Глава 11
1
Проснулся я, как и в прошлое утро, на кухне. В комнате спал Армен. И первым делом потянулся к телефону.
Я ожидал, что майор Довлатов начнет меня крыть на чем свет стоит после очередного звонка. Но нет. Как только он услышал, кто побеспокоил его с самого утра, то вздохнул, словно смирился с тем, что ему уже от меня никак не отделаться.
– Я чувствовал, что ты позвонишь, – признался он в трубку.
И тут же я услышал, как он что-то крикнул своей жене насчет завтрака. Что ж, Довлатов, можно сказать, совмещал приятное с полезным. Так как я, по-видимому, личность малоприятная, то скромно отнес себя ко второй части. Полезным я все же могу быть.
– Значит, предчувствия тебя не обманули.
– Это уж точно. Хочешь теперь выведать у меня что-нибудь насчет последнего из этой троицы из Чечни?
– Не угадал, – хмыкнул я.
– Что ты говоришь! – не поверил Довлатов.
– Да. Я хочу знать о четвертом.
В трубке установилось молчание. Майор переваривал услышанное.
– Не понимаю, – наконец донеслось до меня.
– Должен быть четвертый, – с убеждением произнес я.
– С чего ты взял?
Я изложил ему свои выводы, как и Хану ночью. О том, что кто-то должен был фотографировать этих троих бойцов.
– Умозаключения довольно интересные, – подвел итог Довлатов. – Но помочь ничем не могу. Если четвертый и был, я о нем ничего не знаю. Эти ребята всегда держались втроем.
Я тяжело вздохнул. Мои мысли о том, что четвертый – очень хитрая бестия, не желавшая нигде и ни с кем светиться, подтверждались.
– А нельзя ли посмотреть их дела? – закинул я удочку в другое место информационной реки. – С кем они демобилизовались из Чечни?
– Я не смогу этого сделать, – не задумываясь, произнес Довлатов. – У меня нет доступа в отдел кадров. Извини.
Ничего не попишешь. Следовало подойти к этому делу как-то иначе. Несколько секунд я подумал, а затем сказал:
– У меня есть еще одна просьба.
Я начал издалека, подготавливая своего собеседника к главному. И Довлатов встревожился:
– И что это?
– Ты не мог бы посмотреть по сводкам?.. Месяц назад. Плюс-минус несколько дней.
Я замолчал. Именно об этом периоде говорил Хан. Тогда эти трое ребят что-то сделали для хозяина клуба. И не рассчитались с Ханом, что вывело его из себя.
– Что именно? – не понял Довлатов.
– Все, что произошло тогда интересного. Большое ограбление. Большая разборка. Еще что-нибудь.
– Сейчас, можно сказать, каждый день происходят ограбления или разборки, – заметил майор.
– Знаю. Но мне нужно не нечто обычное. Это должно как-то выделяться из сводок.
– Ну, ты и загадочный стал... Ладно. Это я смогу сделать. Тебе очень срочно?
– Очень срочно. И очень нужно, – заверил я честно.
– Как мне с тобой связаться? Меня ты можешь не найти.
– Подожди.
Вспомнив, что мой сотовый отключили за неуплату, я положил трубку на стол и поспешил в комнату.
Армен вовсю храпел. Я решительно подошел к дивану и с силой дернул джигита за его носяру. Это действие возымело поразительный эффект – Армен подскочил на диване словно ужаленный.
– Номер твоего сотового телефона, – потребовал я. – Быстро.
Армен напрягся и тут же продиктовал мне номер. Я повторил его про себя и устремился на кухню.
– Эй, – заверещал вслед опомнившийся Армен. – Что случилось, а?
Я оставил вопрос без ответа.
Записав номер телефона, майор произнес многообещающе:
– Лады. Жди.
На кухню влетел Армен, на ходу застегивая брюки.
– Чэго там? – спросил он. – Случилось, да?
– Случилось. Мы уезжаем, срочно.
Армен ретировался. Я открутил краник на кухне, умылся, вытерся и еще влажными ладонями пригладил волосы на голове. Оставался еще один шанс, который я хотел использовать...
2
По дороге Армен предложил заехать перекусить, но я его осадил, заявив, что есть нам теперь придется не скоро, потому как дел жутко много. Джигит скис. Данная перспектива его нисколько не прельщала.
Когда мы выехали за город, а затем через несколько километров свернули на колею в лесу, Армен лишь крякнул, но не стал больше сетовать на российскую дорогу, для которой его тачка не была предназначена.
Мы не стали подъезжать близко к мостику. Я заставил Армена остановиться, как только мы выехали из леса и вырулили на грунтовую полосу возле пшеничного поля.
– Жди меня здесь, – приказал я и, не слушая вопросов, выбрался из машины на свежий воздух.
