Глава 28
Уже через час после победы над террористами Полундра неожиданно почувствовал себя совершенно лишним на ледоколе. Драться больше было не с кем, предстояло заниматься ремонтом, а этого он просто не умел. Вернее, умел, но все-таки не настолько хорошо, чтобы толком помочь морякам. Что делать, спецназовец нужен не для того, чтобы чинить, а как раз наоборот. Так что Полундре оставалось только ждать, когда остальные сумеют что-нибудь сделать, и время от времени выходить на связь с берегом. Так они и сидели в рубке – он и капитан Бессонов, который не отходил от штурвала и навигационных приборов. Полундра, чтобы принести хоть какую-то пользу, попытался привести в чувство старпома – но тщетно. Тогда он занялся ранеными – что он более-менее неплохо умел делать.
Время от времени в рубку заходил кто-то из занимавшихся ремонтом, докладывал обстановку. Общий смысл докладов был такой – утонуть ледокол не утонет, но и двигаться без посторонней помощи не сможет. Так что предложенная американцами помощь была бы очень кстати. Полундра сообщил об этом на берег. Адмирал Сорокин ответил, что помощь будет. Американцы явно решили помочь всерьез, вроде бы их корабли уже на подходе.
– Они отбуксируют вас на восток, к своему берегу. Там, в их территориальных водах, бросите якорь и будете ждать наш буксир.
– Не понимаю, – удивленно отозвался Полундра. – Мы же как раз не должны были в их территориальные воды попасть ни в коем случае.
– Если бы судно само туда отдрейфовало, то это было бы плохо, – ответил Сорокин. – Но если американцы сами вас туда поведут, то никакой причины для конфликта и скандала нет. Так что принимайте их помощь спокойно.
– Ясно. Примем.
Закончив очередной сеанс связи, Полундра покачал головой, сел на стул, нахмурился. Капитан, который тоже все слышал и был очень обрадован, удивленно посмотрел на него.
– Что с тобой, Сергей?
– Не нравится мне что-то эта американская помощь.
– Мне тоже, потому что пока помощи и нет никакой, – усмехнулся Бессонов. – Но как только их буксиры подойдут к нам, сразу понравится. Ладно тебе, Сергей! Ты что, всех американцев врагами, что ли, считаешь? Зря! Я многих американских моряков знаю – среди них есть отличные ребята.
– Да я понимаю, – отозвался Полундра. – Не думай, что раз я военный, то все американцы для меня автоматически враги. Мне просто непонятно, почему они решили нас в свои территориальные воды тащить. Странно! По идее, они как раз должны бы нас как можно дальше удерживать от своих территорий. Как-никак атомный корабль. Да еще неисправный – а ведь они не знают, какие именно у нас неисправности, не знают, что опасности взрыва реактора уже нет. Тем более что американцы на экологии помешаны. Логичнее с их стороны было бы тащить нас навстречу российскому буксиру. Если и рванет, то подальше от Америки. А так получается, что подальше от России. Но о России-то им с какой стати заботиться?!
– Да они не о России заботятся, а о своем кармане, – ответил Бессонов. – Буксиры-то частные, оторваны от дела. Компания, которой они принадлежат, просто экономит время и деньги. Чем быстрее они с нами разберутся, тем им лучше. Логично?
– Логично-то логично, – покачал головой Полундра. – Но ведь наша сторона компенсирует им убытки. Сам же знаешь, таковы международные нормы.
– Мало ли… Может, боятся, что их кинут, неверно оценят убытки. А может, все еще проще – боятся их капитаны долго находиться рядом с нами. Ты же правильно сказал – они не знают, какие у нас поломки. Вдруг взлетим на воздух, и они вместе с нами.
– Может быть, и так, – негромко сказал Полундра. Но было видно, что эта версия ему убедительной не кажется. Он все больше склонялся к тому, что реально американцы помогать не собираются. А если собираются, то есть в их поступках какой-то подвох.
Меньше чем через полтора часа выяснилось, что первое предположение неверно. Из тумана вынырнули силуэты двух кораблей, а еще через пару минут на связь вышел капитан одного из них. Помощь пришла. Бессонов тут же вызвал в рубку своего единственного выжившего механика, и они углубились в обсуждение технических подробностей. Перед тем как тащить ледокол на буксире, нужно было залатать пробоину – а то бы при движении в нее поперла вода под давлением. Обсуждались и другие ремонтные работы, в которых янки могли помочь. Полундра в разговор не вмешивался – зачем специалистам мешать. Но неожиданно он услышал нечто, что заставило его насторожиться…
– К вам на борт прибудет представительница одного из каналов… – сказал американец, причем как о чем-то незначительном.
Полундра подался вперед, похлопал Бессонова по плечу. Тот понял и посторонился.
– Сожалею, но принять на борту журналистов мы не можем, – сказал Полундра. – Это категорически запрещено. У нас режимный объект.
