Глава 42

Павлов вновь с острым наслаждением вдыхал пахнущий солью и йодом воздух своего любимого Мурманска. Разговор с контр-адмиралом Сорокиным удался. Тот был даже не просто доволен, – подошел к Полундре, слегка приобнял Сергея за плечи и сказал:

– Я знал, на тебя можно положиться. Рад, что не ошибся в тебе.

И только провожая Павлова до дверей кабинета – кто бы еще мог похвастаться такой честью? – вдруг сказал, словно вспомнив о чем-то докучном, ненужном и даже противном:

– Там тебя в нашу военную прокуратуру вызывают. Ты бы зашел, а?

– Тоже военюристов не любите, – Полундра даже не удивился такому странноватому тону контр-адмирала. – Зайду, куда я денусь. Вот прямо сейчас и отправлюсь.

– Не люблю, – кивнул Сорокин. – Но я не всемогущ, а ты там на пару с Никифоровым таких дел натворил… Словом, Сергей, если эти хмыри, которые по недоразумению считают себя военными, попытаются тебя, гмм… обидеть… То ты сразу ко мне.

«Что-то все меня последнее время обидеть хотят, – невесело подумал Полундра, открывая тяжелую дубовую дверь военной прокуратуры округа. – Ан как-то так получается, что в результате сами обиженными остаются. Забавно даже, право слово».

Но они с контр-адмиралом попали пальцем в небо, все обстояло совсем наоборот. Военюрист в майорском чине разулыбался Павлову так, словно перед ним предстал не старлей спецназа, а пропавшая и только что вновь обретенная возлюбленная:

– Военная прокуратура ЗабВО провела расследование по вашему делу, и было признано, что вы и старший лейтенант Никифоров действовали правильно. Это я вам официально объявляю.

– Да неужели? – Сергей приподнял брови, изображая радостное изумление. – Ну-у, порадовали сиротинушку. Надо же – «действовали правильно». А как насчет того, что некоторые ваши коллеги из Забайкалья действовали не совсем правильно, а? Ах да, конечно! В семье не без урода. Только количество уродов в вашей семье почему-то на порядок больше, чем в нашей. Хоть вроде бы в одной армии служим.

Покрасневший майор опустил глаза. Но затем вновь поглядел Павлову прямо в лицо и вдруг широко, по-дружески улыбнулся:

– Полундра, можно я тебя так назову, и на «ты»? Я ведь читал материалы дела. Вы с Никифоровым – настоящие герои. А что до коллег, я таких, как этот капитан, берсентьевская подстилка, сам бы в Байкале топил. Поверь, мы отсюда старались помочь тебе, чем могли. Мы ведь тоже североморцы.

Сергей был обезоружен. Он почувствовал в словах военюриста искреннее уважение и дружелюбие. Не такой был Полундра человек, чтобы не откликнуться на это.

– Да ладно, чего уж там, – весело сказал он. – На «ты» так на «ты». Не бери в голову.

– Тогда, – подмигнул ему сразу ставший необыкновенно симпатичным майор, – давай закончим официальную часть. Вот как закончим, так я тебя приглашу немного выпить за знакомство. Не откажешь, герой?

– Не откажу, – рассмеялся Павлов. – Надо же и мне обрастать полезными знакомствами! Давай свою официальщину.

– У вас есть к ним претензии? К военной прокуратуре ЗабВО? – Военюрист скроил предельно серьезную мину, но не удержался, подмигнул Сергею.

Тот, однако, шуточного тона вопроса не поддержал.

– Есть, – неожиданно заявил Полундра. – Ремешок от морского бинокля. Мне должны его вернуть, ведь это бинокль с подводной лодки самого Маринеско.

– Правда?! – В глазах майора блеснуло восторженное изумление. – Вот это да, вот это реликвия! Знаешь, Полундра, они этот ремешок не просто вернут. Они его в зубах принесут. Я тебе обещаю.