Глава 17

К середине дня Полундра уже отчаялся найти следы своей брюнетки с цветной татуировкой на плече. У спецназовца сложилось четкое впечатление, что все хозяева кафе, с которыми ему довелось побеседовать, хорошо знали, кого именно он ищет, но по каким-то своим причинам не хотели признаваться в этом и помочь Полундре в его поисках. Впрочем, североморец догадывался, что это могли быть за причины. Брюнетка, несомненно, принадлежала к древнейшей женской профессии. А хозяева кафе или не хотели связываться с парнями, что крышевали ее, или сами имели в ней какой-то интерес. Да и мало ли зачем разыскивал эту девочку Полундра! А вдруг им от этого будут какие-нибудь неприятности?

Как ни странно, но Полундре все-таки повезло, цветная татуировка помогла ему найти его брюнетку, хотя и не так, как он поначалу предполагал. Просто он, совершенно отчаявшись в своих поисках и до предела нагрузившись пивом и кофе с булочками, шел по Балаклавской набережной, как вдруг увидел эту самую трехцветную татуировку, будто светящуюся откуда-то из тенистого сумрака расположенного неподалеку от набережной скверика. Однако Полундра лишь на мгновение растерялся. Вскоре он разглядел и ее хозяйку, которая сидела в небольшом кафе под тряпичным навесом-зонтиком, невидимая, словно замаскированная со стороны ярко освещенной солнцем набережной, только солнечный зайчик падал ей прямо на плечо и желтая краска татуировки светилась издалека, точно позолоченная. Полундра был уверен, что это та самая татуировка и та самая брюнетка.

Но только эта девица сидела в компании трех парней самого приблатненного вида, курила сигарету и пила пиво. Вид у этой девицы теперь был совершенно потасканный, синюшного цвета с многочисленными вздутыми венами руки, держащие пивную бутылку, заметно дрожали, спина ее сильно сутулилась, на лице, когда она оборачивала его к солнцу, виднелось множество глубоких морщин и складок, черные тени под глазами и возле носа придавали ему черты чего-то порочного, грубого и мерзкого. Теперь Полундра окончательно уверился в том, что брюнетка была самой настоящей проституткой, и искренне недоумевал, как он мог не заметить такой очевидной вещи вчера вечером. Будто кто-то задурил ему голову.

Незаметно подобравшись сзади, Полундра присел за соседний столик так, чтобы оказаться за спиной брюнетки, видимый только ее парням, которые едва ли знали спецназовца в лицо. Сидя за столиком в кафе, Полундра слышал из их разговора буквально каждое слово.

– Ты когда пойдешь со мной? – Сидящий напротив брюнетки парень с испитой рожей смотрел на нее мрачно и требовательно. – Клиентура ждет.

– Какая еще клиентура? – воскликнула брюнетка недовольно. Полундра заметил, что теперь ее голос звучал хрипло и совершенно развязно, без малейшей тени прежней обольстительности. – Пошел ты в задницу со своими клиентами! Плевала я на них.

– Ничего себе! – Парень цинично расхохотался. – Видали? Она еще спрашивает, какая клиентура!

– Да пошел ты, дятел лысый, – устало отмахнулась она. – Мне с тобой неинтересно ходить. Ты себе забираешь слишком много, мне почти ничего не остается…

– Сколько мне надо, столько я и беру!

– И клиентов находишь каких-то чокнутых, того и гляди зарежут.

– Попадаются горячие ребята, это бывает.

– Да на хрен они мне нужны, эти твои горячие! – воскликнула путана с досадой. – Обслуживаешь их, все, что ни попросят, для них делаешь, из кожи вон лезешь, и это все за полцены.

– В этот раз ты от меня вообще ничего не получишь! Будут они тебя задаром выделывать!

– С какого это хрена?

– С такого! – Парень рассмеялся. – Ты пятьсот баксов мне должна? Должна! Последний срок отдачи когда? Сегодня! Так что давай! Или возвращай бабки, или отрабатывай их. А третьего тут не дано!