На небе появились тучки. Рваные, напоминающие каких-то замысловатых зверей, они медленно плыли с востока, захватывая небосвод; уже закрыли солнце и теперь заслоняли чистую голубизну. Легкий ветерок то усиливался, то стихал. Будет дождь, пронеслось у меня в голове.
Быстрым шагом я двинулся к знакомой речке, к знакомому мостику. Очень уж они стали знакомыми. Казалось, что теперь я буду наведываться сюда ежедневно. Подъезжать совсем близко не решился, потому что в избушке оставался труп, в пшенице – еще один. Поэтому следовало действовать очень осторожно.
Дойдя до мостика, я остановился. Нигде не было видно ни одной живой души, насколько позволяли разглядеть глаза. Поколебавшись немного, я все же ступил на мостик, дошел до середины и вновь остановился.
Речка монотонно журчала, неся в своих потоках островки ила. Рыбака на его вчерашнем месте видно не было. Жаль. Потому как мне нужен был он. И я надеялся застать его именно здесь. Но раз нет... Придется искать в деревне.
Я направился назад – к «БМВ». Армен встретил меня с некоторым напряжением.
– Все нормально, да?
Я забрался на переднее сиденье:
– Не совсем. Разворачивайся и выезжаем на трассу.
– Едэм назад? – воспрянул духом Армен.
– Никак нет, – остудил его я. – Едем искать дорогу в деревню.
Армен тут же остановился.
– Зачэм искать? – откровенно не понял он. – Дорога жэ здэсь.
Мне не хотелось заниматься поисками переправы тут, затем ехать мимо поля, мимо того места, где, возможно, еще лежит с дыркой в груди Лор. А может, и не лежит. Тьфу! Лучше перестраховаться.
– Крути баранку, – приказал я джигиту. – Раз говорю – другой, значит, другой.
Армен больше не стал спорить. Со мной это вообще бесполезно. Я как баран – если упрусь, то не сдвинешь.
Мы проехали лес, выскочили на трассу и понеслись вперед. Я внимательно наблюдал за дорогой, чтобы не пропустить нужный поворот. Я был абсолютно уверен, что въезд в деревню должен существовать. И не ошибся. Поворот был. Но в нужную ли нам деревню – это еще необходимо было выяснить. Я сказал Армену свернуть, внутренне надеясь на удачу. Дорога была узкой, но асфальтированной, и джигиту это понравилось. Он даже стал что-то напевать себе под нос.
Через десять минут показался мост. Широкий, бетонный. И сразу через речку – избушки. Мне не нужно было долго всматриваться, чтобы понять: мы именно в том месте, куда я и стремился. Мы въехали в деревню – в ту, в которой жил знакомый рыбак. Только с другого конца.
– И што далшэ? – осведомился Армен, которого я так и не удосужился посвятить в свои планы.
Дальше нужно было найти этого пожилого рыбака. Вопрос стоял ребром – как? Ходить по домам, выспрашивать и тем самым обращать на себя внимание? Что-то мне это не очень улыбалось.
– Едэм далшэ? – не унимался Армен.
– Стой, где стоишь, – огрызнулся я.
Впереди показалось стадо коров. Стадо – громко сказано: голов десять, не больше. За ним следовал паренек лет четырнадцати в спортивных штанах, грязной майке и с хлыстом, которым он непрерывно рассекал воздух и который не очень пугал буренок, привыкших и к выкрикам пастухов, и к щелканью хлыста.
Я вышел из машины. Коровы прошли мимо меня. Когда паренек поравнялся с машиной, я его дружески окликнул:
– Эй, парнишка!
Тот приостановился и прошлепал губами:
– Че?
– Спросить у тебя можно?
– Ну.
Односложные ответы меня бесили. Либо парень был идиотом с рождения, либо стал им уже по мере взросления в этой глуши.
– Я тут человека одного ищу. – Видя, что парень собирается двинуться за своими коровами, я сам подошел к нему. – Он рыбу у моста с башенками все время ловит, – я махнул рукой в тот конец деревни. – Пожилой такой...
И дальше я описал, как мог, своего знакомого рыбака.
– Ну, – паренек нетерпеливо посмотрел вслед удаляющимся буренкам.
– Не знаешь такого?
– Может, и знаю, – хмыкнул парнишка, обнажив полубеззубый рот. – А на че он вам?
– Да договаривались сегодня порыбачить. Я приехал, а его нет на месте... – Я вновь махнул рукой в конец деревушки.
Парень заржал, потом заявил:
– Так и не мудрено.
– Чего не мудрено?
– Так он сейчас со своей женой волтузится. Рожи друг другу бьют.
– Так уж? – не поверил я, вспомнив, как испуганно смотрел рыбак на троих подвыпивших мужиков.
– Слово.
– И где они?
Парнишка махнул рукой назад.
– Пятая хата отсюда будет, – уверенно заявил он и побежал за ушедшими вперед коровами.
Я забрался в машину:
– Пятая изба.
