстояние до самоуничтожения субмарины», – и задумчиво посмотрел на штурмана:

– Какой план? Что он там придумал?

– Не пойму, что они там задумали… – штурман перевел взгляд на головной экран, где электронные часы отсчитывали время до уничтожения мини-субмарины.

Несмотря на обнадеживающую новость, настроение у Макарова нисколько не улучшилось. Он отлично понимал, что успеть за такой короткий промежуток времени заделать течь практически нереально. К тому же если под рукой нет необходимых инструментов и материалов. С его точки зрения, Даргель просто стремился «очистить совесть», сделав последнюю отчаянную попытку.

Замедлившее ход время вновь понеслось с привычной скоростью. Кавторанг и штурман только успевали провожать взглядом бегущие на экране цифры: двадцать девять, двадцать восемь, двадцать пять… А вода как поступала, так и продолжала поступать на центральный пост, она уже подтапливала сиденья, через час должна была достигнуть пультов. Потому и следовало спешить. Не дай бог электронику перемкнет.

– У них осталось пятнадцать минут, – Макаров приложился к фляжке.

С каждой прошедшей минутой напряжение возрастало. Нервы были на пределе. Командир даже отвернулся от экрана – так было спокойнее. Но избавиться, забыть, перестать думать о времени он уже не мог. Цифры были повсюду – и на полу, и на стенках, и на спинках кресел, и даже перед закрытыми глазами. Поняв, что никуда от них не деться, Илья Георгиевич посмотрел на экран – до уничтожения субмарины оставалось семнадцать минут. Это был конец. Через две минуты Даргелю предстояло свернуть работы и уходить на безопасное расстояние.

– Товарищ кавторанг… товарищ кавторанг… у них получилось! – громко закричал штурман.

Макаров увидел, что струи воды, лившиеся по перископной стойке, начали иссякать. И теперь на пол падали лишь мелкие капли. Кавторанг тут же бросился к приборной панели, буквально содрал крышку и вставил ключ, повернул против часовой стрелки. Цифры на головном экране застыли, так и не досчитав пятнадцати минут до самоуничтожения субмарины. Илья Георгиевич облегченно вздохнул и тут же застучал по перископной стойке, сообщив Даргелю, что течь заделана. Старпом Даргель доложил, что будет ожидать кавторанга и штурмана снаружи.

Выждали контрольное время, вода лишь капала. Теперь подлодку можно было оставить лежать на грунте до лучших времен, дождавшись прихода ремонтной базы.

Перебравшись в носовой отсек, Макаров задраил межотсечный люк. И с удивлением заметил, что на торпедном аппарате лежат два баллона со сжатым воздухом.

– Ну, старпом, – усмехнулся командир, – предусмотрительный…

Первым через аварийный шлюз выплыл штурман. Когда же пришла очередь командира субмарины, Илья Георгиевич остановился, оглянулся.

Субмарина стала для него родным домом, расставаться с ней, пусть и на некоторое время, было мучительно больно. Но и оставаться в ней опасно для жизни – системы жизнеобеспечения бездействовали, заканчивался и кислород.

– До встречи, – коснувшись кончиками пальцев холодного металла, Макаров исчез за люком аварийного шлюза.

Оказавшись в воде, Илья Георгиевич тут же заметил старпома. Даргель вынул загубник, чтобы командир увидел, как губы старшего помощника расплываются в улыбке. Даргель вскинул руку, мол, поплыли, нас там наверху уже ждут. Командир кивнул и прижал к телу левой рукой баллон со сжатым воздухом. Подводники медленно поднимались из глубины. На поверхности уже виднелись днища двух надувных лодок.

Внезапно Даргель замахал рукой, пытаясь что-то объяснять кавторангу. Но вырывавшиеся из его губ слова превращались в пузыри, которые сразу же устремлялись к поверхности. И тут Макаров увидел большую белую акулу. Она выплыла практически из-за его спины и начала нарезать вокруг подводников круги, показывая свое ослепительно-белое брюхо. Океанические хищницы действуют так, чтобы согнать в плотный шар косяк мелкой рыбы, а затем бросаются на него.