Однако брюнетка отреагировала на эти нешуточные угрозы удивительно спокойно. С невозмутимым видом допила свое пиво, отставила прочь от себя бутылку, потом полезла в свою сумочку, со спокойным видом вытащила оттуда пять зеленых стодолларовых купюр и разложила их на столе перед парнями.

– Все, Батон! – уверенно объявила она. – Вот твои пятьсот баксов, я их тебе возвращаю, все это видели. Больше я тебе ничего не должна.

Сидящие за столом парни удивленно переглянулись, кто-то даже тихо присвистнул. Названный Батоном тип взял купюры, стал внимательно изучать их, убедился, что они подлинные, настоящие зеленые доллары.

– Ничего себе! – проговорил он восхищенно. – Во дает эта вонючка! Ну-ка, давай рассказывай. Где взяла?

– Где взяла, там больше нету! – В голосе брюнетки послышались торжествующие нотки. – Тебе туда точно лучше не соваться, ты со своими куриными мозгами там ничего не заработаешь, только по шее получишь, и все.

– Постой, постой! – хватая проститутку за руку, воскликнул Батон. – Ну-ка, давай колись! Где ты эти бабки заработала? В Севастополе я тебя вчера не видел… Ты что, новую «крышу» себе нашла?

– Может быть, и нашла! Не твое дело.

Сидя за своим столиком, Полундра терпеливо ждал.

Безобразное, грязное здание городского общественного туалета с сакраментальными буквами М и Ж на фасаде находилось совсем рядом от кафе, где они сидели, и Сергей Павлов понимал, что рано или поздно эти пьющие пиво люди захотят пойти туда облегчиться. Тогда настанет его черед действовать.

Спецназовец уже больше не прислушивался к разговору чернявой проститутки и ее крышевателей. Более того, он поднялся из-за своего столика и направился к туалету. Остановился неподалеку от него со стороны двери, ведущей на женскую половину, так, чтобы с мужской стороны его не было заметно. Это было очень неприлично, идущие в туалет и выходящие из него дамы таращили глаза на стоящего возле входа в их заведение молодого красивого мужчину, однако делать было нечего, приходилось терпеть и это. Полундра хорошо знал, что настоящих проституток выпасают самым основательным образом, так что они даже в туалет никогда не ходят в одиночку, а с охраной, которая обязательно мужского пола. Стало быть, здесь, у самого входа в женский туалет, эту охрану удобнее всего было бы обмануть.

Стоя у входа в женский туалет, Полундра размышлял. Эта окрутившая его и едва не упекшая в милицию шлюшка была должна своему сутенеру достаточно крупную даже для курортного городка сумму и внезапно нашла средство расплатиться. Было ли это простым совпадением? Или все-таки как-то связано со вчерашним скандалом в доме его друга Лешки Дорофеева? Сергей Павлов не знал, что и думать по этому поводу.

Внезапно он увидел, как брюнетка поднялась из-за стола и направилась в сторону туалета. Как Полундра и предполагал, тут же поднялся и направился за ней следом еще один парень. Сергей поспешил спрятаться за стену туалета, чтобы не обнаружить себя раньше времени. Сопровождающий брюнетки, не видя никакой опасности для нее, пробормотал ей вслед: «Ладно, иди! Никому ты на хрен не нужна», – не стал провожать до самой двери в туалет, а скрылся на мужской половине. Полундра понял, что час действовать настал.

Едва брюнетка оказалась у двери туалета, Полундра внезапно выступил из-за угла и схватил девицу за руку.

– Ну-ка, стой! – воскликнул он негромко, но серьезно. – Ты что, лахудра, вчера со мной учудила? Опомнилась теперь наконец?

В глазах брюнетки, едва она узнала североморца, отразился неподдельный ужас. Полундра понял, что менее всего она ожидала его здесь увидеть и что рыльце у этой шлюшки в самом деле в пушку.

– Ты кто такой? – испуганно пролепетала она. – Отвали от меня, а то я своих пацанов позову.

Она торопливо оглянулась на сидящих под деревьями за столиком в кафе. Но те продолжали свой неспешный треп за пивом и в ее сторону даже не смотрели.

