21
Агенты Джонсон и Смит почти одновременно посмотрели на часы и переглянулись. Скоро. Скоро этот сумасшедший дом закончится.
Им стоило немалого труда удерживать весь день Миллера в каюте. Специалист по противоракетной обороне поначалу вел себя, словно невоспитанная школьница. Хорошо хоть Дуглас, видимо, прекрасно изучивший привычки своего подопечного, сразу же после их прихода смотался за виски. Опохмелившись, Миллер как-то сразу повеселел и перестал стонать и раздражаться по любому поводу. Если бы он еще не завел себе подружку, проведать которую он регулярно порывался и которая практически с той же частотой наведывалась к нему, то все выглядело бы вполне замечательно. Они оба искренне сочувствовали Дугласу, все это время неотлучно находившемуся с Миллером.
Солнце за иллюминатором плавно сползало к линии горизонта. Еще час-полтора – и начнет темнеть.
– Пора, – сказал Джонсон. Смит встал и взялся за дверную ручку. Он вышел в коридор – никого. Обернулся – Джонсон молча кивнул. «Все чисто». Камеры тоже не видят никого, кроме Смита. Он прикрыл дверь, отбарабанил условный сигнал в дверь напротив и двинулся по коридору к лестнице – маршрут отхода следовало проверить.
В коридорах было пусто – как в основном, так и в нескольких боковых. Смит прошел вперед, осмотрев окрестности, и вернулся к лестнице. Еще раз посмотрел на часы и вышел на лестничную площадку. Бросил взгляд вниз – все-таки это чудо, что Джонсон там себе ничего не сломал, да и вообще жив остался. Отделался всего-то парой синяков и царапин. Хотя нет, не чудо. Просто он – опытный профессионал.
Смит двинулся вверх по лестнице, периодически останавливаясь и прислушиваясь. Глуховатый гул, доносившийся сверху, постепенно усиливался. Да, на верхней палубе сейчас полно народу. «Все-таки хорошо, – подумал он, – что команда смогла погасить панику и пассажиры уже воспринимают крушение как забавное экзотическое приключение и готовы спокойно ждать эвакуацию. По крайней мере в ближайшие сутки-двое».
Смит поднялся на площадку перед выходом к шлюпкам. Выглянул наружу – так, людей довольно много, но вроде все спокойно. Проблем не должно быть. На рыжего парня, стоявшего у ограждения между шлюпками, Смит взглянул лишь мельком – облегающие короткие шорты, майка с открытыми плечами, на ногах шлепанцы, в таком одеянии даже иголку не спрячешь, не то что нож или тем более пистолет. Хотя физическая форма у этого рыжего неплохая, машинально отметил агент. Нет, не опасен – все-таки решил Смит и двинулся дальше по лестнице. Его путь лежал на самый верх.
Он не мог видеть, как рыжий парень оторвался от ограждения и, сделав пару шагов, подал кому-то сигнал. Кому-то, кто стоял у другой лестницы, идущей параллельно первой.
Смит, уже начавший успокаиваться – никаких подозрительных деталей во время обхода он не обнаружил, – замер в шаге от выхода на верхнюю палубу. В нескольких метрах по ту сторону дверного проема стояла эта сумасшедшая феминистка из Дании. В своих обычных шортах-бермудах и майке, никак не скрывавшей отсутствия бюстгальтера. Агенту вдруг очень захотелось развернуться и уйти, но он не мог этого сделать. Он должен был дожидаться остальных здесь. Феминистка явно собралась воспользоваться лестницей. Смит заколебался – пройти первым или все-таки пропустить даму? Дама, как же… Пройти первым – не факт, что успеешь проскочить, а сталкиваться с ней в дверях – последнее дело. Пропустить – наверняка закатит скандал, что ее унижают – как женщину.
Датчанка сделала движение рукой, будто предлагала ему пройти первым. Ладно, решил Смит, делая шаг вперед. Может, обойдется.
Не обошлось. Едва он опустил ногу и перенес на нее всю тяжесть тела, начиная второй шаг, Марта рванулась вперед, втискиваясь в дверной проем. Отступить Смит не успел, и колышущийся под майкой бюст феминистки вдавился ему в грудь. Колено датчанки тут же врезалось ему в пах с такой силой, что фэбээровец охнул и попытался согнуться пополам.
