18
Латиноамериканская республика, столица
Просторная площадь перед Домом Правительства отлично проглядывалась из прикрытого жалюзи окна этого же здания. Люди отсюда сверху казались маленькими и незначительными, народом постепенно заполнялось все пространство. Над колышущимся морем из движущихся человеческих тел проплывали красочные транспаранты. Правда, человек в дорогом костюме, наблюдавший за этой картиной, по причине своей близорукости разглядеть, что на них написано, не мог. Зато могли его многочисленные помощники.
– Антиправительственные выступления? – хмуро процедил министр, глядя на то, как сквозь толпу пробирается грузовик с установленной на нем звуковой аппаратурой. Остановившись примерно посередине площади, он превратился в импровизированную сцену, на которую мигом выскочили человеческие фигурки. К неясному гулу толпы, едва проникающему в помещение через толстые стекла, добавились громкие призывы на испанском, подаваемые тоненьким женским голоском. Чего именно требовала девушка, крича в микрофон, понять было невозможно. Но толпа ход ее мыслей, похоже, уловила и вскоре в едином порыве скандировала несложную речовку.
Сбоку от министра появился щеголеватый очкарик с коричневой кожаной папкой – референт.
– Митинг организован «зелеными», сеньор министр, – пролепетал он. – К свержению власти они не призывают.
Мужчина в дорогом костюме раздвинул пальцами створки жалюзи и прищурился, пытаясь получше рассмотреть происходящее внизу. И правда, преобладающим на площади был цвет сочной травы. Большинство собравшихся носило зеленые майки, да и полотнища в основном были такими же.
– И чего им надо? – спросил он уже несколько спокойнее.
– Как ни странно, протестуют против вывоза за границу водородного двигателя, – пояснил секретарь.
– Им-то какое до этого дело?
Референт пальцем подправил очки в тонкой золотой оправе и пожал плечами:
– Это ведь экологически чистые технологии…
– Ясно, – оборвал его министр. – Значит, только эти лозунги?
Молодой человек переложил папку из одной руки в другую и неуверенно прокашлялся.
– Есть и другие, – сообщил он. – Но это стандартный набор требований «зеленых»: прекратить загрязнение окружающей среды, закрыть строительство нефтеналивного портала и прочая чушь. Не думаю, что будет что-то существенное.
Не отрываясь от окна, министр усмехнулся.
– Вообще-то думаю здесь я! – назидательно сказал он. – Что говорит служба национальной безопасности?
– А что мы можем сказать, – в кабинет без стука зашел еще один солидный мужчина. – Молодежи нечем заняться, вот и выходит на улицы.
– Считаете, это серьезно? Кто-то за этим стоит?
Представитель спецслужб стал рядом с министром и тоже принялся разглядывать толпу:
– Стоит за этим «Гринпис» в лице своих активистов. А насчет серьезности… что может быть серьезней экологии?
Министр рассмеялся и сделал жест рукой своему референту, чтобы тот удалился.
– А что, пожалуй, я могу только поддержать их требования, – сказал он, когда за секретарем бесшумно захлопнулась дверь. – Мне тоже кажется, что вывоз из страны этой штуки, работающей на водороде, нанесет стране тяжелый экологический удар. Мало того, подорвет национальную безопасность!
– Не могу не согласиться, – ответил гость и указал на новый поток людей, более мощной и пестрой рекой начавший вливаться на площадь с улиц Сан Августин и Мигеля де Эрреры. – А вот и антиглобалисты подтянулись!
– Этим-то чего неймется? Вроде никакого саммита «Большой восьмерки» у нас отродясь не было!
– А им лишь бы, как это на языке молодежи, потусоваться! Редко такое бывает, но они, кажется, выступают сегодня единым фронтом с «зелеными». Только требования пожестче, вроде: «Руки прочь от народного достояния!» или «Остановите утечку мозгов на север!»
– Послушайте, – удивленный министр отошел от стекла, – эти требования настолько совпадают с чаяниями правительства, что невольно закрадываются сомнения, уж не ваша ли контора стоит за всем этим?
Представитель национальной безопасности криво усмехнулся:
– И вы туда же… Нет, моя служба здесь ни при чем. Я не верю в счастливые совпадения, но других объяснений у меня пока что нет.
Близорукий мужчина, облегченно вздохнув, плюхнулся в кресло и затарабанил пальцами по телефонной трубке.
– А не вызвать ли нам национальную гвардию в этом случае? Так, на всякий случай?