– Слышал, да, – кивнул джигит. – А зачэм нам этот рыбак?
Хороший вопрос. Рыбак был нужен. Я просто вспомнил кое-что из нашего прошлого разговора. Кое-что, на что не обратил тогда внимания.
– Поехали, – не стал я вдаваться в объяснения.
У нужной избы Армен затормозил. Я выбрался из машины.
Домик был одноэтажный, кирпичный, огороженный деревянным заборчиком с железной калиткой. От калитки к двери дома вела грунтовая дорожка, по краям усаженная цветами. По правую и левую сторону от дорожки простирался сад.
Отыскиваемый мною рыбак возле дверей чинил удочку. Пожилая женщина стояла чуть дальше, за верандой. На ней были длинная изношенная юбка и кофта, не новее юбки. Летами она соответствовала хозяину дома. Морщинистое лицо было темно-коричневым от ветра и солнца. Под правым глазом красовался здоровенный фингал. Если брать слова пастуха на веру, то получается, наш рыбачок подправил ей малость физиономию. Надо же, дома орел, а так...
Я подошел к калитке и приветливо прокричал:
– Здорово, отец!
Мой рыбак вздрогнул и глянул на меня, а затем вымученно улыбнулся. Вспомнил, значит.
– Будь здрав, мил человек, – он отложил удочку в сторону и двинулся ко мне.
Женщина, увидев, что путь освободился, направилась к двери дома, не преминув прокричать в спину своему суженому:
– Мерзавец! – И тут же юркнула внутрь.
Мужчина оглянулся и помахал ей вслед кулаком. На его физиономии, раскрасневшейся от негодования, читалось откровенное желание поправить супруге еще и второй глаз.
Затем подошел ко мне и как-то виновато улыбнулся. Дескать, прости, люди добрые, за такие разборки в доме.
– Старуха моя, едрить ее, сегодня не с той ноги встала, – доложил он мне, оправдываясь.
– Бывает, – не стал заострять я на этом внимание.
– Опять кого ищете? – лукаво подмигнул мне мужичок.
Вот те на! А ведь это свидетель. Найдут труп Лора, начнут жителей выспрашивать, кто чего видел, слышал, тут-то рыбак и вспомнит обо мне. Влез я, что называется, по самые уши... Но куда уж теперь отступать? Или шею ему свернуть?
– Спросить хотел, отец, – перешел я к делу.
«Отец» понимающе кивнул.
– Сколько человек жили в избушке, которую продал лесник?
Я хорошо помнил, что мне сказал рыбак давеча. На мой вопрос: «И все время они живут тут втроем?», он ответил: «Почему втроем? Я разве такое говорил?» Я тогда подумал, что, может, двое, может, один. Когда как. Но теперь, мне казалось, выглядело все совсем иначе. Ответ ведь мог быть и – четверо. Вдруг этот четвертый все же совершил хотя бы одну ошибку?
– Так кто его знает, сколько там жило людей. Я туда не заглядывал.
– А с тем человеком, которого я показывал вам на фотографии, сколько друзей было?
– Я видел лишь двоих с ним.
Я разочарованно вздохнул. Кажется, ничего не наклевывалось. Четвертый по-прежнему оставался призрачной фигурой.
Но после непродолжительной паузы, прищурившись, рыбак, как бы смакуя, добавил:
– И один раз женщину.
– Женщину? – я смотрел на него, как на умалишенного. Чего-чего, а этого я ну никак не ожидал.
– Так и есть. Женщину.
– Глашу? – вспомнил я об увлечении Лора.
– Не, – замотал головой рыбак. – Не из наших она. Не местная.
Сердце у меня затрепетало. Женщина. А почему бы и нет?
– Когда вы ее видели?
– Чего не помню, того не помню. С месяц, может. Не скажу точно. Может, и больше.
– Где вы их всех вместе видели?
– Так рыбачил я на своем месте, где вы вчера меня и застали. Утром, очень раненько. А они вчетвером, значит, шли к мостику вдоль леса. Значит-то, из избушки своей шли. Трое здоровых парней и женщина. На голову ниже их. Но...
– Но? – подогнал его я.
– Но, видимо, бойкая очень. Я еще издали приметил, говорила она так громко, словно доказывала что-то им. И руками все водила. А эти трое, хоть и мужики, а молчали, как в рот воды набрали. И, ровно учительницу, слушали ее. А когда эта четверка подошла к мостику, то женщина тут и подметила меня. И как-то спряталась за своих спутников, словно не желала, чтобы я ее рассмотрел. А я и не стал смотреть. Че мне они? Ну, увидел, что они вчетвером идут, и ладно.
– Куда они дальше направились? – тем не менее спросил я.
– Не знаю. Мостик перешли – и по дороге, наверное. У меня клевать как раз начало, так что извини, мил человек, не до того мне было в ту минуту.
– И больше никогда эту женщину не видели?