– Ах ты, сволочь! Маньяк! Похотливый самец! Он меня щупает! Ущипнул за задницу, будто ему все позволено! Отвали, ублюдок! Вот тебе!
Она еще раз врезала ему коленом в пах. Смит, хватая ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег, вывалился из дверного проема, едва удержавшись на ногах. В сторону Смита и орущей дурным голосом Марты начали смещаться охочие до зрелища зеваки, с разных сторон к ним уже приближались сотрудники охраны. Смит, с трудом соображающий от боли, вдруг осознал, что документов-то, удостоверяющих, что он агент ФБР, у него нет. Марта же продолжала вещать, что «этот тип» к ней приставал.
– Сэр, вам придется пройти с нами, – сказал один из охранников. Смит бросил взгляд на дверной проем в надежде, что Дуглас с Миллером уже близко, но их там не было. Двое мужчин в униформе подхватили Смита и куда-то повели. Агент покорно пошел с ними – этим идиотам все равно ничего не докажешь. Да и с их начальством придется терять время.
Он не видел, как за всем этим цирком наблюдают стоящие в отдалении Саблин и Зиганиди. Катя устроилась в сторонке от них – и к ней сейчас направлялась Марта, сияющая и очень довольная собой. Именно по просьбе Сабуровой феминистка и устроила это представление, не подозревая, что участвует в операции спецназовцев.
– Как я его, а? Будет знать, кобель… – Датчанка не замечала, что Катя смотрит ей за спину. В том же дверном проеме показался телохранитель Миллера, потом сам Миллер… и четверо крепких мужчин в униформе охраны. Сабурова с трудом удержала на лице безмятежную улыбку. Виталий с Николаем переглянулись – они предполагали, что для большей скрытности фэбээровцы постараются обойтись своими силами.
Милевский и его эскорт поравнялись со спецназовцами. Все-таки, куда они направляются? На шлюпочную палубу они не свернули, тем самым исключив один из предполагавшихся Боцманом вариантов. Пришли сюда. Значит…
Внезапно в общем шуме-гаме прорезался резкий хлопок выстрела. Охранник, шагавший последним, дернулся и рухнул на палубу, заваливаясь набок. Гарри Дуглас, сбив Милевского с ног, выхватил пистолет. Но он не видел стрелка и лишь водил стволом, выискивая цель. Второй выстрел заставил свалиться еще одного охранника, едва успевшего схватиться за оружие. Публика с разноголосым визгом стала разбегаться из места, внезапно ставшего опасным. Охранники пытались поддержать хоть какое-то подобие порядка, но выходило плохо. Хлопнул еще один выстрел, по счастью никого не задев. На этот раз Дуглас увидел вспышку и дважды выстрелил в ответ, махнув рукой в сторону кормовой надстройки. Несколько человек в униформе бросились туда. Стрелок, видимо, понял, что его обнаружили, и перенес огонь на пытающихся добраться до него охранников – еще один из бегущих упал, обливаясь кровью. Палуба стремительно пустела, кто-то бросился к лестницам, кто-то, сориентировавшись, – в сторону носовой части. Возле Милевского и его телохранителя остались только Саблин с Зиганиди.
Милевский лежал на палубе, сжавшись в комок. Дуглас возвышался рядом, водя пистолетом из стороны в сторону. Перестрелка между неизвестным и парнями в униформе охраны продолжалась. Охранники пытались заблокировать стрелка до подхода уже вызванной «спецгруппы» – нескольких своих коллег, имевших бронежилеты, каски и автоматические винтовки. Тех самых, которые участвовали в ночной катавасии возле ходовой рубки. Без особого успеха, впрочем.
Саблин вместе с Зиганиди лежали на палубе, изображая совершенно не опасных людей. И вдруг увидел двух вооруженных мужчин. Эти двое крались вдоль стены в сторону Милевского и Дугласа, прикрываясь выступами надстройки и распахнутыми дверями. Дуглас их не видел. Они явно собирались сделать то же, что и спецназовцы, только не считаясь с жертвами. Однако Боцман не собирался отдавать Милевского кому бы то ни было. Плохо только, что позаимствованный у агента Смита пистолет лежал в тайнике. Кто ж знал, что оружие может понадобиться. Хотя нет, это оружие на совсем уж крайний случай…
– Видишь? – прошептал он Николаю.
