Глава 13
Шад Ассасин умирает
Теперь надо сообразить, как управлять роботом. Насколько я помню, он похож на большую стиральную машинку. В верхней части корпуса, там, где сейчас манипуляторы, у него со всех сторон по дополнительной паре колес. Когда он использовался как бурильщик, то чаще ездил на боку, из верхней части выдвигался бур. Интересно, бур на месте? С ним было бы проще.
Для начала надо развернуться. Я представил, как поворачиваюсь вокруг своей оси, но робот с разгону врезался в стену. Спасибо, что не упал. Повернуть его получилось со второго раза. Вскоре я более-менее освоился с управлением и огляделся повнимательнее.
Лучи скользили по бесконечным ящикам и коробкам, по сложенным стопками оранжевым комбинезонам. Один из ящиков перевернулся, оттуда высыпались видеокарты.
Света нет, только фары тускло горят. Мне нужно подняться в щитовую, включить электричество, вентиляцию и систему очистки воздуха, затем снова вниз, проехать по коридору до двери с надписью «Вход только по пропускам», за ней — хранилище с нашими телами. Когда откроется ячейка моей капсулы и тело Артема Шадова будет отключено от Сети, меня выбросит из виртмира и из тела робота и втянет назад в родную голову… Больше бурильщик не понадобится, дальше пойду на своих двоих.
Когда взвод Агентства по Виртуальным Преступлениям попытался ворваться в бункер и пустил газ, началась паника, все бросились спасаться в капсулах. Как бежал, помню смутно. Вроде бы все ячейки передо мной были заняты, и я метнулся налево, в угол… А может, и нет. Еще помню, что там огромный зал с сотами, вмещающими тысячи ячеек.
Интересно ощущалось тело робота. Как родное! Ну, почти. Руки — манипуляторы, ноги — колеса… И на все, что я вижу, наложена пунктирная сетка, а внизу мигают цифры — мои датчики выдают инфу про атмосферное давление, температуру окружающей среды, газовый состав.
Скрипя сочленениями, я выкатил в коридор и сразу же наехал на тело охранника. Не успел остановиться — хрустнули кости. Сколько он тут лежит? Хорошо, что запаха не чувствую, иначе бы задохнулся не от отравляющего газа, которому после отключения вентиляции в замкнутом бункере некуда деться, а от смрада разложения.
Пришлось ехать по трупу и долго греметь пистолетом-пулеметом охранника, чей ремешок зацепился за что-то в задней части корпуса.
Следующий сотрудник упал, выбегая из кабинета, и лежал на пороге лицом вверх — седой старик с щеткой усов, вздувшийся, бурый, с белыми глазами снулой рыбы.
Возле лестницы на минус второй этаж я надолго задумался. Ступени — то еще испытание, если у тебя ног нет. Хорошо, что устройство бурильщика предусматривало автоматические домкраты — использовал их как костыли.
Врезался в дверь и поехал кружить темными коридорами. Тишина подземного бункера, полного мертвецов, окружала меня. Мертвая тишина, по-другому и не скажешь. Долго катался по наполненным трупами комнатам. Здесь и выше работали люди, которые даже не догадывались, что их наниматель — преступник мирового масштаба. И погибли безвинно. Девчонки-бухгалтеры, статисты, программисты, секретари, техники… Если палачей с нулевого яруса, знающих, чем они занимаются, было не жалко, то этим людям я сочувствовал от души. Хотя, что трупам мое сочувствие?
Наконец добрался до щитовой, осветил ее. Поднял манипуляторы и один за другим сдвинул большие красные рубильники на стене. Затрещала люминесцентная лампа, вспыхнула, пригасла, разгорелась опять. Я поехал вдоль стены с терминалами, трансформаторами, мониторами.
Отдающийся гулким эхом механический голос проговорил:
— Запущена система обогрева…
Дзынь!
— Включен резервный генератор…
Дзынь!
— Запущена вентиляция.
Дзынь!
— Включена система очистки воздуха.
Ну вот, хорошо, но если…
Сбив меня с мысли, взвыла сирена. Замигали красные лампы под потолком, и уже другой голос прогремел:
— В связи с несанкционированным проникновением инициирован протокол уничтожения комплекса. До взрыва тридцать минут.
Только этого не хватало! Поднажмем! На нулевой этаж скатился чуть ли не кувырком и рванул к хранилищу, выжимая из неповоротливой машины максимум. Никогда не думал, что доведется мне двигаться к цели по трупам — в прямом смысле, — а тут пришлось.
Дверь в хранилище запиралась на электронный замок. Нет у тебя пластиковой карты-идентификатора — значит, нечего тебе там делать. Мне тогда повезло, что во время штурма удалось вбежать внутрь вместе с паникующими сотрудниками.
Пришлось вгрызаться в преграду буром.
Хрясь! — дверь разлетелась на куски, я вкатил в хранилище и оторопел: оно превратилось в братскую могилу. Сотни трупов в оранжевом валялись кто — под стенами, кто — наполовину вывалившись из раскрытых ячеек. Рабы. Те самые, что якобы покончили с собой, когда мы брали штурмом бункер Золотой Короны.