Кавторанг и старпом ускорились в подъеме. Они надеялись, что акула отстанет от них. Но этого не произошло. Как назло, появилась еще и вторая. Она буквально вылетела из глубины, чуть не задев хвостом по правому плечу Ильи Георгиевича. Воссоединившись, акулы закружили над подводниками, преградив им дорогу к поверхности. Макаров и Даргель остановились, не зная, что предпринять в сложившейся ситуации.

Пока подводники думали и мешкали, одна из акул энергично нарезала круги, вторая развернулась и пошла прямо на кавторанга. Илья Георгиевич успел выставить перед собой баллон со сжатым воздухом и ударить им акулу в нос – самое чувствительное место. Налетевшая акула буквально смела кавторанга и отнесла его на несколько метров от того места, где находился Даргель. Пальцы командира разжались, баллон ударил его в голову, загубник вылетел изо рта – баллон пошел ко дну, исчезая в темной морской пучине. Вильнув хвостом, акула уплыла прочь. За ней следом устремилась и другая. Подоспевший на помощь старпом подхватил командира, дал ему глотнуть воздуха из своего баллона.

Окончательно Макаров пришел в себя уже на поверхности. Открыв глаза, он увидел перед собой Даргеля, который, не переставая, лил ему на лицо воду.

– Да хватит, очухался я! – кавторанг приподнялся на локтях, осмотрелся – на него глазели другие подводники. – Слава богу, все живы! – облегченно вздохнул он.

– Еще бы немного, и эта акула… – сев рядом с командиром, произнес старпом, но так и не окончил фразу.

– Что было, то было, – отшутился Илья Георгиевич, – кстати, старпом, как тебе удалось течь заделать? Я у тебя об этом под водой хотел спросить, да как-то времени не было.

Даргель ухмыльнулся.

– Проще простого, – возбужденно махнул рукой старший помощник, – с помощью обыкновенных листов резины и сырого каучука, которые есть в каждом ремонтном комплекте, я заделал щель вокруг перископной стойки. А высокое давление под водой надежно вжало их в щель и герметизировало подлодку.

– Это ты хорошо придумал, – похвалил Даргеля Макаров, – вот только самостоятельно всплыть не получится. Воды в субмарине уже достаточно много, вышли из строя системы продувки балластных цистерн. Без плавучей базы нам не обойтись. Да, кстати… – командир протянул старпому руку, – спасибо! Ты ведь мне жизнь спас.

Старший помощник неловко пожал руку и хотел было что-то сказать в ответ, но в разговор вмешался старлей:

– Товарищ капитан второго ранга, к нам приближается джонка.

На выходе из порта джонки и рыбацкие шхуны еле успевали уходить в стороны. Проносящиеся мимо них на полном ходу полицейские катера обдавали застигнутых врасплох рыбаков фонтанами брызг. В ответ стражам порядка летели ругательства и дохлая рыба.

На длинных скамейках вдоль бортов сидели экипированные члены элитного спецотряда по борьбе с терроризмом: черные костюмы, пухлые наколенники и налокотники, бронежилеты, специальные каски-шлемы с пуленепробиваемыми стеклянными забралами лежали рядом с каждым бойцом. При тридцатиградусной жаре находиться во всем этом обмундировании было настоящим мучением. Поэтому спецназовцы, не отрываясь, потягивали из пластмассовых бутылок холодную воду.

Командир спецподразделения стоял на носу катера. Он внимательно рассматривал в окуляры бинокля залитый солнцем горизонт, усыпанный десятками черных точек. Понять, является ли плавучим заводом-рефрижератором какая-нибудь из них, было весьма проблематично – не позволяло расстояние. Сам рефрижератор на радиозапросы не отвечал.

