Глава 4

Восемь часов быстрого марша прошли для меня как в тумане. Я автоматически переставлял ноги, глотал воду, которую нам давали на привалах, и даже пытался жевать твердые хлебцы, и вяленое мясо – сухой паек легионеров. Местность не запомнилась совершенно – какие-то поляны, перемежающиеся рощами, пустыри и холмы. Единственное, что отлично отложилось в моей памяти, – это дорога. Широтой метров двадцать, мощенная гладкими камнями, а кое-где и плитами, с обочиной и оборудованными местами для привалов. Глядя на этот тракт, на котором мы были единственными путешественниками, начинаешь понимать, почему цивилизация начинается с дорог.

К Тар-Агросу мы подошли уже вечером. Деревень или поселков вдоль дороги не было, по сторонам – голая степь, впереди – пологий холм, и на нем небольшой город, окруженный высокими каменными стенами и сухим рвом. Уже на подходе нас заметили, и навстречу из ворот выскочил конный отряд. Простые приземистые лошадки и легковооруженные всадники. В руках встречающих были короткие луки, за спинами торчали пики с флажками. Возглавлял отряд пожилой легионер с желтым плюмажем на шлеме.

– Эхау, Эвбулей! – поприветствовал командир отряда нашего энарха. – Кого ты к нам привел?

– Эхау, Эшпай! – вскинул руку в приветственном жесте Эвбулей. – Хмурый обнаружил этих подозрительных оборванцев вчера на выходе из эльфийского леса. Рассказывают удивительные вещи. Дескать, в заброшенном храме Спящего Бога архимаг совершал жертвоприношения в ночь на праздник летнего солнцестояния, на него напали эльфы… Я уже отправил голубя в столицу.

– Молодец, Эвбулей, – похвалил Эшпай офицера. – Давай быстро сдавай пленников Эвдиклиту и срочно строй свою сотню. Лесовики опять перешли Бурунгею и грабят речные фактории наших купцов.

– Проклятые бунтовщики! – выругался энарх. – Сколько человек даст Эвдиклит для отражения атаки?

– В бой идет весь легион, – разворачивая коня, произнес командир всадников, – получен приказ проучить маркграфа.

– Неужели?! – посветлел лицом Эвбулей. – Мы идем на земли Лесной Марки?

– Да, – донесся до нас голос удалявшегося от нас Эшпая.

Обрадованный энарх быстрым шагом повел нас внутрь ворот. Мы прошли по подъемному мосту, над глубоким, метров десять в глубину, рвом и вошли в крепость. Вход охраняли тяжеловооруженные пехотинцы, которым Эвбулей показал серебряный значок в форме пятиконечной звезды. На обороте значка было выбито имя и номер, который командир охраны сверил с каким-то списком. Пока проходила проверка, я внимательно осмотрел стены и привратную башню. Крепость была сложена из массивных обтесанных валунов, тесно пригнанных друг к другу. В стыках я заметил следы скрепляющего раствора. Высота стен была около пятнадцати метров, ширина – в районе четырех-пяти метров. Я не специалист в области фортификационных укреплений, но мощь крепости не могла не впечатлить даже меня. Если у Империи такие пограничные замки, какая же тогда столица?

– Тоже работа гномов? – кивнул я головой на стены рыжему тирийцу.

– Да, наверное, – пожал плечами парень, – в Империи Драконов все города и крепости строят только они.

– А вот эти тусклые камни, – показал я пальцем на странного вида кристаллы, вмонтированные в стены через каждые пять шагов, – зачем они нужны?

– Думаю, это магическая защита, – пояснил Ютас, – мне в Тире знакомый адепт… Ну – это ученик колдуна, – пояснил наш рыжеволосый рассказчик. – Говорил, что малый имперский конклав магов раз в три года объезжает все укрепления и накладывает волшебную защиту, чтобы даже без городского заклинателя крепость могла продержаться против врагов.

– Кстати, а почему эту страну называют Империей именно Драконов? – вмешался в разговор Масумото.

– Да потому… – начал Ютас, но договорить не успел. Проверка закончилась, и энарх дал шпоры своему зверю. Конь мощно скакнул вперед, и нас под восторженное улюканье и хохот солдат поволокло по брусчатке. Вот сволочь! Мой и так большой счет к этой игре вырос еще на пару пунктов. Гнома и Ютаса прилично ободрало об камни, а мне хоть бы хны! Ни одной царапины, ссадины.

