Глава 33
Вечером, в половине восьмого, в квартире Джули Фенн раздался телефонный звонок.
– Подойди, – приказал Пайн. – Возьми трубку.
Она подняла трубку и несколько секунд что-то слушала. Потом спросила:
– Пайн – это вы?
– Я. Давайте быстрее.
– Пайн?
– Да.
– Все плохо. Мы его не взяли. Он завел нас в западню.
Пайн в шоке слушал подробности произошедшего.
– Хорошо, – сказал он, заканчивая разговор, – в два часа. Приятного мало, чего уж там… Тебе очень не повезло, милочка, – с ухмылкой обратился он к Джули, глядя ей в глаза. – У меня был приказ убить тебя, как только они возьмут Суэггера. Я уже собирался, поговорив с ними, сделать это. Но они не сумели его грохнуть. Он их всех уложил. Твой кавалер отправил сегодня на тот свет сорок четыре человека. А это значит, что у нас с тобой начинаются большие проблемы.
Пайн нервно рассмеялся. Суэггер был не просто молодец, он был выше всякой похвалы. Он был просто великолепен. Из этого разговора по телефону Пайну показалось, что он впервые услышал в голосе Шрека страх. Сорок четыре человека убитыми! Причем в их числе – девять его лучших друзей. Они пытались убрать Боба с вертолета, а вместо этого погибли мучительной смертью в огне. Десятки раненых, которых некуда и некому эвакуировать. Оставшиеся в живых из батальона “Пантеры” разбежались по всей Северной Каролине, на ноги были подняты все полицейские силы, привлеченные столбом дыма от горящего вертолета. Что и говорить, операция с треском провалилась!
– Вставай, пошли.
– Куда?
– На восток. Твой дружок очень хочет тебя увидеть. Так что ты нам понадобишься. Тебе придется для нас кое-что сделать.
– А если я не соглашусь?
– Тогда я грохну тебя прямо здесь. Хочешь? Нет? Так вот, поедешь со мной в пустыню. Туда за нами прибудет вертолет, который доставит нас в аэропорт. Потом частным самолетом доберемся до места. Все просто.
– Выходит, я буду приманкой? Думаете, вам удастся поймать Боба только лишь потому, что вы схватили меня?
– Леди, думать – не мое дело. Я только выполняю приказы.
– Да Боб вас живьем сожрет! Он же вас с дерьмом смешает, неужели вам это непонятно?! Считайте, что вы уже все мертвецы!
Пайн снова рассмеялся. Преимущество пока было на стороне этой сучки.
– Между нами течет целое море крови, дура. Много, понимаешь, очень много крови!.. И еще больше прольется! Но теперь у меня есть одна очень дорогая для него вещичка, и это дает мне десять очков вперед!
Она с презрением посмотрела на него.
– Не соображаешь? Да у меня есть ты, сука!
Заместитель директора ФБР Ховард Д. Ютей стал широко известен не только в своей организации, но и в ряде других подобных структур системы национальной безопасности как человек, который “взял” Боба Ли Суэггера.
