Книга: Один в море воин
Назад: 6
Дальше: 8

7

К городу Адену, экономической столице Йемена, как нельзя лучше подходило придуманное партийными идеологами в советское время определение «город контрастов». Так оно и было – центр города и его восточная часть выглядели совершенно респектабельно, даже роскошно. Широкие чистые улицы, освещенные по ночам мощными фонарями, шикарные магазины и рестораны, государственные конторы в многоэтажных зданиях, некоторые можно было даже небоскребами назвать. По улицам ездили дорогие машины, люди на тротуарах были хорошо одеты и выглядели уверенными в себе – а это, как известно, один из признаков процветания. Вся эта красота была построена и куплена за нефтедоллары. Йемен оказался в числе тех стран, которым повезло – на его территории находились настоящие подземные нефтяные озера, а то и моря. Нефтедобыча здесь была основным источником дохода, а одним из самых важных людей в стране был министр нефти – именно так он и назывался совершенно официально. Нефть здесь считали достаточно важной вещью, чтобы ею занималось отдельное министерство.
Однако нефтедолларов хватало не на все. Северный, западный и южный районы города производили совершенно иное впечатление. Это были настоящие трущобы. Узкие грязные переулки были залиты нечистотами, здесь даже канализации не было, все свои отходы люди преспокойно выбрасывали прямо на улицу, как в средние века. Большая часть обитателей этих кварталов выглядела так, что рядом с ними рядовой российский бомж показался бы образцом элегантности. Практически никто из здешних жителей нигде не работал, существовали они, в основном паразитируя друг на друге. Полиция в эти районы практически никогда не заходила – разве что в случае, когда приходилось преследовать или разыскивать преступника, совершившего что-то противозаконное в «чистой» части города. Вот уж в этих случаях полицейские действовали с широким размахом и предельно решительно – опасаться того, что кто-то из обитателей трущоб обратится в суд, не приходилось.
Между трущобами и центром существовали промежуточные районы, где жили те, кто пытался из трущоб выбраться, и те, кто в них скатывался. Однако кое-где эти районы были настолько невелики, что достаточно было сделать пару десятков шагов, чтобы с широкой чистой улицы, на которой располагались большие магазины, казино и рестораны, где дежурил подтянутый полицейский, попасть в вонючий переулок. Американских и европейских туристов, приезжавших в Аден, представители обслуживающих их фирм всегда специально предупреждали – за жизнь и здоровье людей, рискнувших отправиться в «грязные» районы, никто ответственности не несет. Поэтому лучше там не показываться. Обычно туристы слушались. Находились, конечно, любители острых ощущений или запретных удовольствий – и то и другое получить в трущобах было крайне легко. Как правило, такие искатели приключений возвращались довольными и долго рассказывали соотечественникам о своих похождениях. Но бывало так, что и не возвращались. Полиция, конечно, устраивала рейд по трущобам, но, как правило, безрезультатно.
Морской порт Адена располагался в «чистой» части города. А сегодня порт выглядел особенно респектабельно – по случаю того, что его посетил местный шейх Хасуф ибн Осман, аристократ, ведущий свой род от самого пророка Мухаммеда, член президентского совета, правитель Адена и прилегающей к нему области. Многие вещи совершенно одинаковы и в Азии, и в России, и в Африке. Перед прибытием большого начальника наводится образцовый порядок. Порт сейчас блистал чистотой, а полицейские были расставлены буквально через каждые три шага. К центральному причалу подходило судно под Андреевским флагом – именно по случаю его прибытия шейх и посетил порт. На российском судне прибыли приглашенные им участники учений, и шейх решил встретить их лично – нешуточная милость, кстати сказать. Впрочем, была у этого решения и еще одна причина – по совместительству, так сказать, шейх был командующим военно-морских сил Йемена. Так что было логично, что русских военных моряков встретит именно он.
Большой военный оркестр играл гимны – попеременно российский, специально выученный для такого случая, и арабский. Под эту музыку российское судно пришвартовалось, и моряки принялись спускаться по трапу.