Тем временем энарх продолжал на потеху публике тащить нас по земле. Ах так?! Не знаю, что на меня нашло, скорее всего, тут было все! Эта долбаная экскурсия, и мое тело, и моя непонятная судьба! Я схватился связанными руками за аркан, подтянулся и выбросил ноги вперед. Меня еще влекло вслед за животным, но как только я уперся ступнями в камни мостовой – шоу закончилось. Конь не ожидал столь мощного рывка с моей стороны и взвился на дыбы. Эвбулей покачнулся в седле, но усидел. И тут Масумото вскочил на ноги и тоже дернул свой аркан что есть силы. А силушкой дизайнеры Дангора гнома не обидели. Бедный конь, не выдержав двойного напора, грохнулся на мостовую, подмяв под себя энарха. Эвбулея спасло то, что он был в панцире, иначе туша животного просто раздавила бы его ребра. К нам, замахиваясь копьями, уже бежал десяток энарха.

– Что тут происходит?! – раздался у нас за спинами властный голос. Бегущих легионеров от этих слов словно вморозило в лед. Они встали как вкопанные и вытянулись по стойке «смирно». Ясно. Прибыло начальство. Я неторопливо развернулся и взглянул на обладателя властного голоса. Передо мной на удивительно грациозном красном коне сидел Брюс Уиллис. То есть это я сначала подумал, что лысый всадник – это актер из фильма «Крепкий орешек». Но потом, приглядевшись, понял, что нет – только похож. Очень похож. Легкая щетина, лысина, мощный подбородок – нет, точно не он.

Двойник актера был облачен в доспехи легионеров, но в отличие от простых солдат вместо белого плюмажа на шлеме военачальника красовался зеленый. Кроме того, к панцирю «Брюса Уиллиса» была прикреплена золотая семиконечная звезда. Особо стоит поведать о свите «актера». В нее входили слуги, телохранители и два очень ярких персонажа. Во-первых, неземной красоты девушка верхом на серой в яблоках кобыле. Вся в синих тонах – туника, заколка на голове, даже глаза, и те были небесно-голубого света. В руках всадница держала короткий жезл с бирюзовым камнем. Тоже небось маг, в смысле магичка. Нет, лучше волшебница. Наездница с интересом и сочувствием разглядывала нашу компанию и меня в частности – благо было на что посмотреть. Одни мои глаза чего стоят. А кожа? Я невольно сравнил свою уродливую серую шкуру с ее чистой, нежно-матовой кожей. Молодая девушка с легким румянцем на щеках, ямочками, удивительной лебединой шеей – я чувствовал, что начинаю влюбляться в этого человека, а ведь мы даже не знакомы! Дабы отвлечься, я посмотрел на второго персонажа.

Он обращал на себя внимание потому, что это был первый мужчина гигантского роста, которого я встретил в этом мире. Вернее второй, – первый – это я сам. Гигант был военным, но не имперским легионером. Экипирован не по форме – кольчуга, наручи, поножи – все нестандартного вида. Вооружен громадной секирой. Воин, поигрывая своим топориком, мрачно сверлил меня взглядом. Не, смотри, дырку протрешь – послал я гиганту ответный взгляд.

– Я повторяю, что здесь происходит? – еще раз спокойно поинтересовался владелец красной лошади. При этом он внимательно рассматривал меня, гнома, Ютаса и придавленного энарха.

– Ты и ты, – указал военачальник на двух солдат, – помогите своему командиру выбраться из-под животного.

– Десятник, – указал рукой «Брюс Уиллис» на легионера с красным плюмажем, – три шага вперед. Докладывай.

Пожилой десятник четко сделал три шага вперед и коротко описал то, чему был свидетелем. Когда он закончил, изрядно помятого энарха уже успели извлечь из-под лошади.

– Слава Императору! – ударил Эвбулей себя правым кулаком по левой части груди.

– Слава, – коротко ответил ему военачальник, сделав такой же жест. Ага, это у них типа военного приветствия.

– Ну, что, Эвбулей. Забавляешься с пленниками? – иронично поинтересовался «Брюс Уиллис» – Может, тебя в театр отправить служить? Будешь развлекать почтенную публику.

От этих слов Эвбулею кровь бросилась в лицо, и он схватился за рукоять меча. Скрипнув зубами, энарх сдержался и пробормотал:

– Конь понес, нон Эвдиклит.

– Ах, вот так.