Эта репутация не причинила его карьере никакого вреда. Напротив, его недавнее назначение заместителем директора и переезд в великолепный угловой кабинет на пятом этаже института Дж. Эдгара Гувера на Пенсильвания-авеню в Вашингтоне, округ Колумбия, были в основном результатом этой удачной охоты за Бобом. Более того, запечатлевшийся в национальном сознании образ горящей церкви стал наглядным уроком для всех тех, кто собирался попробовать на прочность систему охраны президента Соединенных Штатов. Это был урок, продемонстрированный только Федеральным Бюро Расследований, но ни в коей мере не Секретной Службой, которая, к сожалению, ничем похвастаться не могла. Теперь повсюду, куда бы он ни смотрел, были спокойствие и благодать. На протяжении всей своей карьеры в ФБР Ховард Д’Ютей тщательно налаживал связи, требуя от подчиненных максимальной исполнительности, закрепляя отношения с сильными мира сего и моментально отстраняясь от тех, кто ничего не мог дать ему в его карьере, – этих он отличал сразу. Он скрупулезно подбирал себе кадры, с которыми теперь работал. Они обязательно должны были быть не такими умными и способными, как он. Дураком его назвать было нельзя, потому что Хауди Дьюти понимал, какую опасность таит в себе талант. Талант всегда непредсказуем, при работе с талантом совершенно невозможно понять, как ему удается добиваться таких поразительных результатов в такие короткие сроки. И в то же время талантливый человек – не Божий агнец, с которым легко ладить и находить общий язык. Он всегда неподатлив, резок, неуступчив, и общение с ним всегда чревато ссорами и обидами, после которых в душе остаются либо черная зависть и ненависть, либо разочарование и стрессы, неизбежно возникающие после таких переживаний. Нет, иметь возле себя талант – значит добровольно подписать себе смертный приговор. Ховард ненавидел это качество в людях всей душой и был глубоко убежден, что среди тех, кто с ним работает, нет ни одного наделенного талантом. За время своей работы в ФБР он избавился от семи одаренных сотрудников, но от одного ему все никак не удавалось избавиться полностью, от этого идиота Мемфиса, некогда многообещающего и полного честолюбивых надежд молодого человека, которого он добросовестно предавал на каждом шагу их совместной службы в ФБР и который тем не менее, так и продолжая упорствовать, не хотел покидать родное Бюро.
Наконец-то он от него избавится! Началось заседание комиссии по пересмотру дел. Все вызываемые на комиссию агенты, которые в перерывах между заседаниями два месяца находились в “добровольном” отпуске без выплаты денежного содержания, были предоставлены сами себе и должны были теперь явиться на слушание своих дел, чтобы хоть как-то оправдаться. Большинство из них понимали, что их карьера уже погибла, и поэтому спокойно подавали в отставку, получая в обмен на это хорошие рекомендации, – за то, что не выносили сора из избы. Кое-кто, конечно, пытался бороться, но победа всегда была на стороне Ховарда.
Правда, таких номеров, как Ник, еще не выкидывал никто. Он просто не явился. Ни один человек никогда еще не додумался просто-напросто взять и проигнорировать слушания комиссии! Вдобавок ко всему, что произошло, – или, точнее говоря, исходя из того, что он натворил, – уже этого было достаточно, чтобы вышвырнуть его вон из ФБР. Ховард не мог сказать, что он ненавидит Ника. Он просто смотрел на него как на молодого человека, который так и не научился извлекать уроки из своих ошибок и так не научился работать в команде. Тогда, в Талсе, он промахнулся только лишь потому, что отказался прислушаться к нему, Ховарду. Ну, и чего это всем стоило?!
А в Новом Орлеане он как будто специально допускал одну ошибку за другой. Похоже, он совсем не понимал, что значит для его карьеры наложенный ранее запрет. Он все еще думал, что сможет всего добиться сам, благодаря лишь своей интуиции, своим способностям и настойчивости. С такими людьми нельзя создать спаянный, хорошо отлаженный механизм подчинения.
Ховард сидел и смотрел на лежащий перед ним приказ об увольнении. Не будучи человеком жестоким, желающим по каждому поводу демонстрировать свою власть, он не получал от этого наслаждения. Ему больше нравилась сама система и его мастерское управление ею. Ховард Д.Ютей искренне верил, что интересы ФБР и его собственные интересы неразделимы. Величайшим недостатком Ника было то, что он не хотел быть “командным игроком”. Он не мог действовать по инструкции, его нельзя было запрограммировать. Для него просто не существовало программ. Бедняга. Он на всю жизнь обречен быть неудачником.
Ховард занес над приказом ручку, уже готовясь его подписать… но почему-то на секунду задержался.
– Мистер Ютей.
Он поднял глаза. Это был его помощник.