– Вижу.
– А теперь смотри сюда. – Боцман осторожно показал ему на убитых охранников. Те лежали всего в паре шагов. Тот, что погиб вторым, все еще сжимал свой пистолет в руке. Оружие первого оставалось в кобуре. Правда, кобура была расстегнута. И она находилась ближе к Николаю.
– Рискнем? – Виталий продолжал смотреть то на пистолет, то на крадущихся вдоль стены людей в масках.
– А то, – хмыкнул Зиганиди, – как же без этого…
– Слушай, Коля…
– Ну?
– Попробуем взять их живыми. И пообщаться с ними интересно будет, и нас за убийство не посадят, если что.
– Ясно, – ответил Зиганиди, – но не попасть не обещаю.
Незнакомцам оставалось преодолеть не более двадцати метров до ниши в надстройке, куда забился Милевский. Нет, пусть подойдут поближе. Перестрелка в районе кормовой части лайнера все еще продолжалась – похоже, у неизвестного стрелка патронов было в достатке. Интересно, как он пронес их на судно? Или…
– Сейчас!
Саблин и Зиганиди метнулись вперед – каждый к своей цели. Двое в масках заметили их движение, но сложный выбор – главная цель или новая угроза – заставил их потерять время. Потом Боцман так и не смог вспомнить, кто открыл огонь первым – в тот момент четыре выстрела слились в короткую очередь. Впрочем, никто ни в кого не попал. В следующую секунду конкуренты все-таки решились сначала разобраться со спецназовцами – возможно, потому, что пока еще видели в них глупых туристов, собравшихся погеройствовать. А также потому, что рассчитывали на то, что Дуглас не бросит Миллера и не ввяжется в драку. По крайней мере сразу. Но попасть в мишень, которая движется стремительными зигзагами да еще и ведет ответный огонь, – даже с десяти шагов дело нелегкое. Впрочем, и Боцман с напарником не гнались за славой снайперов. Пули свистели над палубой, рикошетя от настила и надстроек.
Саблин видел все словно в замедленной съемке. Вот Зиганиди движется рядом, отрисовывая свой зигзаг. Вот пистолет вздрагивает в его руке, выплевывая пулю. Вот сам Виталий давит на спуск, и ствол подпрыгивает вверх. Вот один «конкурент» – странно кого-то напоминающий – стреляет в ответ. Вот второй «мистер икс» выпускает пулю, но она пролетает уже у Николая над плечом. Вот у Зиганиди заедает затвор «трофейной» «беретты»…
Еще секунда. Боцман ныряет под руку «своего» противника, отбив пистолет вверх, тот запоздало жмет на спусковой крючок – пуля исчезает в небе. Вторым ударом Саблин выбивает у того оружие. Пистолет отлетает в дверной проем. Перестрелка мгновенно переходит в рукопашную схватку – рядом Зиганиди и его «партнер» самозабвенно обмениваются ударами. Причем человек в маске пользуется пистолетом как кастетом – то ли заело, как у Николая, то ли боится задеть своего. Впрочем, против такого бойца, как новороссиец, это помогает слабо. Но следить за их поединком Боцману некогда – ему и самому попался крепкий противник. Удар, удар, еще удар, блок, удар…
И тут неясный гул, беспокоивший Саблина последние пару минут, становится громче, резче и выразительнее. Спутать этот звук еще с чем-то Боцман не мог – треск вертолетных турбин, шелест лопастей. Через мгновение треск переходит в рев, над палубой проносится тень.
Воздушный поток заставляет дерущихся пригнуться. Вертолет с надписью «U.S. NAVY» проносится вдоль борта лайнера. Двое в масках, переглянувшись, исчезают в дверном проеме, ведущем на лестницу. Их никто не преследует – Саблина и его напарника гораздо больше интересует тот, кого эти двое пытались захватить. Гул турбин снова начинает нарастать – «Морской ястреб» возвращается…