– Докладываю, нон. Пленники захвачены на хуторе Хмурого. Вышли из эльфийского леса. Рассказывают, что сбежали от архимага Эфсина во время жертвоприношения в старом храме Спящего Бога. Похоже, не врут – уж больно правдоподобно описывают детали. Оказали сопротивление. Вот этот, – энарх ткнул в меня пальцем, – и этот, – жест в сторону Масумото. – Личных жетонов ни у кого нет, татуировки-пунчи у коротышки тоже. Считаю необходимым срочно обследовать верзилу полковым магом – с ним явно что-то не так, а также допросить всех троих с пристрастием.

– Полковым волшебникам сейчас не до них, – задумался Эвдиклит. – Все маги ушли с авангардом к реке. – Кроме Эниты, – улыбнулся девушке нон. – Но она у нас боевая волшебница. Да, Энита?

– Да, Эвдиклит, – очаровательно в ответ улыбнулась красавица. – Но даже я кое-что вижу. Не зря нам в академии преподавали основы чтения ауры. Так вот, у того большого парня и гнома их нет. Вообще!

Все посмотрели на нас с японцем, как на зачумленных.

– Та-а-к, – протянул командующий аргосским легионом, – сделаем следующим образом. Сдашь их, энарх, гражданским властям. Пусть наместник посадит эту странную компанию под замок. Вернемся из похода – я разберусь. Волдер – наш лучший полковой маг – посмотрит их. После чего будем решать. Все ясно?

– Так точно, – ударил себя кулаком в грудь Эвбулей. – Сдать наместнику.

– Да, и срочно выдвигайся своей сотней к факториям, – приказал нон, – твой полк уже на марше.

– Господин нон, секундочку, – очнулся от столбняка я, – я хочу сообщить администрации игры, что…

Но нас уже легионеры древками копий толкали вперед, а нон со свитой ускакал по направлению к воротам.

Кап… Кап… Еще одна капля. За ней другая. И так пять капель в минуту, триста в час. За двое суток сидения в темном и мокром каземате с крошечным окошком я уже точно подсчитал. Капало с потолка прямо на деревянные нары, а значит, на меня. Эх, если бы тут какая-нибудь емкость была типа миски. Можно было бы подставить. Но после кормления пустой баландой два раза в день тарелку и ложку тюремщики забирали обратно. Не положено! Я подозреваю, что эта фраза – она одинаковая у всех тюремщиков во всех мирах – хоть реальных, хоть виртуальных. Вот сколько этих вселенных существует – пусть даже бесконечно много, в каждом охранник говорит заключенному: «Не положено!».

Единственная радость – мое тело стало малочувствительно к жаре и холоду, как и к сырости. А вот чувство голода было постоянным, терзая меня чуть ли не ежеминутно. Две миски пустой похлебки, да половины буханки хлеба – на день.

Тут я вспомнил про календарь. В одиночке ведь полагается вести календарь. Граф Монте-Кристо вел. Или пытался вести. Точно, пытался, но потом потерял счет дням. И Робинзон Крузо вел. Правда, он на острове жил, а я в камере сижу – пять метров на пять. Плюс мне гейм-дизайнеры выдали персональную парашу и двухразовое бесплатное питание.

«Все-таки оптимизм – великая вещь», – подумал я, делая деревянной щепкой первую отметку на стене. – Значица, зарегистрировался я в игре в ночь с пятницы на субботу. Субботу, 21-е, провел в бегах от сумасшедшего мага, 22-е тоже. Под вечер мы вышли к Хмурому, а 23-го нас уже арестовал энарх. Сегодня, значит, четверг, 26 июня 2017 года. По земному летоисчислению. В игре же свой календарь. Насколько я знаю, у разных народов разный. Эльфийский, как я понял из рассказов Ютаса, – самый распространенный. Кажется, он говорил, что сейчас идет месяц Дракона года Песчаных часов. Вообще, как я заметил, тут драконов очень любят. Страна тутошняя именуется Империей Дракона, и месяц назван по имени этого… кого? Животного? Чудовища? Ладно, пусть будет представителем фауны. Обдумать этот вопрос мне не дал раздавшийся в двери скрежет.

Справившись с заржавевшим затвором, в камеру ввалились трое тюремщиков во главе с усатым пузаном.

– Собирайся, – обдавав меня перегаром с ног до головы, приказал пузан.

