Глава 11

Сон постепенно начал склеивать веки. Тряхнув головой, чтобы отогнать его, Полундра вышел из капитанской рубки на свежий воздух. Необычно густой туман покрывал дымкой даже палубу сухогруза. Сквозь его клочья пробивались слабые рассветные лучи. Набрав полную грудь пока еще прохладного морского воздуха, Сергей помахал руками, разминаясь, попрыгал на месте. Не откладывая в долгий ящик, опираясь о чисто надраенные доски палубы сначала правой, а затем левой рукой, с легкостью отжался от пола. Набежавшая дремота испарилась. Покрутив головой, разогревая затекшие мышцы шеи, он приложился к биноклю. Кроме тумана, плотной завесой окутавшего все вокруг, ничего не разглядеть. Раздалась очередная протяжная сирена — сухогруз предупреждал всех, кто мог находиться вокруг, о своем присутствии, дабы не столкнуться в тумане. Сергей предлагал лоцману переждать, пока встанет солнце и пелена испарится. Но тот заверил его, что никакой опасности нет, что он уже чертову кучу лет водит здесь суда и сможет пройти и с завязанными глазами, без навигационных приборов.

За спиной раздались шаркающие шаги. Отчаянно хромая и держась за живот руками, в который раз за ночь потопал в гальюн помощник лоцмана. Сергей проводил его взглядом, постоял еще немного, вдыхая влажный воздух, и вернулся в рубку. Лоцман Фернандо Гуэрильо, по-прежнему улыбаясь, стоял на своем месте и руководил движением корабельной махины. Подойдя к нему, Полундра из-за плеча оглядел приборную доску. Все по-прежнему. Сухогруз шел средним ходом, пропуская по правому борту один из коралловых рифов. Судя по карте, он был совсем рядом, меньше одного кабельтова. Фернандо обернулся и затараторил:

— Не устали еще, сеньор? Ничего, скоро мы встретим наш катер, на котором я отправлюсь домой, к любимой женушке и детишкам. А вам придется еще идти и идти! Соскучились, наверное, по дому? У вас есть семья?

Утвердительно кивнув в ответ, Сергей отступил в глубь мостика. Странное ощущение появилось где-то внутри. Все вроде бы в порядке, но что-то в поведении кубинца насторожило его. Какое-то едва уловимое напряжение почудилось в голосе, в мимике. Вернувшись к лоцману, он еще раз, уже внимательнее, посмотрел на навигационные приборы. Где же подвох? Слишком близко риф? Об этом они с Фернандо уже говорили, тот божился, что это безопасное расстояние, обходить риф дальше займет слишком много времени. И рядом есть еще другие отмели, которые мешают это сделать. Тогда что же?

— И дети у вас имеются?

«Он что, внимание пытается отвлечь?» — подумал Павлов и снова кивнул. Внезапно взгляд его задержался на мониторе GPS-прибора. Тот показывал точное, до метра, местоположение корабля. Очень удобная штука. Но сейчас на ее экране почему-то было установлено малое разрешение. В таком режиме с ним работают на морских трассах, где надо охватить большие расстояния и мелкие объекты не важны. А здесь, когда нужно учитывать десятки метров, от такой настройки прибора было не больше толку, чем от лоцманова помощника. Значок, обозначавший судно, как это и должно было быть при таком масштабе электронной карты, практически сливался с рифом. Под ложечкой неприятно засосало в предчувствии чего-то скверного.

Ступая неслышно, как кошка, оставив свою хромоту где-то на верхней палубе, Рамиро Суарес подкрался ко входу в машинное отделение. Двери были приоткрыты, внутри находился лишь один механик. Дымя сигаретой, он лежал на импровизированном лежаке с газетой в руках, время от времени поглядывая на командную панель. Через нее до него доходили приказы капитана изменить ход машин. Сухогруз давно уже шел с одной скоростью, потому механик позволил себе немного расслабиться. Рамиро глянул на часы — времени оставалось в обрез. Лоцман, конечно, предан делу революции, но он просто лоцман. А Рамиро любил все держать под контролем.

Дождавшись, пока механик углубится в свою газету, он тенью скользнул внутрь. Лежащий человек продолжал читать, не замечая возникшего рядом с ним Суареса. Его шеи коснулось тонкое жало электрошокера. Разряд заставил мышцы разом напрячься и подбросить тело над лежаком. Острая боль пронзила мозг, опустив защитную пелену на сознание.

