Глава 42

Белые мухи, подхваченные пронизывающим северным ветром, кружились в воздухе, лезли за шиворот и кололи щеки. Небо затянуто серыми облаками. И все вокруг — такое же серое, даже снег. Подняв воротник меховой куртки и поглубже натянув зимнюю форменную шапку, Сергей Павлов неспешно шел по кривоватой улочке, ведущей к пристани. Собственно, большинство из немногочисленных дорог военного городка вели туда, в самое сердце этого населенного пункта. Ведь он жил морем, и практически все его обитатели так или иначе были связаны с военно-морским флотом.

Сергей уже давно миновал так называемые новостройки, в которых теснились офицерские семьи, и теперь его путь пролегал в самой старой части городка, где располагались невысокие каменные строения и местами попадались даже деревянные поморские избы. Впереди показалась до мельчайших подробностей изученная пристань.

Стройными рядами вдоль стенок возвышались боевые корабли Северного флота. А чуть дальше, прикрытые каменистой грядой, выстроились подводные лодки. Людей было видно немного. В такую погоду на улицу выходят только по долгу службы.

Приветственно помахав рукой знакомым морякам, снующим по громадному эсминцу в процессе подготовки корабля к походу, Сергей миновал и его, держа путь к скромно стоявшему в стороне от боевых громад гидрографическому судну. Этот сравнительно небольшой кораблик стал для него, по сути, вторым домом. И немудрено, ведь, если честно посчитать время, которое он проводил в своем настоящем доме, с семьей, и то, что пробыл на этом судне, еще неизвестно, на какой стороне окажется перевес.

Улыбаясь, словно увидев старого знакомого, Сергей подошел к сходням, возле которых дежурил молоденький матрос. Рядом с Полундрой, даже закутанный в тулуп, он казался тонкой жердочкой, хотя и имел довольно крепкое телосложение. «Да уж, — по-доброму усмехнулся Сергей. — Где же таких полудохлых берут? Неужели опять из учебки салагу прислали?»

А морячок тем временем, завидев на подходе к трапу незнакомого офицера, вытянулся стрункой и, приложив к черной матросской ушанке ладонь, отдал честь. Сергей ответил тем же и уже собирался подняться на борт, но внезапно остановился, повернувшись всем корпусом к озябшему матросу.

— Ты что здесь делаешь? — сурово сдвинув брови, спросил он.

— С-стою… — растерялся матрос и шмыгнул носом.

— Стоять ты будешь дома, у мамки под юбкой, а здесь ты службу несешь, — эти слова Сергей произносил спокойно, с расстановкой, доходчиво. Но от этого у паренька смелости отнюдь не прибавилось. — А ты знаешь, кто я такой?

— Никак нет.

— И я о том же, — еще сильнее повел бровями Полундра. — А если я шпион вражеский? Если я корабль твой иду подрывать, к примеру, или еще какую пакость против твоих сослуживцев задумал? Где твоя бдительность, товарищ матрос? Какого ты дьявола здесь делаешь, если кого попало на борт пускаешь, дохлую каракатицу тебе в одно место и ласты на винт намотать!

Разнос получился на славу. Хоть и не любил Полундра этого делать, но учить-то молодежь надо, никуда от этого не денешься. И с инструкциями, и с уставом эта зелень, несомненно, знакома, только не въелись они еще в кожу, не осознаны как необходимость, порою, в боевой обстановке, стоящая жизней многих. А вот выволочку, полученную от здоровенного и незнакомого офицера, он наверняка запомнит надолго, потом еще и спасибо скажет.

На шум из рубки выглянул коренастый мичман. Увидев Сергея, он выскочил на палубу и бросился вниз по сходням, улыбаясь до ушей. Однако, почти добежав, он сообразил, что идет воспитательный процесс, и остановился в нескольких шагах.

Отчитав нерадивого служаку по первое число, Павлов развернулся к застывшему столбом мичману.

— Здравия желаю, товарищ старший лейтенант! — раскатисто рявкнул тот.

— Привет, Егорыч, — попросту поздоровался Полундра и крепко пожал протянутую ладонь. — Что нового?

Зыркнув на матроса, обиженно глядящего вслед Сергею, Егорыч ответил:

— Что у нас может быть нового, кроме пополнения? Да и оно со старыми дырками. Опять сосунков прислали, еще придется настоящих парней из них лепить. Вот таких вот несознательных личностей, никакого понятия не имеющих о противодиверсионной подготовке, — и он кивнул в сторону поспешно отвернувшегося морячка. — Заждались вас, товарищ старший лейтенант. Волноваться стали, уж не приписали ли вас к другому пароходству?

— Да уж, чуть не приписали, — пошутил Сергей. — Насилу отбился! А ведь так уговаривали, такие аргументы приводили, аж мороз по коже порой продирал! Но только я им сразу сказал, что с родного судна я ни ногой. Куда же я без вас, чудовищ морских?

И совершенно ни к чему было мичману, даже если он боевой товарищ, знать, что на самом деле имел в виду Полундра и насколько эта шутка была близка к истине. Спустившись вниз, Сергей зашел в свою каюту и сбросил верхнюю одежду. Одернув форму, он собирался было уже идти на доклад к командиру, как тот неожиданно сам появился в дверях.

— Ну, здравствуй, гуляка! — стиснув мощную ладонь Сергея, полусерьезно начал он. — Мы здесь, понимаешь, корабль к походам грядущим готовим, а он по штабам ошивается! Батюшки! Ты где это так загорел?

— На рыбалке, товарищ капитан второго ранга.

— В Заполярье-то? — скептически поинтересовался тот.

— Нет. Гораздо южнее.

— Да ладно, хватит заливать, — недоверчиво, но уже осторожнее произнес командир.

Сергей пожал плечами, мол, хотите — верьте, а хотите — нет. В конце концов, он не в отпуске был, а задачу выполнял. И еще какую задачу, будь она неладна. Порывшись в нагрудном кармане, он небрежно извлек оттуда небольшую стопку цветных фотографий и как бы невзначай протянул их своему командиру.

— Смотрите, товарищ капитан второго ранга.

— Ну-ка, ну-ка, давай-ка их сюда, — потирая руки, командир поудобнее уселся на банку. — Сейчас мы их проверим, сейчас мы их сравним!

На любительских фото, сделанных незадолго до отплытия с Кубы, красовался Полундра, сосредоточенно вытягивающий тунца на палубу катера, гордо позирующий на берегу в обнимку с огромным марланом, и в прочих видах и ракурсах, то с уловом, то без него.

— Ну, ничего себе! — искренне восхищался командир, причмокивая губами. Выходило, что и впрямь Павлов рыбачить ездил. Только не вязалось это с логикой, никак не вязалось. Не из тех людей был старший лейтенант, чтобы командование его просто так в отпуск на юга отправляло. Тем более когда в это самое время такой конфликт на Кубе вокруг нашего сухогруза разгорелся и столько моряков погибло, только один и выжил да еще и судно спас, вместе с честью Андреевского флага…

Оп-па! Это что же получается: Полундра, южный загар, Куба… Да ведь это выходит…

— Так это был ты? — внезапная догадка прострелила мозг. Кавторанг даже на банке подпрыгнул.

Павлов спокойно смотрел ему прямо в глаза, ничем себя не выдавая. Сложив аккуратной стопочкой фотографии и убрав их обратно в карман, для семейного альбома, он скупо улыбнулся:

— Вот так ловится крупная рыба. Прямо по Хемингуэю.