Умирая, они вышли из игры, очнулись, попытались выбраться. Ошарашенные, растерянные, люди даже не понимали, что гибнут. И где-то среди них — Таня. Я вдруг понял, что с самого начала внутренне был уверен в ее смерти, просто до последнего не хотел верить. Хотя не все ячейки были раскрыты, некоторые продолжали работать, судя по горящим зеленым диодам, и внутри капсул лежали еще живые люди.
Кайзер где-то среди них?
И мое тело тоже. Я ведь жив — значит, и оно живо. Остается его найти, затем подняться в зал Вычислительного Центра и вмешаться в работу Стратега изнутри. Раскрыть ячейки с выжившими, распахнуть двери бункера. Мне не понадобится целиком перепрограммировать ИскИна — просто поднастроить кое-что, возможно, принудительно запустить пару резервных протоколов. С этим я справлюсь, главное, чтобы он снял блокаду и отключил обратный отсчет самоуничтожения. И на все где-то двадцать пять минут.
Но где себя искать? Поехал через зал, медленно поворачиваясь из стороны в сторону. Площадь хранилища — квадратов сто. Одинаковые дверцы ячеек из мутного стекла располагались в десять рядов одна над другой. Хорошо, что они пронумерованы. Если бы я еще номер вспомнил!
Забыв, что головы у меня нет, потянулся манипуляторами вверх, чтобы помассировать виски, но даже не смог коснуться верхней части корпуса. Надо отмотать память назад и до мелочей вспомнить последовательность своих действий во время штурма.
Вот в хранилище влетает напуганная толпа. Женщина в красной блузе, с ярко-алыми ногтями оттесняет меня влево, я лихорадочно начинаю искать свободную ячейку, но их нет. Дойдя до стены, двигаюсь дальше. Мелькают люди, воет сирена. Дергаю ручку. Она холодная, белая. Потянуть ее на себя, нажав кнопку. Усилия прилагать почти не надо, даже щелчка не слышно…
Нужно вспомнить детали, тогда может промелькнуть и номер ячейки. Он красный, яркий, а память у меня хорошая.
Дверца начинает открываться. Номер… Ну, номер! Расплывчатое пятно приобретает очертания, и я вижу три последние цифры — 34. Уже что-то!
Я посмотрел на номер самой нижней ячейки: 0001, рядом фамилия, 0002, рядом фамилия, и так далее. Причем если номер стационарный, то буквы фамилии светятся на небольшом табло, как цифры в электронных часах. Надо искать тридцать четвертый ряд. Но ячеек там много: 0034, 0134, 0234. Какая из них?
Пришлось катить между трупов на полу. Сейчас я больше всего боялся увидеть Таню — посиневшую, вздувшуюся. Хотелось запомнить ее той девчонкой — веселой, с копной блестящих каштановых волос…
…0112, 0113… я остолбенел, уставился на надпись под цифрой 0114: «Т. Королевская». Это ведь она! Ее фамилия! Забыв обо всем на свете и даже о том, зачем я здесь, бросился открывать ячейку. Если заперта, значит, Таня не вылезала оттуда, не надышалась газом и жива! Сейчас вентиляция выдула газ, мои датчики показывают, что за последние десять минут состав изменился, увеличился процент кислорода, исчезли вредные примеси.
С легким шипением дверца отошла, выдвинулся металлопластиковый ящик, похожий на гроб с прозрачной крышкой. Из-за стекла на меня, широко распахнув глаза, смотрела испуганная Таня, упиралась ладонями в стекло. Ну, привет! В жизни ты еще красивее, чем в игре!
Задыхаясь от нетерпения, я откинул крышку, потянулся к ней, но она даже не шелохнулась. Ее ладонь была ледяной, а глаза смотрели сквозь меня. Горела медицинская панель, тонкой прямой ниткой тянулась кардиограмма. Сердце Тани не билось больше. Она проснулась в ячейке, не смогла выбраться и задохнулась или замерзла — капсулы хоть и не криогенные, но при длительном пребывании внутри человека переходят в режим охлаждения. Она там, как Спящая Царевна в хрустальном гробу. Но только Царевну в конце концов разбудили, а Таня уже не поднимется.
Голос Стратега предупредил, что через двадцать пять минут бункер превратится в крематорий.
Я медленно покатил дальше, тяжело опустив манипуляторы. В голове было пусто. Едва не проехал тридцать четвертый ряд. Остановился. Где именно лежу я?
Надо открывать все ячейки, начну с 0034, самой нижней.
Обхватил манипуляторами ручку, потянул. Легкий щелчок — дверца зашипела, выдвинулся ящик. Маленький экран в изголовье мигал кардиограммой, пикал. Откинулась крышка. Донесся слабый стон, из капсулы вывалилась истощенная девчонка лет двадцати, крашеная блондинка в серой униформе. Пока она лежала в камере, волосы отрасли сантиметров на пять, виднелись темные «корни».
Значит, часть рабов жива. Девушка зашарила руками вокруг, дергаясь, перевернулась на бок. Тело плохо слушалось ее. Дико вытаращившись на меня, поползла в сторону.