– А механиков наших можно, получается? – чувствовалось, что американец слегка обиделся. И неудивительно – они как-никак помощь пришли оказывать. А эти русские еще капризничают – этих пустят на борт, а этих нет. Все тайны у них! А сколько раз у них с атомными объектами плохо кончалось! Вспомнить «Курск», вспомнить Чернобыль.
– Насчет механиков и любой другой помощи с вашей стороны мы получили разрешение от начальства, – Полундра старался говорить как можно мягче. – Но, согласитесь, журналисты помощь оказывать нам не будут. Скорее наоборот, только под ногами станут путаться и отвлекать от дела глупыми вопросами. Что вы, писак этих не знаете?
Американский капитан знал писак. И в глубине души признал, что русский прав – только журналистов не хватало на аварийном ледоколе. Но Курт Хопли ясно сказал, чтобы съемочная группа работала, снимала, как русским оказывается помощь.
– Все равно это неправильно, – сказал он. И сам почувствовал, что голос его звучит фальшиво, неуверенно. Полундра тоже это почувствовал.
– Нет, журналистов мы к себе пустить никак не можем. Это исключено.
Американец еще немного поворчал и сдался. В конце концов, снять многое и с борта буксира можно. А Полундра, добившись этого дипломатического успеха, снова устранился от переговоров – и Бессонов продолжил обсуждать технические проблемы. Вскоре они закончили, и оба отдали своим людям приказ приступать к работе.
– Не понимаю, что ты так прицепился к этим журналистам? – неодобрительно сказал Бессонов, выключив рацию. – Сильно бы они нам не помешали.
Полундра только головой покачал:
– Ничего себе, не помешали бы! У нас полкорабля кровью залито, гильзы стреляные на каждом шагу! Только что матрос приходил, докладывал, что они еще троих убитых нашли! И сколько их еще не нашли! А ведь американцы не знают, что здесь были террористы.
– Все равно же узнают. К нам их техники прибудут, они всем расскажут.
– Одно дело техники, а другое журналисты с камерами. Они потом такое шоу сделают, что никому мало не покажется. Раструбят на весь мир, что у русских атомные объекты хреново охраняются. Да и вообще, я ведь этому янки правду сказал. Ваш ледокол – режимный объект. На то, чтобы помощь принять, вы от начальства разрешение получили. А вот журналистов сюда пускать вам никто не разрешал. И не разрешит! Если не верите – попробуйте связаться с берегом и спросить, что там по поводу журналистов думают. Вот увидите, то же самое, что и я.
– Хорошо, хорошо, убедил, – кивнул Бессонов. – Кстати, ты нам понадобишься.
– В смысле?
– Ну, ты же, кажется, не просто спецназовец, а подводный пловец?
– Да, – кивнул Полундра.
– У нас водолазов не осталось, оба погибли. А у американцев всего один. Нужно будет пластырь на пробоину ставить. Там и внутри и снаружи придется поработать, но снаружи одного человека мало. Нужно будет помочь. Справишься? В общем-то, дело не особо хитрое, что не умеешь, тебе объяснят. Я так понимаю, главное, чтобы ты под водой себя чувствовал уверенно, а с этим проблем не возникнет.
– Вот уж точно с уверенностью не возникнет, – усмехнулся Полундра. – Эх, а я так надеялся поспать немного, пока вы с американцами ремонтом занимаетесь. Устал как собака.
– Сергей, очень надо помочь.
– Да я и не отказываюсь. Когда приступать надо?
– Сейчас, – с виноватой улыбкой ответил Бессонов.
* * *
Завести под пробоину пластырь оказалось не слишком сложно – но долго и утомительно. Полундра и американский водолаз очень сильно вымотались – двух человек под водой было мало. Но в итоге прикрыть пробоину все же удалось. Конечно, заплатка была хлипкой, но на какое-то время ее должно хватить. Теперь нужно откачать из трюма воду и можно начинать буксировку.
Анжелина Старк и ее оператор наблюдали за работой из легкой моторной лодки. Журналистка уже знала, что на борт корабля русские ее пускать не собираются, а потому занялась съемками работ, которые велись снаружи. Моторка прыгала по волнам рядом с ледоколом все время, которое потребовалось на возню с пробоиной. Удачными съемки назвать было нельзя – большая часть событий происходила под водой. Именно поэтому Анжелина оживилась, когда ремонт был закончен и в катер, спущенный с ледокола, поднялись водолазы.
– Снимай, снимай! – скомандовала она оператору.
– Далековато… – отозвался тот.
– Сейчас поближе подойдем.
Она схватилась за руль, повела моторку к катеру, в котором в этот момент Полундра и американец освобождались от гидрокостюмов. Можно было отснять хорошие кадры. И взять лица этих парней крупным планом.
И все бы хорошо, но Анжелина весьма неважно управляла моторкой. А в последний час резко усилился северный ветер, его холодные порывы поднимали уже высокие волны. Очередная из них сильно качнула моторку, Анжелина пошатнулась, руль из-за этого повернулся не туда, куда надо, и следующая волна чуть не опрокинула лодку. Оператор сумел удержаться, а девушка не сумела. С громким визгом она рухнула в воду.