– Ни разу. Двоих дружков этого, кого ты искал, видел, а женщину – нет.
– Как она выглядела?
– Лет тридцать, беленькая. Вот и все. Больше ничего не могу приметного сказать. Лицо издали я плохо приметил. А на мостике, я говорю, она спряталась за мужиками.
– Узнать смог бы ее, отец?
Рыбак задумался, а затем покачал головой:
– Не берусь. Говорю, лицо очень плохо видел. Но что молодая, то точно.
Итак, четвертый – это женщина. Женщина ли? Когда я представил снайпером женщину, которая метко сносит головы своим друзьям, мне стало не по себе.
Из машины выскочил Армен.
– Слышь! – крикнул он, помахивая сотовиком. – Тэбя к тэлэфону.
Наверняка Довлатов, больше некому. Хотя мог и Хан уже связаться и потребовать сведений, какие есть на этот час.
– Ладно, – кивнул я рыбаку. – Спасибо за помощь.
Дойдя до машины и устроившись на переднем сиденье «БМВ», я взял телефон:
– Да.
– Это Довлатов. Кажется, у меня для тебя кое-что есть.
– Я твой должник, командир, – воодушевился я.
– Не сомневайся в этом, – буркнул майор. – Давай встретимся на том месте, где вчера.
Значит, Новопесчаная, возле гриля и хот-догов.
– Через сколько ты будешь там? – спросил Довлатов.
Я прикинул в уме:
– Минут через сорок-пятьдесят.
– Тогда через час, – накинул еще десять минут Довлатов.
– Договорились. – Я отключил связь и посмотрел на джигита, который внимательно следил за мной. – Ну, что смотришь? Поехали, и как можно быстрее. На Новопесчаную. Помнишь, где мы вчера были?
– Хот-дог, да? – приободрился Армен.
– Точно. Мы через час там должны быть.
– Будэм, нэ волнуйся, – заверил меня Армен, разворачиваясь и нажимая на педаль газа так, что послышался визг протекторов.
Я уезжал с надеждой, что больше меня в эту деревню никто не затянет.
3
Мы приехали на место за пятнадцать минут до встречи, посему я успел купить три хот-дога для Армена и один для себя. Мой водитель был на седьмом небе от счастья.
После этого я занял позицию у одного свободного столика возле гриля. У второго стояли два мужика и пили из пластмассовых стаканчиков водку, закусывая при этом добрым проверенным плавленым сырком.
Довлатов приехал на пять минут позже назначенного им самим срока. Выбравшись из видавшей виды «тройки», оглядевшись, двинулся ко мне. Прежде чем встать возле столика, за которым поджидал я, испепеляюще глянул на двоих раскрасневшихся мужиков за соседним столиком. От этого взгляда один, мне показалось, даже подавился своей немудрящей закуской.
Довлатов положил на столик пачку «Беломора» и спички.
– Может, взять что? – предложил я и кивнул в сторону гриля.
Довлатов скривился.
– Я сыт, – бросил он, закуривая.
Я быстренько вытер губы носовым платком, успев перед приездом майора проглотить хот-дог.
– Как служба? – я пытался смягчить настроение Довлатова.
Однако ничего не получилось. Подозреваю, я задал совсем не тот вопрос.
– Дерьмово, – с чувством ответил Довлатов. – У тебя интересней.
– С чего ты взял?
– По твоим просьбам сужу.
Бляха-муха! Неужели он уже знает о гибели бывших спецназовцев?
– Насчет случаев месячной давности, – уточнил Довлатов.
– И что же?
– Была одна кровавая разборка именно в тот период. Хотя разборка ли, остается под вопросом и по сей день.
– Не нашли виновных?
– Боюсь, их и не найдут, – Довлатов откашлялся, с наслаждением затянулся табачным дымом и продолжил: – Ничего не слышал о такой фирме – «Агата»?
Я задумался.
– Нет, не слышал. Что-то связано с сыском?
Довлатов сдвинул брови:
– Почему так думаешь?
– «Агата»... Вполне логично продолжить – Кристи. А тетушка Агата Кристи писала детективы.
– Хм, – буркнул Довлатов. – Верно. Только читал ли твою писательницу сам хозяин этой фирмы? – У майора были сомнения на этот счет.
– Что за хозяин? – насторожился я.
– Слыхал о таком – Лорд?
Я кивнул.
– Слыхать слыхал, но не видал.
– И не нужно, – посоветовал Довлатов. – Авторитет криминального мира. По имеющимся данным, именно он держит в руках нити всей столичной братвы.
– И у меня есть такие сведения, – подтвердил я.
– Так вот эта фирма принадлежит именно Лорду. Как понимаешь, она – просто фикция, хотя по бумагам является охранной службой. С помощью ее Лорд прикрывает кое-какие свои делишки. Фирма расположена в двухэтажном здании на окраине города. Месяц назад кто-то ночью учинил в этом здании настоящую бойню.
