Книга: Дикий опер
Назад: Глава 9
Дальше: Глава 11

Глава 10

К пяти часам вечера, когда у Шахворостова от долгого сидения в губернаторском кресле стала горбом выгибаться спина и на лице выступили муки голода, Копаев успел разложить одну тысячу триста семьдесят два документа на две стопки. В первую легли внутренние приказы и распоряжения, относящиеся к кадровой службе и организационно-штатной работе, во второй стопке оказались документы «внешние». Распоряжения Резуна относительно положения дел в области.
Несколько часов назад, как и было велено, Тоцкий вышел из здания областной администрации и тут же позвонил Антону.
– Слушаю, – сказал тот, поглядывая на и. о., суетящегося над документами вместе с делопроизводителем.
– Я поехал?
– Да, хорошо, что вы мне позвонили, – сказал Копаев. – Директора рыболовецких компаний уже доставлены? А руководители организаций закупки продукции и сбыта? И остальные тоже? Это хорошо! Служебные, домашние и мобильные телефоны этих лиц – под контроль, отсекать каждого звонившего. Да, и членов их семей, – добавил Копаев после небольшой паузы.
– А как насчет Енисея? – уточнил Тоцкий, выдыхая сигаретный дым. – Повернуть?
– Да, и сводки по аналогичным преступлениям ко мне к двадцати часам, – распорядился Антон и отключил связь.
– А вы говорите – «следственная группа», – сказал он ровно в семнадцать часов окончательно потерявшему покой Шахворостову. В кармане Шахворостова и на его столе в общей сложности уже раз двадцать звенели телефоны, но он всякий раз отключал связь. – У государства, губернатор, не так много денег, чтобы катать по стране следователей, имея таковых в каждом городе. Я изымаю эти документы в присутствии понятых. Озаботьте последними начальника вашей службы безопасности, который спит на входе. Пусть поймает на улице двоих, наименее склонных к потере памяти граждан.

 

Тоцкий улыбнулся, отключил телефон и направился к проезжей части. После этого телефонного разговора у господина Шахворостова вряд ли появится желание звонить кому-то и предупреждать о прибытии гостей из Москвы. Подчиненные его, конечно, сброс такой информации осуществят, но для людей серьезных это не более чем информация из вторых уст. Первые же уста Копаев замкнул до того момента, пока Тоцкий не познакомится с директором компании «Северный промысел». Он дал ему время до восьми, учтя все трудности, что могут стать на пути майора. Поздним вечером ситуация, конечно, прояснится, но главное группой будет сделано: исходящая и входящая документация Резуна за текущий год изъята, знакомство с абонентом телефонного номера 332525 случится. Два человека, прибывшие в город без встречающего их ансамбля с караваями в руках, на несколько часов перекрыли основные каналы информации.
В Следственный комитет следователь Приколов направится – понял майор – только после администрации области. То есть завтра. Имея на руках документы областного значения и информацию о «Северном промысле». «Возьми двоих из ГУВД», – сказал следователь, и муровец должен был понять это распоряжение как готовность задержать телефонного собеседника Резуна по собственному усмотрению. Значит, Тоцкий должен прибыть в ГУВД Мирнска и поступить точно так же. Никто не должен знать об истинных целях прибытия москвичей. Говорят, некоторые в полиции взятки берут да оперативной информацией торгуют. Сплетни, конечно, но подстраховаться не мешает. Попробуй, выяви этих, некоторых, из основной части. Как не страховаться, если Приколов даже местному Следственному комитету не доверяет? Злые языки болтают, что и там встречаются люди не без изъянов.
