Книга: Диктат акулы
Назад: Глава 12
Дальше: Глава 14

Глава 13

Акулы и их родственники скаты – одни из самых древних обитателей земли. Вот уже больше сотни миллионов лет, как они не меняются, достигнув совершенства. Сравните: человек в современном его виде существует чуть больше миллиона лет. Акул и рыбами назвать можно с натяжкой. У них нет костей, лишь одни хрящи. У этих идеальных морских убийц, ровесников динозавров, мозг чуть больше грецкого ореха, «заточенный» на преследование и убийство добычи. Они обладают феноменальным обонянием. Если капнуть в море каплю крови, то акульи рецепторы учуют ее на расстоянии мили.
А на этот раз в воду попала свежая кровь двух поросят…
Хищницы, обычно избегавшие района «острова погибших кораблей», вскоре учуяли запах крови, и начались гонки, кто первый успеет на место, тот и проглотит добычу. Десятки акул устремились к острову.
Первыми приплыли, естественно, самые здоровые, сильные и крупные особи. И между ними началась настоящая битва. Никто не хотел уступать конкурентам. Стоило одной акуле устремиться к покоившимся на дне поросятам, как ее тут же атаковали другие. С разгону наносили удары, сородичи отпихивались от добычи. При этом все зорко следили во время схватки, чтобы никто чужой не приблизился к еде.
Все живые существа в этом мире по большому счету, когда дело касается их личных интересов, действуют одинаково. Что люди – венцы творения, что примитивные акулы. Ведь это только кажется, что все живое поступает рационально. Если бы люди, сидящие за одним столом в казино и играющие против крупье, сговорились между собой, с условием, что каждый выигрыш будет поделен между ними поровну, то они бы вместе обыгрывали казино. Ведь всегда можно рассчитать ставки, совокупность которых приведет к общему успеху. Но нет. Каждый играет против всех, только за себя. Вот крупье в результате и выигрывает.
Акулы действовали по тому же, миллионами лет выработанному алгоритму – каждый за себя, против всех. Вот никто из них и не мог пока подступиться к добыче. Средство – устранить конкурента – затмило цель – съесть добычу.
Командир «Адмирала Макарова» и старлей наблюдали за этой битвой со стороны, затаившись на корме затопленного торгового судна. То и дело над ними стремительными тенями пролетали более мелкие, молодые акулы, боявшиеся ввязаться в схватку…
…Ким скучал в операторской яхты «Парадиз». На мониторе, разделенном на две части, виднелся один и тот же неизменно пустынный пейзаж. А вверху экрана – безлюдный «остров погибших кораблей», показанный с двух ракурсов, двумя камерами: одной, установленной на плавнике акулы, второй – на мачте яхты. Нижнюю часть монитора занимало изображение подводного мира, переданное с подводной акульей камеры. И здесь пока все было спокойно. Мелкая рыба, водоросли.
В небольшом помещении операторской уже застоялся воздух, несмотря на включенную систему кондиционирования. Кима даже подташнивало. Трупы, на которые он старался до этого не обращать внимания, давали о себе знать. Южанин наконец не выдержал. Разблокировал люк, распахнул его. Он с наслаждением вдыхал в себя свежий морской воздух. Затем, превозмогая брезгливость, с трудом втащил один труп по крутой лестнице на палубу, уложил его на лакированные пихтовые доски. Немного отдохнув, вытащил и второго мертвеца. Но дышать от этого стало лишь ненамного легче. На пол уже успела натечь лужа крови. Она языками сползала на стекло люка подводного наблюдения.
– Пусть немного проветрится, – решил Ким, присаживаясь к пульту управления.
Картинка в нижней части экрана за время его отсутствия несколько изменилась. Теперь по экрану то и дело проносились силуэты крупных акул.
– Черт, что это такое? Откуда они взялись?
Акулы атаковали друг друга, пытались укусить, сталкивались, расплывались и вновь атаковали. Пока повода для беспокойства не было. Ни одна из хищниц не обращала внимания на неподвижного механического монстра. Происходившее на экране даже немного забавляло южанина.
Но тут в поле зрения подводной камеры попал любопытный молодняк. Молодые мелкие акулы, собравшись в стаю, осмелели. Они не рисковали приблизиться к старшим сородичам. Но их заинтересовала неподвижная хищница, не принимавшая участия в битве за еду.