– Просто так?
– Ничего просто так не происходит, – поучительным тоном сказал Довлатов. – А теперь факты... По приезде омоновцы и ребята из РУОПа обнаружили в здании шесть трупов.
– Многовато, – нахмурился я.
– Да. Многовато. Но ты ведь просил нечто из ряда вон. Двое лежали у входа в здание, столько же – на лестнице первого этажа. Один в коридоре второго этажа, и один в комнате на том же верхнем этаже.
– Ты был там? – спросил я.
– Нет. Но я успел связаться со знакомыми руоповцами. Так что получай сведения, можно сказать, из первых рук.
– Премного благодарен, – кивнул я.
– В той комнате, где нашли последний труп, был открыт сейф. Пустой...
– Как там появились омоновцы? – несколько насторожился я.
– Кто-то позвонил в полицию по телефону и сообщил, что слышит выстрелы. Может, прохожий, может, кто-то из жильцов близстоящих домов.
– Анонимный доброжелатель?
– Спасибо, хоть такие есть. Но самое интересное... Все шестеро, как заключила медэкспертиза, убиты из оружия, снабженного приборами бесшумной и беспламенной стрельбы. Как кто-то мог услышать стрельбу?
– И то правда, – поддакнул я.
– Интересного очень много. В десяти-двадцати метрах от центрального входа в здание обнаружены следы крови. Очень много крови. А у пятерых убитых оружие не было задействовано. Только тот, кто находился в коридоре второго этажа, успел применить свой пистолет. Но только один раз.
– И что это значит?
– Это значит, что некто перестрелял шестерых человек в здании и забрал что-то из сейфа. А затем, в десяти метрах от входа в здание, затеял перестрелку еще с кем-то. И у этих «кого-то» как раз было оружие без глушаков. Звуки этих выстрелов и услышал аноним.
– А может, твой некто затеял стрельбу на улице, перед тем как застрелил шестерых в здании?
– Исключено. Эта шестерка не вела бы себя так беспечно, если бы услышала выстрелы. Нет. Сначала было «зачищено» здание, а затем уже началась стрельба снаружи.
– Ты говорил, что было много крови. А тела? Кроме шестерых, ты больше никого и не упоминал.
– А больше никого и не было. По-видимому, раненых или убитых снаружи увезли. Их оставлять не желали. В отличие от шестерых человек, которые охраняли здание.
– Что-нибудь о нападавших известно?
– Ничего. Даже непонятно, сколько их было. Один, два или больше. Но, скорее, не один человек. Тут уж надо быть отъявленным суперменом, чтобы уложить всех шестерых.
– А с кем они могли затем затеять перестрелку?
– Тоже неизвестно.
– А сейф?
– Сейф, – хмыкнул Довлатов. – Лорд приехал в свою контору через тридцать минут после того, как ее оцепили омоновцы. И когда узнал, что хранилище пусто, так и затрясся от злобы. Но никому ничего не сказал. Ни о том, что находилось в сейфе, ни о своих предположениях. Да на это и рассчитывать нечего было. Лишь заявил, что менты пусть копаются, если хотят, но крысятников, которые напакостили в стаде, он найдет сам.
– Может, в сейфе общаковые «бабки» были?
– Что-то вроде того. Слушок такой прошел.
Я задумался. Двое мужиков, цедившие водку за соседним столиком, снялись с места и потопали неровными шажками в сторону метро.
Я вспомнил беседу с Ханом. По его словам, он нанял троих бывших спецназовцев, чтобы те для него что-то добыли. Если предположить, что в нападении на здание, принадлежавшее Лорду, участвовали эти спецназовцы, то получается... Получается, Хан замахнулся на «бабки» братвы. Вот это да! Охренеть можно. Но сходилось в этой версии все довольно хорошо. Во-первых, по времени. Во-вторых... Я вновь вспомнил слова Хана о том, что Корш его в чем-то винил. Скорее всего в том, что по выходе из здания бывших спецназовцев кто-то поджидал и им пришлось обороняться. Но куда делось содержимое сейфа? Он ведь был пуст. Значит, спецназовцы его очистили. А дальше? Куда все подевалось? Корш сообщил Хану, что у них ничего нет и они сами пытаются разобраться. В чем они собирались разобраться?
Я сдавил виски ладонями. Спокойно, спокойно... Нужно продвигаться медленно, иначе тут впору окончательно запутаться. Начнем сначала. Ребята отправили на небеса шесть человек в здании, забрали содержимое сейфа, вышли и неожиданно поняли, что им кто-то мешает убраться с добычей. Что они предпринимают? Судя по всему, они приняли бой. Им это не впервой, Чечня научила. И скорее всего, они вышли из него победителями, раз спокойно после этого существовали. Ну спокойно – это, конечно, относительно. Но где, в таком случае, содержимое сейфа? А если...
