Глава 17. Вооружен и очень опасен

Ночь выдалась бессонная, но полковник не жалел об этом. Выслушивая телефонные донесения помощников, он все сильнее и сильнее гордился своей предусмотрительностью.

Да, это было весьма мудрое решение – продолжать слежку за Константином Зориным. Потому что на поверку оказался он никаким не Зориным, а Рощиным, беглым зэком, получившим срок за тройное убийство. Вокруг его персоны постепенно выстраивалась целая террористическая организация. Входили в нее и офицеры лагеря, откуда был совершен побег, и братья-бизнесмены Мотыли, и еще некоторые личности, для которых в схеме Плюща были оставлены пробелы. Что касается личности самого Константина, то с ним было все ясно. Прирожденный убийца с уродливой психикой. Находясь в заключении, был завербован в террористическую организацию, после чего ему организовали побег. Напарника жестоко убил, собственную внешность изуродовал до неузнаваемости. Находясь в подполье, совершил два дерзких теракта (их еще предстояло подобрать из числа нераскрытых преступлений)…

Рассуждая подобным образом, полковник Плющ пытался определить, насколько убедительно прозвучит его версия для высокого начальства. Для начала получалось неплохо. Главное, чтобы закончилось не хуже. А именно: разгромом террористической группировки и уничтожением ее главаря. После этого, если по ходу дела где-то и обнаружатся нестыковки, то кому захочется обращать на них внимание? Начальнику областного управления ФСБ генерал-майору Лебедянскому? Столичным генералам? Да все они будут только счастливы рапортовать о своих успехах во все более высокие инстанции, пока история не дойдет до самого президента. Ну а тот, стремясь поддержать свой рейтинг, велит средствам информации раструбить об успехах своих подданных, тем самым возвеличивая собственную персону. Почему бы и нет?

Подперев кулаком отяжелевшую от мыслей голову, полковник включил изображение на мониторе. Там беззвучно заплясали языки пламени, жадно пожирающие серебристую иномарку. Видеосъемку полыхающего «Хюндая» нужно будет приобщить к делу. Чем не теракт? А про то, что владельцем машины являлся Александр Викторович Мотыль, никто не узнает. Как и о том, что поджог был совершен скорее из хулиганских побуждений, а не из террористических. Какая разница? Победителей не судят. Победителей награждают и представляют к очередным званиям.

Можете поздравить себя с успехом, новоиспеченный генерал Плющ!

Нет, рановато праздновать победу. Как бы в подтверждение этого мобильник Плюща заиграл мелодию из фильма про чекистов, где, помнится, звучали такие строки: «Чистые руки, горячее сердце, холодная голова». Очень правильные, очень проникновенные слова.

Потирая лоб, который если и был горячим, то моментально покрылся холодной испариной, Плющ бросил в трубку:

– Слушаю.

– Докладывает лейтенант Панин, – послышалось в ответ.

Полковник прикрыл глаза. Ему ужасно не хотелось услышать плохие вести именно в этот момент, когда он мысленно уже чуть ли не гарцевал на белом коне по Красной площади, согреваемый признательным взглядом президента.

– Валяй, лейтенант, – разрешил Плющ.

– Тут у нас целая гора трупов, – начал Панин. – Наш фигурант стравил-таки братьев Мотылей. Состоялась перестрелка с применением автоматов и гранат. На месте боя обнаружена солидная партия оружия и боеприпасов. Мы с Болосовым это все зафиксировали. Правильно?

– Да! – возбужденно воскликнул полковник Плющ. – Очень правильно, молодцы! Трупы сняли?

– Так точно, товарищ полковник.

– Отлично. Потом нужно будет смонтировать отснятый материал. Чтобы все выглядело не хуже, чем в репортажах центральных телеканалов. Мы тут тоже не лыком шиты.

– Не лыком, – подтвердил Панин. – Убитых не менее десяти человек, взорвана машина. Полиция где-то на подходе, но особо не спешит. Мы с Болосовым ведем фигуранта.

Плющ почувствовал, как его грудь прямо-таки распирает от радости. Естественно, он был не прочь подняться по служебной лестнице за счет беглого уголовника, однако это была лишь побочная цель. В первую очередь он стремился поквитаться с тем, кто сломал его семейную жизнь. До недавнего времени у Плюща была жена, которая, несмотря на некоторые недостатки, устраивала его почти во всех отношениях. Теперь он остался один. И виновен в этом не кто иной, как Константин Рощин, он же Зорин.

– Не потеряйте его, ребята, – задушевно пророкотал полковник в трубку. – Иначе не сносить вам головы.

– Не потеряем, – бодро откликнулся Панин, хотя знал, что про головы полковник упомянул не для красного словца. – Следить за этим лохом несложно. Он не дергается совсем.