Держа свой «электрический выключатель» наготове, Суарес приподнял пальцем веко и убедился в бесчувственности механика. Ловким движением он достал заранее приготовленный шприц, какими обычно пользуются диабетики для инъекций инсулина, сжал рукой плечо жертвы повыше локтя и уверенным движением ввел в вену раствор. Затем вложил пустой шприц и вскрытую ампулу в руку несчастного.

Со стороны все должно было выглядеть так: портовые соблазны, полно наркотиков, решил попробовать во время вахты, не рассчитал по неопытности и отключился. Попробуй докажи обратное.

Удовлетворенно хмыкнув, Рамиро направился к пульту управления машинами и стал смотреть на часы. Оставалось совсем немного. Секундная стрелка нехотя завершала свой третий с момента появления Рамиро в машинном отделении круг, когда раздался зуммер и на табло загорелась команда: «Стоп машина!» Взявшись за рычаги управления, он почувствовал, как судно начинает резкий поворот влево. В тот же миг на табло вспыхнула новая команда — «Полный назад».

«Не выйдет, голубчик! Мне нужен «Полный вперед»!» — злорадно подумал он и включил максимальную мощность двигателей.

Пробежавшись пальцами по клавиатуре GPS-прибора, Сергей включил высокое разрешение. Краем глаза он заметил, как сползает с лица кубинца его фирменная улыбка. Экран неторопливо моргнул, увеличив карту. Противный холодок пробежал по спине Полундры. Если верить прибору, коралловый риф, который они так тщательно старались обойти, был прямо по курсу, и дистанция между ним и кораблем практически отсутствовала.

«Прибор врет!» — лоцман попытался ухватиться за что-нибудь, но могучая рука Сергея, схватив за отворот рубахи, отшвырнула его в угол. С треском отлетели пуговицы и покатились в разные стороны. Ударившись спиной о переборку, Фернандо сжался в комок и затих, закрыв голову руками.

«Лево руля! Стоп машина!» — заорал Полундра и бросился к рулевой стойке. Схватившись всей пятерней, он перевел тумблер хода в положение «Стоп машина!». Вахтенный матрос, от неожиданности захлопав глазами, послушно крутанул штурвал влево. Корпус сухогруза задрожал и нехотя стал поворачиваться, не сбавляя скорости. Ничего не понимая, Сергей перевел рукоятку до отказа вниз, на отметку «Полный назад». Но сухогруз не вспенил за кормой воду, не начал останавливаться и отходить от опасного места. Вместо этого судно с еще большей скоростью подалось вперед и почти сразу же содрогнулось от страшного удара.

Оглушительный грохот и скрежет разрываемого металла заполнили все вокруг. Могучая сила инерции швырнула Полундру на приборную доску. Мимо него по гладкому полу проскользил на спине кубинский лоцман и врезался в стенку. Вахтенный матрос с перекошенным от ужаса лицом впечатался в штурвал. Судно, содрогаясь всем корпусом, продолжало движение вперед и медленно кренилось на правый борт. Корму стало заносить. Звонко лопнули один за другим несколько талрепов, удерживающих на палубе контейнеры с системой ПВО. Тяжелые ящики, высекая железом по железу снопы искр, начали сдвигаться к борту, угрожая упасть в море.

Рывками пройдя еще несколько метров, сухогруз наконец-то остановился и стал медленно оседать вниз, набирая в трюмы морскую воду. Истошно взвыла сирена, оповещая всех о случившейся беде. На палубу стали выскакивать полуодетые матросы и морские пехотинцы. Кто-то истерично закричал: «Спасите!!! Тонем!!!»

— Отставить панику! По местам стоять! Аварийная команда — приступить к работе! — спокойный и уверенный голос капитана, усиленный рупором, мгновенно остановил начавшееся было смятение. Моряки бросились в трюмы. Морские пехотинцы во главе с Сазаповым кинулись следом, помогая спускать тяжелые мотопомпы для откачки воды. Палуба очистилась от людей. Отойдя от потрясения, они сноровисто начали спасать свое судно, откачивая из трюма забортную воду. Капитан Мишин, бледный и суровый, вошел на мостик. Полундра, тяжело дыша, вязал лоцману руки его же собственным ремнем.

— Что это было, Сергей?

— Прости, командир, недоглядел, — горестно стал оправдываться Полундра. — Не успел я машину остановить. «Полный назад» даю, а он вперед прыгает! Наверное, со связью что-то… Этот змей нас прямо на риф вел… ух!