Бог мой! Ведь вывод напрашивается сам собой. Раз у них ничего не было, как они сказали Хану, значит... Значит, это «что-то» у них отобрали. Или... Ну, предположим, отобрать у них не могли. Следовательно, они просто передали Это кому-то. Бесспорно. Они отдали то, что захватили в здании, и прикрыли отход этого инкогнито. Точно. И этим инкогнито был Четвертый. Тот, кто участвовал с ними в налете на здание, принадлежавшее Лорду. Тот, о ком, кроме тройки бывших спецназовцев, никто не знал. Тот, кто старался остаться в тени. И, скорее всего, тот, кто заранее знал, что произойдет. Вполне возможно, Четвертый знал и о том, что отход будет не простым, и догадывался, что деньги будут переданы ему. А тройка останется прикрывать его...
– Ты чего молчишь? – насторожился Довлатов, внимательно глядя на меня.
Я улыбнулся, чувствуя, что нахожусь на верном пути. Только что мне это дает? Я становлюсь слишком знающим человеком. А значит... Меня передернуло.
Четвертым была женщина. Ей по праву было дано вывезти деньги, а мужчины остались обеспечить ей отход. Трое бывших спецназовцев надеялись, что она довезет деньги до намеченного заранее места – до избушки лесника. Но этого не произошло. Как сказал Корш по телефону Хану, они сами ничего не понимают. Значит, она до избушки не доехала. Здесь существуют также два ответа: либо с нею что-то произошло, либо... Либо она и не собиралась ехать туда. Получив в свои руки что хотела, она решила оставить с носом и своих друзей, и Хана. И то, как она старалась не высовываться и не раскрываться, говорило в пользу второй версии. Хотя можно было отработать и первую.
– Ты не смог бы для меня еще кое-что сделать? – спросил я осторожно.
Довлатов бросил уже переставший дымить окурок в урну и вздохнул:
– Да уж куда я теперь денусь.
– Постарайся узнать... в ту ночь, приблизительно в то же время, когда произошла перестрелка возле дома Лорда и поступил в отделение анонимный звонок, на трассе... – я назвал ту, по которой располагалась избушка лесника, – ничего не произошло?
– А что должно было произойти? – нахмурился Довлатов.
– Я и спрашиваю: все ли было нормально?
Майор задумался, взял сотовик, быстро набрал номер и приложил телефон к уху.
– Семенов? – через пару секунд сказал он. – Привет, это Довлатов. Как поживаешь? В порядке? Рад за тебя. У меня... Да нет, прав ни у кого не забрали, в пьяном виде не задерживали. Ага... Другой вопрос. Ты не мог бы посмотреть по своим сводкам...
Майор назвал день и примерное время, которые меня интересовали, а также место.
– Через пятнадцать минут? Лады. – Он отключил связь. – Друг гаишник у меня.
Я кивнул и предложил еще раз:
– Может, все же перекусишь?
Майор вновь поморщился. Общепит в любой форме он не признавал.
– А по стопарику? – пытался искусить его я.
– Не сейчас, – Довлатов махнул рукой, словно убирая со стола хлебные крошки и намекая, что позже он у меня выпьет не менее ящика высококачественного крепкого напитка. Я был не против. Особенно если дело выгорит.
Довлатов вновь закурил. А через оговоренный гаишником промежуток времени потянулся к телефону. Он слушал довольно долго, затем прикрыл ладонью нижнюю часть трубки и посмотрел на меня:
– В тот день на том участке трассы, о котором ты говорил, ночью ничего не произошло.
Не успел я еще хоть как-то осмыслить эту новость, как Довлатов продолжил:
– Зато на другой трассе... Произошло.
Я вздрогнул, словно неожиданно услышал ответ на все неразрешенные загадки.
На другой. А почему бы нет? Четвертый получил нечто ценное и решил смотаться. И ни к какой избушке, заранее запланированному месту, он не поехал. А поехал в другом направлении. И подальше. Из города, из области...
– Произошла авария. Выяснять? – Довлатов вопросительно уставился на меня.
– Если можно.
Майор опять прильнул к трубке.
Авария. Корш две недели говорил Хану, что они пытаются разобраться. Значит, они искали пропажу. Конечно, искали. Ведь они рисковали жизнью, чтобы получить Это. И звонили Хану в первую очередь потому, что подозревали его. А затем... Затем они нашли нечто, что поставило их в тупик. А может, даже заставило понять, что все бесполезно. Авария...
– Значит, так, – Довлатов вновь прикрыл нижнюю часть трубки ладонью и уставился на меня. – Той ночью шел ливень, дорога была мокрая. На трассе столкнулись на скорости две машины. Одна взорвалась вместе с водителем. Вторая машина скатилась со склона, водитель остался жив. Женщину доставили в больницу в бессознательном состоянии.
– Женщину? – Я аж подпрыгнул. – Водителем второй машины была женщина?
– Да.