– Да, Роберт.
– Э-э… – Роберт был чрезвычайно неловким, застенчивым человеком, и его главной характерной чертой была полная пассивность и отсутствие индивидуальности. Ховарду нравились такие люди.
– Да, Роберт.
– Вы помните ту странную перестрелку в Северной Каролине вчера днем?
– Разумеется.
Кто же ее не помнит, подумал Ховард. Опять война дельцов наркобизнеса. Около сорока человек убито. Этим занимались сейчас подразделения УБН, пытаясь хоть как-то прояснить картину.
– Сэр, там нашли пятьдесят пять пустых гильз от патронов калибра 7,82 мм. Прямо на вершине холма.
– И что же?
– Мы сейчас готовим технический отчет. В общем обнаружено семь четких отпечатков пальцев и четыре – частично сохранившихся. Компьютер обработал их поразительно быстро. Я подумал, что вы должны получить информацию об этом немедленно.
Ховард все еще не понимал, о чем идет речь. На своем уровне он больше не мог нести единоличную ответственность за проведение расследования. Неужели надо собирать совместную комиссию ФБР и УБН?
– Сэр, отпечатки пальцев идентифицированы положительно.
– Как чьи?
– Сэр, прошу прощения… Это отпечатки Боба Ли Суэггера.
Ховард тупо уставился на него. На его лице ничего не отразилось, но он почувствовал, как в животе возникает неприятное чувство холода.
– Наверное, это какая-то ошибка, Роберт. Суэггер мертв и давно похоронен. Труп был идентифицирован судмедэкспертизой, все совпадало…
– Сэр, я говорю только то, что выдал компьютер.
– Понятно.
– И еще, сэр, на дороге найден взятый напрокат автомобиль.
– Ну?
“Господи, – подумал он, – неужели еще какие-то плохие новости?”
– Ну, говорите, Роберт.
– Он был взят Ником Мемфисом.
“О Боже, – взмолился про себя Ховард. – Только этого еще не хватало!”
Ник проснулся в кабине пикапа, чувствуя, что его кто-то толкает в бок. Это был Боб. Нику как раз снилась Салли Эллиот… Она смеялась над его шутками… Нику очень нравилось, как она смеется. Это…
Но он уже открыл глаза и глупо моргал, с сожалением узнавая кабину пикапа в первых лучах восходящего солнца. Он даже не помнил, когда заснул.
– Пора вставать, Ник, – раздался голос Боба.
– Да-да, – ответил он. – Моя очередь вести машину? Я готов.
– Нет, – сказал Боб. – Мы уже почти приехали, скоро пора будет выгружаться.
Ник осмотрелся. Он обнаружил, что они приближаются к входу в аэропорт. Невдалеке виднелся маленький самолет, готовый вот-вот взлететь.
– Что?..
– Тебе надо кое-что сделать.
– Что-что?
– Через двадцать минут ты вылетаешь в Новый Орлеан. Вылет в семь тридцать.
– О чем ты говоришь? Я что-то никак не пойму.
– Приложение Б. Ты меня просто припек за эти полтора месяца. Пора его найти.
– Но…
– Никаких “но”. У них есть заложник. Эта женщина однажды меня спасла. Это необыкновенная женщина, такой больше нет. Они ее спрятали, и я пока ничего не могу сделать. Эти негодяи знают, что я вынужден подчиняться, и это им нравится. Это дает им сто очков вперед. Но, когда придет время встречи, преимущество должно быть у меня, или они ее убьют. Они хотят использовать ее для того, чтобы заполучить мою шкуру. Сначала уберут меня, потом – ее, после чего вернутся к себе, в свою контору, хрюкая от удовольствия, как свиньи в помойной луже. Вот ты и должен достать мне это преимущество, Ник. Что ты на это скажешь?
Ник сглотнул.