– Что собирать-то? – иронично поинтересовался я. – У меня только штаны и больше ничего.

– Не умничай, – схватил тюремщик меня за руку и стал подталкивать к двери. – Умничать будешь на суде у господина Наместника. Он любит таких живчиков.

Вот, значит, как. Наконец дело дошло до дела. Судебного. После того как нашу компанию разлучили, а меня запихнули в сырую темницу, я два дня пытался добиться свидания хоть с кем-нибудь из властей. Судья, прокурор, адвокат – кто угодно. Правда, я не уверен, что местное средневековое правосудие дошло до идеи адвокатуры и защиты прав заключенных, но тем не менее. Что-то делать ведь надо. Жалобы я писать не мог, т. к. не знал письменного языка. Да и тюремщики в ответ на мою просьбу дать мне бумагу и чернила лишь обидно рассмеялись, сказав, что их месячного содержания не хватит, чтобы порадовать бумагой вшивого пленника. И вовсе я не вшивый. Нет, вшей и клопов тут хоть завались. Гнилая солома на нарах вместо матраса – идеальное место для их размножения. Но с моей кожей у них что-то не заладилось. Она у меня такой плотной и твердой стала, что даже щетина на лице не растет. Вот и обломилось счастье у местных паразитов.

Пройдя по темному коридору со множеством дверей, мы очутились на лестнице. Каменная лестница была освещена чадящими факелами, и у нее отсутствовали какие-либо перила. Н-да… С техникой безопасности в этой игре проблема. Так и упасть в пролет можно – костей не соберешь. Минута на спуск, и я в сопровождении тюремщиков внизу. Яркое солнце ударило мне в глаза, заставив прикрыть их руками. Я огляделся и понял, что мы спустились ко входу в башню, где у имперцев была организована тюрьма.

Снова пройдя по длинному коридору, мы, наконец остановились перед двухстворчатыми дверями. Их охраняли двое стражников, одетые в тяжелую броню и вооруженные оружием, смахивающим на земные алебарды. Мой тюремщик осторожно постучался, а затем, потянув на себя створку, осторожно заглянул внутрь. Его бормотание прозвучало невнятно, зато крик, раздавшийся в ответ, был резок и лаконичен:

– Заводи!

Меня ввели в просторную комнату с большими окнами, разделенную на три части, и я наконец увидел своих друзей – гнома и Ютаса. Они в компании каких-то оборванцев сидели за железной решеткой. Еще одна часть зала была выделена под публику. В ней стояли длинные скамьи, сейчас пустовавшие. Я пригляделся и увидел, что в дальнем конце помещения на помосте стоит массивный дубовый стол. Во главе стола восседал невероятных размеров толстяк с красным лицом. Вокруг него суетились люди в фиолетовых мундирах. Сам толстяк был обряжен в багровую мантию, а на его лысой голове красовался золотой обруч, украшенный драгоценными камнями. Красномордый начальник прямо за столом с бумагами и документами жрал жареное мясо. Никакими приборами он не пользовался – ни ножей, ни вилок я рядом с ним не заметил. Грязные жирные пальцы он недолго думая вытирал о своих подчиненных, заливаясь при этом ухающим хохотом. Про себя я окрестил начальника «Весельчаком У» по аналогии с одноименным персонажем из фильма «Гостья из будущего».

Я еще раз оглядел весь этот театр абсурда и пал духом. Никакой это не суд – балаган какой-то. Меня запихнули за решетку, и, отодвинув оборванцев, я протиснулся к своим друзьям.

– Эхау, Масумото, эхау, Ютас, – поприветствовал я по-местному своих друзей. – Как жизнь?

– Сам видишь как, – мрачно кивнул японец на решетки, которые нас окружали.

– Говорите тише, – показал глазами Ютас на группу пленников, сидящих и стоящих рядом с нами в клетке. Трое крепко сбитых мужчин кучковались вокруг одноглазого звероподобного предводителя. Все четверо были одеты в цветные рубашки, кожаные безрукавки, штаны и сапоги. Ни одного бритого лица – сплошь физиономии, украшенные нечесаными бородами, а кое-где и шрамами. Кроме компании бородачей и нас в клетке находилась еще пара-тройка личностей, чья профессия и жизненное призвание не оставляли сомнений. Руки, испещренные татуировками, рубцы от кандалов – преступники, они и в Африке преступники.