Акулы нередко нападают на своих больных или раненых – ослабевших собратьев. И если не получают отпора, то могут и растерзать. Сперва одна молодая акула ткнула тупым носом в черный лощеный бок, затем вторая. Вскоре монстра, изготовленного из металлопластика, уже атаковал десяток мелких акул. Изображение на мониторе дергалось, пошли помехи.
– Вот же сволочи, – бормотал Ким, активируя свою подопечную.
Но оснащенный смертоносной инфразвуковой пушкой, дистанционно управляемый робот был абсолютно беспомощен под водой. Единственное, что можно было сделать, – это попытаться увести его подальше.
Механическая акула ожила, двинулась в путь. Но молодняк не отставал – бросался и бросался на нее, сбивая с курса.
Ким дергал джойстиком, пытаясь выровнять искусственную акулу. Не прошло и нескольких минут, как в поле зрения камеры появились и более крупные особи. Они были злее. Им не повезло в битве, и теперь они срывали злость: бросались на робота со всех сторон. Их острые зубы скользили по гладкому покрытию корпуса. Ким не терял надежды спасти чудо техники. Ведь вся операция, в которой он участвовал, основывалась на тайном применении инфразвуковой пушки.
Южанин ругался сразу на нескольких языках. Рассвирепевшие хищницы неистовствовали. Одна из них намертво вцепилась в хвост, и силы водометных движителей едва хватало, чтобы продвигаться «в час по чайной ложке».
Ситуацию усугубляло и то, что Ким мог видеть только часть картинки. Механическая акула предназначалась для атаки, а не защиты самой себя. А потому в конструкции не был предусмотрен задний обзор. Изображение вздрогнуло, стремительно развернулось. Ким внезапно увидел в одном из мультикадров, заведенном в отдельную рамку, все сцену, подсмотренную как бы со стороны.
– Это невозможно! – воскликнул он, привстав в кресле.
Ведь две камеры, с которых он вел подводное наблюдение, располагались на самой акуле. Но, присмотревшись, понял, что не стал жертвой оптического обмана. На его акуле уже не хватало спинного плавника. Одной из крупных хищниц удалось оторвать его и унести вместе с автономно работающей телекамерой. Затем, скорее всего поняв, что в пасть попало что-то несъедобное, акула из плоти и хрящей выпустила искусственный плавник, и вскоре камера показывала лишь занесенное илом дно.
Ким стоял ошарашенный перед монитором. Даже руки опустил. Он не ожидал подобного. И даже не сразу понял, что происходит.
– Руки вверх! – раздалось со стороны лестницы, ведущей на палубу.
Ким медленно обернулся и увидел направленное на него гарпунное ружье. Его сжимал в руках немолодой мужчина с обветренным лицом типичного морского волка. Он пожаловал не один. За его спиной маячил еще один, более молодой, в мокрой серой робе без знаков отличия.
Рука южанина потянулась к потайному отделению под клавиатурой. Но взять пистолет он не успел.
Илья Георгиевич красноречиво повел острием гарпуна. Мол, твоя жизнь в твоих руках и лучше судьбу не испытывать. Тяжело вздохнули деревянные ступеньки. Двое незваных гостей уже стояли по сторонам от поднявшего над головой руки Кима.
В нижней части экрана было видно, как хищницы растаскивают порванную обшивку искусственной акулы.
– Плохо же ты изучал их повадки, – бесстрастно произнес командир «Адмирала Макарова».
Ким хотел что-то ответить, но не успел – получил сильный удар по затылку и потерял сознание.
– Я его пока свяжу, а ты нашим сигнал дай, – Макаров бросил бесчувственного Кима лицом на стекло донного люка и принялся связывать ему руки за спиной.
Старлей тем временем поднялся на палубу и замахал поднятыми над головой руками. Со стороны «острова погибших кораблей» послышалось урчание двигателя. Из-за полузатопленного сухогруза стремительно вылетела надувная моторка.
Старлей заглянул в распахнутый люк:
– Товарищ командир, они уже идут к нам.
– Помоги. Вытащим его на палубу.
Каблуки Кима стучали по ступенькам, когда подводники волокли его наверх. Старлей спустил трап. Штурман с Даргелем быстро поднялись на борт.
