Глава вторая
Испания, морской порт Малаги
Настоящее время
Ровно через сутки я летел в «Боинге» в сторону южного испанского побережья.
Напрасно я ждал от Баталова откровенности. После долгого общения в офисе мне так и не довелось узнать основной цели, ради которой он освобождал меня и моих товарищей от уголовного преследования, закупал судно для экспедиции и дорогостоящее снаряжение для погружения на приличную глубину. Кавказец умело маневрировал «вокруг да около», не говоря о главном. Ну да бог с ним, заниматься любимым делом все равно лучше, чем париться на нарах СИЗО в ожидании суда и реального срока заключения.
В моем кармане лежал полный комплект документов, включая диплом мореходки, всевозможные сертификаты, загранпаспорт, паспорт моряка и даже медицинское страховое свидетельство. Кроме документов, Баталов выдал небольшое количество наличных денег, а также кредитную карту известного европейского банка. Имелся у меня и новенький сотовый телефон, приобретенный взамен конфискованного в стенах Следственного комитета. Звонить особенно было некому: маму я решил не посвящать в события последнего месяца жизни, а боевые товарищи о трагедии знали. Единственным человеком, ради связи с которым был куплен маленький аппарат, оставался Сергей Сергеевич Горчаков. Я знал два его номера и с регулярным усердием набирал оба. Но, увы, ни тот ни другой на звонки не отвечал.
– На счете лежит достаточная сумма для приобретения необходимой амуниции, – сказал на прощание Баталов. – Денег не жалей – закупи и переправь на борт корабля все, что потребуется для глубоководных погружений.
Задав несколько вопросов касательно судна, команды и будущей экспедиции, я спросил о давно мучающей проблеме:
– Послушай, Заурбек, меня точно выпустят из страны?
– А в чем проблема? – не понял он.
– Документы состряпаны неплохо, но я ведь наверняка в розыске, и мой портрет украшает пограничные стойки в каждом аэропорту.
– Не беспокойся! – расхохотался Баталов. – Евгений Черенков не просто сбежал из-под стражи. Он исчез из всех архивов правоохранительных, следственных и судебных органов. Мне стоило это немалых средств, но Черенкова больше нет, понимаешь?
Я вздохнул. Он говорил о моем исчезновении так, будто капитана второго ранга Черенкова на этом свете никогда и не было…
Лет пять назад мне довелось прогуляться по улочкам Малаги, посему в аэропорту я ориентировался легко и быстро: получил багаж – небольшую дорожную сумку, набитую купленными перед вылетом вещами, вышел на привокзальную площадь и сел в такси.
Малага – сравнительно маленький европейский городок с полумиллионным населением, и дорога от аэропорта до морских причалов заняла не более четверти часа. Еще пять минут ушло на поиск нужного судна…
И вот я у борта «Фурии» – скромного корабля водоизмещением около полутора тысяч тонн. С виду это обычный параходишко, отличающийся от собратьев по причалу свежестью краски. На самом деле, по заверениям Баталова, судно недавно прошло ремонт с полным переоснащением начинки, начиная от машины и заканчивая GPS-навигацией в ходовой рубке.
Ах да! При первом же визуальном знакомстве с «Фурией» бросилась в глаза круглая вертолетная площадка, надстроенная над кормой. Ранее на подобных проектах площадок я не видел, поэтому тут же выстроил предположение, что данный инженерный шедевр есть плод фантазии господина Баталова. Зачем? Для каких целей? Эти вопросы пока оставались без ответов.
Кстати, Малага в качестве отправной точки выбрана Заурбеком Адамовичем неспроста. От ворот ее порта до Гибралтара всего шестьдесят миль, а ведь основное действо экспедиции намечалось, по его словам, именно в Атлантике.
Поднялся на борт и поздоровался со скучающим вахтенным – смуглым парнем лет двадцати пяти. Из камбуза доносился мясной аромат, сдобренный каким-то острым испанским соусом – это меня воодушевило, так как за время перелета я изрядно проголодался.
Однако быстро проскочить вахту, забросить вещи в приготовленную каюту и вкусить прелести местной кухни не получилось – смуглый парень долго изучал документы, что-то лениво бормоча на своем языке. Испанского я не знал, поэтому кое-как изъяснился на смеси английского с языком глухонемых.
Бесполезно. Вахтенный качал иссиня-черной шевелюрой и указывал рукой в сторону ходовой рубки. Я с трудом догадался, что он ссылается на запрет капитана пропускать на борт гостей.
«Я не гость! Звони, вызывай босса!» – показал я, как мог, жестами.
Опять непонимание.