В каком-нибудь из южных морей ее падение было бы поводом для смеха. Плавать Анжелина умела, так что выбралась бы через считаные секунды. Но девушка совершенно не ожидала ледяного ожога – до жути холодная вода объяла ее тело. Анжелине почудилось, что в нее вцепились клыки какого-то морского чудища. Мгновенно перехватило дыхание, в глазах потемнело. Она успела отчаянно крикнуть – и вода сомкнулась над ее макушкой.
Все произошло очень быстро. Только что девушка была в катере и вот уже под водой. Все остолбенели – и это стоило бы Анжелине жизни, если бы не Полундра. В экстренных ситуациях тело спецназовца работало быстрее, чем голова. Он вскочил и прыгнул в воду – почти голый, ведь гидрокостюм он только что снял, оставшись только в тонком шерстяном белье. А температура воды у поверхности была почти нулевой. Но, к счастью, Полундра к этому был готов. Он был вполне в состоянии какое-то время действовать даже в такой воде. Нырнув, он увидел девушку, медленно опускающуюся вниз – видимо, перепугалась, наглоталась воды, дуреха. Полундра сделал два мощных гребка, схватил ее за ворот куртки и рванулся к поверхности. Не так просто это оказалось – одежда мешала, а сама девушка висела мертвым грузом. Но Полундра справился. Оказавшись у поверхности, он правой рукой схватил журналистку за шею под затылком и поднял ее голову над водой.
– Чего ждем?! – рявкнул он сидящим в катере – те так и не успели толком опомниться. Вернее, опомниться-то, может, и успели, но ничего не сделали.
– Сюда! – заорал Полундра. – Помогайте! Ее вытащить надо!
Тут неожиданно девушка пришла в себя. Ну, правильно, под водой-то она была недолго и наглотаться не успела. Но лучше бы она оставалась без сознания, пока не вытащили! Очнувшись, она стала кашлять, биться, размахивать руками.
– Не дергайся! – рыкнул Полундра прямо ей в ухо. – Не брошу!
Как ни странно, девушка, похоже, не только поняла, но и послушалась. Во всяком случае брыкаться перестала, наоборот, начала подгребать под себя, значительно облегчив Полундре положение. А еще через несколько секунд подоспел катер, и их обоих вытащили из воды. Девушка тряслась как осиновый лист, лицо ее на глазах синело. Мужики в катере бестолково толпились – кто какие-то дурацкие вопросы задавал типа «как ты?», кто-то пытался уложить ее на дно катера – непонятно зачем.
– Пустите! – Полундра бесцеремонно растолкал двух американцев. – Веня, дай спирт!
Русский матрос, который управлял катером, не среагировал. Тогда Полундра вырвал у него из кармана пол-литровую фляжку со спиртом, отвинтил крышку, глотнул. Именно для такой цели фляжки и выдавались тем, кто должен был заниматься спуском под воду в северных морях.
Глотнув сам, Полундра сунул фляжку американке. Та еще не вполне оправилась от шока – глаза еще были ошалелые, похоже, она не понимала, что ей дают и зачем. Тратить время на вежливые объяснения Полундра не стал. Пальцами правой руки он сильно сжал девушке щеки, а левой плеснул спирту в открывшийся рот. Глаза Анжелины моментально стали осмысленными – а еще через секунду полезли на лоб. Девушка закашлялась, Полундра похлопал ее по спине. Хорошо хоть соотечественники Анжелины догадались не возражать.
– Что… Что это… – прохрипела девушка, откашлявшись.
– Спирт. Девяносто шесть процентов, – отозвался Полундра. – Как горло, не сильно обожгло?
– Обожгло…
– Ну, ничего, это не смертельно. Зато теперь никакого воспаления легких. Ну-ка, еще глоточек!
– Не надо…
– Надо! Пей давай! – Полундра говорил настолько уверенно, что Анжелина послушалась – женщинам свойственно подчиняться более сильным личностям, а уж в Полундре сила чувствовалась еще какая.
– Эй, Веня, что уставился? – Полундра переключил внимание на матроса. – Давай к кораблю быстро!
Матрос повиновался.
– К-какие замечательные к-кадры получатся, – неожиданно сказала Анжелина, слегка заикаясь.
– Что? – Полундра повернулся к ней с легким беспокойством – заговаривается, что ли, девчонка?
– А в-вот, – Анжелина протянула руку, указывая на что-то за спиной Полундры. Сергей обернулся и увидел оператора, который из своей моторки целился на них кинокамерой. Да, действительно, кадры хорошие. Русский моряк спасает корреспондентку и поит ее спиртом – зрители просто в восторге будут.
– Ну, раз профессиональные рефлексы проснулись, значит, жить будешь, – усмехнулся Полундра.