На лице боевого пловца, осунувшемся от чувства вины, читалось искреннее раскаяние.

— Не надо, Сергей, не время самобичеванием заниматься, — Мишин склонился над лежащим кубинцем. — Невозможно помешать тому, о чем не знаешь. Эти гады все предусмотрели, наверное.

На мостик поднялся старший помощник капитана. Он только что был внизу. Ситуация сложилась безрадостная, но не гибельная. Сухогруз пропорол правый борт об острый риф, но, судя по тому, что осадка не увеличивается, он прочно закрепился на отмели. Вода поступает в грузовые трюмы, в основном в тот, где, помимо другого груза, лежит станция слежения. Если удастся откачать воду и наложить временные заплаты, можно будет вернуться в порт для ремонта. В противном случае жить сухогрузу оставалось до первого шторма, который в щепки разнесет его об этот же риф. А штормы в это время года здесь не редкость.

Старпом убежал руководить спасательными работами. Мишин подошел к хмуро стоявшему Полундре и пожал его руку. Тот удивленно вскинул на него глаза.

— Ты молодец, Сергей! Без тебя кто знает, что могло бы случиться, — Медведь похлопал Павлова по плечу. — Вот узнать бы, насколько большую дыру у нас в боку эта сволочь проковыряла.

— Я мигом, — Полундра бросился к выходу. — Дайте мне минут двадцать.

— Осторожнее только! А я пока этим красавцем займусь, — капитан рывком поднял с пола кубинца.

Рассвело. Туман полностью рассеялся. Полундра еще перед отплытием, как и положено, привел в порядок все водолазное снаряжение, и теперь не нужно было тратить драгоценное время еще и на это. Быстро втиснувшись в подаренный Збруйковым в порту гидрокостюм, он подхватил дыхательный аппарат и направился к борту. Застегнув на ходу компенсатор, Сергей отрегулировал подачу воздуха и сбросил трап к плещущимся как ни в чем не бывало лазурным волнам. По всем наставлениям по производству спасательных и водолазных работ ему положено было взять с собой напарника или оставить на борту страхующего. Это не было пустыми бумажными правилами, каждое из требований было написано кровью пострадавших и погибших водолазов, и Полундра как никто другой об этом знал. Но ему слишком часто приходилось работать в таких условиях, когда на разных чашах весов стояла его личная безопасность и жизни других людей. И он не задумываясь рисковал своей. Так уж он осознавал свой долг.

Вот и сейчас, понимая, что в затапливаемом трюме каждый человек на счету, он решил погружаться в одиночку, не отвлекая от спасения судна его экипаж. Спустившись по трапу в воду, он удовлетворенно хмыкнул — опыт не пропьешь. Вес грузового пояса рассчитал точно. Зубами схватив загубник, он открыл подачу воздуха и надел ласты, до того болтавшиеся на поясе.

В трюме кипела работа. Полураздетые моряки, поднятые со своих коек, пытались наладить помпы, передвигаясь по разбросанным столкновением ящикам и контейнерам, то и дело проваливаясь в бурлящую прибывающую воду. Практически все, кто был на судне, за исключением капитана, допрашивающего кубинского лоцмана, да радиста, пытающегося связаться с берегом, в этот момент силились остановить полное затопление важного груза и добраться до пробоин.

Почти все. Бесшумной тенью на палубе появился помощник лоцмана Хуан, о котором в суматохе все забыли. Скрывавшийся до этого в лабиринтах переходов старого сухогруза, он целеустремленно пробирался к разверзшимся люкам пробитого трюма. Добравшись до крайнего из ящиков, за которыми можно было оставаться незамеченным, Хуан остановился. Огляделся по сторонам. С капитанского мостика его почти не видно, да там и некому было за ним наблюдать. На палубе — никого. Лишь из трюма доносился шум бурлящей воды и голоса людей.

Выйдя из-за своего укрытия, бывший помощник лоцмана в несколько стремительных прыжков добрался до рычагов управления гидравлической системой открытия люков и рванул на себя один из них. Вход в полузалитый водой трюм сухогруза надежно прикрыли мощные металлические створки, захлопнувшиеся над головами ни о чем не подозревающей команды. Без капли колебаний и жалости Рамиро Суарес сорвал пломбу с противопожарной системы и врубил наливные гидранты. В трюм, опрокидывая находившихся там людей и сбивая их с ног, хлынули новые, еще более мощные потоки. Запертые в ловушке моряки, ошеломленные таким внезапным поворотом событий, пытались выбраться наружу, но пожарные гидранты в один миг заполнили запертый трюм.