Плющ взглянул на часы, потом бросил взгляд в окно, за которым притихла ночь.

– Улицы сейчас пустые, – наставительно произнес он, – а потому каждая машина заметна. Рано или поздно обнаружит наш террорист слежку. Вы лучше ему маячок на хвост прилепите, чтобы наверняка.

Панин не раз имел дело с радиомаяками, с помощью которых легко вычислить местонахождение любого объекта, даже движущегося – и не только по земле, а по воздуху или даже под водой. В его распоряжении имелось подобное приспособление, передающее сигнал в диапазоне длинных волн на расстояние до ста километров.

– Сделаем, – пообещал он.

Плющ немного помолчал, прикидывая, как бы покрасивее провернуть операцию.

– А когда террорист сунется за городскую черту, – сказал он, – я подключу малую авиацию, спецназ, и прихлопнем мы его, не рискуя жизнями мирных граждан.

– Это, конечно, правильно, – сказал Панин, – но, с другой стороны, что ему за городом делать?

– Ну не на съемную же квартиру ему возвращаться. Он небось сейчас прикидывает, где бы затаиться, лечь на дно. А когда шумиха уляжется, попытается затеряться в каком-нибудь большом городе. В Москве, скажем. Или в Стамбуле.

– В Стамбуле ему сподручнее, – решил лейтенант Панин, успевший втянуться в игру. – Там к международному терроризму ближе.

– Ну, туда ему не добраться, экстремисту нашему, – успокоил подчиненного полковник Плющ. – Все его дальнейшие коварные планы будут пресечены. В зародыше, ясно? Так что цепляйте маячок, ребята. И по-умному, по-умному. Чтобы этот враг рода человеческого ничего не заподозрил.

– Вас понял, – отрапортовал Панин и обрадовал напарника: – Надоело штаны протирать на водительском сиденье? Ничего, сейчас развеемся.

– Это как? – насторожился Болосов.

– А так…

И Панин заговорил, поглядывая на габаритные огни джипа, алеющие впереди. Болосов, внимательно слушая, кивал. На его лице постепенно расплывалась ухмылка.

Светало, когда, обогнув парк культуры и отдыха, «Хаммер» выехал на щелястую бетонку, проложенную возле металлургического завода, и перешел на первую скорость. Петляя все более кривыми и грязными улочками, Константин углублялся в Пролетарский район. Здесь было все же спокойней, чем в центре. Спокойней и безопасней.

Мотаясь по городу, он думал, куда податься. Перебирая различные варианты, вспомнил Стамбул, где побывал однажды сразу после армии. Это был его первый и до настоящего времени единственный визит в мусульманскую страну. Рощина поразило большое количество мечетей, гнусавое пение стамбульских муэдзинов, многолюдье, многоцветье, шум, гам, тарарам. Его заинтриговали глазастые турчанки в платках, и он до сих пор помнил вкус печеной кукурузы и жареных каштанов.

В Стамбуле легко затеряться так, словно тебя никогда и не было на свете. Там много народу, еще больше автомобилей и полно восточных базаров, где голова идет кругом от обилия товаров. Константин попытался представить себя, допустим, торговцем коврами – и не сумел. Не получилось также вообразить себя обрядившимся в белую рубаху обывателем, сидящим в уличном кафе и опустошающим одну кофейную чашку за другой. Он не был турком. Он бы загнулся в Стамбуле от тоски.

Константин протяжно зевнул и помотал головой, прогоняя сонную одурь.

На квартиру к дяде Ване он решил не возвращаться. Мало ли как поведет себя Паша, когда очухается. Скорее всего, сделает все, чтобы добраться до обидчика. Зачем же добровольно совать голову в петлю?

Покидать город Костя тоже не спешил. После ночной пальбы на всех дорогах наверняка были выставлены посты, так что разумнее дождаться, пока наступит утро и движение станет оживленным.

Оставалось одно: переждать где-нибудь суматоху, хорошенько поесть, отоспаться, а потом уж двигаться дальше.

Малообитаемый Пролетарский район словно вымер. Подобно военного времени руинам зияли пустыми окнами заброшенные дома, там и сям высились мусорные завалы; дорога выглядела так, словно неоднократно подвергалась минометному обстрелу. Объезжая рытвины и открытые канализационные люки, Константин думал, что все это так не похоже на ту Россию, которую с раннего утра до поздней ночи демонстрируют телезрителям по всем государственным каналам. Это были две разные страны. Совершенно непохожие друг на друга и не пересекающиеся в реальности.