– Мы со старпомом вниз, а вы грузите его в моторку.
Командир и его помощник вернулись в операторскую.
– Ты у нас специалист по электронике. Как думаешь, от нее что-нибудь осталось?
Даргель прищурился, вгляделся в изображение, тронул джойстик. Картинка «сдвинулась».
– Реагирует – значит, движители целы. Наверное, и пушка исправна.
– Акулы с нее половину обшивки содрали. Лично видел, как растаскивали. Тут видел, – уточнил командир, показывая на экран, – теперь вроде отстали.
– Обшивка – только видимость, обтекатель. Машина и без кузова ездить может. Она перестала быть похожей на акулу, вот от нее и отвязались.
– Взять ее с собой мы сейчас не можем. Моторка не «вытащит» такую дуру. Сможешь ее затопить? Передадим нашим координаты. Пусть потом думают, как с ней поступить. Скорее всего в штабе посчитают правильным передать информацию о ней вьетнамцам.
– Попробую уложить на дно, товарищ командир.
Даргель колдовал джойстиком. Наконец перед камерой, вмонтированной в морду акулы, показались густые водоросли в скалистой расщелине. Вскоре кроме них уже ничего и не было видно.
– Тут низина. Течения ноль. Ничего с ней не сделается.
Даргель провел мизинцем по коврику виртуальной мышки, клюнул его ногтем. Компьютер выключился.
– Хорошо бы всю аппаратуру прихватить. Но придется ограничиться системными блоками. Вот уж обеспечим флотских инженеров и программистов работой на полгода вперед.
Старпом и командир «Адмирала Макарова» уже взламывали обшивку короткими топориками, позаимствованными с пожарного щита яхты «Парадиз». Жалобно хрустела обшивка красного дерева. Старпом, как заправский грабитель, сноровисто отсоединял жесткие диски бортового компьютера. Бережно складывал их в водонепроницаемый мешок. А Илья Георгиевич вместе со штурманом хозяйничали в машинном отделении.
Пару раз командир «Адмирала Макарова» всадил пожарную кирку в топливный бак. Солярка толстыми струями полилась на кучу ветоши. Штурман поджигал самодельный факел. Дизтопливо занялось неохотно, факел чадил.
– Ничего-ничего, – проговорил Илья Георгиевич, тыкая им в смоченную соляркой ветошь, – скоро здесь будет очень жарко…
Убедившись, что пламя взялось основательно, командир «Адмирала Макарова» подцепил часть горящей ветоши на кирку, поднялся с ней на палубу и забросил в открытый люк аппаратной.
– Все, уходим. С остальным огонь справится и без нас.
Макаров последним спустился в моторку. За иллюминаторами яхты «Парадиз» уже плясали веселые языки пламени. Дым валил из распахнутого люка.
Фыркнул мотор, и лодка понеслась в сторону открытого моря.
– Когда там у нас сеанс связи? – вскинув руку, Илья Георгиевич глянул на циферблат.
– Мы уже связались с нашими. Договорились о квадрате встречи, – ответил старлей, – есть информация по базе-рефрижератору. Они готовы принять нас на борт, идут в Камрань для подъема нашей подлодки..
– Тогда порядок. Докладывай.
Моторка уносилась прочь от «острова погибших кораблей», оставляя за собой белопенный шлейф.
Командир «Адмирала Макарова» был уверен, что ни одной живой души на острове не осталось. Да и как могло случиться иначе. Ведь инфразвуковая пушка целенаправленно обрабатывала его со всех сторон. Но на этот раз Илья Георгиевич ошибся. За удаляющейся моторкой внимательно следил старик-вьетнамец – сторож, запертый на маяке. Он радовался, что о нем не вспомнили, хотя и понимал, что ждать освобождения, возможно, придется несколько суток. Благо, на бетонном полу одного из верхних помещений маяка во время дождей собралась лужа – будет что пить. Старик мало что понял из случившегося. Он видел, как без всяких видимых причин, без выстрелов гибли здоровые сильные люди. Корчились в конвульсиях и затихали. Ему было невдомек, что где-то рядом действует инфразвуковая пушка, о которой он в жизни и слыхом не слыхивал. Да и как было понять, если ее излучение невидимо. Жизнь сторожу спасло то, что низкие колебания распространялись лишь внизу и не достигали верхнего помещения высокого маяка.