Наверное, так и свихнуться недолго: просыпаешься в каком-то фантастическом зале, набитом трупами, мало что помнишь и еще меньше понимаешь, какой-то железный страшилище гудит и слепит фарами…
Интересно, динамики у меня есть?.. Нет, нельзя с ней пока разговаривать. Говорящий робот окончательно ее доконает. Лучше освободить себя и все объяснить напрямую. Так, тянемся к ручке дверцы ячейки под номером 0134, открываем… Если внутри мое тело, то сразу после разгерметизации меня вышвырнет из робота — еще до того, как разгляжу, кто там внутри.
Но снова промах — внутри мужчина в оранжевом. Хрипит, дергается, лицо синее.
— До ликвидации комплекса двадцать минут, — сообщает Стратег.
Дальше!
Сзади вопит девчонка, пытается бежать к выходу, но падает. Трясет головой и дальше ковыляет на четвереньках.
Я уставился на край высунувшегося ящика, ожидая, что оттуда вывалится очередной раб. Слабо пищали приборы, на медицинском мониторе капсулы тянулась прямая нить кардиограммы. Ясно, мертвец. Все равно выдвинул капсулу — и обомлел. Внутри лежало бледное тело темноволосого молодого человека со впалыми щеками… Мое тело.
Не понял.
Потянулся манипуляторами, откинул крышку… Монитор смолк, кардиограмма погасла. Все еще ничего не понимая, вытащил себя, но получилось неловко, тело упало лицом вниз. Перевернул его, потряс — без толку.
Сознание зависло в гулкой пустоте, отказавшись осмысливать эту картину, меня застопорило, заклинило, ни одной мысли в голове, лишь заевшей пластинкой крутилось по кругу: мое тело… мое тело… мое тело…
Я мертв. Я мертв! Я МЕРТВ!
Чтоб вас всех! Я мертв!!!
Так почему я жив?
Переход. Слово всплыло в памяти само собой. «Что ты слышал о Переходе?» — спросил Архитектор. «О переходе куда?» — «Не „куда“. Переходят не „куда“, переходит „кто“».
Игра казалась реальнее, интереснее жизни. Неписи казались живыми.
Не казались. Они и были такими. Для меня.
Я совершил Переход. Переход в Игру, в Аномальные земли, в Троемирье.
Когда это произошло? Когда сознание, подхваченное бурным потоком происходящих событий, навсегда ушло в вирт и стало его частью? Не знаю, не помню. Может — во сне, когда в гостинице Любеча я спал, обняв Таню. Или позже, или раньше.
Архитектор знал про это. Значит, были и другие Переходы? Такое случается с игроками? Как часто?
Ничего не известно. Мое тело, такое физическое, материальное, лежало передо мной. Я поднял его и понес из зала. Не мог заставить бросить здесь — ведь это же часть меня, пусть и бывшая, оно много лет было не просто моим, оно было мной!
Хватит переживать. Ты не один. У тебя еще минут пятнадцать, надо справиться со Стратегом, раскрыть ворота, выпустить тех, кто жив. Если дать общую команду — все капсулы раскроются, и оставшиеся в живых выберутся сами.
Но как работать с клавиатурой манипуляторами? У меня теперь нет пальцев!
На верхнем этаже увидел недавно освобожденную девчонку. Она сидела на лестничном пролете и рыдала, вцепившись в свалявшиеся волосы.
Вот кто мне поможет.
— Хочешь отсюда выбраться? — прогудели мои динамики.
Девушка вскочила и заорала. Зрелище то еще — робот с трупом в руках. Сам бы испугался, И все же в сознании у нее запечатлелось, что именно этот робот открыл капсулу, поэтому она перестала кричать и мелко закивала головой. Я аккуратно положил свое тело на мрамор лестничной клетки.
— Сначала проверь, живо ли это… этот человек. Хочу удостовериться. Положи голову на грудь и послушай, бьется ли сердце.
Она так и сделала — и отпрянула:
— Да он же холодный! Ничего там не бьется уже!
— До ликвидации комплекса пятнадцать минут.
Сам не зная для чего, я снова поднял тело, подумал про Спящую Принцессу, которая так и осталась лежать в своем хрустальном гробу, и покатил по коридору, прогудев напоследок:
— Я дистанционно управляю роботом. Иди за мной.
Когда девчонка пошла следом, стал объяснять на ходу:
— Надо будет включить компьютер в Центре Управления и кое-что сделать. Так мы откроем двери. Плюс — освободим всех, кто тут остался живой.
— Я с компами не очень, — призналась она. — Я тут вообще-то так… из вспомогательного персонала. Меня Люсей звать. И до ЦУ ведь далеко.
Мы поднялись на минус первый этаж, и тут я увидел кабинет Кайзера. Можно не ехать в ЦУ, можно отсюда! Времени совсем мало, а до Центра и правда еще далеко. Уперся в дверь и ввалился внутрь, когда она распахнулась, жахнув ручкой по стене. Позади вскрикнула девчонка. Я повернулся так, чтобы видеть весь кабинет… и уронил себя.
На полу лицом вверх лежал Кайзер. И был он мертвее мертвого — вздулся, посинел. Распахнутые глаза побелели, будто его варили. Золотое кольцо почти исчезло в складках лиловой кожи распухшего пальца.