Приметив ночной магазин, Рощин собирался уже притормозить рядом, чтобы запастись провизией, когда обратил внимание на свет фар сзади. Внезапно он понял, что видит два этих круглых электрических глаза уже очень давно. Они следовали за ним как минимум последние полчаса, а может быть, и раньше. Прибавив газу, Константин чертыхнулся. Нельзя быть таким легкомысленным! Надо было с самого начала определить, не ведется ли за ним слежка. Хорошо еще, если Константину просто померещилось, будто подозрительный автомобиль едет за ним, причем давно. А вдруг так оно и есть?

Константин посмотрел в зеркало заднего обзора. Автомобиль стал отставать. Фары уменьшились, а потом и вовсе погасли. В предрассветных сумерках стало видно, что позади катит самый обычный микроавтобус. Да, но кто сидит внутри? И чего им надо на самом деле?

Константин резко повернул влево. Микроавтобус повторил маневр. Не отпуская руль, Константин дотянулся до автомата и пристроил его так, чтобы можно было дотянуться до него в любой момент. Потом сбросил скорость.

«Сейчас все выяснится, – подумал он. – Сейчас. Сейчас».

– Вот сволочь, – выругался Болосов, ударяя кулаком по колену. – Кажется, унюхал нас. Тот еще волчара… Что будем делать?

– Пока поезжай за ними, – хрипло произнес Панин, успевший задремать в салоне.

– Он скорость увеличил.

– Все равно продолжаем идти за ним.

– Внаглую?

– Внаглую. Не мешай.

Поднявшись с сиденья, Панин открыл кофр, в котором хранился радиомаяк «Флай» с выстреливающим устройством. По виду оно напоминало фен для сушки волос или лазерный пистолет из фантастических фильмов.

– Тормозит! – завопил Болосов, глядя в лобовое стекло вытаращенными глазами. – И что теперь? Обгонять? Или тоже тормозить?

– В зад его поцелуй, – подсказал Панин.

– Что? Тут не до шуточек.

– А я не шучу. Стукни его джип легонько. – Панин достал из внутреннего кармана заветную флягу с коньяком, отхлебнул и протянул напарнику. – Глотай. Мы пьяные, едем с гулянки, высматриваем шлюх на дороге. Если клиент засветит тебе в глаз, сдачи не давай, но шуми посильнее и всячески отвлекай его внимание.

– А поменяться ролями не хочешь? – кисло спросил Болосов.

Панин ободряюще похлопал его по спине.

Алый «Хаммер» впереди тащился со скоростью пятнадцать километров в час.

– Повиляй, – деловито распорядился Панин. – Мы ведь пьяные.

– А меня и впрямь вставило, – признался Болосов. – С раннего утра да на пустой желудок…

– Так и сопьешься.

– На нашей службе проклятой разве дадут?

«Хаммер» приближался с каждой секундой. Панин облизал пересохшие губы. Он не стал делиться своими подозрениями с напарником, но не исключал вероятности, что беглец встретит их автоматной очередью. Болосов был туповат, чтобы думать об опасности.

– Иду на таран, – лихо объявил он.

– Не перестарайся, Гастелло.

Взвесив «Флай» в руке, Панин положил его обратно. Не тот случай. Маячок надежнее прикрепить к днищу джипа. Тогда-то он уж точно никуда не денется. Лишь бы этот парень не открыл пальбу. Лишь бы…

Думп!

Панина швырнуло вперед одновременно с гулким ударом. Болосов действовал профессионально. Он не просто протаранил «Хаммер», а развернул его поперек дороги, чтобы, продолжая топить педаль газа, прижать его к бетонному столбу.

– Давай наружу, – скомандовал Панин. – И надрыву побольше. Чтобы ни один Станиславский не сказал тебе: «Не верю».

Господи, спаси и помилуй, взмолился он мысленно.

Заметив маневр микроавтобуса, Константин приготовился к удару, но все равно больно ушибся грудью о рулевое колесо. Затем джип плавно развернуло и снова ударило – на сей раз о придорожный столб. Микроавтобус заглох. Стало так тихо, что у Константина зазвенело в ушах. Щелчок автоматного предохранителя, который он сдвинул пальцем, показался ему оглушительным. Рощин не знал, успеет ли выстрелить. Он думал, что ему пришел конец.

Но дальнейшие события стали разворачиваться по совершенно неожиданному сценарию.

Водительская дверца микроавтобуса распахнулась, оттуда выбрался начавший лысеть, но вполне еще молодой человек с агрессивным, но отнюдь не страшным выражением лица.

– Ты что же творишь! – затараторил он, размахивая руками. – Ты что, не видишь, что я еду? Ты зачем подставился? Тебе жить надоело?