Но на помощь пришел гидроплан береговой охраны. Пронесшись над чередой полицейских катеров, он устремился к горизонту. Чуть меньше чем через час пилот вышел на связь с командиром спецподразделения.

– Вам следует поторопиться. Они находятся в пяти морских милях от нейтральных вод. На сигналы не отвечают. Координаты… – прозвучало в динамике рации.

Командир довольно улыбнулся. Теперь он был уверен, что террористы не ускользнут из его рук. Главное – успеть подойти к судну прежде, чем оно уйдет в нейтральные воды. В том, что на борту рефрижератора окопались террористы, у вьетнамских спецслужб не оставалось сомнений. Ведь у убитого европейца, совершившего удачное покушение на инспектора из Министерства обороны полковника Люня, было обнаружено полотенце со штампом, свидетельствующим, что плавал он именно на этом судне.

Капитан провожал взглядом удаляющийся гидроплан. Правая рука кэпа сжалась в кулак.

– Бинокль! – с хладнокровностью хирурга, требующего дать ему скальпель, произнес он.

Мощная оптика выхватила издалека четыре полицейских катера с включенными мигалками. Они шли на большой скорости. Капитан сфокусировал бинокль на расплывчатых силуэтах людей, находящихся в одном из катеров, и настроил резкость. Затуманенные силуэты стали четче.

– Что там? – нетерпеливо спросил боцман.

– Что? Что? Хреновы наши дела, вот что, – закусил нижнюю губу кэп.

– Успеем?

– Нет. До нейтральных вод еще полчаса ходу.

Капитан отложил бинокль в сторону. Дальнейшее развитие событий зависело сейчас только от его приказа. Прикажи он сдаться – и весь экипаж интернируют, вскроется двойное назначение корабля, после чего разразится межправительственный скандал. Прикажи отстреливаться – могут погибнуть люди. И с той и с другой стороны были свои неприятные моменты. Но сделать выбор следовало обязательно.

– Что прикажете? – вопросительно смотрел на кэпа первый помощник.

– Передай боцману, пусть раздаст оружие. Попытаемся прорваться, – решился наконец капитан.

Вскоре боцман уже стоял у открытого деревянного ящика, на котором красовалась эмблема одной известной рыбной компании. Он только и успевал доставать оттуда автоматы Калашникова, которые тут же раздавал подбегающим к нему по очереди матросам. К оружию выдавались и два запасных рожка. Этого было вполне достаточно, чтобы продержаться до вхождения судна в нейтральные воды. Но прежде, чем выдать на руки автомат очередному матросу, боцман предупреждал, чтобы стреляли только по команде и по возможности поверх голов. Ведь главной задачей было не уничтожить врага, а выиграть время. Ведь вьетнамцы лишь честно выполняли свой долг перед родиной.

Раздав оружие, боцман забежал на капитанский мостик. Отсюда прекрасно просматривался весь корабль. В разных его концах виднелись скрытно занявшие огневые позиции матросы. Их было довольно много: человек двадцать. Те, кому не хватило оружия, укрылись в помещениях.

– Все готово? – раздался из-за приоткрытых дверей голос капитана.

– Так точно.

– Держи, – появившийся на капитанском мостике кэп протянул боцману пистолет.

– Именной, – вертя в руках оружие, проговорил боцман, – а как же вы?

– Не царское это дело, – бросил капитан, – лучше побуду у штурвала. Удачи вам, – с этими словами кэп исчез за дверью рулевой кабины.

Полицейские катера не стали подходить вплотную к судну. Они лишь замедлили ход и, выстроившись в линию, пошли вдоль бортов рефрижератора, выдерживая дистанцию в несколько десятков метров. На крышу рулевой надстройки одного из катеров поднялся командир спецподразделения. Его глаза скрывали большие солнцезащитные очки, в стеклах которых отражалось облачное небо. Он приложил ко рту мегафон:

– На судне! Вам не уйти. Застопорить машины! Спустите штормтрап. Обещаю, что, если вы не будете предпринимать каких-либо враждебных действий, все останутся целы, – его сорванный голос, усиленный мегафоном, пронесся над головами затаившихся на борту судна моряков.