Вот почему среди нападавших его не было видно. Но что это значит? Сознание Кайзера осталось жить, как и мое? Или он умер по-настоящему? Если да — как давно? И почему тело не в капсуле, а здесь? Ничего не понятно, но важно ли мне это сейчас?
Важно другое. Мое тело в реале мертво, я окончательно перешел в вирт… и значит, мое теперешнее НАСТОЯЩЕЕ тело сидит в кресле с коннект-шлемом на голове, посреди замка, атакуемого превосходящими силами врага, под охраной трех зомби и безногого инвалида. И все, происходящее там для меня теперь СМЕРТЕЛЬНО ВАЖНО.
Но все-таки — хотя я совершил Переход, многие находящиеся в бункере люди не совершили его. И если сейчас оборву связь с роботом, они сгорят в ядерной вспышке.
— Садись за комп, быстрее.
Люся плюхнулась в кресло, включила системный блок. Разгорелся монитор.
— А что делать-то?
— До ликвидации комплекса десять минут, — произнес Стратег.
Я принялся давать указания, куда зайти, какие окна раскрыть, что куда вбивать. Девушка, даром что из вспомогательного персонала, оказалась смышленой. В хранилище раскрылись все капсулы, затем мы распахнули бронированные ворота, ведущие на поверхность, под моим руководством она подключилась к системе оповещения, задействовав и внутренние, и наружные динамики, и тогда я проговорил в микрофон подключенной к компу гарнитуры:
— Всем, кто слышит! Примерно через семь-восемь минут бункер будет взорван тактическим ядерным зарядом. Немедленно выходите на поверхность! Для этого, покинув хранилище, идите все время вправо до лестничного пролета. Затем — все время вверх, три этажа. Потом налево, и до выхода. Скорее всего, там будут солдаты. Эй, снаружи! Через несколько минут произойдет маломощный ядерный взрыв, рассчитанный на обрушение бункера! Отступайте! И не препятствуйте людям, которые появятся из здания. Это обычные гражданские, жертвы эксперимента руководства «Гиаса». Люди в бункере! Постарайтесь оказаться подальше отсюда! Бегите со всех ног! Кто-нибудь меня слышит? Ответьте, для этого подойдите к коммуникатору и нажмите красную кнопку.
Динамик захрипел, что-то щелкнуло, и полились помехи, перемешанные со стонами, воплями, кашлем, долетали голоса и обрывки фраз. Сотни людей пробудились и не могли понять, что делать дальше. Я еще раз наскоро описал маршрут, ведущий к спасению.
Оглянулся — и не увидел Люси из вспомогательного персонала. Слиняла, как только просекла ситуацию. Ну и хорошо — надеюсь, выберется.
Выкатил в пустой коридор, огляделся. Сенсоры доносили далекие крики, топот ног и стук дверей.
— До ликвидации комплекса пять минут, — сказал Стратег.
Всё. Здесь больше нечего делать. Не только в этом здании.
В этом мире.
В ЭТОЙ ЖИЗНИ.
Теперь у меня другая жизнь — в другом мире.
Сквозь дверной проем глянул в кабинет, на лежащее посреди него тело. Прощай, Артем Шадов, больше мы не увидимся.
Здравствуй, Шад Ассасин.
* * *
Вспышка — и я сижу в кресле, вцепившись в подлокотники.
Хозяин! Атакуют!
Мы всэ умрем.
Вместо ответа я снял коннект-шлем и потряс головой.
Приглушенно рокотали взрывы, доносились вопли раненых. Ко мне метнулась Белочка, которая успела хорошо вооружиться: по кобуре на правом и левом бедрах, в руках — штурмовая винтовка, поверх алого латекса — бронежилет. Я отражался в ее черных очках: тот же темноволосый парень, которого сейчас в реале взрывом рассеет на атомы.
— Надо отступать! — крикнул Карло сзади. — Мы и так засиделись. Технозамок уже почти захвачен.
Я вскочил и, превозмогая головокружение, принялся пристегивать гранаты к поясу.
— Купол что, еще не сняли?
Зомби обступили меня, Смерть, как заведенная, кивала головой, Галоперидол вроде бы даже кособоко улыбался.
— Никто ничего не снял, — ответил Хранитель, стоящий, оказывается, в углу комнаты. Из всех нас только он оставался безоружным.
— А когда снимут, как люди Альянса попадут сюда? Кто их телепортирует?
Хранитель ответил:
— Я замуровал телепортную. Она работает автоматически. Ливси телепортируется сюда, он знает, как, потом переправит остальных.
Вдруг из-под потолка порхнул, хлопая крыльями, Горыныч, уселся на плечо подкатившего ко мне Карло и заорал, как сумасшедший:
— Кар-р-раул! Гр-р-рабят!
«Посейдон, что у вас?» — спросил я через приват-чат.
«Мы на месте, но тут трудности, — пришло в ответ после паузы. — Добавилось охраны: еще семь антропусов и десяток кайзеровцев. Они будто что-то почуяли».
«Плохо».
«Ничего. Нас они пока не засекли, мы залегли неподалеку. Спланировали нападение, сейчас рассредоточиваемся. Где-то в течение двадцати минут генератор будет уничтожен. Ты меня отвлекаешь».
«Хорошо, удачи».
— Нам надо продержаться еще около получаса.