– Я… Я даже не знаю… Это тяжело. Может, оно там, а может, и в Вашингтоне…
– Ник, ты все время твердил мне, что я поступаю неправильно. Теперь я согласен с тобой, ты был прав. Я полный дурак. Все, что я умею, это убить несколько человек. Теперь пришло время для профессиональной работы. Я отхожу в сторону. Иди и найди это Приложение Б.
Ник посмотрел на Боба:
– Но оно, наверное, в Вашингтоне и спрятано в таких компьютерных файлах, к которым имеют доступ только члены Комитета Лансера.
И тут он сам замолчал. В его памяти возникли два слова: “РОМ ДО”.
Все снова возвращалось на круги своя к этим двум словам, к предсмертному посланию Эдуарде Ланцмана, которое тот оставил ему несколько месяцев назад в ванной дешевой гостиницы. Нику вновь вспомнился Эдуарде Ланцман.
“Думай, думай, – внушал он себе. – Это всплыло не просто так. Эти слова все время преследуют меня. Он не мог приехать сюда с какой-нибудь ерундой. Будучи настоящим профессионалом, который знал, что делает, он должен был привезти с собой что-то такое, что бы я мог передать в соответствующие службы для предотвращения покушения… У него должно было быть что-то. Но при нем ничего найдено не было.
Может быть, это взяли убийцы?
Нет! Зачем они его истязали и мучили? Чтобы заставить говорить. Но он оказался упрямее… потому что верил в одну вещь… В какую? В агента ФБР Ника Мемфиса. То, что у него было, он наверняка спрятал. Он спрятал это по пути из аэропорта в отель. И объяснил где. РОМ ДО. Ромео Дог. Р-Д. Рэм-Дайн”.
– Ник!
– Чего тебе?
– Ник, пора, – сказал Боб. – И запомни, ты должен вернуться до первого воскресенья ноября. Встретимся в хижине в горах. За день до начала охотничьего сезона.
“Самый абсурдный документ в мире”, – подумал Шрек. Он смотрел на доклад Добблера. С первого взгляда было ясно, что все это полная чушь. Добблер был уже безнадежен. Шрек ждал, когда появится доктор. Надо было многое успеть, а времени было в обрез. Его встреча с Хью оказалась очень неприятной. Когда надо, Хью умел быть жестким и строгим. Это был мстительный, желчный старик, который больше всего заботился о законности, праве наследования и ответственности. Он был явно недоволен тем, что полковник подверг такой опасности бедного Лона. Слава Богу, что тот все-таки остался в живых. Лону и без того пришлось потерять слишком много. Хотя, по словам полковника, Лон прекрасно себя чувствовал там, в Виргинии, и относился ко всему происходящему как к самому настоящему приключению, постреливая, как и прежде по тысячеярдовым мишеням на полигоне Рэм-Дайв, Хью все равно был очень сердит.
“Вы оба выпускники Иельского университета, – думал полковник. – Вы прошли вместе долгий путь. И к чему вы пришли?”
Потом Хью спросил, что он может сделать для полковника. Шрек от помощи отказался, сказав, что проблема, видимо, скоро сама разрешится. Что в Арканзасе понадобится всего три-четыре человека – и то недели через две. Это будет последний этап, и либо он умрет, либо победит.
Как только операция закончится, Лон Скотт снова может вернуться к своей безвестной жизни. Шрек разыграет козырную карту: у него есть эта женщина, и поэтому он будет манипулировать Суэггером так, как ему захочется. Вертолетом специальные службы доставят Лона Скотта в выбранное им место в горах, откуда он сможет сделать максимально длинный выстрел. Еще потребуется Пайн, пожалуй, самый лучший боец за всю историю войск специального назначения. У него тоже за плечами две войны и двадцатилетний опыт работы по выполнению особых операций. Потом они с Хью поговорили о гениальных догадках Добблера. Доктор действительно доказал, что у него есть голова.
Единственное, что им было нужно, – это топографическая карта гор Уошито, сделанная со спутника.