Сколько длилось бы это мучение, неизвестно, если бы…
Вначале за спиной послышался топот. Кто-то или что-то двигалось на меня с устрашающей скоростью. Первая мысль: «Медведи! Много медведей!» Нащупав в кармане раскладной ножичек, я обернулся и увидел своих сослуживцев по «Фрегату»: Устюжанина, Жука и Фурцева.
«Немудрено принять их за косолапых. – Просияв, я раскрыл объятия. – Каждый под два метра ростом и весом по сто десять кило!..»
Я знал о том, что мои парни, также попавшие под следствие из-за гибели двух молодых пловцов, уже спасены Баталовым и находятся на «Фурии». Услышал об этом от самого Заурбека, а вот парни находились в неведении относительно моего появления, оттого-то и обалдели, увидев меня на палубе судна возле парадного трапа.
Уняв переполнявшие эмоции, мы перешли к решению возникшей проблемы. Точнее, перешли мои бывшие подчиненные – используя несколько заученных испанских фраз, они живо объяснили вахтенному, кто я и зачем прибыл на судно. Вахтенный смилостивился, переписал мою фамилию из документов в журнал и кивнул в сторону внутреннего трапа: «Проходите…»
– Ничто не вечно под луной, кроме вахтенного журнала! – хохотнул кто-то из моих товарищей.
Мы двинулись шумной гурьбой на жилую палубу.
– Представляешь, тебя Мишка в иллюминатор увидел! – радовался Георгий. – Увидел, прибежал и руками размахивает – пары слов от волнения связать не может!..
– Я глазам своим не поверил! – оправдывался Жук. – Смотрю, вроде наш командир по причалу вышагивает. Но откуда, думаю, он здесь?!
– Нам ведь ничего про вас не говорили, – вторил ему Игорь Фурцев. – Ни одного намека.
– Зато мне в Москве про вас шепнули. И даже фотки показали.
– Значит, ты знал, что мы на «Фурии»?! – гремел Устюжанин.
Я широко улыбнулся и постучал по боку дорожной сумки, где тихо плескался в бутылке крепкий алкоголь:
– Знал и готовился к встрече.
Внезапно на последних ступенях трапа мой старый товарищ притормозил и сказал, заметно понизив голос:
– Женя, ты нашел Горчакова?
– Нет. Пытался дозвониться, но старик постоянно недоступен. Понятия не имею, куда делся.
– Мы тоже пытались связаться с ним, пока у нас не отобрали мобильники… Слушай, у него ведь был второй телефон, по которому он «бакланил» с друзьями и близкими. Мы-то его номера не знаем, а тебе он вроде озвучивал, на всякие пожарные.
– Номер есть, только проку от него ровно столько же. Набирал раз тридцать – результат нулевой.
– А номер телефона дочери?
– Его у меня нет.
– Черт! Ну и влипли же мы…
– В чем дело? Почему такое настроение?
– Понимаешь, – почти шепотом произнес Георгий, – нам тут ни хрена не доверяют.
– Почему ты так решил?
– Во-первых, раскидали по разным каютам, и теперь в соседях у каждого минимум по одному испанцу. Во-вторых, на борту «Фурии» заправляют пятеро кавказских головорезов, судя по внешности и повадкам, бывшие боевики и убийцы. Главного звать Тимур. Он скорее всего доверенное лицо Баталова. Вся команда во главе с капитаном безукоризненно исполняют его приказы. Чуть что не так – сразу бьют в рожу. И в-третьих, эти хмурые ребята следят за каждым нашим шагом, прислушиваются к каждой фразе.
– Это точно, – кивнул Фурцев. – Повсюду косые взгляды.
– И шепоток в спины, – добавил Жук.
– Откуда умозаключение про «боевиков и убийц»?
– За поясами всегда торчат стволы, – ответил Георгий. – На телах замечены шрамы от пулевых ранений. Ну и рожи соответствующие – скоро сам убедишься.
– Команда полностью испанская?
– Кроме капитана, стармеха и четверых упомянутых выходцев с Кавказа. Остальные – местные.
– Видимо, по-другому быть не может, – немного подумав, пожал я плечами. – Баталов замыслил какое-то грандиозное дело, вложил в его подготовку кучу бабок и продолжает вкладывать. Смешно представить, что такой серьезный человек, как он, пустит все на самотек. Так что расслабьтесь, мужики, и покажите мою каюту. Пора отдохнуть и выпить чего-нибудь крепенького за встречу. Не возражаете?
Парни заулыбались, и мы двинулись по коридору жилой палубы…
– Эх, если хочешь жить в уюте – ешь и пей в чужой каюте, – как всегда, цитировал Жора морские прибаутки.