Я зашагал к двери, и Карло преградил мне дорогу:
— Стой, не выходи. В коридорах бои. Если бы не дроны, мы продержались бы и час, и два, а так… Их сотни, понимаешь? Они на пехотинцев прыгают, как сумасшедшие, и взрываются, даже наши инсектоиды бессильны. Из юнитов живы только Техномансеры, защищенные силовым полем, остальные почти все уничтожены.
Я вспомнил Техномансера на стене, коснулся его сознания — и, посмотрев на мир чужими глазами, захлебнулся чужим отчаяньем, Их осталось четверо, мысленно они подбадривали друг друга, с надеждой поглядывали на мигающие синим верхушки башен Тесла, с ненавистью — на ползущих по стенам многоножек и антропусов.
Но во двор Технозамка они старались не смотреть. Тот превратился в братскую могилу, залитую кровью. Шары с дронами провалили крыши ангаров, а здание, где стояла кабинка фуникулера, вообще раскатали на мелкие камни. Два антропуса выбили ворота и для чего-то пытались закрепить трос.
Я заставил техномансера медленно повернуться вокруг оси. И разглядел чей-то силуэт возле моего вертолета, стоящего на посадочной площадке у замковой стены. Это не Кайзер там часом? Похож, но вокруг снуют роботы, трудно разглядеть.
А вот и люди — то есть короновцы. Пока киборги зачищают территорию, они держатся метрах в ста от стен: боятся попасть под удар Техномансеров, ждут, когда те выдохнутся. Но Техномансеры тоже не дураки и экономят силы.
Я уже собрался обратно в свое тело, но заметил оживление среди короновцев и решил подождать.
Они отходили подальше от вертолета. Вот его лопасти начали вращаться, машина оторвалась от земли, взлетела и взяла курс к черной скале. Он же летит к Излучателю! Туда можно попасть через шахту сверху, и Кайзер, добравшись до вертолета, решил воспользоваться им прежде, чем закончится осада!
Уничтожить вертолет любой ценой! — бросил я в бат-чат скорее от безысходности, чем рассчитывая на чью-то помощь. Помочь в этой ситуации было просто некому. И вдруг пришел ответ:
Я иду! Хозяин — Бармаглот идет! Не Запашок! Меня зовут Бармаглот! Небо — мое!
Сделай его, Бармаглот! — передал я. — Ты — мужик!
И одновременно глазами Техномансера увидел появившуюся в небе черную точку. Она понеслась наперерез вертушке. Вот точка превратилась в крошечный силуэт, который все рос, уже видны быстро взмахивающие крылья, изогнутая шея, длинный хвост…
«Нет, стой! — заорал я мысленно. — Ты что творишь, оттуда не…»
Зомби-дракон обрушился на вертолет сверху, застрял между лопастей, и последнее, что мы услышали от него, было:
«Укусил! А-а-ай, больно-больно-больно!»
«Ыдыот», — передал Галоперидол.
Вертолет дернулся, клюнул носом и, сцепившись с драконом в смертельных объятьях, рухнул вниз.
— Всё, теперь за мной, — я шагнул в дверь. — Мы идем к Излучателю.
* * *
Всем зомби я выдал гранаты.
В коридоре выла сирена и тревожно мигали красные лампы. Нам нужно было спуститься на нижний ярус, туда, где обитали инсектоиды, добраться до шахты, подняться к Излучателю в кабине и ждать гостей. Что там наверху с Кайзером, выжил ли он после падения на скалу — неизвестно, но есть еще Анубис.
Мы перемещались короткими перебежками, от стены к стене. Белочка и Карло впереди, зомби замыкали. Враг мог прятаться за каждым поворотом, так что двигались на цыпочках и были предельно осторожны. Ни с Ливси, ни с Россом связи по-прежнему не было, их имена в чате мигали и мелко подрагивали.
Инженерную миновали без потерь. На подходе к подземным казармам я уже решил было, что киборги сюда пока не добрались, но тут же убедился в обратном: одна из комнат была взорвана. Перегородки рухнули, из-под камней торчали руки, ноги юнитов, стальные манипуляторы роботов. Инсектоида взрывом выбросило в коридор и размазало по стенке. Он еще был жив, лежа в черной масляной жиже, сучил лапами и щелкал жвалами.
Когда сирена наконец заткнулась, в красном свете мигающих ламп я уловил движение, нырнул в развороченную взрывом комнату и крикнул:
— На землю!
Успел заметить, как Белка, вжавшись в стену, дала очередь по скользнувшей в соседнюю дверь черной фигуре. Да это же Анубис!
Помещение наполнилось шипением и лязгом.
— Бегите к лестнице! — крикнула Белочка. — Я прикро…
Ее крик утонул в реве снова заработавшей сирены. Вслед за Карло и Хранителем я бросился к спасительной двери-иллюминатору, ведущей в подземелья инсектоидов. Зомби топали позади. Там часто застучало, чиркнуло металлом о металл — я инстинктивно упал, перекатился, подняв автомат. Вскрикнула Белка, уронила оружие и сползла по стене.