«Здравствуйте, я из МУРа. Мне нужно два ваших сотрудника для проведения оперативных мероприятий в компании «Северный промысел» по факту обнаружения в Москве двух вагонов с мороженой рыбой без документов». Откажет начальник МУРу? И не подумает.
Генерал, конечно, людей дал. И те, ориентируясь в Мирнске, как у себя в квартире, через четверть часа привели сыщика к красивому стеклянному входу под высотным зданием. «Северный промысел» – значилось на одной из вывесок.
– Здравствуйте, а где мы можем познакомиться с директором вашего предприятия господином Жорниковым? – Тоцкий был учтив, насколько может быть учтивым майор МУРа перед гоняющим во рту жвачку слоновидным охранником.
– По какому вопросу? – прожевал тот.
– По аМУРному.
– Ты со мной так не шути, – предупредил охранник и сглотнул пол-литра набежавшей слюны.
– Где он? – улыбнулся Тоцкий.
– По какому вопросу? – пластинка в голове охранника закончилась и встала на новое воспроизведение.
Между тем майору меньше всего хотелось представляться. Менты по обе стороны от него откровенно скучали, и по их лицам читалось, что они знают что-то, чего не знает он. Такое впечатление, что помощи от них ждать не приходится.
Тоцкий вдруг фыркнул, крутнул шеей и вдруг схватил охранника рукой за кобуру. Тот перестал жевать и машинально бросил свою руку на ладонь опера.
Тоцкий отшатнулся и сокрушительным ударом пробил головой в лицо охранника. Девчушка за компьютером пискнула и закрыла рот ладонью.
Широкая лава крови из расплющенного носа устремилась к поясу исполина, треть жизни проводящего во сне, треть на службе, а треть в атлетическом зале, и он, уже находясь в состоянии глубокого нокаута, сделал несколько шагов – один ниже другого, назад. Не останавливаясь, Тоцкий пробил ему в грудь ногой, и в углу раздался грохот.
– Девчонку взять и за мной, – приказал он очумевшим от увиденного операм.
«Вот это два вагона рыбы, – пронеслось в головах обоих одновременно, – и это как тогда МУР по «мокрухам» входит?..»
Сплоченной компанией они прошли по коридору и уперлись в лестницу.
– Куда дальше, детка? – спросил он ее.
Она показала, и они поднялись на второй этаж.
– Сейчас?
Она указала на дверь, которую Тоцкий тут же приоткрыл.
– Хай, Савелий Николаевич.
– Что такое? – недовольно оторвался мужчина лет сорока от телефонного разговора. – Вы кто такие? – увидев насмерть перепуганную секретаршу, он снова взялся за телефон.
Один из оперативников Мирского ГУВД попытался выразить по этому поводу недовольство и даже потянулся к телефону, однако Тоцкий его остановил.
– Руслан, ко мне сейчас какая-то бригада ввалилась и, судя по крови на куртке одного из них, мой охранник плохо себя чувствует. Ага… Я жду.
– У вас есть такой – Руслан? – смешливо уточнил Тоцкий у местных сыщиков. Получил ответ «нет» и рассмеялся. – Значит, звонил не в полицию. Бандитам Савелий Николаевич звонил.
– Что вам нужно? – перестав понимать ситуацию, стал искать тему для беседы директор.
– Мне нужно, чтобы ты сейчас сообщил своей крыше, что я приглашаю ее на встречу. – Не давая хозяину кабинета ответить, он взял его за пуговицу на рубашке и слегка потянул к себе. Ровно на столько, чтобы тот перебрал по полу ногами. – За Мирнском есть недостроенная фабрика. Через час. Приедет «муравейник», я приведу свой.
И опера покинули здание.
– Твою мать… – только и смог выдавить директор, опускаясь в кресло.
– Прокол небольшой, коллега, – заметил один из местных оперов.
– Какой? – насторожился Тоцкий.
– За Мирнском строится не фабрика, а завод. Крыша сразу поймет, что ты не местный. Я же говорил – завод, завод…
– Я слышал, как ты говорил. И мне нужно было именно это – чтобы меня приняли за «залетного». Сколько на «земле» работаешь?
– Пятый год.
– Ничего, научишься.