Не успел я их рассмотреть толком, как откуда-то появилась в потертом мундире невзрачная личность. Остановившись перед помостом, он повернулся лицом к пустым скамьям и торжественно провозгласил:

– Начинается суд! Всем молчать! Председательствует в суде его превосходительство наместник Тар-Агроса господин Эфдикл Великолепный! Ведет суд и подает дела на рассмотрение секретарь суда господин Энод. Да свершится правосудие во имя Спящего Бога и его Сына Императора!

Эфдикл Великолепный встретил оглашение состава громким рыганием и в первый раз оглядел подсудимых. Видимо, увиденное ему не понравилось, и он, нахмурившись, позвонил в колокольчик. Из неприметной двери позади президиума выскользнул тощий слуга с кувшином и кубком в руках. Оттолкнув руку с кубком, наместник завладел кувшином и сделал из него громадный глоток. Все находившиеся в зале суда с благоговением смотрели, как что-то явно спиртное перекочевывает из литровой емкости в желудок толстяка. Вытерев губы рукавом мундира, «Весельчак У» приказал начинать.

Начать решили с компании бородачей. Тюремщики вытолкали их из клетки и подвели к помосту. Секретарь суда зачитал обвинение. Ватага лесовиков Одноглазого Килона обвинялась в разбойных нападениях на фактории имперских купцов, захвате пленников для целей выкупа, неподчинении законным требованиям представителей власти. Килону также вменялись почему-то неуплата налогов и отсутствие регистрации. Далее шел перечень статей Кодекса уложений, по коим статьям выходила Килону и его товарищам вышка через повешение.

– Что можешь сказать в свое оправдание, Килон? – зевнул в лицо предводителю шайки Эфдикл.

Килон не воспользовался правом последнего слова, а просто харкнул в сторону судьи. Плевок атамана попал аккурат в бокал Великолепного отчего у того чуть не случился сердечный приступ. Толстяк побагровел, вскочил на ноги и заорал диким голосом. На девяносто процентов его вопли состояли из первоклассных матерных оборотов. Послушав все это, я сильно продвинулся в изучении нецензурной лексики. Наконец, Весельчак У плюхнулся в свое кресло и с минуту приходил в себя, тяжело отдуваясь.

– Ладно, – отдышавшись, произнес толстяк. – Килон и его шайка приговариваются к пове…

Тут к наместнику подскочил тот самый сморчок, что объявлял состав суда, и что-то стал объяснять, показывая бумаги. Тот кривился, но, не прерывая, внимательно слушал своего чиновника. Когда тот закончил шептать и выпрямился, наступила тишина.

– Приговариваются к передаче в государственную собственность без права выкупа, – закончил удовлетворенный данными объяснениями наместник. – Давайте следующих.

Атамана с ватажниками отвели обратно в наш загон, а наружу вывели растутуированных личностей. С ними Великолепный церемониться также не стал и каждому влепил по десять лет каторжных работ. И все это, не отрываясь от еды.

Наконец дело дошло до нас. Еще на выходе из клетки я предупредил друзей, что буду говорить от лица всех. Писарь долго рылся в бумагах, но так и не смог ничего найти на нас. Он недоуменно пожал плечами и, заикаясь, проблеял:

– Господин Наместник, на этих троих у меня ничего.

– Как ничего? – прочавкал наместник. – Раз попали к нам, значит, рыльце в пушку. Ищи дальше.

Еще десять минут бесплодных поисков, и потерявший терпение толстяк, тяжело вздохнув, приступил к нашему допросу.

– Начнем с тебя, верзила. Имя и личный номер, – начал он с меня.

– Дело в том, что у меня нет номера, зовут меня Эльвирт, я в игру попал из другого, реального мира под названием Земля. Попал сюда…

– Мне плевать, откуда ты попал сюда. Какой личный номер?

– Да нет у меня номера. Откуда бы ему взяться?

– У всех есть номер. У меня, у секретаря, даже у твоего гнома есть. Стоп. А пунча где?!

– Об этом я пытаюсь сказать, мы…

– Пунчи нет. Ясно, гном беглый. Или дикий.

– Он из Дориана. Его и еще трех гномов ввез дорианский аристократ, возможно, дипломат и вместе еще с двадцатью с лишними рабами передал черным эльфам. Все они были предназначены для жертвоприношения. Архимаг…

– Ах еще и архимаг. Слушай, ты что меня за идиота держишь? Какие эльфы, какой дорианский дипломат?! Что ты мне заливаешь тут!