Анубис, покинув убежище, двинулся к нам — грозная фигура, почти подпирающая головой потолок. Нас разделяло метров двадцать, до выхода было столько же. И пули просто отскакивали от аватары чертова ИскИна! Когда я потянулся к гранате, Карло с криком: «Поберегись» жахнул из подствольника. Зомби прижались к стенам, я едва успел прикрыть голову руками. Дохнуло жаром, осколки впились в гранит, посыпалась каменная крошка. Уши заложило. Пошатываясь, я поплелся к двоящейся двери.
— Побер-регись! — заорал вдруг Горыныч.
Я вскинул автомат, обернувшись: описывая спирали по стенам, ко мне неслись два дрона. Вдавил спусковой крючок — дрон справа рухнул, зажужжал на полу. Осталось сбить второго, но автомат защелкал вхолостую, я бросил его и побежал, мысленно прощаясь с жизнью.
Вдруг обогнавшая меня Смерть, раскинув руки, побежала мимо. Что она сделала, я понял, только когда взрывом меня швырнуло в распахнутую дверь, прямо на Карло.
Куски мертвого тела девушки-зомбачки разметало по коридору.
В глазах уже не двоилось — троилось. Пошатываясь, я встал, посмотрел на остолбеневшего Йоху. Он взревел, и я содрогнулся от этого звука. Никогда не думал, что зомби способны издать такой. В этом реве были боль потери и тоска бесконечно одинокого существа. И еще — ярость.
— У-хо-ди! — проговорил он, широко разевая рот, и встал посреди коридора. В обеих руках были гранаты.
— Нет, подожди… — начал я, но тут меня схватили за плечи, рванули назад, да еще и сделали подножку.
Ругаясь, упал на спину, увидел Галоперидола, запирающего двери, вскочил. Зомби развернулся ко мне:
— Хазяын, нэ надо туда. Мы ытак мэртвы. Ты — жыв.
Я попятился, яростно потирая лоб. За дверью грохнул взрыв. В ментальном интерфейсе мигнуло… И вдруг я понял, что от всего моего зомби-отряда остался лишь один — иконки других стерлись. Хотя где-то там, за куполом, был еще Гудвин…
«Посейдон, что у вас?»
«Работаем! Не отвлекай!»
Только теперь я заметил мигающую закладку меню, развернул окошко:
Внимание! Вы получили 100 единиц урона.
Пришлось колоть себе регенератор.
Вы получаете +50 к здоровью.
— Ты че застыл? — крикнул Карло и потянул меня за рукав. — Идем скорее!
На бегу я передал в общий бат-чат:
Всем! Немедленно сходитесь к скале! Спускайтесь к подземным казармам, туда прорвались враги!
Подземный лабиринт инсектоидов напоминал обиталище чужих, освещение тут создавал фосфоресцирующий мох. Было тихо, эхо шагов металось по коридорам. Нам повезло: сюда враг еще не добрался. Сипло дышал Карло, скрипел коляской. Горыныч у него на плече, слава богам, заткнулся. Ковылял Галоперидол, качая дробовиком, бесшумно шагал, поблескивая зелеными огоньками, Хранитель. Все, нас четверо… ну или шестеро, если считать Горыныча.
Когда добрались до шахты с клеткой подъемника, вдалеке загрохотала сорванная с петель дверь — Анубис проник следом. Мы вошли в кабину, и она с мягким гудением стала подниматься. Вниз, где плескалась, булькала лава, я старался не смотреть, уставился в кружок неба далеко над головой. Вдруг оно мигнуло, в нем проявилась сеть молний — и погасла. Небо как будто стало немного ярче.
«Купол снят».
— Молодцы! — вслух заорал я.
Почти сразу же проявился Росс:
«Ты еще жив? Держитесь, мы идем».
Ответил:
«Нас теснят к Излучателю. Что с Ливси? Он не в игре».
«Убит. И почему-то не респится. И Гудвин».
«Гудвин убит?!»
«Не совсем. Дрался, как герой. В конце — с тремя киборгами, завалил всех, но и сам… Оставили его пока в мастерской НИИ. Ранен сильно, без сознания, позже можно восстановить. Жди, мы близко».
Сжав кулаки, я передал Посейдону:
«Возвращайтесь как можно быстрее».
Он был краток:
«Уже идем».
Карло выругался и указал вниз. Несколько антропусов лезли по стене шахты вслед за клеткой подъемника.
Попытавшись выбросить из головы мысли о Гудвине, я выхватил из кобуры пистолет, потом достал пистолет-автомат. Хранитель вдруг дернулся, огоньки по стыкам побежали быстрее, оставляя длинные светящиеся следы, он произнес:
— Излучатель включен. Шторм начнется через десять минут.
Всё, Кайзер опередил нас, спустившись по шахте. Сверху донесся низкий гул, от которого завибрировал камень и заложило уши. Галоперидол приник к решетке, просунул между прутьями ствол дробовика и выстрелил вниз, по киборгам. Перезарядился — грохот второго выстрела раскатился по шахте. За ним последовал третий, а потом зомби сообщил:
— Болшэ нэт патронов.
Хранитель застыл статуей, а Карло колотил ладонями по подлокотникам, словно подгоняя кабину. Горыныч молчал, сверкая глазами в сумраке.