– Ничего себе, – негромко сказал Полундре Витя Колодин, по прозвищу Окунь, каплей с гидрографического судна, – вот это я понимаю, шейх. Сразу ясно, кто здесь главный!
Шейх, с гордым видом стоявший на пирсе, в самом деле производил сильное впечатление. Он смотрелся как герой «Тысяча и одной ночи». Белоснежнейший бурнус, перстни с бриллиантами размером с пулю «ТТ», смуглая кожа, черные выразительные глаза, орлиный нос и, самое главное, нечто совершенно непередаваемое в выражении лица и осанке. Эдакая непринужденная властность, присущая настоящей аристократии с родословной, уходящей в средние века, и фантастическим богатством. Интересно, что важно и то и другое. Быстро разбогатевший нувориш, не помнящий даже прадеда, такого впечатления не производит, сколько бы миллионов или даже миллиардов ни лежало у него на банковском счету. Но и настоящие аристократы с родословными, оставшись без денег и власти, очень быстро всю свою осанку теряют.
– Да, – шепотом отозвался Полундра. – Шейх солидный.
– Тихо! – вполголоса рявкнул – так только начальники умеют – каперанг Давлетов.
Спецназовцы притихли – дисциплина есть дисциплина.
Всего в российской делегации было десятка два офицеров. Возглавлял их сам адмирал Семен Андреевич Кохонов, командовавший всей русской группировкой на учениях. Сейчас он как раз здоровался за руку с Хасуфом ибн Османом. Отчаянно завидуя арабу при этом – адмирал понимал, что может стать хоть министром обороны России, но таких бриллиантов не получит никогда. Было от этого ему очень обидно – адмирал Кохонов к таким вещам всегда был весьма чувствителен.
После официальных приветствий шейх произнес официальную речь. Речь оказалась длинной и пышной, Хасуф ибн Осман разглагольствовал о том, как он счастлив видеть русских друзей у себя в гостях, почти полчаса. Полундра все это время скучал. Чтобы хоть немного развлечься, исподтишка рассматривал порт, причалы и корабли, находившиеся на рейде. Среди них внимание на себя обращало большое судно под итальянским флагом. Судя по некоторым специфическим деталям конструкции, судно было научно-исследовательским.
«Интересно, что итальянским ученым здесь понадобилось? – лениво подумал Полундра. – Может, это ихтиологи? Или сейсмологи какие? Хотя какая мне разница. В конце концов, ученые в этом на крыс похожи – где угодно могут обнаружиться, в любом уголке планеты».
Все на свете рано или поздно кончается. Подошла к концу и речь шейха. После этого началась суета – несколько старших офицеров шейх пригласил к себе во дворец, а остальных разделили на три группы, снабдили местными проводниками и предложили отправиться на экскурсию по городу. Группа, в которой оказался Полундра, полностью состояла из моряков с гидрографического судна, их было четыре человека. Капитан-лейтенант Леонид Водянчук, тот самый офицер-патриот, который мечтал о захвате Украины и Прибалтики, Алексей Ященко, капитан второго ранга, и сам Полундра с Витей Колодиным. К идее экскурсии по городу моряки отнеслись с энтузиазмом. Из них всех до этого только Полундра да Витя-Окунь бывали за границей, ну, ясное дело, имеется в виду настоящая заграница, Украина с Белоруссией или Казахстан не в счет. Причем Витя-Окунь только один раз в Норвегии был, а Полундра и вовсе до сих пор в чужих странах бывал в основном в качестве человека-тени, не имеющего ни документов, ни гражданства, в общем, словно бы и вовсе не существующего. Такова доля спецназовца – им, в отличие от шпионов и резидентов, ни документов, ни официального прикрытия, как правило, не полагается. Их дело простое: приплыл, поджег-зарезал-взорвал – и снова уплыл. В руки противника разрешается попадать только в виде неопознанного трупа, про который ни один специалист не сможет с уверенностью сказать, откуда он. Белый человек – и все.
