Глава пятая
Филиппинский архипелаг.
Настоящее время
Я лежу на неудобном ребристом лодочном дне. Поверх моего тела наброшена рваная, насквозь пропахшая рыбой рогожка. Рядом сидит Джиан и крепко сжимает мою ладонь, словно я маленький ребенок, норовящий в любую минуту испугаться. Ампаро на корме — держит рукоятку подвесного мотора.
— Куда мы направляемся? — спросил я девушку вскоре после отхода лодки от берега.
— Тс-с, — прижала она пальчик к губам. — Мы плывем к заливу.
Я высвободил голову из-под тряпки.
— Зачем?
— Женя, не высовывайся и не шевелись — тебя могут заметить с берега.
Пришлось снова накрыться вонючей рогожкой. Однако любопытство одолевало.
— Джиан, что происходит? Куда идет наша лодка?
— На остров. Мы решили спрятать тебя у нашего родственника. Там тебя никто не найдет.
— Джиан, спасибо, конечно, за помощь и заботу, — пробормотал я. — Но, может быть, вам лучше высадить меня где-нибудь… поближе к российскому посольству? Я бы поймал такси и через полчаса был в безопасности, а?
— Они убьют тебя, — тихо сказала девушка и сильнее сжала мою ладонь.
— Кто?
— Люди Катуны. Их очень много. И они всесильны. Они найдут тебя где угодно — даже в аэропорту во время посадки в самолет.
Она твердила это как заклинание, и я не знал, чем возразить. Я был чужим в этой стране, ничего не знал о местных нравах, обычаях, менталитете. Возможно, полусумасшедшие малолетние подонки до сих пор преследовали нас, пробираясь по берегу и не спуская глаз с хрупкой деревянной лодочки. Одной автоматной очереди было достаточно, чтобы разнести ее в щепки, заодно продырявив всех ее пассажиров. Не хотелось мне рисковать жизнями этих людей. Не хотелось…
«Ладно. Будь что будет, — решил я про себя. — Порой не знаешь, что лучше: скрупулезно просчитать действия, полагаясь на железную логику, или пустить все на самотек, надеясь на его величество Случай. Иногда прокатывало. Помогало. Посмотрим, что получится теперь…»
* * *
Лодка долго кружила по протоке, ныряла под какие-то мосты, огибала препятствия. Я все так же лежал на неудобном ребристом дне, изредка ворочался и выглядывал из-под рогожки, чтоб посматривать на солнце и хотя бы приблизительно знать, в каком направлении правит шкипер.
Джиан напряженно молчала. Безмолвствовал и ее отец. Да и мне особенно говорить было не о чем. Я все больше прислушивался и наблюдал за поведением своих спасителей. По их лицам я мог легко догадаться о том, что происходило вокруг. Кажется, пока все складывалось относительно удачно.
Пройдя длинный прямой отрезок, лодка выполнила несколько крутых поворотов; солнце над головой перемещалось то влево, то закатывалось вправо.
— Выходим в залив, — оповестила Джиан. — Воды хочешь?
— Не откажусь.
Она протянула флягу с теплой и неприятной на вкус пресной водой. Сделав несколько глотков, я вернул ей сосуд. И, вздохнув, поинтересовался:
— Долго нам плыть до вашего острова?
— Долго, — кивнула она. — Два дня.
— Сколько?! — зашевелился я, позабыв о конспирации.
— Тс-с, — прижала она мою голову ладошкой. — Лежи тихо. Вот выйдем из залива — тогда поднимешься…
«Два дня. С ума сойти, — стал сокрушаться я, прикрывшись от палящего солнца дырявой тряпкой. — За это время меня Горчаков запросто переправил бы в Москву. Если бы все сложилось с побегом. Жаль, что не успел добежать до посольской машины. Жаль…»
* * *
Из залива мы вышли ближе к вечеру, протопав, по моим грубым расчетам, более тридцати миль. Моторчик у лодки был слабенький, посему скорость нашей посудины не превышала шести узлов. Помимо скромной скорости на продвижение к цели влияли и остановки, во время которых Ампаро подливал из канистры в бачок мотора бензин. Заправка отнимала не более трех-четырех минут, но запаса горючего хватало всего на два часа непрерывной работы, после чего следовала очередная остановка.