Наконец кабинка поднялась к каменному козырьку. Здесь звучал громкий гул — должно быть, вблизи от источника он становится оглушительным. Карло приготовил свой многозарядный гранатомет. А Хранитель вдруг затрещал, и все уставились на него.
— Э, железный, что с тобой… — начал Карло, но смолк, выпучив глаза.
Зеленые огоньки, стремительно бегущие по стыкам доспеха, вдруг разом погасли. И тут же загорелись вновь — но красные. Они побежали, следуя изгибам щелей, убыстряя ход, оставляя позади неоновые росчерки световых следов.
Глаза — прорези шлема, раньше тоже зеленые — загорелись алым. Откуда-то из груди донесся ровный, лишенный интонаций голос, от которого меня пробрала дрожь:
— Внимание. Включен боевой режим «берсерк». Соблюдайте осторожность.
И в тот же миг руки Хранителя потекли, пальцы удлинились, слились, искривляясь, — и превратились в два изогнутых ятагана.
Мы с Карло переглянулись. Он покосился на попугая и ладонью поправил отвисшую челюсть — то есть нижнюю часть клюва — одной из голов.
Хранитель кивнул мне. Откатив в сторону дверцу клетки, я шагнул на козырек. Включил стелс и сдвинул край плотной камуфляжной ткани, загораживающей проход.
Кайзер стоял спиной ко мне перед пультом управления. Почти оглушенный гулом работающего Излучателя, он не слышал приближения подъемника.
Скрестив на груди руки, мой враг с видом хозяина смотрел на гудящее устройство, корпус которого покрывала сетка из синих молний, похожих на кровеносные сосуды, полные голубой крови. К вогнутой тарелке ноосферного передатчика прилепился кислотно-синий артефакт, пульсирующий, словно маленькое сердце. Оно казалось живым, а цветом неприятно напоминало брюшко навозной мухи. С каждым сокращением артефакта в Излучателе прорастали все новые пульсирующие синью сосуды.
Я сфокусировался на нем.
Объект неясного назначения
Происхождение: неизвестно
Это — носитель вируса. Его нужно оторвать от Излучателя и уничтожить.
Палец лег на спусковой крючок, я прицелился в затылок Кайзера и дал очередь. Пули натолкнулись на что-то в воздухе, по которому разошлись круги световых пульсаций — и со звоном посыпались на пол. Там что, силовое поле? Откуда оно взялось?!
Кайзер развернулся — на нем были большие круглые очки с темными стеклами, — выхватив пистолет из кобуры, выстрелил в меня. Не зная, действует ли силовая защита в обратную сторону, я метнулся вбок.
Пуля свистнула мимо. Как он увидел меня в стелсе? Благодаря этим очкам?
— Я знал, что ты придешь, — улыбнулся он, — и подготовился.
— Нет, стой! — заорал я подкатившему Карло, но тот жахнул из подствольника. Ударной волной меня отбросило назад, в руку впился железный осколок, второй чиркнул по боковине броника, оставив глубокую вмятину. Поле, защищающее Кайзера, полыхнуло, в воздухе на миг проявилась покатая воронка, и главу Золотой Короны шваркнуло о стену грота.
Карло тоже досталось, его коляску перевернуло и вышвырнуло обратно на козырек.
Горыныч безумно заорал, взлетел в воздух и закружился, громко хлопая крыльями. Кайзер корчился у стены, пытался встать. Меня контузило, перед глазами двоилось. В грот вошли Хранитель с Галоперидолом. Первый шагнул ко мне, заслоняя от Кайзера. Кажется, стелс слетел из-за контузии — хотя в этой ситуации от него и так было немного толку.
В шахте позади грохнул взрыв.
— Я уничтожил подъемник, — сообщил Хранитель.
— Артефакт! — крикнул я, пытаясь встать. — Надо оторвать его от Излучателя!
Пальцы сжали пластину, активируя ее, я отодвинул Хранителя и дал очередь по Кайзеру. И снова световые пульсации разошлись по воздуху. Он выстрелил в ответ, не попал. Спусковой крючок у него защелкал вхолостую, Кайзер принялся перезаряжать пистолет, и тут на него налетел Горыныч, каким-то образом оказавшийся по другую сторону защиты. Выходит, это силовой щит, а не купол, он не достает до свода. Птица-мутант пикировала, как двухголовый истребитель, била Кайзера обоими клювами по голове, а потом правая голова зацепила очки и швырнула далеко в сторону — прямо под ноги Галоперидолу, который с остервенением их растоптал.
Кайзер, размахивая одной рукой, открыл огонь, но теперь он не видел меня. Несколько пуль протарабанили по доспеху Хранителя, который, кажется, даже не заметил этого, две или три ударили в Галоперидола, выбив из него темные фонтанчики. Карло укрылся позади зомби и пытался встать.
Вдруг Горыныч, отлетев от врага, спикировал к стене. Кайзер выстрелил в него, промахнулся, закричал… А птица врезалась в металлический ящичек, помигивающий диодами в углу грота. От ящика полетели искры, Горыныч долбанул его клювом, как отбойным молотком, обхватил, взлетел. Кайзер, упав на одно колено, прицелился. Выстрел… Но за миг до того Горыныч заложил лихой вираж — и пуля ударила в ящичек. Тот брызнул искрами, полетел на пол, ударился и раскололся.