Так что экскурсия прошла «на ура». Гид прекрасно говорил по-русски, он рассказывал о достопримечательностях Адена и параллельно служил переводчиком для прикомандированного к группе йеменского морского офицера. Правда, довольно быстро выяснилось, что Полундра и Витя-Окунь могут разговаривать с арабом и без переводчика, по-английски.
Одним словом, день российские моряки провели с пользой и удовольствием, а вечером оказались в самом дорогом отеле города, в котором йеменская сторона любезно предоставила им номера. На выбор предлагались и одноместные, и двухместные номера, но офицеры с гидрографического судна решили жить вместе и устроились в четырехместном номере на пятом этаже.
После того как за предупредительным йеменским офицером и представителем администрации гостиницы закрылась дверь, в номере на несколько секунд повисло молчание. А потом оно было прервано фразой, крайне типичной для любой мужской компании россиян, оказавшихся за рубежом.
– Надо пойти что-нибудь выпить, – решительно сказал Леонид Водянчук.
На лицах всех остальных отразилось полное понимание и одобрение. Впечатлениями русские уже были перегружены, так что требовалось немного расслабиться.
– А зачем куда-то идти? – спросил Алексей Ященко. – Видели, какие они тут все вежливые? На цыпочках вокруг нас бегают! Я думаю, можно прямо в номер заказать все, что захотим.
– В номер – неинтересно, – безапелляционно заявил Водянчук. – Надираться в четырех стенах мы и дома можем. Мне интересно посмотреть, как их местный кабак выглядит.
– Ну, допустим, как выглядит именно местный кабак, ты не посмотришь, – сказал Полундра. – Страна-то мусульманская, местные жители не пьют, здесь это даже законом запрещено. И в номер тебе спиртного вряд ли принесут.
На лице Леонида появилась совершенно искренняя обида. Ну прямо ребенок, которому, пообещав конфетку, в рот горькую пилюли всунули.
– Как же так? Что, вообще выпить нельзя? – разочарованно спросил он.
– Вообще – можно, – успокоил его Полундра. – У них же здесь туристический бизнес развит, если бы спиртным вообще не торговали, он бы очень быстро загнулся. Есть бары и рестораны специально для иностранцев, у них есть разрешение торговать алкогольными напитками. Там тебе выпить дадут. Но цены, честно скажу, наверняка кусаются.
– Откуда ты знаешь, Серега? – спросил Окунь. – Ты что, здесь уже был?
– Конкретно здесь – нет, – ответил Полундра. – Но в такого рода странах бывал не один раз.
В каких именно странах и зачем, никто спрашивать, конечно, не стал. Все были люди военные, понимали, что такое тайна, допуск и подписка о неразглашении. А в том, что цели визитов подводного спецназовца в аналогичные страны были секретными, сомнений ни у кого не было – в самом деле, вряд ли легендарный Полундра туда ездил ради сольного выступления с морскими частушками под балалайку.
– Кстати, пить здесь можно только после захода солнца, – добавил Полундра.
– Ну, с этим проблем нет, солнце уже зашло, – отозвался Леонид. – Ладно, вы как хотите, а я хотя бы в бар при этой гостинице прогуляюсь. А там уж посмотрим по обстановке.
Чуть подумав, Полундра и Окунь решили составить Леониду компанию, а каплей Ященко решил остаться в номере – он попал на экскурсию в Аден сразу после ночной вахты и куда больше, чем бар и выпивка, его сейчас интересовала прозаическая кровать, на которой можно спокойно поспать.
Бар оказался огромным, скорее уж его можно было назвать рестораном. Русским морякам здесь были искренне рады, официант появился возле них, едва они успели войти, тут же нашелся свободный столик, да еще и в самом хорошем месте. Однако, услышав от Леонида, что русские желают выпить, официант поскучнел. Он не был удивлен – молва о русских привычках уже давно весь мир обошла, не исключая и Йемен, но был расстроен.