– Плевал я на твоих пацанов! – Полундра крепче сжал ее руку. – Вон они сидят, языки чешут, ты им на хрен не нужна. Я спрашиваю, что ты мне вчера устроила? Из-за чего разоралась? Зачем милицию вызвала?

Однако брюнетка с каждым новым вопросом быстро возвращала обычную свою самоуверенность.

– Какое еще вчера? Ты что, спятил? Я тебя вообще впервые в жизни вижу!

– Впервые в жизни? И заявление на меня в ментуре ты не писала?

– Какое заявление? Иди проспись, морячок, в натуре! И пусти меня, мне в туалет надо!

– Успеешь в туалет! – Полундра крепче сжал руку брюнетки. – Сейчас мы с тобой пойдем в ментуру, ты заберешь оттуда свое заявление. Скажешь, что никаких претензий ко мне у тебя нет!

– Да какое заявление?! – крикнула она в полный голос. – Я тебя вообще впервые в жизни вижу! Пусти меня, ты, дятел!

И она снова, как тогда в доме у Дорофеева, принялась извиваться, визжать, царапать своими острыми и твердыми ногтями руку Полундры, потянулась ему в лицо, североморец едва успел перехватить вторую ее руку. Тогда она попыталась ущипнуть, лягнуть своего противника, так что старлей волей-неволей вынужден был уворачиваться. Дамочки, желавшие пройти в туалет, теперь шарахались прочь от них, по-быстрому перебегали на другую сторону улицы. Брюнетка продолжала визжать отчаянно, это привлекло наконец внимание ее отдыхающих за пивом крышевателей.

– Эй ты, дятел! Ну-ка, пусти девушку! Какого хрена тебе от нее надо?

Полундра оглянулся. Разумеется, это был не случайный прохожий с благородными побуждениями, а тот самый парень, крышующий балаклавских проституток, который только что провожал ее до туалета.

Увидев Полундру, продолжавшего крепко держать брюнетку, крышеватель несколько смутился. Он сам был далеко не слабого телосложения, наверное, кое-что умел, но старлей был на целую голову выше его ростом. Тогда, оглянувшись в сторону сидящих за пивом своих приятелей, сутенер сложил губы бантиком и свистнул оглушительно, так что заложило в ушах. Сидевшие за столиком оглянулись, мгновенно оценили ситуацию, повскакивали со своих мест и кинулись на выручку.

– Ты чего, морячок? – развязно спросил Батон, приближаясь к Полундре с угрожающим видом. – Ты чего девушку ухватил? Ну-ка, отпусти ее руку! Да отпусти же ее, сука! – тихо, но со зловещим напором повторил он. В руке его блеснул нож. – Пусти, или убью на хрен.

Полундра отпустил, но так, чтобы «девушка» полетела аккуратно в того из троих, кто был ближе всего к нему, и сшибла его с ног. Ударом ноги Полундра вышиб нож из руки Батона, схватив самого сутенера, швырнул его головой вперед так, чтобы тот как следует ударился о кирпичную стену городского туалета. Кулаком оглушил и отшвырнул в сторону третьего бандита, пытавшегося подобрать нож Батона. Парни, порядком накачанные пивом с утра, не оказывали спецназовцу особенного сопротивления.

Но вот первый, самый слабый из них попытался подняться, Полундра встретил его ударом кулака под дых, одним, вторым, третьим, пока его противник окончательно не захлебнулся и не сложился пополам. Видя, что Батон и второй бандит еще барахтаются в грязи возле зловонной стены туалета, спецназовец протянул было руку, чтобы подхватить брюнетку, которая была оглушена не менее других падением и только-только сумела подняться на ноги, но еще не сообразила, что ей делать дальше. Полундра собрался потащить ее за собой, отвести в ментуру, чтобы она там рассказала, как на самом деле все было, и взяла свое заявление обратно… Только он дотянулся до нее рукой, как вдруг сильнейший удар сзади обрушился на его голову. В глазах его тут же потемнело. Он стал было оборачиваться, чтобы посмотреть на того подонка, что так предательски подкрался к нему со спины, как вдруг струя едкого газа брызнула ему в лицо, словно ударила по глазам. После этого в голове его окончательно помутилось, и Полундра без чувств рухнул на грязный асфальт возле туалета.