После выхода из залива лодка повернула строго на юг. Джиан стянула с меня рогожку и позволила подняться.
— Теперь можно, — улыбнулась она.
Усевшись на лавке, я расправил плечи и сделал несколько движений, разминая затекшую спину. Девушка занялась приготовлением скромного ужина — стала раскладывать на чистом полотенце хлеб, тарелочку с рисом, кусочки рыбы и что-то еще малопонятное из национальной филиппинской кухни.
Мы шли с постоянной скоростью, держась примерно в миле от берега. Я поглощал рыбу, посматривая по сторонам. На тот случай, если поблизости промелькнет силуэт «Миллениума». Ведь какая-то причина задержала моих друзей в пути от острова Катандуанес. Не исключено, что встретимся по дороге.
Мои спасители тоже систематически изучали акваторию, но делали это скорее из соображений безопасности. Любое судно, двигавшееся навстречу или параллельным курсом, тотчас настораживало их. Они начинали нервничать, а мне приходилось укладываться на дно и накрываться вонючей рогожкой…
На исходе дня мы миновали западный мыс самого крупного острова Малайского архипелага и повернули на юго-восток. Солнце низко висело над горизонтом, едва освещая островные возвышенности. Я с трудом, но узнавал эти места. Всего несколько дней назад мы проходили этим же маршрутом на «Миллениуме» в сторону острова Катандуанес. Трижды за время перехода я нес вахту за штурвалом в капитанском кресле, и кое-что из окружающего ландшафта надолго отложилось в памяти. К примеру, мелкие гористые острова, глубокие живописные бухты или узкий пролив между двумя крупнейшими островами архипелага, который пришлось преодолевать чуть раньше по времени, чем сегодня.
— Ты сыт? — улыбнулась Джиан, убирая импровизированный стол.
— Да, спасибо. Все было очень вкусно.
— У нас очень мало еды, — посетовала она. — Остатки разделим на завтрак и обед. На ужин не хватит.
Мне стало жаль эту хрупкую и преданную девочку. Я вполне мог протянуть без еды пару-тройку дней, но каково придется ей и Ампаро? Их семья и без того недоедала, а тут еще длительное путешествие.
— Джиан, как называется остров? — спросил я даже не ради любопытства, а скорее для смены темы и поддержания разговора.
— Катандуанес, — запросто ответила она.
На пару секунд мой язык прилип к нёбу. «Возможно ли такое совпадение? — удивился я, стараясь сдерживать эмоции. — Филиппинский архипелаг насчитывает более семи тысяч островов. И вот на тебе — опять Катандуанес! Наверное, самому Богу неугодно, чтобы поиски вакцины профессора Иванцова прекратились…»
Ближе к ночи я сменил Ампаро на корме у подвесного мотора. Он выглядел очень уставшим и сразу улегся на дно, закутался рогожкой и заснул. Джиан перебралась поближе ко мне, села рядом, прижалась. Я обнял свободной рукой ее озябшие плечи.
— Тебе тоже не мешало бы поспать.
— Попозже. Вместе с тобой, — таинственно улыбнулась она.
* * *
За ночь мы прошлепали юго-восточным курсом около шестидесяти миль. В середине вахты мне пришлось заглушить мотор для дозаправки бензинового бака. К слову, две канистры бензина уже были опустошены, и дозаправку я производил из третьей — последней имевшейся на борту.
Часа в четыре, когда небо на востоке окрасилось заревом предстоящего восхода, нас сменил на корме Ампаро. При передаче вахты мы залили в бак очередную порцию горючего; канистра после этого изрядно полегчала.
— Что будем делать с бензином? — спросил я своего спасителя. — Осталось миль на сорок.
— Заправимся на том острове, — кивнул он вперед.
Я посмотрел в указанном направлении и едва различил в туманном горизонте полоску суши.
— А деньги?
— Деньги есть, — довольно похлопал Ампаро по карману стареньких джинсовых брюк. — На три канистры хватит.
— А на обратный путь?