С моим размещением вышла заминка – матрос, отвечающий за ключи от свободных кают, куда-то запропастился. Зато сосед Миши Жука полчаса назад заступил на вахту, поэтому мы решили расположиться у него – чего терять время даром?
Крохотная двухместная каюта, с минимальным набором удобств из двухъярусных кроватей, общим рундуком и шкафчиком, столиком под квадратным иллюминатором, игрушечным холодильником и умывальником в углу. В принципе терпимо. Бывали в нашей практике и более спартанские условия. А тут из щелей потолочной панели даже струится прохладный воздух, производимый общей системой кондиционирования.
Георгий с Игорем устроились на нижней кровати, я присел на единственный стул, хозяин каюты метался между холодильником и столом, выставляя нехитрую закуску. Парни наперебой рассказывали о чудесном избавлении от нудного следствия, о странном знакомстве со спасителем-кавказцем, о первых днях на чужбине. Я слушал и все отчетливее представлял чудовищную по замыслу и коварству комбинацию, прокрученную моим новым знакомцем по имени Заурбек Адамович.
– Стармех – обычный работяга, неплохой спец, – вещал Устюжанин после пары стопок водки. – Если не ошибаюсь, перебрался сюда из Мурманска.
– А вот капитан – сущий зверь, – с тоской в голосе признавался Фурцев. – Тощий, с залысинами, лет пятидесяти с небольшим. Неулыбчивый и, похоже, злопамятный.
– В любую погоду сверкает лысиной и носит под рубахой летнюю тельняшку, – посмеивался Жук.
– И голос, как у Шаляпина, – дополнял характеристику Игорек. – Так порой орет матом на матросов, что те без перевода понимают.
– Вас не трогает? – поинтересовался я, разливая по рюмкам очередную порцию алкоголя.
– Капитану и так забот хватает, а нас «пасет» Тимур со своими архаровцами.
– Убавьте громкость, – предупредил я товарищей. – У палубы есть глаза, у переборок – уши…
Про себя же размышлял: «Тимур… Что же за тип такой? Баталов о нем сказал лишь пару слов – дескать, надежный помощник. Надо бы наведаться к нему и, выражаясь костлявым военным языком, доложить о прибытии к новому месту службы…»
К Тимуру я отправился после того, как окончательно разуверился в получении законного места в одной из кают. Мы успели опорожнить большую бутылку местного рома, а матрос со связкой ключей так и не появился.
Апартаменты «серого кардинала» располагались над кают-компанией – на небольшой VIP-палубе, по соседству с каютой капитана. Выйдя из каюты, я решил прошвырнуться по свежему воздуху – пошел не кратчайшим путем по внутреннему трапу, а через палубу и по лесенке, примыкающей к надстройке. По ходу движения заметил двух верзил кавказской наружности, околачивающихся на мостике. Они курили и посмеивались, наблюдая за работой нескольких испанских матросов.
– Надзиратели хреновы, – сплюнул я за борт и повернул к нужной дверце.
Рядом с каютой стояла вторая скучающая парочка столь же мерзких типов, легкие куртки которых недвусмысленно топорщились от выпирающих пистолетных рукояток.
«Да, рожи у них действительно как у опытных пользователей Уголовного кодекса», – отметил я, намереваясь толкнуть дверь.
– Э-э, ты кто? – лениво процедил один из них, преграждая дорогу к двери.
– Турук Макто.
– Кто? – наморщил узкий лоб охранник.
Наверное, не стоило давать волю эмоциям – я чувствовал, что могу удержать себя от взрыва, но… случаются в жизни такие моменты, когда нужно сразу дать понять, кто есть кто, иначе потом об тебя будут вытирать ноги и кое-что еще.
Вопрошавший стоял передо мной, его товарищ перемалывал челюстями жевательную резинку в паре шагов справа. Позиция – удобнее некуда.
Правой рукой я быстро выдернул из-за ремня наглеца пистолет, искать который не было необходимости – рукоятка демонстративно торчала из-под легкой ветровки, – и вскинул оружие, направляя ствол на соседа.
Леность и пренебрежительность первого улетучилась со скоростью нейтрино, физиономия исказилась болью и страданием. Второй проглотил жвачку и, выпучив карие глаза, смотрел на чернеющее отверстие пистолетного ствола.
– Вас когда-нибудь учили тому, что начальство нужно знать в лицо, любить и всячески ублажать? – приступил я к краткому курсу хороших манер.
– Учили, – зашептали оба. – Только мы тебя не знаем, брат.
– Ваши братья топчут копытами альпийские луга. А я – Антонов Аркадий Андреевич – руководитель группы боевых пловцов.
Они изобразили подобие улыбки: дескать, с детства слышали о таком, да вот беда – внешность запамятовали.
