Интерлюдия в Тель-Авиве IV
Четырёхчасовая встреча департамента экономической разведки Моссада состоялась в присутствии самого директора, равно как и главы департамента и нескольких других начальников. Тут было полно лысеющих мужчин средних лет — с расстёгнутыми воротниками, курящих, как давние друзья, спорящих и подкалывающих друг друга всем оружием, доступным в офисных войнах.
Наконец, наступила очередь Гершона.
— Брат Гольд, ты был на удивление кроток и даже не пытался критиковать суждение Коэна о японской Красной Армии, забронировавшей спа на Галилейском море на недельку.
— Я был в этом спа, — ответил Гершон. — Поверьте, приезд японской Красной Армии улучшил бы местную еду.
Коэн обратился в атаку:
— Откуда Гершону знать? Его жена дальше буфета не пускает — кроме йогурта и изюма, ему ничего не положено.
— Люди, люди, — вмешался директор, прервавший всеобщий смех ради того, чтобы помешать Гершону и Коэну заклевать друг друга степлерами в грядущие двадцать минут.
— Итак, — продолжил Гершон, — У нас такая ситуация. Не кризис, не катастрофа, не тревога — просто ситуация.
— Просвети же нас, пока я кныш доем, — встрял Коэн.
— Во-первых. Никому неизвестная фирма покупает значительное количество платины в Южной Африке и скрытно вывозит его в Астрахань на Каспийском море. Во-вторых, выясняется, что та же самая фирма — Нордайн ГмбХ из швейцарской Лозанны — недавно приобрела старую керамическую фабрику в Астрахани, вложила несколько миллионов долларов в переустройство и несколько сот тысяч долларов в ограждение и наняли команду чеченов для круглосуточного наблюдения и защиты. Плохие парни, тяжеловооружённые стрелки. Готовы отразить атаку коммандос.
— С чего бы коммандос интересоваться керамической фабрикой в Астрахани? — спросил Коэн.
— С чего бы евреям интересоваться керамической фабрикой в Астрахани? — поддержал замдиректора.
— С того, — ответил Гершон, — что та же самая фирма потратила ещё больше денег — причём до сих пор не отслеженным путём — на приобретение индустриального оборудования у разных производителей по следующему списку: у поляков — фракционный дистиллятор, у турок — турок! — кристаллизационный реактор, у англичан — фильтрационную систему, у шведов — сушильный туннель объёмом в десять тысяч кубических сантиметров, а у немцев — металлогибочное оборудование. Это вдобавок к приводным ремням, электромоторам, бакам и прочей машинерии. Однако, быстрая проверка местных печатных контор не дала никакого заказа от Нордайна: ни каталогов, ни упаковки, ни рекламы, а следовательно — никаких попыток продаж.
— Мир без продажников… — протянул Коэн, — наверное, им стоит вручить премию мира.
Снова посыпались смешки, и Гершон уже почти было ответил в духе «мы здесь из-за продажника Герцля», но вовремя подумал, что вызовет этим шторм перепалки и споров, так что просто набрался воздуха.
— Ещё одно умопостроение, — продолжил он. — Кто бы ни заведовал этим местом — он не нанял русскую рабочую силу, а вместо этого выписал тех же чеченов — порядка двадцати женщин, скорее всего — из того же клана, что и охрана. Я узнал об этом из непогрешимого «Вестника индустрии драгоценных металлов», который стоит каждого пенни из четырёх тысяч семисот семидесяти пяти долларов годовой подписки — ни одного из которых я не плачу. Рассудите сами: чеченские женщины будут там изолированы от общества и скорее всего будут жить прямо на объекте под присмотром своих дружков-охранников. Они не будут бродить по Астрахани и не заведут знакомств, так что фактор болтовни исключается. Это, опять же, ради безопасности, хорошо продуманный шаг — хоть они всё же и привлекли к себе внимание.
— А платина при чём здесь?
— Чтоб я знал…
— Чтобы взорвать это место, данных маловато, — под всеобщий смех резюмировал директор. — Может быть, завтра взорвём.
— Платина, как мне известно, — продолжил Гершон, — известна своими каталитическими способностями. Я связался с химиками для уточнения и узнал, что у неё есть странная способность превращать одни вещества в другие одним своим присутствием. Что-то вроде волшебных лучей. Есть тут ещё гении?
— Я прогуливал химию в высшей школе в Пассаике, — ответил Коэн. — Это поможет?
— Гершон, — взял слово директор, — возьми завтра выходной и через день предоставь сведения обо всех возможностях платины как катализатора. Нужно накопать больше — любыми путями.
— Сделаю. Я всего лишь хотел обратить ваше внимание на тот факт, что химическое производство неизвестного продукта при непонятном спонсорстве, вовлекшее огромное количество компонентов и тщательно охраняемое, находится совсем недалеко — за морем — от иранского порта Бандар-Анзали. Я полагаю, что это подозрительно. Что бы они там не варили — это может угрожать Израилю и, как только оно попадёт в Иран — официально или неофициально — оно может быть использовано против нас бесчисленным количеством методов. Более того, как мы знаем, наши разведывательные ресурсы в этой стране сфокусированы в Тегеране, их ядерной цитадели, а также на нескольких военных структурах. На огромном пространстве окружающей территории у нас нет никого, и если кто-то захочет сварить нам некую гниль — мы будем в очень неважном положении. Как я и говорил — это ещё не тревога, но это ситуация. Но я полагал бы необходимым рассмотреть объект со спутника, а также назначить консульскую проверку Нордайна в Швейцарии. Также нужно собрать всю информацию о Нордайне путём обмена с сотрудничающими с нами агентствами, а также всем нам необходимо подтянуть химию по курсу высшей школы — в особенности Коэну.