– Можно мне о ней узнать?
– Что узнать?
– Все. Кто она такая и так далее. Все, что есть в деле. И... Если можно, фотографию. Снять с карточки водителя на ксероксе или...
– Ну у тебя и аппетиты! – надулся Довлатов, однако стал выяснять все меня интересующее.
Одна машина взорвалась. Самое простое было предположить, что именно в этой машине ехал Четвертый. И слова Корша, сказанные Хану, объясняли бы это. Корш ведь пытался разобраться. Может, он как раз и наткнулся на след машины и узнал об аварии. О том, что автомобиль сгорел, а значит, вместе с ним и Она, и все, что они захватили из сейфа Лорда. Тогда понятны его слова, что ничего нельзя сделать. Но... Кто тогда убил троих бывших спецназовцев? Если и Она, и груз погибли, то кто и зачем? Нет, не все здесь так просто.
А если Четвертый был во второй машине? В принципе груз мог погибнуть и в этом автомобиле, а Она – выжить. Вполне. Только... Только если эта авария вообще имела отношение к тому, в чем замешан Хан. Может, я просто сбился с пути? Но совпадение... Очень уж соблазнительное совпадение, которое хочется проверить.
Довлатов нажал на кнопку отключения связи.
– Езжай в управление ГИБДД, Семенов будет ждать тебя в дежурке.
– Что так?
– А то так. Он этим делом не занимался. Его вел некий инспектор Смолячков. Но того сейчас нет, поэтому Семенову потребуется время, чтобы отыскать это дело в архиве.
– Оно закрыто?
– Окончательно. – Довлатов бросил окурок под ноги.
– Я твой должник, – произнес я.
– Это я уже слышал, – майор похлопал меня по плечу. – Ну, давай. Успехов. Смотри не вляпайся во что-либо.
– Я постараюсь, – бросил ему я.
Довлатов махнул рукой и направился к своей «тройке». А я двинулся к «БМВ». Армен сидел с закрытыми глазами, откинув голову на спинку сиденья. Забравшись в машину, я не преминул толкнуть джигита в бок. Тот вздрогнул, открыл глаза и дернулся рукой к поясу, но вовремя уразумел, кто перед ним.
– Тфу, блят! – в сердцах воскликнул он и с чувством плюнул в открытое боковое окно. – Напугал, да.
– Поехали.
4
Капитан полиции Семенов был среднего роста тучным мужиком лет под сорок. Под глазами огромные мешки, скорее всего от недосыпания, лицо с красными прожилками – чисто деревенское. Он сразу направился ко мне, как только я вошел в управление ГИБДД.
– Ты от Довлатова?
Я был несколько удивлен. Майор успел-таки меня описать.
– Ну, пошли, – пригласил меня капитан и направился к выходу из управления.
На улице мы присели на лавочке возле самого входа в здание. Тучки уже полностью затянули небо, однако дождик еще не накрапывал. Но в том, что он будет, сомневаться не приходилось.
– Держи, – капитан достал из кармана кителя ксерокопию фотографии женщины; это была блондинка лет тридцати, симпатичная. – Что ты хочешь еще знать?
– Как произошла авария?
– Мокрая дорога, ливень. Ничего необычного, когда нарушают скоростной режим.
– Нарушали?
– По протоколу именно так и было. И та и другая двигались со значительным превышением допустимой скорости, плюс неблагоприятные погодные условия.
– А ливень тогда сильный был?
Я сам попытался припомнить что-нибудь, но ничего на ум не пришло. Либо я той ночью крепко спал, не зная, что творится за окном, либо просто позабыл.
– Сильный. Такой ливень вообще рекомендуется пережидать. Видимость, можно сказать, нулевая. А тут еще ночь...
Ночь. И несмотря на дождь, две машины мчатся на больших скоростях. И тот и другой водители куда-то спешили, не иначе. Зачем, в противном случае, подвергать свои жизни опасности? Как хорошо все увязывается... Ведь Четвертому нужно было спешить. Спешить убраться подальше.
– На месте аварии ничего не нашли интересного?
– Чего? – не понял капитан.
– В машинах. Может, в них что обнаружили?
– Я не вел это дело. Если хочешь, можешь дождаться Смолячкова, он тебе больше расскажет. Правда, когда он будет, я не знаю.
– А без него?
– Насколько мне известно – ничего. Да и что? Одна машина взорвалась, сгорела к чертовой матери вместе с водителем. Ничего не осталось, кроме груды металла. Вторая помялась основательно. Ее, конечно, вытащили, осмотрели... Да что говорить? Дело закрыли. Все.
– Кто эта женщина? – Я кивнул на ксерокопию фотографии.
– Лаврентьева Маргарита Михайловна. Коренная москвичка, по образованию медик, двадцать девять лет, замужем. В настоящее время работает вместе с мужем. Психоаналитиком. Вот все, что есть в деле.