– Смотрите мне! В следующий раз отправлю на корм акулам, а Баталову скажу, что так и было, – вернул я пистолет охраннику и без стука толкнул дверь.
В приличной по размерам двухкомнатной каюте, отделанной свежим пластиком «под испанский орех», на диване перед низким столиком сидел смуглый мужчина лет сорока и что-то потягивал из бокала, доверху набитого кубиками льда.
– Ты кто? – не слишком вежливо встретил меня хозяин.
– Вы что, сговорились? – с ходу уселся я в кресло напротив. – Для тебя – Антонов Аркадий Андреевич.
– Антонов?.. – нахмурил он брови, а через пару секунд напряженного мыслительного процесса выдал: – А что ты здесь делаешь, Антонов?
– Вообще-то приехал к месту будущей работы.
– Кем ты собрался работать? И кто тебя прислал? – Он начинал потихоньку злиться.
– Прислал Баталов. Заурбек Адамович. А работать я собрался старшим группы боевых пловцов.
При упоминании Баталова гримаса вельможного превосходства с его лица тут же слетела.
– Как же я забыл?! – вскочил он с дивана и, протянув руку, молниеносно поменял тон с пренебрежительного на заискивающе-доброжелательный: – Так вы… Ах да! Заурбек просил не упоминать прежних фамилий. Очень рад вашему прибытию, Аркадий Андреевич!
На столике мгновенно появился второй бокал, Тимур набил его льдом и наполнил ромом.
Первые минуты нашего общения походили на знакомство мелкого начальника с новым сотрудником, рекомендованным самим премьер-министром. Он спрашивал о незначительных мелочах: какая погода в Москве, как добрался до Малаги, каковы впечатления от Испании?..
Я вяло отвечал, иногда тоже задавал вопросы.
– В Москве, как всегда, многолюдно и душно. А ты давно в Малаге?
– Месяц, – перешел на шепот Тимур, словно делился большим секретом. – Занимался покупкой этого судна, ремонтом, переоснащением, набирал команду… Кстати, когда-то я тоже имел удовольствие прогуляться под водой с дыхательным аппаратом.
– Да? – невпопад ответил я, продолжая осматриваться. – И как глубоко проходили ваши прогулки?
– Ерунда, – отмахнулся он, – всего метров десять-пятнадцать. Да и было это раз пять-шесть во время отдыха на Доминиканских островах…
Изучая каюту, я заметил в дальнем углу странную конструкцию, отделанную тем же пластиком «под испанский орех». Не шкаф, не секретер, не комод… По высоте и форме она, пожалуй, больше всего напоминала закрытую оружейную пирамиду.
Перехватив мой заинтересованный взгляд, Тимур загадочно улыбнулся:
– Оружие. Причем самое современное.
– Зачем нам оно? Ведь Заурбек говорил об исключительно мирном характере нашей работы.
– На всякий случай. Сам знаешь: сомалийские пираты, нападения и захваты судов… – уклончиво ответил он и скоренько перевел разговор на другую тему.
Для меня же данный штрих с невразумительным ответом стал еще одним кирпичиком в стене загадок предстоящей экспедиции.
Внезапно, узнав, что я еще не устроен, Тимур в лице изменился.
– Твои вещи в каюте товарищей?! Нет матроса с ключами от пустующих кают?! – завелся он с полоборота, – и, сорвавшись с места, набрал номер по внутреннему телефону и вызвал капитана.
Капитанская каюта находилась по соседству, и тот появился буквально через мгновение. Неулыбчивый, тощий, с залысинами, лет пятидесяти, с хвостиком, из-под распахнутого ворота светлой рубашки проглядывали полосы летней тельняшки. В общем, ошибиться невозможно – капитан именно такой, каким его обрисовали мои ребята.
Начались разборки…
Спустя несколько минут в VIP-каюту влетел искомый матрос, подталкиваемый в спину капитаном. Капитан был строг и молчалив, матрос смущен и даже напуган.
– Ты где мотался, идиот? – со зловещим присвистом спросил Тимур.
Смысл вопроса, заданного на плохом русском, без труда дошел до молодого испанца. Он развел руками и что-то пробормотал.
И тут произошло неожиданное – Тимур хлестко с разворота ударил испанца в челюсть. Замычав и схватившись за голову, тот свалился на пол. Кавказцу этого показалось мало, и он, мешая ругательства на разных языках, продолжал избивать несчастного парня ногами…
Капитан, коего мои парни охарактеризовали «сущим зверем», и в самом деле наблюдал за избиением с нескрываемым удовольствием и даже не пытался вступиться за члена команды.
Я тоже не вмешивался. В команде «Фурии» свои правила поведения.