Глава 16

А ведь раньше здесь было красивее. Он вспомнил холмистый зеленый луг, на который отбрасывал тень статный бархатный дуб, вспомнил застывшие в суровой величавости надгробные плиты — парад погибших славных воинов. Почти как на Арлингтонском кладбище, где днем и ночью несет службу почетный караул.

Он не мог бы с уверенностью сказать, действительно ли в Полк-Каунти существовало когда-то кладбище ветеранов или это было воображаемое место, нечто вроде волшебной страны Оз для мертвых, но то грустное зрелище, что сейчас открылось его взору, — выжженная, иссушенная солнцем пустошь, убогие могилы с пошлыми, похожими один на другой памятниками, и так до самого горизонта, — никак не вязалось с воспоминаниями. Обычное кладбище, где покоились рядом и гражданские, и военные. Просто для ветеранов был выделен отдельный уголок, огороженный кривым забором.

— Ты здесь впервые? — спросил Расс.

— Да нет, бывал несколько раз. В детстве. Еще до того, как мать, так сказать заболела, спилась. Ей вредно было сюда приходить. Помню, она плакала, как ребенок, и ее сестра отвозила нас домой. Потом я пришел сюда тем вечером — накануне отъезда на службу. Я записался в морскую пехоту. Уже сам был за рулем. В другой раз — когда получил увольнение. Мать тогда уже умерла, так что меня тут ничего не держало. А когда вернулся с войны, в родные места не заглядывал. На горе все торчал, будь она проклята.

— Ну и как, многое здесь изменилось?

— По-моему, деревьев было больше. Хотя, черт побери, я ведь тогда маленький был. Мне даже куст казался деревом.

— Здесь, что ли, мистер Суэггер? — крикнул один из могильщиков, нанятых для эксгумации.

— Что ж, пойдем посмотрим.

Боб направился к могиле с незатейливым надгробным камнем, ничем не отличавшимся от сотен других, под которыми покоился прах нескольких поколений уроженцев Полк-Каунти, воевавших в разное время, начиная с Гражданской войны. Склонившись над могилой и щурясь от солнца, он стал читать выбитую на истертом известняке надпись:

ЭРЛ СУЭГГЕР

КОРПУС МОРСКОЙ ПЕХОТЫ США

ПОЛИЦИЯ ШТАТА АРКАНЗАС

1910-1955

Муж, отец, морской пехотинец, полицейский

ОТВАЖНЫЙ ГЕРОЙ

— Да, мистер Коггинс, это он. Где этот чертов врач?

— Мы можем начать без него, — предложил пожилой мужчина.

— Начинайте.

Могильщики, трое негров — два молодых парня и старик, мистер Коггинс, принялись за работу. Боб наблюдал, как они вырезают лопатами куски дерна, затем вгрызаются в землю. Они трудились энергично, и вскоре на специально постеленном брезенте вырос солидный холм.

— Глубокая яма, — заметил Боб.

Расс молчал, со смятением в душе наблюдая за работой негров. Уж слишком все буднично, деловито. В кладбищенской канцелярии принесенные ими бумаги ни у кого не вызвали удивления. Правда, документов найти не удалось: с 1955 года администрация кладбища не раз менялась, учет захоронений велся неаккуратно, и в результате многие бумаги просто исчезли. Но это не важно: Боб без труда отыскал могилу.

— Мне стыдно, что они работают, а я стою без дела, — сказал Расс.

— Они профессионалы. Выполняют свою работу. Им за это платят. Отец считал, что всякую работу нужно делать тщательно. Эти ребята — молодцы, стараются.

Могильщики копали все утро, почти не отдыхая. Двое в яме, один наверху, лопаты штурмуют землю, словно заводные. Яма становилась все шире и глубже.

Боб стоял и смотрел. Неподвижный, как изваяние. И как только ему это удается? Расс слонялся взад-вперед, не зная, куда деваться от безделья.

— Помнишь того полицейского? — спросил Боб.

— Да.

— Он показался тебе подозрительным, верно?

— Да.

— Что именно тебя насторожило? Конкретно.

— Э... — В голове у Расса будто что-то вспыхнуло. Очередной экзамен, который он успешно провалит. И тут он вспомнил: — Ну, я всю жизнь провел среди полицейских. Мой отец, ты же знаешь...

— Ближе к делу.

— Так вот, у полицейских особая манера смотреть. Поначалу он изучает тебя вдоль и поперек. Сравнивает с опасными типами, которых у него в голове целый набор. Через несколько секунд, убедившись, что ты не представляешь угрозы, он сразу теряет к тебе всякий интерес и старается поскорей от тебя отвязаться — выписывает квитанцию об уплате штрафа, рассказывает, как куда пойти, берет показания и так далее. Но ты его не интересуешь, он даже тебя не замечает, он уже опять высматривает опасные типы.

— М-да, — промычал Боб, размышляя над услышанным.

— А тот парень, — объяснял Расс, — продолжал смотреть изучающе. Весьма странно для полицейского. Ведь любой из них с первого взгляда может определить, что двадцатилетний яппи в кроссовках «Рибок» и спортивной рубашке не представляет угрозы для общества. Но мной он заинтересовался. Очень странно!

— Может, он счел опасным меня.

— Нет, смотрел он на тебя. Меня изучал.

— Ладно, может, у него самого спросим. Он минут десять наблюдал за нами из-за деревьев. А сейчас направляется к нам.

— Боже, — промолвил Расс, — этого еще не хватало!

— Вчера, когда мы были на поле, он трижды проехал мимо. — Боб улыбнулся журналисту. — Держись, не теряй хладнокровия.