– Она в Чечне не была? – поинтересовался я.
– Чего? – вновь округлил глаза Семенов.
– В Чечне она не была? – повторил я. – Может, в составе группы врачей или еще каким образом?
Капитан хмыкнул:
– Нет у меня таких данных. Спроси лучше у нее самой. Или у ее мужа. Адрес ее я тебе написал с обратной стороны листа.
Я всмотрелся в фотографию еще раз. И только тут сообразил, что меня все время в ней настораживало. Женщина была в очках. Таких узеньких, которые называли «лисичками».
– У нее плохое зрение? – вскинул брови я.
– По водительской карточке – да.
Вот те на! Снайпер с дерьмовыми глазами. Это что-то... Нет. Ерунда получается. Замужняя женщина, медик, с плохим зрением, работает вместе с мужем...
– Она давно окончила институт?
– Четыре года назад.
Четыре года. Вряд ли она успела побывать в Чечне. Да и кто молодого медика туда возьмет? А если снайпером? Нет.
– Давно она замужем?
– Десять лет, – ответил капитан без запинки.
Все. Кажется, я свернул не на ту тропку. Не похоже, чтобы эта женщина была там, откуда вернулись Корш, Лор и Третий. Спрашивать у Семенова, есть ли в личном деле сведения о том, что женщина была спортсменкой-стрелком, было бессмысленным. Он бы сказал об этом. И все же я поинтересовался:
– Она не увлекалась спортом?
– Это в документах не отражено, – хмыкнул Семенов.
Откуда она могла знать спецназовцев? А она должна была знать. И не только знать, но и находиться с ними в очень дружеских отношениях. Таких, что они ей доверили самое ценное. Ради чего рисковали жизнью... Нет, эта Лаврентьева не подходила на роль Четвертого. Неужели я увлекся и пошел по ложному пути?
– А больше в ту ночь на других трассах не было происшествий? – решил я развеять свои сомнения.
– В то время, которое тебя интересует, – нет. Нужно быть сумасшедшим, чтобы ехать в такую погоду. Лучше переждать.
И что дальше? Куда это я заплутал?
И тут едва не хлопнул себя по лбу:
– А водитель второй машины? Той, что взорвалась. Известно, кто он?
– Сгоревшая машина числилась в угоне. Труп водителя идентифицировать не удалось... – Капитан задумался и поправился: – По тем данным, которые у меня есть.
Числилась в угоне. Вот это было ближе к истине. Насколько я знаю, на «дела» бандиты любят ездить именно на угнанных тачках.
Я опять вернулся к тому, о чем подумал вначале, когда узнал об аварии. Четвертый и добыча сгорели. Но... Существовало это нехорошее «но». Кто убил в таком случае бывших спецназовцев? Я окончательно запутался.
Проще простого было решить, что я ошибся. Что авария, по воле случая произошедшая именно в то время, когда было совершено нападение на здание Лорда и обчистили его сейф, и эта кража, – не имеют между собой никакой связи. Проще всего прекратить ломать голову и запутывать вполне, может быть, обыденную ситуацию. Но тогда, значит, нужно было признать свое поражение. Иных зацепок и направлений поисков у меня не существовало. Хотя я ведь предупреждал Хана, что особо рассчитывать на положительный результат не стоит. Очень все зыбко.
Я, в который уже раз, глянул на ксерокопию снимка женщины. Белокурая. Тридцати лет. И все же... Между словами рыбака о женщине, заказом Хана, нападением на здание Лорда, бывшими спецназовцами и ночной аварией в дождь на трассе существует какая-то связь. Меня как будто кто-то ударил по голове, чтобы я лучше соображал. «Связь есть, – шептал не моим голосом некто. – Ты просто плохо кочегаришь мозгами. Нужно найти стержень. Стержень, связывающий все это воедино. Стержень, на который насажены все эти загадочные события. И тогда...» Но этого стержня я нащупать не мог. Я был просто в растерянности. Казалось, что все лежит на поверхности, только собери целостную картинку. И не получалось. Как только я начинал это делать, тут же возникали противоречия. И сомнения. Так ли это?
– Я больше не нужен? – Голос Семенова вывел меня из состояния задумчивости.
– Нет, спасибо.
– Это «спасибо» адресуешь Довлатову, – капитан поднялся и поспешил, не прощаясь, в здание управления.
Я еще несколько минут посидел на скамейке, собираясь с мыслями, затем двинулся на стоянку, на которой припарковал машину Армен.
Джигит не спал. И по его виду я понял, что он меня с нетерпением ждет.
– Чего такой насупленный? – спросил я, садясь в машину.
– Хан звонил. Хочэт тэбя видэть.
– Хочет, так увидит, – пожал плечами я. – Поехали.
Я больше не стал обращать внимания на Армена и погрузился в свои невеселые мысли. Поглощенный желанием во всем разобраться, я совсем забыл о своей безопасности...
