Книга: Морской волкодав
Назад: Глава 30
Дальше: Глава 32

Глава 31

В темно-синем небе меркли звезды. Над морем стелился густой туман. Белесые клубы заволакивали прибрежные скалы, плыли над пляжем, упирались в отвесные склоны. Наступал рассвет.
Стоянка ученого выглядела уныло. Повсюду: на земле, в траве, между камней, в кустах валялись порожние бутылки и окурки. Дымились костры – в угасающем огне еще тлели, испуская тощие струйки дыма, черные, как смоль, бревна. В спальных мешках и в палатках спали беспробудным сном гулявшие всю ночь люди. Те же, кому не хватило места на берегу, дрыхли на палубе яхты.
На краю короткого пирса, свесив над водой ноги, сидел Лигалайф. Рэпер любовался светлеющим горизонтом, над которым вот-вот должно было взойти солнце. Рядом с ним стояла непочатая бутылка виски. Но открывать ее он не спешил, а точнее, и вовсе не хотел. Бурная и насыщенная событиями ночь окончательно вымотала его. Спал он всего пару часов. Однако и ложиться снова Лигалайф не собирался. Да и какой был в этом смысл, если через три часа должны были начаться съемки клипа? Уж лучше было пободрствовать, чем проснуться «помятым», с опухшим лицом и с кругами под глазами.
– Я тебе не помешаю? – послышался нежный голос.
– Вот так дела.
Лигалайф обернулся. На пирсе стояла латиноамериканка. Ее пышные волосы развевались на ветру. Обрадованный рэпер тут же подвинулся. Девушка присела.
– Тебе тоже не спится? – спросил Лигалайф. – Гульнули мы неслабо. Можно было и чуть скромнее.
– Да. Эта ночь выдалась просто ужасной. Можно сказать, безумной.
– Бывает, – махнул рукой рэпер.
– Со мной – не так уж часто. Хотя, случается, глупости совершаю.
Репер тяжело вздохнул:
– Сколько раз себе обещал… Хотя… какие обещания, если душа просит?
– Как это: душа просит? В смысле не хочешь делать, а выходит само собой?
– Можно и так сказать. Как твой муж, не приревновал? Кстати, а где он?
– Спит как убитый. Он всегда так, если выпьет. Пока не проспится, его и пушками не разбудишь. А насчет приревновал или нет, это будет понятно, когда проснется.
– Если только вспомнит, – улыбнулся рэпер.
Из-за горизонта показался краешек солнца, и мокрый пирс заблестел в его лучах. Тут же стало ощутимым тепло светила. Оно согревало озябших за ночь людей.
– Ты говорил, что снимешь меня послезавтра в своем клипе, – напомнила Лигалайфу Кармен, – твое предложение все еще в силе? Или мне списать его на излишне выпитое тобой?
– Ну, конечно. Я слова на ветер не бросаю. Это я с виду не очень серьезный.
– Понимаю, быть звездой – сложно и ответственно.
– Ничего ты в нашей жизни не понимаешь.
– Мне кажется, вчера я побывала в каком-то другом измерении.
– Я в этом измерении живу. Я бы пригласил тебя и сегодня. Но основную часть клипа, в которой и тебе найдется место, мы снимаем послезавтра, – рэпер глянул на посветлевшее небо, – вернее, уже завтра.
– А сегодня?
– Сегодня будут снимать меня одного для перебивок на фоне пейзажей. Ничего интересного. И воздушного шара не будет.
– А Бауман тоже остается?
– Да, я говорил с ним. Ему хочется отойти от вчерашнего. А вот завтра все вместе и поплывем.
Некоторое время кубинка и рэпер сидели молча. Каждый думал о своем. Лигалайф о том, как он завтра будет выглядеть в кадре после бурной ночи. А Кармен – о новом плане похищения ученого.
– Знаешь, ночью я был немного пьян. Позволил себе лишнего. Ты уж меня извини, – неожиданно проснулась у рэпера совесть. – Иногда начинаю путать свой сценический образ с тем, кто я на самом деле.
– Ничего. Как говоришь ты – «бывает», – улыбнулась кубинка. – Что, похмельный синдром наступил?
– Не понимаю, о чем ты говоришь?