Не обращая внимания на отчаянные крики погибающих людей, безнадежные стуки в металлические переборки, тщетные попытки открыть изнутри задраенные люки, Суарес хладнокровно продолжал выполнять свой изуверский план. Он стремительно пересек палубу и оказался перед пожарным щитом, висевшим рядом с входом в радиорубку. Одним движением сорвал с него топорик, окрашенный в алый цвет, и ринулся внутрь.

Молодой паренек в наушниках сидел, отвернувшись от входа, и взволнованно крутил ручки настройки, налаживая связь с берегом. Ему невдомек было, что уже почти вся команда погибла, что за его спиной возник зловещий силуэт человека с топором. Не заметил он, как человек коротко взмахнул рукой, как в воздухе мелькнула алая тень. С тошнотворным хрустом обух пожарного топорика впечатался в висок радиста, отбросив его легкое тело в сторону. Скудные кровавые брызги слегка окропили рацию, продолжавшую попискивать на столе. Еще один взмах руки — и она с дымом и искрами развалилась.

Частые металлические стуки донеслись до Полундры через толщу воды. Почуяв недоброе, он одним движением ласт развернулся и мощными гребками стал возвращаться обратно. Ловко карабкаясь по трапу на борт, он прислушался — стуки уже затихли. Оказавшись на палубе, он заметил захлопнутые створки трюмных люков, включенные пожарные гидранты и с ужасом понял, что это были предсмертные призывы на помощь тонущей команды. Отшвырнув ласты и яростно срывая с себя на ходу акваланг, он помчался выключать пожарную систему, скользя мокрыми ногами по крашеному металлу. Понимая, что делает это слишком поздно, Сергей защелкал выключателями и вдруг заметил появившегося из радиорубки помощника лоцмана. Без намека на былую хромоту и сутулость тот выпрыгнул наружу, держа в руках пожарный топорик. «Вот сучонок!» — мелькнуло в голове Полундры, и он с рычанием бросился на кубинца. Тот лишь повернул голову в его сторону и тут же с короткого замаха профессионально метнул в приближающегося водолаза свой топор. Сергей еле успел увернуться — топорик уверенно летел прямо в голову, брошенный тренированной рукой. Звонко запрыгав по палубе, оружие не достигло своей цели. Увидев это, кубинец молниеносно развернулся и, ловко лавируя между ящиками, разбросанными по палубе, пустился наутек. Был совсем неподходящий момент мериться с русским гигантом силами в рукопашной схватке.

Полундра бросился за ним. Расстояние было слишком большим, он видел только мелькавшую где-то впереди спину кубинца. «Только бы не упустить!» — стучало в его висках. Избавившись наконец от снаряжения, он заметил лежащий на палубе автомат, видимо, оставленный одним из морских пехотинцев во время катастрофы. Сергей подхватил его, снял с предохранителя и передернул затвор, продолжая преследовать беглеца. Кубинец уже скрылся из вида, и до уха Полундры донесся плеск воды, производимый ныряющим человеком.

Остановившись, он рванул напрямую к борту, сшиб по пути ногой какую-то коробку, от души выдав тот неповторимый набор словосочетаний, не переводимых ни на один язык мира, которыми наиболее емко и красочно выражаются чувства в подобные моменты. Держа «АК» наготове, он присел у лееров и оглядел палубу — ловкий кубинец мог остаться на корабле. Ничего не обнаружив, он перегнулся за борт. Качаясь на невысокой волне, помощник лоцмана хорошо поставленными гребками удалялся от судна. Поддавшись первому порыву, Полундра едва не бросился следом. Он догнал бы мерзавца во что бы то ни стало. Но на корабле оставался груз, который он, Сергей Павлов, должен охранять. И нужно было попытаться спасти кого-нибудь из запертых в трюме.

Еще разок крепко выругавшись, он вскинул автомат и дважды нажал на спуск. Из ствола с трескучим грохотом вырвались короткие очереди. Волну, скрывшую голову кубинца за мгновение до этого, вспороли фонтанчики брызг. Смотреть на результат своей стрельбы у Полундры не было ни желания, ни времени — в трюме еще могли оставаться живые. Отбросив автомат, он понесся обратно, так и не заметив корабля береговой охраны США, показавшегося на горизонте в виде крохотной точки.