В ответ последовало молчание. Рефрижератор продолжал полным ходом идти к нейтральным водам. Подождав еще какое-то время, командир спецподразделения вновь поднес мегафон к губам и повторил свой приказ. Но, как и в первый раз, ответом была тишина.

Главный спецназовец поднял руку. Его бойцы по команде вскинули автоматы. Рулевой прибавил газу. Катера стал приближаться к судну. Со стороны вьетнамцев прозвучало несколько предупредительных очередей. Но пыл полицейских остудили несколько коротких ответных выстрелов, сделанных с рефрижератора. Пули никого не задели, лишь вспоров воду в нескольких метрах от катеров.

Командир спецподразделения громко выругался и приказал своим катерам отойти от судна на более безопасное расстояние. Он понимал, что стрелки, которые засели на плавучем заводе-рефрижераторе, могли легко расстрелять катера. Но они этого не сделали. Значит, это было своеобразное предупреждение – держитесь от нас подальше и мы вас не тронем.

– Свяжите меня с командованием, – приказал командир спецподразделения.

Через минуту он уже стоял с трубкой у уха. Властный голос, принадлежавший генералу, приказал ему любыми способами остановить плавучий завод-рефрижератор, прежде чем тот выйдет в нейтральные воды. Но главный спецназовец слишком дорожил своими людьми, чтобы бросать их на абордаж. Поэтому командир спецподразделения ответил, что не сможет выполнять приказ без серьезных потерь, мол, без поддержки с воздуха корабль захватить не удастся. Генерал, естественно, разгневался, но обещал прислать два военных вертолета.

– Будем ждать, – похлопал командир по плечу рулевого, – главное, выдерживай дистанцию.

– Я-то подожду, но впереди нейтральные воды. Ускользнут…

– Не ускользнут. Скоро появятся вертолеты. Авиабаза неподалеку.

Действительно, не прошло и десяти минут, как на горизонте показались вертушки. Они шли над самой водой, слегка наклонившись вперед. Потоки воздуха, вырывающиеся из-под гудящих лопастей, мяли и морщили в складки воду. Из открытых люков торчали стволы крупнокалиберных пулеметов.

Не долетев до катеров, вертушки резко взмыли вверх. А через минуту они уже заходили на завод-рефрижератор. Почувствовав уверенность в своих силах, командир спецподразделения взял в руки микрофон рации, настроенной на частоту рефрижератора. На этот раз церемониться с теми, кто находился на борту корабля, он не собирался.

– Застопорить машины, спустить штормтрап. Сдавайтесь. В противном случае мы откроем огонь.

На капитанском мостике замаячил силуэт в белом кителе. Спецназовец тут же приник к окулярам бинокля. На мостике стоял капитан. В его зубах дымилась трубка. Он выглядел достаточно непринужденно.

Вертушки, так и не достигнув судна, ушли в сторону.

– Товарищ командир, они опоздали, – послышался голос рулевого. – Судно вошло в нейтральные воды.

– Черт побери, – захрустел костяшками пальцев командир спецподразделения, – чуть-чуть не хватило.

Преследовать рефрижератор было бессмысленно. В нейтральных водах полномочия вьетнамских полицейских сводились к нулю. Командиру спецподразделения ничего не оставалось, как развернуть катера и дать отбой вертушкам.

– На связи генерал, – прозвучало как приговор.

Подводники в спешке прятали в рюкзаки оружие, клали на видное место гидрокостюмы и баллоны со сжатым воздухом. К подходу джонки все должно было выглядеть так, словно это лодки дайвингистов, решивших полюбоваться подводными красотами.