– Ну, как же? По-моему, это со всеми случается. Перепьешь, сделаешь чего-то не то. А наутро просыпается совесть. Хочется чем-то искупить вину. Я, например, начинаю мыть посуду и убираться в доме. Помогает.
– У меня немного по-другому этот твой синдром протекает. Пьяным я стараюсь не ложиться, а пытаюсь протрезветь на ногах. Тогда, во-первых, совесть не так мучит, а во-вторых, голова не так болит. Хотя и разговорчик у нас с тобой... А ты красивая.
– Знаю, – Кармен отвела взгляд в сторону.
– Съемки начнутся через три часа. Вся группа поплывет. Отправимся на яхте вдоль побережья. Места здесь красивые, картинка для клипа просто зашибенная.
– Значит, завтра все вместе?
– Приходи, я буду тебя ждать.
– А если мне муж не разрешит уйти?
– А ты придумай какую-нибудь отговорку. Ты же умная. И, как мне кажется, опытная в таких делах.
– Я попробую. До встречи.
Лигалайф долго смотрел вслед отдалявшейся от него Кармен, пока та не исчезла в густом утреннем тумане. Он тяжко вздохнул и потянулся к бутылке. Однако в последний момент передумал.
– Так будет лучше, – и рэпер бросил непочатую бутылку в море. – Все равно продюсер за бухло платит. А так – искушений меньше. Нечего свою волю испытывать. Нервы – они не железные.
* * *
За окнами генеральского кабинета уже проступали в первых утренних лучах заснеженные вершины гор. Хаутауэр на этот раз даже не смотрел в их сторону. Он сидел в одиночестве за широким письменным столом, вбрасывал в пластиковый стаканчик игральные кости, прикрывал их ладонью, тряс и выбрасывал на столешницу.
– Две «пятерки». Неплохо…
Генерал имел одну непростительную для военного слабость – был очень азартным человеком. А потому никогда и не садился играть ни в карты, ни в шахматы и даже шашки. Лишь иногда позволял себе вот такое безобидное занятие – поиграть в кости с самим собой. А ведь противостояние спецслужб, разведок – это, по большому счету, всегда игра. И игра чрезвычайно азартная.
После того как люди генерала допросили афроамериканцев, работавших на исламских фундаменталистов, следовало бы по здравому рассуждению чуть ли не силой забирать ученого с побережья. Но законы игры подсказывали другое. Ставки Хаутауэра, как руководителя проекта, значительно поднимались после того, как он захватил диверсантов-террористов. Правда, генерал все еще сомневался – правильный ли он избирает путь?
В кабинет буквально ворвался помощник.
– Канадцы наконец-то прислали точную информацию. Настоящий Чарльз Кемпински умер полгода тому назад.
– Ошибки быть не может? – генерал даже приподнялся в кресле.
– Информация абсолютно достоверная.
– Вот так дела, – усмехнулся Хаутауэр.
– Наши люди готовы задержать его прямо сейчас.
Хаутауэр предупредительно вскинул руку, останавливая помощника.
– Не стоит спешить. Тот, кто выдает себя за мистера Кемпински, наверняка не работает на фундаменталистов. Кажется, я начинаю верить и в русский след. Взять мы его всегда успеем. Где он сейчас?
– Вышел в море. За яхтой ведется наблюдение беспилотным летательным аппаратом. В любой момент мы сможем его остановить.
Теперь генерал уже не колебался и не жалел о том, что отправил Баумана на рискованный отдых. Захватить разведчика? Это слишком просто. Наверняка он является не простой пешкой, а координатором. Следовательно, за ним потянутся нити. А это дорогого стоит.
Помощник напряженно присматривался к рукам Хаутауэра. Тот неторопливо, словно колдовал, забросил в стаканчик игральные кости, резко встряхнул его и выбросил кубики на стол.
– Снова две «пятерки», – проговорил генерал. – И на кого это он работает?
– Возможно, кубинцы, – осторожно предположил помощник, – хотя, по агентурным данным, они свернули программу, когда мы перебазировались на Аляску.
– Кубинцы? – генерал задумчиво потер подбородок. – Вряд ли. Мне кажется, это снова русский след. Распорядитесь, чтобы подали мою машину.
Оставшись один, Хаутауэр аккуратно ногтем сдвинул кубики вместе и накрыл их пластиковым стаканчиком.
Назад: Глава 30
Дальше: Глава 32