– Уважаемые господа, прошу меня простить, но спиртные напитки мы не можем предоставить вам бесплатно. Таковы правила, очень прошу, поймите нас…
– Конечно, конечно, мы понимаем, – ответил Полундра, который мгновенно сообразил, что если официант так говорит о спиртном, то, значит, все остальное они бесплатно им предоставить могут. Видимо, шейх расстарался, оплатил все заранее, не только номер, но и еду. Что ж, молодцы арабы, знают толк в гостеприимстве. А что до спиртного… Ну, что ж тут сделаешь. Чужие обычаи надо уважать.
– Тогда принесите нам чего-нибудь поесть. На ваш выбор, только, пожалуйста, местные блюда.
Официант просиял и удалился. Видимо, он очень боялся, что русские, после того как им откажут в спиртном, начнут буянить.
– Сергей, а почему ты уточнил, что хочешь именно блюда местной кухни? – спросил Окунь. – Какие же здесь могут быть еще?
Полундра усмехнулся.
– Я один раз в примерно таком же ресторане, только в другой стране тоже заказал что-нибудь на вкус официанта. Названий-то их блюд я не знал, вот и решил, что пусть уж лучше местный житель сам выберет. И что ты думаешь, он мне притащил? Картошку фри, гамбургеры, пиццу и кока-колу!
– Ты что, в Америке был?
– То-то и оно, что не в Америке! И даже не в Европе! Говорю же тебе, примерно такая же страна! Азия!
– Ну ни фига себе! – удивленно покачал головой Окунь.
– Сволочи американцы, – мрачно заявил Леонид Водянчук. – И досюда уже свои лапы дотянули.
– Это точно, – кивнул Окунь.
Тут к столу подошли несколько официантов с подносами, и разговор временно увял – офицеры отдали должное традиционной арабской кухне.
– Курить-то хоть здесь можно? – спросил Леонид у Полундры, отодвигая от себя последнюю тарелку.
– Это – сколько хочешь. Если попросишь, тебе даже гашиша дадут покурить, только для этого в специальную комнату идти придется. Это здесь как раз не запрещено.
– Нет уж, гашиша я сам не хочу, – помотал головой Леонид. – Нет, ну не понимаю я этих арабов! Водки, значит, или вина нельзя, а наркоту можно!
– Что ты хочешь – другая страна, другие обычаи, – пожал плечами Полундра. В голосе его слышались легкие нотки сожаления. Ему тоже хотелось немного выпить. В конце концов, Сергей Павлов тоже был русским человеком, а что может быть для русского естественней, чем опрокинуть вечером выходного дня рюмочку-другую.
– Ну-ка, посмотрим, что у нас с наличностью, – пробормотал Полундра и вытащил кошелек. Денег им командование выделило, но совсем немного. Правда, трат пока тоже никаких не было и вроде бы не предвиделось. Значит, то, что есть, можно и на алкоголь потратить.
– На пару рюмок хватит, – резюмировал Полундра, пересчитав свои деньги.
– Так здесь все-таки есть выпивка? – обрадовался Леонид. Полундра только теперь сообразил, что каплей не знает английского, а значит, из разговора с официантом не понял ни слова.
– Есть. Но за деньги.
– А это?! – каплей обвел широким жестом стоявшую на столе опустошенную посуду.
– А это – халява.
– Вот это да! Вот это я понимаю! – восхищенно воскликнул Водянчук. – Молодцы арабы! Я до сих пор думал, что они все сволочи!
– Потише, Леонид! – нахмурился Полундра. – Мало ли, вдруг кто-нибудь здесь русский знает.
– Нет проблем! Ладно, раз выпить можно, то вперед! Где тут наливают?
– Пойдем, – сказал Полундра и, встав из-за стола, направился к барной стойке.
Денег, выданных отцами-командирами каждому из офицеров, хватило только на два «дринка». Этот самый «дринк» представлял собой примерно тридцатиграммовую порцию самой дешевой финиковой водки. Цены на более дорогие напитки были вообще запредельными. Более того, пить пришлось стоя у барной стойки: бармен вежливо, с постоянными извинениями объяснил, что пить сидя – дороже. Таковы правила.