Его поддержал спутник, оказавшийся симпатичным блондином отнюдь не угрожающей наружности. Разбойничьи шрамы на лице Константина его не смутили.

– Права напокупают, а потом творят, что хотят! – воскликнул он, спрыгивая на землю.

Оба были без оружия, и оба казались не вполне трезвыми. Тревога, сжавшая сердце Константина, как железные тиски, отступила. Испытывая неимоверное облегчение, он вернул автомат на прежнее место и вылез наружу.

– Ты слепой? – спросил он, идя на сближение с плешивым. – Ты куда прешь? Знаешь, сколько мой «Хаммер» стоит? Посмотри, во что ты его превратил?

– Ты лучше на мой «мерс» погляди! – плешивый толкнул приблизившегося Константина в грудь. – Я его только месяц назад взял. Почти новенький был. А теперь?

Его спутник присел на корточки, изучая повреждения, полученные обоими автомобилями при столкновении. Улица была пустынна. Нормальные люди досматривали сладкие утренние сны. Подумав об этом, Константин улыбнулся. Он вспомнил, что джип принадлежит не ему, так что беспокоиться не о чем. Подумаешь, несколько вмятин и разбитые фары! Лишь бы голова на плечах сохранилась.

Скорее шутливо, чем сердито, он тоже толкнул оппонента. Так частенько ведут себя конфликтующие владельцы автомашин, не желающие пускать в ход кулаки. И ребятишки в песочнице.

– Не протягивай руки, – задиристо предупредил плешивый, – а то протянешь ноги!

Фраза, позаимствованная из какого-то старого фильма, развеселила Константина еще сильнее. Опьяненный недавней победой, он находился в том благодушном настроении, когда ни воевать, ни даже просто ссориться не хочется.

– Предлагаю разъехаться, – сказал он.

– А кто нам ремонт оплатит? – мрачно спросил приятель плешивого.

Вспомнив, что он находится за спиной, Константин стремительно развернулся таким образом, чтобы видеть обоих. Победа победой, а уши развешивать не стоило. Будь на месте этих безобидных парней враги, подобная неосторожность обошлась бы Константину очень дорого.

– А мне кто оплатит? – ответил он вопросом на вопрос.

– Что ж, тогда будем гаишников вызывать, – произнес плешивый, сунув руку в карман, однако не торопясь доставать оттуда телефон.

– Ты протрезвей сперва, – сказал ему Константин.

– Я не пьяный!

– Но и не трезвый.

– Ну, выпили, было дело, – согласился блондин, выпрямляясь во весь рост и отряхивая ладони. – Так не нажрались же.

– Ты это ментам объясни, – сказал Константин. – Зря вы в таком виде на дорогу выперлись. Остановят – так сотней баксов не отделаетесь.

– Не твое дело, – набычился плешивый.

– Ладно, не заводись. – Приятель толкнул его кулаком в бок. – Поехали лучше телок искать, пока по домам не разошлись. Слушай, друг, – он взглянул на Константина, – не подскажешь, где тут путаны стоят? Нас на объездную дорогу направили, да мы заплутали что-то.

«Не мудрено», – подумал Константин.

– Я этот район почти не знаю, – признался он. – И с проститутками дела не имею.

– Кто ж тебе дает, красивому такому? – поинтересовался плешивый.

Это он зря.

– Я тебя тоже могу красивым сделать, – предупредил Константин. – В два счета. Сам все узнаешь.

– Но-но! – выпятил грудь плешивый.

– Поехали, тебе говорят. – Приятель взял его за плечо и потащил к микроавтобусу. – А то действительно менты нагрянут. – Он улыбнулся Константину. И примирительно сказал: – Будь здоров, земеля. Не поминай лихом.

– Не буду, – усмехнулся Константин. – А вы бы, ребята, баиньки ложились. Никуда от вас девки не денутся.

– Без тебя разберемся, – процедил плешивый.

Микроавтобус завелся с третьей попытки. Тряхнув помятый «Хаммер», сдал назад, неуклюже развернулся и покатил в обратном направлении.

Константин обошел джип, оценивая повреждения. Передняя пассажирская дверца не открывалась, с одного колеса слетел колпак, задние фары полопались. Эстетика нарушена, а механика, надо полагать, не пострадала.

Усевшись за руль, Константин включил зажигание. Отъезжая от столба, он еще сильнее ободрал бок джипа, но не огорчился, а даже начал насвистывать какой-то веселенький мотивчик.

Несколько секунд спустя алый «Хаммер» катил дальше по пустынной утренней улице. Примагниченный к его днищу радиомаяк исправно посылал сигналы в эфир.

Би-ип… би-ип… би-ип… Вот он, областной террорист номер один! Ловите его! Держите! Хватайте!