Хью напряженно запыхтел трубкой, но в конце концов, поняв, как мало от него требуется, и чувствуя, что на этот раз он надежно защищен, согласился.
Теперь не оставалось ничего другого, как ждать. Лон будет готовиться к предстоящему выстрелу, Пайн – следить за женщиной, а Добблер – разрабатывать тактические и психологические маневры. Наступил период спокойного ожидания и отдыха перед последним боем.
– Полковник Шрек! – раздался голос по внутренней связи. Это был один из членов оперативной группы, чудом уцелевший на Боун-Хилл.
– Да, слушаю, – ответил Шрек.
– Добблер не отвечает. Я звонил три раза. Последний раз его видели два дня назад разгуливающим по корпусу посреди ночи.
– Спасибо.
Шрек посмотрел на лежащий перед ним документ. Вдруг до него дошло, что для того, чтобы оставить у него в кабинете этот доклад, Добблеру надо было сюда как-то проникнуть, и спустя мгновение он обнаружил пропажу видеокассеты.
– Ну и что мы имеем? – спросил Ютей у собравшихся.
Получить назначение на пост руководителя оперативной группы по розыску Боба Ли Суэггера было непросто, но, апеллируя в одних кабинетах к прошлым услугам, которые он в свое время оказывал то одному влиятельному лицу, то другому, в других кабинетах обещая оказать еще большие услуги в будущем, кое-где намекая, кое-где говоря прямо, Ховард все-таки добился своего и вот теперь, впервые со дня образования группы, собрал свою старую команду на первое совещание в Новом Орлеане.
– Сэр, – начал Хэп Фенкл, – прежде всего вот это. На вершине холма было найдено пятнадцать пустых коробок из-под патронов “Лейк-Сити Мач М852”, калибр 7,62 мм, серия 543-101Б. По номерам удалось проследить происхождение этих патронов. Это излишек боеприпасов, который был продан пятнадцатого августа в Таскалусе, штат Алабама, фирмой “Севайве, Инк”. Я побывал там вчера. Они продали ящик с тысячей патронов двоим покупателям. Высокому широкоплечему мужчине лет сорока, очень спокойному. И плотному коренастому блондину с короткой стрижкой, который обо всем и договаривался. Определить Боба по фотографии они не могли, а вот Ника Мемфиса опознали сразу.
– Ник, Ник, Ник… – произнес Ютей.
– Ховард, – обратился к нему Хэп, – не может ли так оказаться, что Ник работает на кого-то рангом повыше, чем мы? Я не верю, что он способен на предательство. Ник – настоящий фэбээровец, он до мозга костей наш.
– Трудно сказать, – задумчиво произнес Ховард, прервав затянувшееся молчание.
– Пожалуй, он любил ФБР больше, чем оно его, и старался быть чересчур исполнительным. Отсюда и все проблемы. Любовь может превратиться в ненависть, вот как в этом случае. Тем не менее, о Нике я не могу сказать ничего плохого. Он был великолепный работник и отличный стрелок.
Это задело Ховарда. В команде нельзя иметь человека, который слишком эмоционально относится к жертве.
– Продолжайте, мистер Фенкл, – холодно сказал он.
– Участвовавшие в перестрелке сальвадорцы рассказывают довольно-таки странные вещи. Сами они из батальона “Пантеры”, ну вы, наверное, помните всю эту шумиху по поводу их зверств в Сальвадоре в прошлом году. ЦРУ тогда отрицало всякую причастность к этому… Так вот, на этот раз они сами утверждают, что работали на ЦРУ и в их задачу входило убрать какого-то серьезного коммунистического агента здесь, в США. Им сказали, что это настоящий супермен или Рэмбо, что-то в этом роде. Но все они получили по зубам. Вот и все, что удалось на сегодняшний день узнать. ЦРУ же по-прежнему хранит молчание.
– Гм-м… – отреагировал Ховард.