Моряки стоя цедили водку, Леонид вяло поругивал дурацкие правила, Полундра так же вяло отвечал, что у себя дома каждый может устанавливать какие угодно обычаи, а если они кому-то не нравятся, так он может в гости и не ходить. Через некоторое время Водянчук допил водку и вернулся за стол. Полундра остался у стойки в одиночестве. Но ненадолго, к нему присоединился Витя-Окунь, тоже решивший потратить имеющиеся денежки.
Неожиданно на плечо спецназовца, прямо на погон, опустилась рука – а точнее сказать, ручка, с длинными накрашенными ногтями. Полундра обернулся. Перед ним стояла жгучая брюнетка с роскошной фигурой. Ростом она уступала Полундре немного, а стояла совсем близко, поэтому в первую очередь спецназовец увидел ее лицо. Глаза у нее были темные, а кожа бледная, вместе с вьющимися волосами цвета воронова крыла это создавало очень волнующий контраст. Плечи незнакомки были обнажены, а глубокое декольте позволяло наглядно убедиться в том, что по-настоящему красивая грудь бывает не только у кинозвезд.
– Добрый вечер, синьор офицер, – чуть хриплым голосом сказала девушка. – Не откажетесь сказать, как вас зовут?
В руке красавицы была длинная тонкая сигарета.
– Не откажусь, – Полундра растерялся всего лишь на мгновение, а потом снова обрел полное душевное равновесие. В конце концов, красотки к нему клеились не в первый раз. Хотя… Пожалуй, настолько эффектная – в первый.
– Сергей Павлов – офицер российского военно-морского флота, – представился Полундра. Поскольку он присутствовал здесь вполне официально, со своими собственными документами, смысла скрывать имя не было.
– А я – Виктор Колодин! – сказал каплей, во все глаза таращась на брюнетку. – Рад познакомиться.
Девушка кивнула, но основное ее внимание по-прежнему было направлено на Полундру.
– А вас как зовут, прекрасная незнакомка? – спросил спецназовец. Фраза, пожалуй, звучала чуточку неуклюже, но, в конце концов, ведь это она к нему подошла!
– Франческа Вилонелли, – ответила девушка.
– Мы можем чем-то вам помочь?
– Можете, – решительно кивнула девушка.
– У вас какие-то неприятности?
– Вот именно! Мне скучно! Очень скучно! В этой стране не найдешь ни одного нормального мужчины. Или чокнутые туристы попадаются, или местные, с которыми ни одна нормальная женщина дела иметь не будет.
Выразиться откровеннее было трудно. Полундра, разумеется, тут же, не думая, повинуясь мужским инстинктам, заложенным в подкорку, ответил, что как раз по части развеивания женской скуки он особенно большой специалист. Леонид вякнул что-то в этом же роде, но на него итальянка внимания практически не обратила. Зато Полундре достался такой жаркий взгляд, что форма чуть не задымилась. Завязался непринужденный разговор. Полундра рассказал, кто он и откуда, итальянка ответила тем же. Выяснилось, что она не туристка и не искательница приключений. Она оказалась в Йемене по делу, поскольку была доктором истории искусств Падуанского университета. Специализировалась в основном на античных временах. Работала на том самом научном корабле, ходившем под итальянским флагом, на который Полундра обратил внимание в порту.
– Не понимаю, а что же вы тогда делаете здесь? – спросил Полундра. – Античность – это ведь Древняя Греция, Рим и так далее.
– Правильно, – кивнула Франческа. – Но основная область моих интересов – это подводная археология. Знаете, сколько интереснейших находок удается сделать именно под водой? Особенно в Аравийском море. Здесь есть утонувшие корабли парфян, вавилонян, финикийцев, египтян, индусов, да и греков с римлянами тоже.