Полицейский, долговязый, смуглый, в низко надвинутой на лоб шляпе, из-под которой поблескивали цепкие глаза, будто фотографировавшие все вокруг, неторопливо подошел к ним.

— Здравствуйте, — поприветствовал он всех.

— Здравствуйте, полицейский Пек, — отозвался Боб.

— Я вижу, дело у вас продвигается.

— Да, думаем, может, осмотр тела кое-что подскажет. Хотя, конечно, жаль тревожить мертвого.

— Что делать? Иногда это необходимо...

— Да, вы правы.

— Знаете, мистер Суэггер, я тут подумал и решил, что мог бы помочь вам. Если хотите, пороюсь в картотеке шерифа и достану вам документы за пятьдесят пятый год. Могу помочь отыскать свидетелей и тому подобное. Готов попросить старослужащих, чтобы посодействовали вам. И Сэму с удовольствием помогу. Ему ведь трудно ходить; лишняя пара ног не помешает. Буду только рад.

— Вы чертовски любезны. Дело в том, что пока мы только пытаемся нащупать хоть какие-то концы. Может, тут и искать нечего. Все меняется, люди забывают. От пятьдесят пятого года мало что осталось. Если не зацепимся за что-нибудь существенное, возможно, и не задержимся здесь.

— Ну, мое дело предложить помощь, — проговорил Пек. — Если понадоблюсь, дайте знать. А пока я все же займусь картотекой, посмотрю, что можно раскопать.

— Замечательно, полицейский Пек.

— Зовите меня просто Дуэйн. Ко мне все так обращаются.

— Дуэйн, это было бы...

— Прошу прощения, — раздался незнакомый голос.

Расс обернулся. Возле них стоял бородатый мужчина лет пятидесяти в рубашке с расстегнутым воротом и широких брюках. В руках он держал тяжелую кожаную сумку, похожую на саквояж. А у них тут собирается целая компания.

— Кто из вас мистер Суэггер? — спросил незнакомец.

— Это я, — представился Боб.

— Привет. Я — Карл Филлипс. Доктор Филлипс. Преподаю судебную медицину в медицинском колледже в Файетвилле и являюсь судебно-медицинским экспертом, имею официальное удостоверение. Меня вызвал Сэм Винсент.

— Ясно.

Доктор, шагнув вперед, жестом указал на могильщиков.

— Извлекают останки, насколько я понимаю?

— Да, сэр, — ответил Боб.

— Хорошо. Я договорился с моргом Уинслоу. Там готовы предоставить нам отдельную комнату для работы. Надеюсь, вы заплатите им?

— Разумеется, — сказал Боб.

— И документы, я полагаю, в порядке? Сэм обещал все подготовить.

— Да, сэр, — подтвердил Боб. — Вот, желаете взглянуть?

— Да. В нашем штате жесткие правила в отношении того, что можно и чего нельзя делать с останками. Например, останки должны перевозиться только на катафалке. Вам это известно?

— Сэм предупредил. Я договорился. Катафалк скоро должен быть.

Доктор бегло просмотрел бумаги и удовлетворенно кивнул.

— Все в порядке. Полагаю, вы хотите поехать со мной в морг?

— Да, сэр. Ведь это мой отец.

— Позвольте быть с вами откровенным. Я знаю, что вы бывалый солдат, воевали.

— Случалось, — сказал Боб.

— Значит, вы представляете, во что превращает тело бризантное взрывчатое вещество или пулеметный огонь?

— Да, сэр.

— Так вот, это ничто по сравнению с тем, что делает с трупом время. Прошло сорок лет. То, что извлекут из земли, узнать будет нельзя. Не стану возражать против того, чтобы вы поехали со мной в морг, но, когда буду работать, видеть вас рядом не хочу. Не хочу показывать, что стало с телом вашего отца. Таково мое правило. Так что позвольте мне делать мое дело одному.

— Конечно, доктор, — согласился Боб.

— Вот и хорошо. Договорились.

— Мистер Суэггер! — обратился к Бобу старик Коггинс. Он стоял в могиле, вытирая пот со лба красным платком. — Мистер Суэггер, все, раскопали. Очень глубоко.

Доктор приблизился к краю могилы и глянул вниз.

— Мистер Коггинс, вы собираетесь поднимать гроб? — спросил он.

— Да, сэр, — ответил пожилой негр.

Боб и Расс тоже подошли к могиле. Могильщики поработали хорошо. Стенки ямы были крепкие, ровные, черные; извлеченный грунт высился рядом аккуратными горками. Расс нервно глянул вниз. На глубине пяти футов лежал облепленный глиной длинный деревянный ящик.

Доктор обернулся.

— Я бы хотел попросить вас отойти. Мне нужно кое-что проверить. Мистер Коггинс, помогите мне спуститься.

Два молодых негра, тоже с лоснящейся от пота кожей, помогли доктору спуститься на дно могилы. Тот вытащил из кармана хирургическую маску, надел ее и попросил негров вылезти из ямы.

Послышался треск ломающегося дерева: доктор Филлипс вскрывал гроб.

— Мистер Суэггер, — донеслось из ямы.

— Да, сэр.

— Боюсь, у меня для вас плохие новости.

Боб и Расс переглянулись.

— Какие, сэр? — спросил Боб.

— Этот человек убит осколком орудийного снаряда. Эго сразу видно по повреждениям скелета. Судя по состоянию останков, он погиб примерно в 1865 году.

— Черт! — воскликнул Дуэйн. — Невероятно!