 

Через десять минут Тоцкий уже докладывал Копаеву о проделанной работе.
– Значит, через сорок пять минут за городом в ожидании «стрелы» будет стоять бригада, крышующая «Северный промысел»?
– Да, я пойду туда один, – сказал Тоцкий, – пусть поверят в наглость приезжих.
– Не ты, а я.
Тоцкий опешил.
– Прошу прощения… Но следователю в оперативные дела лучше не вмешиваться. Случись что, придется выкручиваться, а без оперативного опыта… Там же народ грузить нужно будет и одновременно пробивать!
Копаев рассмеялся:
– Ты за меня не беспокойся. Как-нибудь управлюсь.
– Но ведь порезать могут.
– Могут. И тебя могут. Все, обсуждению не подлежит. А теперь слушай внимательно. Времени у нас в обрез. Сразу после того как я подойду к бригаде, ты и туча копов повалите нас на землю. Меня бить в кровь. После всех рассадить по камерам. С кем посадить меня, я покажу. Все понял?
Тоцкий понял лишь, что нужно сделать. Больше он ничего не понял.
Все случилось так, как запланировал Антон. Едва он вышел из машины и подошел к группе кавказцев, с пренебрежением рассевшихся на капотах трех машин, во двор стройки вкатились два автобуса с зарешеченными надписями и начался спектакль со стрельбой. Вскоре избитого Копаева и семерых кавказцев затолкали в автобус и доставили в ближайшее отделение полиции, в котором Тоцкий совместно с начальником РОВД принимали гостей.
Дежурный довел Антона до камеры и втолкнул внутрь.
– Пакши прибери, барс, – бросил Копаев находящемуся там кавказцу и уселся на нары.
– Что за стрельба-шмальба? – Поинтересовался кавказец, гонор которого был сбит жестким задержанием. – Тут уже дышать нечем, да?
– Какая сука сдала? – Антон поднял тяжелый взгляд на кавказца и приложил снятую рубашку к разбитому лицу. – Это так с вами вопросы решать можно?
– Э, ты о чем говоришь? – возмутился тот. – У меня все лицо в кровь. Я сам себя избил?
– Значит, языками болтаете как помелом! Если не мы и не вы, значит, те, кому твои люди спустили инфу! Местные – вы, а не мы!
– А вы кто, вообще?
«С этого вообще-то и нужно было тебе начинать», – подумал Антон, вслух бросил:
– Из Москвы. Здесь скоро будет большая война, если я отсюда не выйду. Если пронесется слух, что я набил вам «стрелу», а после оказался у ментов, к вам будет много вопросов.
– Слушай, ты рот закрой! – вскипел кавказец. – Это я тебя сюда посадил?!
– Вы здесь, я вижу, хорошо живете, – продолжал наседать Копаев. – Губернаторов «мочите», «стрелки» прокалываете! Красота, а не жизнь!
– Выйдем отсюда, будем разбираться, – спокойно пообещал кавказец. – Все выясним.
– Так же выясните, как выяснили, кто пристрелил вашего бывшего… как его… Хозяина, короче.
– Резуна? – уточнил кавказец. – Есть грань, за которую переступать нельзя. Понял, да?
Копаев понимающе покачал головой. Поспорить с этим постулатом было трудно. Он откинулся на спину и заложил руки за голову. «Пассажир» ему попался «дармовой», и опыт подсказывал Антону, что при разговоре с такими людьми торопить события не следует. Они сами начнут выкладывать информацию, главное, проявить полное отсутствие интереса к их персоне. Последующие полчаса протекли в полной тишине.
Антон оказался прав, и это было настолько ожидаемо, что он даже не обрадовался, когда услышал:
– Когда люди тебе говорят – сделай нам хорошо, и предлагают деньги, отказывать людям нельзя. А когда ты пытаешься сделать этим людям плохо, тут спрос особый. Нюанс, да?..
– Нюанс? – переспросил Копаев. – Не, ты не прав. Это не нюанс, нюанс иначе выглядит… Это коренное отличие. Вы правы. За это стоит «мочить». Как собак.
– Послушай, да, это не тебе судить, – предупредил кавказец. – Твое дело – край, – вспомнив о чем-то, он отвалился на стену и вальяжно развалил ноги. – А какая такая рыболовецкая компания? Я тебя в первый раз вижу.
– А ты что, всех в лицо здесь знаешь?
Кавказец опустил ноги на бетон.
– Э-э. Ты, наверное, не понял, с кем разговариваешь, да? Ты с Маликом разговариваешь. Ты под кем ходишь?
– У меня приказ, – сообщил опер. – Зачем мне крыша? Я из Москвы.
– Какой приказ? – стал закипать назвавшийся Маликом. – Резуна приказ?
– Игоря Константиновича, – подтвердил Копаев.
– Константина Игоревича, – поправил кавказец, – да? Твой Резун наподписывал приказов. Сейчас снизу смотрит, как трава растет.
– Приказ Резун подписывал, а готовил его Шахворостов. Он-то, я надеюсь, еще жив?
Малик прищурился.
– А ты зачем здесь сидишь? Ты, человек из Москвы? Украл на базаре яблоко? Э-э-э. Я кого спрашиваю?
В принципе, Антон уже выяснил все, что хотел. Перед ним сидела самая обыкновенная «шестерка», «торпеда», владеющая лишь той частью информации, которую только что выдала. Нельзя сказать, что результат превзошел все ожидания, но и куцых намеков было достаточно, чтобы сформировать некоторое мнение о положении вещей в городе. Оставалась мелочь.
– Шахворостов будет губернатором, – сказал Антон. – Это мне известно без выборов. И побоку мне крыша. Моя крыша теперь – Шахворостов.
– Э-э, ты, наверное, ни разу гостей в офисе не встречал? Новенький, да? Эта «криша» Шахворостов под нашей кришей, а потому, когда я отсюда выйду…
– Ты еще скажи, что ты и у Резуна кришей был, – ухмыльнулся Антон.
– Вы если хвост не подожмете, то как Резун будете на баяне в раю играть во всем белом.
– На арфе.
– Чего?
– На арфе играть, – поправил Копаев.
Малик говорил еще долго и много. За ним никто не шел, и он решил использовать вынужденное время пребывания в заточении для экономии времени на воле. Копаев подошел, ткнул каблуком дверь и попросил вывести в туалет. Это был условный сигнал для дежурного, что дело сделано.
– Дергачев опустится на святую землю Мирнска через полтора часа, – доложил Антону Тоцкий, чувствующий себя виновным за то, что это следователь набрал на тело клопов, а не он.
И это был первый в истории Мирнска случай, когда гостя из Москвы вели в сауну не для взятки, а для дезинфекции.
Назад: Глава 9
Дальше: Глава 11