– Может, впервые за всю историю демонстранты провозглашают те же мысли, что витают и в министерских кабинетах, а вы собираетесь разгонять их при помощи армии? – с сарказмом заметил гость. – Хотя, с другой стороны, вы правы. Там собралось тысяч двадцать, и нет никаких гарантий, что от слов они не перейдут к погромам! Вполне резонно стянуть сюда войска и полицию, чтобы быть готовыми ко всему.
– Так мы и сделаем, – министр решительно поднял трубку. – Пусть постоят, посмотрят за этими «зелеными». Вмешиваться, конечно, не стоит – только население против себя настроим. А для поддержки штанов – пусть поднимаются «в ружье».
– Не забудьте только организовать пост у дома этого инженера в Эль Варрьо Русо. Мало ли что в голову этому хулиганью взбредет. Тогда у русского появится реальный повод просить убежища за рубежом.
* * *
Хрупкая девушка с длинными черными как смоль волосами легко спрыгнула с грузовика. Вместо ее голоса над громадной площадью понеслась музыка. Вцепившись в рукав здоровенному волосатому детине в такой же зеленой футболке, как и у нее, она прижалась к его уху, пытаясь перекричать шум толпы и грохот динамиков:
– Что здесь делают эти придурки? Будет драка!
– Успокойся, Габриэла, – также на ухо пробасил ей бугай. – Драки не будет, обо всем уже договорились со штабом антиглобалистов. Они здесь с теми же требованиями!
– Да я не про них, Фелипе! – Девица злобно пихнула его кулаком в необъятный бок. – Ты что, слепой? Разуй глаза! Видишь вон там? Рядом с аркой Революции? Это же наци!!!
Детина вытянул массивную шею, приложив ладонь козырьком ко лбу. Поверх голов «отрывающейся» под звуки модных ритмов толпы разглядеть ничего не удалось. Тогда он встал на подножку грузового автомобиля, который при этом заметно качнуло. Сквозь мелькающие транспаранты и серпантин, который по привычке принесли с собой любители карнавалов, он увидел «Тойоту»-пикап, в кузове которой торчали двое парней с бритыми наголо черепами. Что-то крича, они раздавали толпе бутылки. «Явно не лимонад!» – догадался лидер «зеленых», узрев, как к машине с бритоголовыми стекается все больше народа. Емкости со спиртным, словно эстафету, стали передавать к периферии, по пути отхлебывая положенную за транзит порцию. Подобное оживление образовалось в стороне Кафедрального въезда и еще в нескольких точках. Под звуки хип-хопа митинг протеста перерастал в массовую пьянку.
Фелипе снова задергали снизу за шорты. Он обернулся. Рядом с взволнованной Габриэлой стоял один из лидеров движения против глобализации, Джек Блеккер. Скалясь щербатой улыбкой, он поправил дурацкую разноцветную вязаную шапочку и жестами показал, что хочет воспользоваться микрофоном. Детина слез с подножки, пропуская коллегу, который, чуть не упав, забрался в кузов. Парень был явно подшофе. По знаку Габриэлы музыка стихла, и над площадью пронесся обрывок мата, которым Джек комментировал свое удачное покорение высоты. Это вызвало бурю одобрительного свиста и рева.
– Мину-точку внимания, – икнул Блеккер, сорвав бурю оваций. Кто-то из толпы заорал:
– Держись, Джек! Не долбанись оттуда, парень!
Народ вокруг, разогретый общением и алкоголем, подхватил:
– Джек, держись! Джек, держись!
И вскоре большая часть площади скандировала уже этот лозунг.
– Да дайте же сказать, мать вашу! – не выдержал Блеккер. – Тихо всем!
Выкрики понемногу стихли.
– Я вот что скажу, парни! – продолжил оратор, потом осклабился и уточнил: – И девчонки, разумеется, тоже! Я знаю, кто наш главный противник! Это янки! Это они задумали увести от нас этот… как его… короче, эту хреновину!
Одобрительный гул послужил ему ответом, послышались призывы идти к американскому посольству.
– Стойте! – заорал подвыпивший лидер. – В Ла-Пуэрто пригнали американский военный самолет. Как вы думаете, зачем? Да чтобы на нем и украсть у нас самое дорогое! Остановим янки! Все в аэропорт! В а-эро-порт! В а-эро-порт!