– Насколько я понимаю, за время, которое они находились на дне, от этих кораблей должно было остаться очень мало, – со знанием дела сказал Полундра. В свое время он участвовал в подъеме золота с одного из затонувших в Карибском море испанских галеонов семнадцатого века. Тот корабль почти полностью сгнил, а ведь он пробыл под водой всего лишь около трехсот пятидесяти лет. Что же могло остаться от римского корабля, лежавшего на дне с начала первого тысячелетия нашей эры?
– Сами корабли, конечно, практически не сохранились, – сказала девушка. – Но многие вещи, особенно сделанные из меди, бронзы или драгоценных металлов, удается найти практически неповрежденными. Например, амфоры… – И Франческа принялась подробно рассказывать об одной из своих недавних находок.
– Интересно, – вежливо дослушав девушку до конца, сказал Полундра. – Знаете, а ведь мы с вами в чем-то коллеги. Вы ведь сами ныряете?
– Конечно! – кивнула девушка.
– Здорово! – искренне сказал спецназовец. – Женщину-подводника нечасто встретишь.
– А вы тоже подводник? – спросила Франческа.
– Именно, – подтвердил Полундра. – Да еще какой!
– Совсем здорово! – Итальянка явно воодушевилась со всем присущим ее нации темпераментом. – Надо же, искала просто интересного мужчину, с которым можно было бы поболтать в баре, а нашла моряка, да мало того – подводника!
– Молодец, Серега, – по-русски сказал Витя-Окунь. – Какую бабу закадрил!
– Скорее уж она меня закадрить пытается, – тоже по-русски ответил Полундра.
– За такую встречу надо выпить! – предложила итальянка.
Идея про «выпить» Полундре понравилась, но он смущенно потупился. Максимум, чем он мог сейчас угостить даму, это та самая финиковая водка. Да и то при условии, что сам пить не будет – денег у него осталось только на одну порцию стоя.
Франческа оказалась не только красивой, но и умной. Она мгновенно поняла причину уныния своего собеседника.
– Если вы не против, заплачу я. Вы же офицеры, у вас денег немного, а выпивка здесь дорогая.
– Ну как же… – начал Полундра, но итальянка тут же его перебила:
– И слышать ничего не хочу! У меня богатый отец, так что можете считать, это он вас угощает. И вообще, если мужчина стесняется того, что иногда вместо него заплатит женщина, значит, он не настоящий мужчина.
– Почему же это? – с искренним любопытством спросил Полундра, который до сих пор считал, что все женщины уверены в обратном.
– Потому что настоящего мужчину такие мелочи вообще не интересуют, – заявила Франческа. – Так что я заказываю бутылку вина. В том, что вы настоящий мужчина, а следовательно, не будете протестовать, я уверена.
После такого заявления возражать и в самом деле было уже неловко.
– Ладно, не переживай, – шепнул Полундре Окунь, пока итальянка разговаривала с барменом. – Это гусары денег не берут, а мы моряки, нам можно.
Вскоре они оказались за тем самым столом, за который усадил русских моряков предупредительный официант. Теперь и неловко не было – пили они за счет дамы, но зато и угощали ее любыми деликатесами, которых душа пожелает. Разговор тоже шел непринужденно и весело. Франческа увлеченно повествовала о своей работе и находках, а моряки то травили байки, то рассказывали подлинные истории из своей жизни. Кстати сказать, отличить одно от другого порой было практически невозможно. Например, Полундра однажды своими глазами видел под водой животное, которое иначе чем динозавром назвать было никак нельзя. Но, разумеется, рассказам об этом никто не верил. Впрочем, итальянка, кажется, поверила. Оно и понятно – если человек работает под водой, то он со временем во многие связанные с морем истории верить начинает. Это сухопутные крысы считают моряков мнительными и суеверными. А они просто-напросто лучше информированы о некоторых сторонах жизни, связанных с океаном.
В общем, за столом было весело. Правда, часа через два Полундра и Франческа остались одни. Окунь и Леонид ушли, осознав, что начинают мешать. Напоследок Витя сказал по-русски:
– Ладно, не буду тебе мешать, Серега. У меня шансов нет, она на меня даже не смотрит, – голос у него был чуть грустный, но спокойный. Он явно воспринимал ситуацию философски. Леонид был расстроен несколько больше, но тоже все понял и мешать не стал.