Сторож убедился, что моторка уже далеко и люди, находящиеся в ней, вроде бы не собираются возвращаться. Изо всех сил дернул люк в полу, ведущий на винтовую лестницу. Сделал он это уже не первый раз. Тот вновь не поддался. Тогда сторож сел, обхватил колени руками и принялся смотреть, как дымно догорает яхта «Парадиз».
– Эх… я все понимаю. Какие-то разборки. За деньги можно и человека убить. Но зачем же такую дорогую яхту поджигать?
Сторож догадывался, что в какой-то мере и он сам виноват в случившемся. Ведь были у него сомнения, когда на «острове погибших кораблей» появился южанин и попросил о небольшой услуге – разрешить установить на старом сейнере дизель-электростанцию. Мол, она нужна для занятий дайвингом, да и вам электричество не помешает. Сомнения сомнениями, но хруст зеленых бумажек в руках южанина решил вопрос в его пользу.
Старик смотрел и смотрел на догорающую яхту, на горизонт. Он и сам не знал, сколько прошло времени. В ожидании оно тянется долго. Плескали волны, слышались крики чаек, позванивали тросы корабельных растяжек. Эти звуки умиротворяли, растворяли в себе мысли о смерти. Ведь когда видишь смерть других, поневоле задумываешься, что и сам не вечен, особенно если за плечами осталось больше половины жизни. И тут в гармонии этих спокойных звуков возник диссонанс. Сторож вскинул голову.
Со стороны побережья приближалась, росла черная точка. От нее исходило ровное гудение. Вскоре на фоне неба уже можно было различить силуэт небольшого вертолета береговой охраны.
В блистере кабины крошилось солнце. Бешено вращающиеся лопасти пропеллера казались полупрозрачным диском. Вертолет шел низко, метрах в двадцати над водой. Воздушные потоки, отбрасываемые его винтами, морщили воду мелкой рябью. Винтокрылая машина зависла напротив джонки. Ведь именно ее разыскивал пилот. Но затем он заметил и кое-что другое. Взял выше. Вертолет завис над палубой одного из судов. На ржавом металле в неестественных позах лежало три трупа. Один из них, несомненно, белого человека в светлом костюме.
Сторож делал отчаянные попытки привлечь к себе внимание. Он стоял и махал над головой снятой рубашкой.
– Эй! Я здесь! – кричал он в безуспешной попытке перекрыть оглушительный рев вертолетной турбины. – Да подними же ты голову. Не бросайте меня здесь!
Вертолет сдвинулся боком, пошел над водой, облетая «остров погибших кораблей». Сторож уже сорвал голос. Он буквально хрипел:
– Да здесь я, – и в отчаянии бросил рубашку сквозь распахнутую фрамугу вниз.
Ветер подхватил ее, понес над ржавыми судами. Вертолет взмыл вверх. Наконец-то пилот сориентировался – откуда полетела одежда. Он завис напротив башни старого маяка. Сторож пытался жестами рассказать, что здесь случилось, указывал на горизонт, в ту сторону, куда ушла моторка. Но пилот понял его по-своему. Он вскинул руку. Мол, успокойтесь, за вами вскоре прибудут.
Вертолет качнулся и взял курс к побережью. Вскоре о нем напоминал только тихий гул.

 

* * *

 

Немногочисленные туристы, оставшиеся на день в кемпинге, принадлежавшем двоюродному брату ловца жемчуга Бам Вам Донга, с неодобрением посматривали на полицейских. Стражи порядка расположились на территории с самого утра и упорно не хотели уходить. Выглядели они серьезно. Каждый был вооружен автоматом и спецсредствами. Хотя обычно в местах отдыха иностранцев вьетнамская полиция старается не демонстрировать оружие.
Хозяин кемпинга сидел в офисе-трейлере, напротив него расположился молодой офицер полиции.
– …Товарищ лейтенант, ну откуда я могу знать, кто они такие. Заселились ночью. Паспорта показали. Но не успел я их переписать. Обещали совершить все формальности сегодня. Люди спать хотели.
– Не верю, – офицер мягко хлопнул ладонью по столу.
– У нас же есть негласная установка – лишний раз не волновать иностранцев. Они Вьетнаму валюту приносят.
– Насчет валюты верю. Ну не просто так ты их паспорта не переписал.