С этими словами он сорвал с себя головной убор, выставив напоказ всклокоченную и давно не мытую шевелюру, и начал размахивать шапкой над головой в такт выкрикам. Толпа, повторив его движения, медленно, но осмысленно начала двигаться в сторону арки Революции, а оттуда на юг по проспекту Генерала Оргаса в сторону воздушного порта.
Фелипе, снова занявший к этому времени свой наблюдательный пост рядом с кабиной водителя, с недоумением наблюдал, как выставленный у арки патруль национальной гвардии покорно отгоняет свои бронетранспортеры назад, пропуская галдящее песни и речовки шествие.
* * *
Антонио Эрмоса, как разъяренный носорог, носился туда и обратно по балкону, на котором он обычно принимал гостей. И без того красное лицо теперь просто пылало огнем. Антонио кипел от ярости.
– Ты послушай! – кричал он вжавшемуся в стену помощнику. – Эти сволочи заявили, что у них «нет оснований останавливать мирную демонстрацию»! Уроды недоделанные! Да какая она, к черту, мирная! Бандиты и отморозки сплошные! И все приперлись ко мне в аэропорт! Да они же разнесут здесь все по кирпичикам!
В злобе двинув кулаком в шершавую стену, он зарычал от боли и бессилия и снова забегал, как маятник.
– Уж лучше бы я не звонил никому! – Свирепо вращая глазами, Эрмоса был страшен, и его заместитель по вполне понятным причинам хранил гробовое молчание, боясь перенаправить гнев босса в свою сторону. – Дал бы команду охране палить без разбора по всем, кто сунется на летное поле, и любовался, пуская дымок, на это зрелище! Так ведь запретили, гады, силу применять!
Он на секунду остановился, чтобы выплюнуть окурок, догоревший до самого фильтра, и вставить на его место новую сигарету, а затем продолжил бег по своему незатейливому маршруту.
– Мало того, они мне же и угрожали лицензию отобрать, если хоть один мирный житель пострадает! Подонки! – Толстая рука с короткими пальцами взметнулась в неприличном жесте в сторону города, откуда на территорию аэропорта все продолжали прибывать демонстранты. – Не вы мне эту лицензию давали, не вам ее и отбирать, скоты! Толку от ваших вояк на танках, если они просто будут смотреть на то, как превращается в руины мое детище!
Антонио Эрмоса внезапно остановился и умолк, схватившись рукой за сердце. Помощник, перепугавшись еще больше, кинулся к нему, пытаясь подсунуть стул:
– Вам плохо, шеф?!
– Погоди… – Левой рукой нащупав позади себя сиденье, магнат осторожно опустился на него, но курить не перестал. – Не хватало еще копыта сейчас отбросить…
– Может, доктора поз… – начал молодой управляющий, но, увидев, как от возмущения перекосилась бровь Эрмосы, осекся.
– Сейчас пройдет, – заверил его толстяк, осторожно пробуя шевелиться. – Что с рейсами?
Словно услышав его слова, на балкончик вбежал старший диспетчер:
– Сеньор Эрмоса, на полосе – люди! А на подходе – чартер из Колумбии!
Владелец компании молча извлек изо рта недокуренную сигарету, задумчиво повертел ее в руках, а затем щелчком отправил вниз. Боль понемногу отпускала, и он уже мог вздохнуть полной грудью. Обернувшись к подчиненным, ожидавшим его решения, Эрмоса грустно сказал:
– Все… Конец…
– В смысле?! – истерично дернулся его молодой помощник.
– В смысле, курить бросать надо, – спокойно пояснил толстяк и тут же принял суровый вид. – Ну, и что встали? Делать больше нечего, да? Марш перенаправлять колумбийский борт в Эль-Паласио. Аэропорт Ла-Пуэрто закрыт до особого распоряжения. Все рейсы отложить. Пассажиров в гостиницу, и пусть держатся подальше от окон. Сколько у нас автобусов? Все на эвакуацию желающих в город. И начальника службы безопасности ко мне, пусть оцепит здание, всех бойцов сюда поставит и будет готов отразить штурм. К черту самолеты, людей спасать надо!
Люди кинулись выполнять распоряжения, а хозяин с каменным лицом остался наблюдать, как разношерстная толпа заполняет территорию воздушного порта, по-хозяйски прогуливаясь по рулежкам и самой взлетно-посадочной полосе. Подъехали грузовики с громкоговорителями. Эрмоса только поморщился, когда из них послышались призывы остановить американскую экспансию и все в таком же духе. Американцам может всерьез достаться, если дело примет серьезный оборот.