Франческа оценила деликатность офицеров, проводив их благодарным взглядом. С этого момента разговор за столом стал приобретать некую двусмысленность. Пару раз девушка делала довольно прозрачные намеки, но Полундра притворялся, что ничего не понимает. Он как-никак был женат и жену любил. Правда, чем дальше, тем сильнее становился у него в голове тихий внутренний голос, старательно шепчущий, что то, о чем жена не узнает, ей и не повредит.
Удручало только то, что вино быстро кончилось. Итальянка снова показала себя с лучшей стороны. Она мгновенно поняла подтекст ситуации и объявила, что у одного из ее коллег-археологов есть «лишнее спиртное», за которым она готова сходить. Но, разумеется, пить его в баре не получится, это возможно только в номере.
«Хитрая», – уважительно подумал Полундра. Он, разумеется, давно понял, что женщине надо, и удивлялся изощренности приемов. В самом деле, ни один моралист не докопался бы: свое спиртное в баре распивать категорически не разрешено, а выпить еще, в самом деле, хочется.
– Не стесняйся, Сергей, – ласково сказала итальянка. – Сейчас во всем мире дружба народов, никто из твоих командиров не обвинит тебя в том, что ты зашел ко мне в номер на бокал вина.
Слова «дружба народов» Франческа очень умело подчеркнула интонацией. Только самый последний идиот не понял бы, что конкретно она имеет в виду. «А, ладно, – мысленно махнул рукой Полундра. – Я, в конце концов, не девочка. Почему бы и нет, если она сама предлагает?»
– Хорошая мысль, – сказал он вслух.
– Я рада, что тебе нравится, – промурлыкала девушка.
Вообще-то в английском языке разделения обращений на «вы» и «ты» нет, и то и другое будет «you». Но по интонации было понятно, что на этот раз «you» обозначает именно «ты».
– Вот, возьми, – Франческа протянула Полундре ключ на фирменном брелке отеля с красиво выгравированным номером. – Иди ко мне в номер, а я подойду через несколько минут.
– Зачем такие сложности? – удивленно приподнял брови Полундра.
– Не стоит уходить вместе, лучше по раздельности.
– Но почему? Или у тебя с собой ревнивый муж?
– Да нет. Просто примета у нас есть такая – если пришли вместе, то и уйти надо вместе. А если по раздельности пришли, то по раздельности и уходить надо. Вообще-то эта примета для того придумана, как мне кажется, чтобы если люди за столом поссорились, то не могли так просто уйти в разные стороны. Но все равно – мало ли… Я вообще-то в приметы верю.
Полундра не был уверен, в примете дело или в том, что девушка боится быть скомпрометированной. Впрочем, по большому счету, ему это было безразлично. По раздельности, так по раздельности. Он взял ключ и вышел из бара.
Номер, в котором жила Франческа, располагался на третьем этаже. Полундра прошел по коридору мимо сидевшей в самом его начале горничной – та внимания на него не обратила ни малейшего. То ли была предупреждена, то ли просто сыграли свою роль форма, уверенное лицо и походка.
Полундра быстро нашел нужный номер, открыл дверь и вошел. Апартаменты оказались богатыми, но не чрезмерно. Тот номер, который предоставили русским морякам за счет шейха, был куда роскошнее. Полундра закрыл за собой дверь, сделал два шага по коридору, и вдруг ему показалось, что он чувствует какой-то странный сладковатый запах.
«Это еще что такое?» – успел подумать спецназовец. Но в этот момент пол ушел у него из-под ног, как палуба корабля во время сильной бури. Полундра не успел даже удивиться – мир перед его глазами померк, съежился, а потом и вовсе погас.
Он рухнул на пол и остался лежать в неестественной позе на красивом пушистом восточном ковре.
Назад: 6
Дальше: 8