– Честное слово, товарищ лейтенант.
– Сколько заплатили? Двадцать долларов? Пятьдесят?
Владелец кемпинга недавно начал свой бизнес, проработал всего пару сезонов, а потому еще не научился врать так нагло, как другие его коллеги.
– Это только чаевые, – штатский вытащил из кармана френча мятую зеленую бумажку, расправил ее и положил перед полицейским, – пятьдесят долларов. Чаевые же законом брать не запрещено. Сказали, за хорошую работу.
О том, что ему поручили купить подвесные моторы к лодкам, а сдачу в двести пятьдесят долларов разрешили оставить себе, хозяин решил промолчать. Он уже понимал – гости у него побывали непростые и покупка моторов для них может быть расценена как пособничество. Если, конечно, за дело возьмется Госбезопасность. Пока же он говорил с полицейским.
– Чаевые это неплохо, – бесстрастно произнес офицер, рассматривая мятую купюру, – но надо было об этом сообщить мне сразу, – он резко поднял взгляд и пригвоздил им хозяина кемпинга к спинке кресла, – ты же знаешь, они не вернутся.
Штатский от растерянности не знал, что и ответить. То, что его гости вряд ли вернутся, он уже понял, когда те попросили приобрести моторы. Зачем покупать, когда он мог дать их напрокат? Но сдавать честных людей полиции без внутренней борьбы неопытный бизнесмен еще не привык.
Офицер, только начавший делать карьеру в полиции, поднялся, нависнув над тщедушным хозяином.
– Я же вижу. Ты честный гражданин. Если и оказался в чем-то замешанным, то по ошибке. Наши органы справедливые. Все учтут, разберутся. Невиноватых у нас не карают.
Прозвучало еще несколько убедительных фраз времен военного коммунизма – о социальной справедливости и самых честных в мире правоохранительных органах.
– …Тебя же подставили. Кто-то попросил, поручился за них. А ты хорошо не подумал, – темно-карие глаза вьетнамского полицейского смотрели пытливо, колючие зрачки казались кончиками острых гвоздей.
– Виноват. Бдительность потерял, – сдался слабый духом бизнесмен, проклиная в душе своего двоюродного братца, подселившего «выгодных» клиентов.
– Так-так, – полицейский боялся, что хозяин вновь замкнется, – родственник, наверное, посоветовал? Я же не для того спрашиваю, чтобы кого-то покарали. Нам только те европейцы и нужны.
– Мой двоюродный брат Бам Вам Донг их ко мне направил. Вроде он их в море встретил. Они сказали, что вдоль побережья путешествуют. Так что, можно сказать, устроились у меня по его рекомендации. Хоть я от своего брата и слова не слышал. Я его вообще уже два дня не видел. Мы часто так делаем. Он посылает, я принимаю. Вроде рекламного агента. От каждого такого заселения я ему обычно двадцать баксов отстегиваю. Тут все так делают. Это же не преступление?
Офицер полиции задумчиво постучал пальцами по дешевому офисному столу.
– И теперь верю. Скажи мне честно, как думаешь – вернутся они?
После недолгого размышления хозяин кемпинга признался:
– Думаю, что нет. Так мне показалось. А в клиентах я редко ошибаюсь.
– Значит, твой брат.
– Двоюродный, – напомнил владелец кемпинга.
– И джонка у него. А зовут его…
– Бам Вам Донг, – с готовностью подсказал родственник.
– Да, да, слышал о нем. Это он премию за выловленную акулу отхватил. Что ж, будем искать. Он должен больше знать.
Сделав с десяток звонков по мобильнику, связавшись с полицейскими осведомителями, через четверть часа молодой лейтенант уже выяснил – последний раз джонку ловца жемчуга видели направляющейся к «острову погибших кораблей». А это как-то слабо вязалось с его занятиями. Там не было скалистых отмелей, где обитали б жемчужницы. Да и акулы там встречались редко. А всякое несовпадение обязательно насторожит настоящего полицейского.
Он не знал и даже не стремился узнать, кто на самом деле эти загадочные дайвингисты. Просто среди других офицеров полиции лейтенант получил ориентировку и разрабатывал тех, кто под нее подходил. А потому его доклад вышестоящему начальству был всего лишь одним из нескольких.
Назад: Глава 12
Дальше: Глава 14