Морские пехотинцы и сами почуяли это. С балкончика Эрмоса увидел, как несколько человек в камуфляже выбрались на крылья своего «Геркулеса». В руках у них было оружие.
Видя такой расклад, манифестанты пока решили не связываться с ними и предпочитали обходить самолет подальше. Другим же крылатым машинам повезло меньше: подсаживая друг друга, самые отчаянные взобрались на плоскости стоящих рядом «Боингов» и опасно раскачивали несчастные самолеты. Российский «Ил», стоявший в отдалении, еще не привлек внимания. Но и он теперь уже не мог никуда деться. Полоса-то была одна, да и та оказалась занятой хмельной, веселящейся оравой.
С появлением трансляторов митинг разгорелся с еще большей интенсивностью. Антиамериканские идеи постепенно становились основной темой выкриков. То здесь, то там снова замелькали бритые затылки, с которыми на летное поле пришла новая волна воодушевления, поднятая бесплатной выпивкой.
Понимая, что сам «Геркулес» недосягаем – кому хотелось лезть под пули, – заведенная молодежь нашла новую точку приложения своим силам – взлетно-посадочную полосу. Мигом откуда-то подогнали подъемный кран, с пожарных щитов сорвали железные ломы и багры и с криками «Не дадим украсть свободу!» стали пытаться разобрать бетонные плиты полосы. Тяжеленные прямоугольники, намертво вмонтированные в грунт, никак не хотели поддаваться неумелым потугам их выворотить. А это только разжигало злость и желание раскурочить ни в чем не повинное сооружение.
Эрмоса, изо всех сил старавшийся держать себя в руках, давно заприметил снующих среди толпы крепышей с бутылками. Догадаться, кто они, не составило труда. А когда антиглобалисты набросились на его «взлетку», в голову пришла одна спасительная идея. Схватив со столика мобильник, он порылся в записной книжке и набрал один редкий номерок. Приятный женский голос на другом конце линии отозвался почти сразу.
– Добрый день, фрейлейн Брунер! – слащаво запел в трубку толстяк. – Это Антонио Эрмоса, глава авиакомпании. Узнали? Какая честь! Не хочется обременять вас своими проблемами, но, боюсь, кроме вас, мне никто уже не сможет помочь. Вы уже слышали об акции протеста? Так вот, все это стихийное бедствие перебралось прямо ко мне в гости. Полиция и армия молча наблюдают, как эти ребятишки уничтожают мое имущество… При чем тут вы?.. Видите ли, сеньора. Среди митингующих я узнал нескольких парней, которых некогда видел в вашем окружении. Учитывая ваше огромное влияние, один телефонный звонок мог бы решить мои проблемы. Что?.. Ну конечно, я понимаю вас, фрейлейн Брунер!.. И самому очень неприятно… Но вы же знаете, я в долгу не останусь! На ваше имя у меня всегда забронирован первый класс!.. Спасибо, громадное! Целую ваши ручки! Можете всегда на меня рассчитывать!
Облегченно смахнув пот со лба, Эрмоса кинул трубку на стол. Оставалось дождаться эффекта.
Сложив мобильный телефон, Хельга на секунду задумалась. Ее «Шевроле» с откидным верхом стоял на пригорке за кольцом оцепления, и оттуда она могла наблюдать за тем, что творится в аэропорту. Толпу надо было контролировать. Снова раскрыв телефон, она приложила его к уху, в котором покачивалась серьга с крупным бриллиантом.
– Алло! Генрих? Послушай сюда, мой мальчик. Следи за своими новыми друзьями, хорошо? Зачем что-то ломать? Даже твой «Фольксваген», поставленный в нужном месте, произведет тот же эффект. К тому же потом его можно быстро убрать, при необходимости… Надеюсь, ты понял меня?.. Вот и замечательно…
Генрих оказался догадливым парнем, не лишенным организаторских способностей. Уже через пару минут на взлетно-посадочной полосе прекратились «строительно-демонтажные работы», а спустя еще десяток дорогу в небо перекрыли при помощи непонятно откуда взявшихся бульдозеров и грузовиков.
Разгулу разогревшейся молодежи не было видно ни конца ни края. Но мало кто знал, что этот неожиданный антиамериканский «праздник» был щедро оплачен американскими же долларами, которые раздобыл специально для этого случая рядовой менеджер «Ройал Транс Ойл Компани» гражданин Соединенных Штатов Сэм Смит.