Мигнув светом, силовой щит отключился, и я бросился вперед.
Но не к Кайзеру, оказавшемуся сбоку от меня — к Излучателю и присосавшейся к нему синей амебе. Выхватил нож.
Сзади загудело, и в грот въехали два антропуса. Хранитель шагнул к одному, взмахивая рукой-ятаганом, мигнул сноп трескучих ярких искр. Карло бросился на второго робота, Горыныч в это время вновь принялся пикировать на Кайзера, который палил вслепую, пытаясь веером пуль не подпустить меня, невидимого, к Излучателю.
Сдавившая рукоять ножа ладонь вспотела, пальцы от напряжения свело судорогой. Пули вылетали из грота, отскакивали от камня, падали на пол. Я был уже возле Излучателя.
Врезав стволом пистолета по левой голове Горыныча, отчего тот с воплем улетел куда-то в сторону, Кайзер выхватил большой тесак и бросился мне наперерез, полосуя воздух вокруг. Я скользнув вбок, провернулся и, прыгнув к нему, всадил клинок в горло — точным движением снизу вверх. И выкрикнул, не сдержавшись:
— Сдохни, тварь!
Кайзер рухнул на подкосившиеся колени, захрипел изумленно. Оставшись без ножа, я метнулся к Излучателю, рукой поддел теплый, скользкий артефакт и отшвырнул в середину грота, где Карло и Хранителя теснили выбирающиеся из шахты киборги.
Галоперидол набросился на зеленоватый комок, принялся его топтать. Я уставился на Излучатель. Он все еще гудел, сокращались изумрудно-синие сосуды. Как его отключить?
— У меня гранаты кончились! — крикнул Карло. — А тут еще двое!
Кайзер, сжимая шею, упал на пол лицом вниз. Я ощупал свой пояс. Одна осталась. Одна граната — против двух антропусов…
В этот момент в проеме, с которого взрыв почти сорвал камуфляжную ткань, возник черный силуэт Анубиса. В каждой руке у него было по светящемуся хлысту. Взмах — антропус, случайно заслонивший Карло, падает, разрубленный надвое, а инвалида в покореженной коляске отшвыривает к стене. Он рушится там грудой металла и плоти, шевелится, хрипит и стонет.
Взмах второго хлыста — но Хранитель успевает пригнуться. Хлыст ударяет о скалу, высекая искры. Еще взмах, Хранитель защищается ятаганом. Брызги искр, и кривой клинок падает, отсеченный в запястье. Хранитель качается, падает. Галоперидол, успевший растоптать ядовито-синий ком мозгового вируса, предусмотрительно прячется в расщелину.
Анубис шагает вперед. Кажется, меня он не видит, но стелса хватит еще на минуту, максимум. Что делать? Стрелять в него бессмысленно. Резать его тоже бессмысленно. Взрывать? Судя по всему, и это ничего не даст.
ИскИн шагнул к светящемуся кому вируса, поднял его, повернул шакалью голову в сторону Излучателя, на поверхности которого синие вены почти угасли. И пошел к устройству.
Я боком скользнул в сторону, к Карло. Взгляд остановился на его коляске. Он ведь поставил туда турбодвигатель…
«Хранитель, отвлеки его!»
Покалеченный Хранитель поднялся, скрежетнув по граниту оставшейся рукой-ятаганом. Глаза полыхнули алым. Анубис хищно развернулся к нему, будто волк.
«Карло, освободи коляску! Быстро!»
Когда я подбежал к нему, он полз к Излучателю, его губы бессмысленно шевелились, веко дергалось.
Развернуть коляску к Анубису. Запустить мотор. Из выхлопных труб по бокам бьет дым. Отпустить рычаг тормоза…
Коляска взревела и гоночным болидом устремилась на Анубиса, повернувшегося на звук. Врезалась в него. Опрокидываясь, он взмахнул хлыстами. Первый просвистел мимо Хранителя. А от второго я не успел отскочить. Высекая искры, он обвился вокруг бронежилета, и меня потащило по полу вслед за ИскИном. Одной рукой зацепился за стену, пальцы тут же сорвало, второй попытался отодрать кнут, но он был раскаленным и жгучей болью полоснул руку. Толчок — и меня снова тащит по полу.
Разевая рот, следом бежит Галоперидол. Что-то орет Карло.
Через мгновение я на козырьке, сдирая кожу с рук, скольжу по граниту. Искрит кнут, трещит бронежилет.
Колыхнулась разорванная ткань, маскировавшая грот, будто платком на прощанье махнула. Я на миг застыл над бездной — и полетел вниз. Вслед за Анубисом, от которого ко мне протянулась светящаяся полоска кнута. Пышущая жаром магма неслась навстречу.
Ветер хлестал по щекам, свистел в ушах, магма дышала жаром, на ней вспухали раскаленные пузыри и гибли во вспышках пламени. Обеими руками я вцепился в кнут, не обращая внимания на боль, рванул — и оказался возле Анубиса. Обхватил его за плечи и оскалился в его шакалью морду.
И последнее, что увидел — это страх на ней.
А потом была вспышка, яркая, как тысячи солнц. И мир схлопнулся в черную точку.