– Ничего я вам не заливаю!! Рассказываю, все как было.

– Так. Давай сначала. Личный номер какой?

– Да нет номера!! – объясняя неписи ситуацию, я завелся и почувствовал себя в театре абсурда – Я из другого мира, попал в это тело около недели назад. Тело было без номера!! Я вообще не знаю, о каком номере вы говорите. И гном не знает. В его теле не гном, в его теле человек! Масумото, подтверди.

– Хай, – почему то по-японски подтвердил Кивами.

– Тебе, гном, слово никто не давал, – разгневался Наместник. – Еще не хватало, чтобы у меня в суде начали разговаривать стулья и столы.

Терпение Масумото подошло к концу, и он бросился на Великолепного. Если бы я не повис на его плечах, успокаивающе шепча: «Масу, спокойно, Масу, терпение» – никакие тюремщики бы не остановили японца от того, чтобы подпортить наместнику его великолепие. Уняв гнома и успокоив охранников, я вернулся к разговору с Эфдиклом.

– Господин Эфдикл, гном не гном, а человек. Имуществом быть не может. Я не из этого мира и не знаю, какие тут законы насчет гномов…

– Иномирное происхождение… эта… – Великолепный в досаде щелкнул пальцами, – а, вспомнил! Не освобождает от соблюдения законов! А они у нас в Империи просты. Каждый гражданин, раб или приезжий, должен быть зарегистрирован по месту проживания. Каждому выдается личный номер, выбитый вот на такой звезде. – Толстяк продемонстрировал нам медную пятиконечную звезду с выбитым сзади числом и именем. – Конечно, некоторые преступники думают, что могут жить под чужим номером. Но они заблуждаются! Когда гражданин получает персональный код или переезжает на новое место жительства, он оставляет в местном магистрате отпечаток большого пальца правой руки. Так что всегда можно сверить – тот человек или не тот.

Что касается вас, то я не верю ни единому вашему слову. Какой архимаг, какие эльфы? Эльфов не видели в имперских землях уже пару сотен лет. Итак, налицо нарушение пункта пятого Имперского Кодекса Уложений – отсутствие регистрации и пункта седьмого подпункта третьего – владение, кража, сговор или помощь в отношении беглого гнома, побуждение к бегству гнома либо незаконный ввоз гнома через границы Империи. Карается…

И тут великолепную речь Великолепного прервал все тот же сморчок с ворохом бумаг:

– Нашли, господин, нашли! Тройка этих подозрительных людей была помещена под стражу по приказу нона Эвдиклита. Предлагается продержать их в тюрьме, до его возвращения!

– До его возвращения?! Как мило! Сами все решим!

Далее Великолепный выразился в том духе, что испражняться хотел он на распоряжения нона. Пока его нет – он главный в городе. А Эвдиклит может отправляться, и тут Весельчак подробно описал место, где, по его мнению, должен очутиться командующий агросским легионом. Я в первый раз в жизни встретил столь живописное и красочное описание нижней части пищеварительного тракта. Закончил наместник свою речь следующим образом:

– Секретарь, пиши. Гнома конфисковать в государственную собственность. Отправить на западную каменоломню. У нас там недобор каменщиков? Вот и восполним убыль. Верзилу за незаконный ввоз гнома, отсутствие регистрации приговорить к трем годам каторги. Отправьте его в карьер тоже. Вон какой он здоровый. Пусть поработает на благо Империи – потаскает валуны. Будет знать, как не соблюдать наши законы и уложения. Теперь ты, парень. У меня написано в бумагах, что ты тириец?

– Да, господин.

– Выкупить есть кому?

– Торговец Ранглан мог бы за меня поручиться… но я не знаю, выкупит ли он своего бывшего приказчика.

– Ты ему все-таки черкни письмецо. Я велю тюремщикам передать тебе бумагу. Авось клюнет. А пока приговариваешься к году исправительных работ. У тебя ведь регистрации тоже поди нет? Ну вот, и ты туда же. Нехорошо!

Н-да! Как быстро могут меняться взгляды! Неделя в виртуальном средневековье, и я уже был бы счастлив оказаться в российском суде – с нашими адвокатами, прокурорами… Лишь бы не видеть эту чавкающую свинью. Впрочем, от вида Великолепного нас быстро избавили. Суд, вернее, судилище закончилось, и всех осужденных отвели в одну большую пересыльную камеру. Ожидать этапа на каменоломни.