– У ЦРУ точно были связи с батальоном “Пантеры”? – спросил кто-то.
– Трудно утверждать, – ответил другой агент. – По нашим данным, с батальоном “Пантеры” постоянно контактировала организация Рэм-Дайн, которая выполняла задания ЦРУ, непосредственно не подставляя его под удар. Но все попытки получить более подробную информацию заканчиваются всегда одной и той же ссылкой на Комитет Лансера, который является связующим звеном между нами и ЦРУ. Поэтому точно нельзя сказать, кто и как осуществлял некоторые их операции. Порой они в своих действиях заходят так далеко, что теряют контроль и уже невозможно разобраться, кто кому подчиняется. Хотя, может быть, у них с самого начала не было никаких отношений подчинения.
– Итак, – в разговор снова вступил Хэп, – эти латиноамериканские коммандос думали, что им предстоит всего-навсего убрать какого-то паршивого красного, а вместо этого на вершине холма натолкнулись на Боба Снайпера. Холм находится на территории частного владения, принадлежащего некоему Джеймсу Томасу Олбрайту. Однако еще никто даже краем глаза не видел этого Олбрайта. В округе никто о нем ничего не знает, короче, полный ноль информации. Плюс ко всему на него нигде нельзя найти документы. Ни записей, ни отметок, ни нарушений, ни штрафов. Известно, что он инвалид и ездит в инвалидной коляске. УБН клянется, что здесь и не пахнет наркотиками. Но мне кажется, что какая-то связь с наркотиками все-таки есть. Больше не с чем. Почему Боб объявил войну целой толпе головорезов? Или почему они объявили войну ему? Кто сказал им, что он коммунист? Кому была нужна смерть Боба? Кто знал, что он остался в живых? Мы этого не знали. Может, ЦРУ? А могло ли ЦРУ в…
– Джентльмены, – резко прервал его Ховард, стараясь, чтобы дискуссия не слишком разрасталась, – не думаю, что раскручивание тайн Центрального Разведывательного Управления или его сообщников приведет нас хоть к каким-то реальным результатам. Для нас сейчас самое главное – отыскать и поймать Боба Ли Суэггера до того, как пресса узнает, что он жив. Надеюсь, никому не надо объяснять, каким это будет для нас унижением, если факт его спасения станет широко известен. А вот когда мы его поймаем, тогда уже сможем спокойно выступить перед прессой. Всем понятно?
– Ховард, если ЦРУ… – попробовал возразить Фенкл.
– Мистер Фенкл, пожалуйста, не надо, – остановил его Ховард.
Со всех сторон раздалось недовольное бормотание, перешептывания, возгласы и хмыканье.
– Итак, какие будут предложения?!
– Сэр, – начал один из агентов, – в прошлый раз, оказавшись в затруднительной ситуации, Суэггер вернулся к себе в Блу-Ай, в родные для него горы Уошито. Мало кто, оказавшись в его положении, второй раз поступил бы так же. Но этот человек верит только в то, что знает сам. Верит в свой дом и эту местность. Если он и решил сыграть в какую-то игру, не кажется ли вам, что он будет играть в нее только на своей территории?
– Да, – заметил Ютей, – на него похоже. – Он сделал паузу. – Хорошо, начнем. Приказываю оперативной группе по розыску Суэггера переместиться в Мину, штат Арканзас. Действуем как и прежде. Мистер Фенкл, я хочу, чтобы вы связались с шерифом графства Полк мистером Теллом и полицейским управлением штата Арканзас. Мистер Брайсон, вы отвечаете за контакт с Милтом Силито из УБН, потому что нам понадобится информация из их картотеки. Вы, мистер Нельсон, проконтролируете переброску снаряжения группы СВИТ и установите постоянную связь с лесничеством.
– Бедный Ник, – вздохнул Хэп, – хочется надеяться, что он взялся за то, что ему действительно по силам. Он ведь всегда хотел быть только агентом ФБР и ничем больше.