— Что-нибудь придумаем! — ответил он, не теряя расположения духа. — На острове Катандуанес живет мой брат. Он очень хороший человек и обязательно поможет. И тебя спрячет в надежном месте, и нас проводит в обратную дорогу…
«Мне бы твой оптимизм, — с тоской думал я, слушая филиппинца. — За помощь тебе, конечно, большое красноармейское спасибо. Но что я буду делать на этом острове? Связи с большой землей нет. Российских представительств никогда не было. По словам Горчакова, там работали два русских врача в Миссии Международного комитета Красного Креста, но и тех уже нет в живых. Разве что отсидеться несколько дней да попробовать свалить обратно в Манилу?..»
Положение действительно было аховым. Ни документов, ни денег, ни осмысленных планов по дальнейшим действиям. Ни-че-го. Вздохнув, я улегся на дно лодки рядом с Джиан. Она прижалась ко мне хрупким тельцем, обняла, поцеловала в щеку. И вскоре уснула…
* * *
Заправка топливом состоялась в десять утра. Ампаро правил точно на остров, выбрав в качестве ориентира известную только ему точку. Через некоторое время я разглядел крохотные домики, разбросанные по берегу неглубокой бухты.
— Там точно есть бензин? — спросил я отца девушки.
— Это рыбацкая деревня. Мы всегда здесь заправляемся, когда навещаем брата.
— Прячься, Женя, — попросила Джиан, когда до берега оставалось не более километра.
— Зачем? — удивился я.
— На всякий случай. Будет лучше, если тебя вообще никто не увидит.
Пришлось снова устраиваться на дне лодки и вдыхать «ароматы» старой рогожи…
Я лежал без движения около получаса и прислушивался к происходящему на пирсе, к которому причалило наше суденышко. Все это время там шли оживленные переговоры на совершенно непонятном диалекте, гремели пустыми канистрами, топали босыми ногами по дощатому настилу. Наконец послышался звук переливаемой жидкости.
«Кажется, договорились, — понял я. — Стало быть, скоро двинемся дальше…»
Мои спасители и попутчики действительно закончили погрузку наполненных канистр, уселись в лодку; какие-то люди прокричали с берега прощальные фразы. Заурчал мотор. Качнувшись, лодка отошла от причала, унося нас все дальше и дальше на юго-восток от Манилы…
* * *
Мы двигались на север, проходя последний этап длинного путешествия. Далеко впереди виднелась неровная полоска суши, именуемая «Остров Катандуанес». Уверен, мы дошли бы до него без единой проблемы, если бы под утро следующего дня не повстречался все тот же ненавистный патрульный катер. Я распознал его еще издали, едва контуры надстройки и мачт проявились на горизонте в предутренней дымке.
Не зная, что за судно идет встречным курсом, Ампаро с Джиан сохраняли спокойствие. Здесь, по их мнению, нам уже не угрожала опасность. Я же не на шутку заволновался. Еще бы! Протопать по архипелагу более трехсот миль и в последний момент нарваться на тех людей, которые неделю назад арестовали меня на песчаном берегу Катандуанеса. Представив последствия неожиданной встречи, я тихо выругался.
— Что случилось? — спросила девушка. — Ты знаешь, кто плывет навстречу?
— Знаю. Сотрудники полиции и береговой охраны.
Лицо Джиан сделалось белее мела. Ампаро немного подправил курс, взяв подальше от встречного судна и, покусывая нижнюю губу, стал раздумывать над тем, как выйти из создавшегося положения.
— Давайте поступим так, — сказал я, приподнимаясь с деревянной лавки, — пока они не подошли вплотную, я незаметно сползу в воду и уцеплюсь за борт с внешней стороны. Если они пройдут мимо — отойдем подальше, и я снова поднимусь на борт.
— А если решат остановиться и проверить нас? — испуганно зашептала Джиан.
— Не переживай — они меня не увидят. Главное — придумайте хорошую отмазку: зачем идете из Манилы на Катандуанес. Чтобы у них не возникло подозрений.
— Брата идем навестить! — развел руками Ампаро. — Это не запрещается законом.