– Думаешь, поверят? – вдруг засомневался Даргель.

– Почему бы и нет. У нас ведь не написано на лицах, что мы только что выбрались из подводной лодки. Вид, конечно, у нас неважнецкий, но за простачков-туристов сойти должны.

– Не нравится мне это. Слишком уж все подозрительно и неестественно выглядит. Ну вот сам встань на место того, кто в джонке, – старпом кивнул в сторону приближающейся лодки, – что он увидит? Крепких мужиков, надувные лодки, которые, кстати, без моторов… в придачу, весел нет… Естественно, его, ее или их начнет мучить любопытство – каким образом мы сюда добрались? Ты знаешь, что на это ответить? Убедительного ответа я не нахожу. А вьетнамцы, насколько мне известно, большие любители доносить властям обо всем подозрительном… – старпом вопросительно смотрел на командира.

– Да не переживай ты так. Найдем что ответить. Придумаем. Главное, что у нас паспорта есть.

– Не знаю… – покачал головой Даргель.

Джонка остановилась в нескольких метрах от лодок. Из-под тряпичного навеса показался Бам Вам Донг. Из-за его плеча выглядывала жена. Подводники делали вид, что заняты проверкой снаряжения, полностью игнорируя появление вьетнамцев.

– Добрый день! – помахал рукой Бам Вам Донг.

– Добрый! – ответил за всех Илья Георгиевич.

Ловец жемчуга пробежался заинтересованным взглядом по аквалангам, маскам, ластам и гидрокостюмам, демонстративно выложенным на борта лодок для просушки. Он знал цену этому снаряжению. И то, что он увидел, стоило больших денег.

– Профессиональные штучки, – оценил он, – дайвингом занимаетесь?

– Да, – коротко ответил Макаров, не желая втягиваться в пустой разговор.

– Понятно… – Бам Вам Донг почесал подбородок. – Только немного повремените. В это время здесь нередко появляются акулы. – Вьетнамец кивнул за правый борт своей джонки.

Только теперь кавторанг заметил сетку с внутренностями какого-то животного, подвешенную на крюке над водой. Из сетки сочилась кровь и капала в воду, окрашивая ее в светло-розовый цвет.

– На акул охочусь, – гордо заявил ловец жемчуга и погладил жену по голове, – вот свинью зарезал. Акулы от запаха ее крови звереют. В целые стаи сбиваются.

Макаров и Даргель встретились взглядами. Теперь они знали, что стало причиной нападения на них двух белых акул. Однако и тот и другой промолчали – зачем болтать лишнее?

– На них можно неплохо заработать. Я вот… – Жена одернула мужа, мол, не раскрывай тайну, и Бам Вам Донг сразу же перевел тему разговора в другое русло: – Вы, наверное, в кемпинге остановились?

– Мы недавно прибыли. Путешествуем вдоль побережья. Но собирались вон в том кемпинге, – командир наугад показал на берег, – надо будет баллоны заправить.

– Там же жутко дорого… И услуг мало. У моего двоюродного брата кемпинг что надо, – ловец жемчуга оттопырил большой палец, – просто класс! Там можно дешево арендовать жилой трейлер с автомобилем, и компрессор есть для заправки баллонов.

После слов вьетнамца в голове Ильи Георгиевича созрела неплохая мысль. Зачем дожидаться в открытом море наступления темноты, если можно провести это время на берегу? К тому же можно было заправить баллоны и раздобыть подвесные моторы для лодок. Деньги имелись. Макаров расстегнул боковой кармашек рюкзака и отсчитал две двадцатидолларовые купюры, одну сразу показал вьетнамцу.

– Уговорил. Мы остановимся у твоего двоюродного брата. Получишь столько же, когда отвезешь нас к нему.

При виде денег глаза Бам Вам Донга азартно загорелись:

– Конечно. Нет проблем, – доллары мгновенно исчезли в кармане.

– Возьми нас на буксир.