— Вот и отлично. Загородите меня. Я пошел…
* * *
Я болтаюсь в воде, уцепившись рукой за правый борт лодки. За правый, потому что расходимся с катером береговой охраны левыми бортами. Как положено.
Дабы пограничники не заметили ничего подозрительного, Джиан положила поверх моей ладони все ту же рогожку. Вода в море теплая, скорость лодки небольшая. Одним словом, дискомфорта я не испытываю. Лишь бы все обошлось. Не обходится. Вскоре с катера что-то кричат в мегафон. Ампаро глушит мотор, лодка теряет ход.
— Требуют остановиться, — шепчет Джиан.
— Они далеко?
— Повернули к нам. Метров семьдесят.
— Скажешь, когда смываться.
— Скажу…
Примерно через минуту она тихо произносит:
— Пора, Женя. Они близко.
Незаметно убираю ладонь из-под тряпки. Вдохнув побольше воздуха, ухожу под воду…
Мои натренированные легкие позволяют задерживать дыхание до четырех с половиной минут, что очень неплохо для статичного пребывания под водой. Надеюсь, сейчас мне не придется включать в работу мышцы и понапрасну расходовать драгоценный кислород. В противном случае продержусь без воздуха на минуту меньше.
Лодка остановилась. Нахожусь в ее тени под днищем, иначе благодаря удивительной прозрачности воды меня мигом засекут люди с катера. Обхватив днище, стараюсь не двигаться и наблюдаю за приближающимся судном.
Проходит минута, вторая. Есть контакт — корпус патрульного катера соприкасается с бортом лодки. Что происходит сверху и как надолго затянется проверка — я не знаю.
На исходе третьей минуты подумываю о том, как незаметно глотнуть воздуха. Лучше это сделать с противоположного борта катера или в районе его кормы, изрядно нависающей над водой. Быстро перемещаюсь под катер. Его винт не вращается, значит, можно всплыть там. Несколько движений конечностями, и я у кормы. Держась за лепесток руля, осторожно высовываю из воды голову. Дышу, широко открыв рот. Заодно прислушиваюсь…
Наверху — где-то между людьми в катере и лодчонке — происходит разговор. Сути я не понимаю — говорят на одном из местных диалектов. Однако, судя по ровному тону, проверка носит рабочий характер. И то слава богу.
Прочистив легкие, ухожу от греха под воду и возвращаюсь под днище лодки. Жду… Проходит еще три минуты. Катер не двигается, зато корпус лодки дважды заметно качнулся. Это означает, что с катера пожаловали гости для осмотра такелажа и багажа. Черт. Опять придется идти под катер. Ухожу в сторону, подплываю под корму, высовываю голову, дышу…
Лодка раскачивается — парочка пограничников заканчивает проверку и возвращается на патрульный катер. Непонятно, зачем было вообще останавливать эту скорлупку? Что запрещенного может перевозить ее хозяин?.. Ладно, брюзжать будем потом. А сейчас глотнуть воздуха и под воду…
* * *
Затарахтел дизель. Гребной винт ожил. Темный корпус катера отвалил в сторону и стал удаляться в южном направлении.
Однако я не спешил вылезать из-под днища лодчонки и вынырнул на поверхность лишь после того, как в воде появилась ладошка Джиан. Призывно помахав мне, девушка дала понять, что опасность миновала.
— Где они? — спросил я, вынырнув и отдышавшись.
— Метрах в двухстах. Они уже не смотрят в нашу сторону. Проверили документы, осмотрели вещи и потеряли всякий интерес.
— А что им было нужно?
— Не знаю, — пожала худыми плечиками девушка. — Спросили, откуда и куда плывем, с какой целью…
Ампаро копался у мотора, подливая в бак бензин. Я осторожно посмотрел поверх борта на удалявшийся катер.
— Можешь подниматься, — протянула руку Джиан.
Выждав для верности полминуты, я перемахнул через борт. Усевшись на лавку, снял шорты с футболкой, хорошенько отжал и расстелил на носу, дабы они просохли под лучами восходящего солнца.
Утробно заурчал маленький мотор, лодка набрала скорость и уверенно пошла к гористому острову, заполнившему почти весь горизонт с северной стороны…
