Книга: Аристотель для всех
Назад: Глава 15. Что мы имеем право ожидать от других и от государства
Дальше: Глава 17. Немного о логике

Часть IV

Человек-мыслитель

Глава 16

Что приходит на ум и что из него выходит

В предыдущих главах мы имели дело с мышлением и со знанием, но не с умом, который думает и знает.

Во второй части мы рассмотрели продуктивное мышление, принимающее участие в создании вещей. Мы также проанализировали навыки и умения — виды знаний, необходимые для создания.

В третьей части мы исследовали практическое мышление и практические знания — размышления о средствах и целях человеческой деятельности и понимание того, к чему нам хорошо, а к чему плохо стремиться, что правильно и что неправильно делать в течение жизни.

Теперь мы уделим особое внимание теоретическому мышлению, мышлению ради знания, а не только ради действия. Мы сосредоточимся на самом знании: на знании природы вещей и того, что мы должны или что не должны делать. Мы впервые зададимся вопросом, какой информацией мы располагаем об уме, который думает и знает.

Язык играет большую роль в человеческом мышлении и знании. Слова, используемые нами, согласно Аристотелю, выражают мысли, о которых мы думаем. Повествовательные предложения, или наши заявления, выражают мнения, которые мы принимаем или отклоняем и которые бывают как истинными, так и ложными.

Когда наше утверждение оказывается верным, оно выражает знания. Если оно неверно, значит, мы ошиблись.

Мы не можем заблуждаться насчет каких-то вещей и в то же время иметь о них знания. Знания, в отличие от мнений, не бывают ложными, так же как невозможен квадратный круг.

Откуда же нам на ум приходят мысли? Аристотелю казалось очевидным, что мы не рождаемся с мыслями в голове и они так или иначе являются продуктом нашего опыта. Вот почему его представление о человеческом мышлении и знаниях в первую очередь обращается к опыту — результату работы наших органов чувств.

Чувства — это окна или дверные проемы ума.

Все, что приходит на ум из внешнего мира, проникает туда через органы чувств.

Это могут быть слова и предложения, которые произнес другой человек. Мы многое узнаём именно таким образом, особенно с начала школьного образования. Но обучение не начинается со школы. И не все знания, которые мы получаем даже после ее окончания, включают утверждения, сделанные другими. Рассматривая человеческую расу в целом и младенцев в каждом поколении, мы видим, что обучение начинается с чувственного опыта, еще до того, как учащиеся способны использовать слова, чтобы выразить усвоенное.

Во времена Аристотеля существовало общее представление о наличии у нас пяти чувств: зрения, слуха, осязания, обоняния и вкуса. Аристотель называл их внешними, потому что каждое из них включает в себя орган чувств, находящийся на поверхности нашего тела и подвергающийся воздействию окружающего мира: зрение — следствие воздействия факторов внешней среды на наши глаза, слух — на наши уши, осязание — на нашу кожу, обоняние — на наш нос, вкус — на наш язык и рот.

Современные научные исследования обнаружили, что у нас имеется больше пяти органов чувств. Например, механизмы, благодаря которым мы распознаём голод и жажду или с помощью которых ощущаем движение наших конечностей и положение тела. Но точное количество чувств и органов чувств не влияет на предположение Аристотеля о значимости чувственного опыта для нашего мышления и знания.

Каждое из чувств вызывает ощущения только тогда, когда соответствующий орган испытывает физическое воздействие каких-то факторов внешнего мира. Органы чувств — это пассивные приемники, которые активируются извне. Каждый из них является специализированным приемником. Мы не можем ощутить вкус или запах глазами, слышать или видеть ртом или носом. Мы знаем о цветах благодаря глазам, воспринимаем звуки ушами, а запахи носом и так далее.

Сигналы некоторых факторов окружающей среды мы получаем несколькими способами. Мы способны и увидеть, и пощупать размер и форму тела или и увидеть, и услышать перемещение тел в пространстве и даже определить, быстрое оно или медленное.

Эти виды ощущений являются сырьем, формирующим наш чувственный опыт. Хотя они поступают извне по отдельности через разные каналы, они не остаются разделенными или изолированными друг от друга в нашем чувственном опыте. Через наши чувства мы воспринимаем мир тел различных форм и размеров, находящихся в движении или покое и связанных друг с другом в пространстве неоднородными способами. Наш опыт этого мира также включает широкий набор качеств: цветов, звуков, свойств поверхностей тел и так далее.

Согласно Аристотелю, наш чувственный опыт — это продукт восприятия с нашей стороны. Мы получаем ощущения пассивно, но они всего лишь сырой материал, который мы каким-то образом собираем вместе и создаем бесшовное полотно нашего чувственного опыта. Объединяя эти материалы в одно целое, мы действуем больше активно, чем пассивно.

Ощущения — это информация извне. Но наш чувственный опыт, возникающий как реакция на нее, включает память и воображение. Он состоит из многих элементов, поступающих к нам при помощи различных органов чувств и собирающихся нами в единое целое — воспринимаемый нами мир.

Если мы опишем самый обычный чувственный опыт словами, то сразу увидим, что в него входит намного больше, чем сырые материалы ощущений. Например, вы воспринимаете, как большая черная собака, лая, преследует по улице рыжего полосатого, как тигр, кота, перебегающего дорогу перед голубой машиной, которая визжит из-за внезапного торможения. В этом описании только несколько слов называют качества, воспринимаемые глазами или ушами, — цвета, звуки и размер. Собака и кот, автомобиль и улица, визг, бег и неожиданная остановка — все эти воспринимаемые объекты включают больше, чем ощущения, полученные извне.

Когда вы воспринимаете объект, который называете кошкой или собакой, или когда воспринимаете действия, обозначая их бегом или погоней, в работу включаются ваши память и воображение. Особенно если собаку вы видите впервые, а кота уже встречали раньше. Кроме того, активируется и ваше понимание. У вас есть некоторое представление о виде животного: что отличает кошку от собаки. И понимание того, как выглядят тигры: ваше восприятие указало, что у кота были полоски, как у тигра. Вы понимаете разницу между ходьбой и бегом, между быстрыми и медленными движениями. Если бы вы не понимали всего этого, у вас бы не появилось описанного чувственного опыта.

Согласно Аристотелю, эти различные понимания — результат деятельности нашего ума, а не деятельности органов чувств.

Ум формирует представление о котах и собаках, о беге и погоне на основе информации, полученной нашими органами чувств из внешнего мира. Но сами понимания не приходят извне, а являются продуктом умственной деятельности в попытках осмыслить воспринимаемый органами чувств мир.

Так же как мы можем ощутить вещи, потому что их возможно ощутить, так же мы можем понять вещи, потому что они понятны. Если бы лающая собака и визжащий автомобиль были невидимы и неслышимы, мы бы не увидели и не услышали их. Если бы не существовало возможности понимать, что кот и собака относятся к разным видам животных, мы бы не определили, что они неодинаковые создания. С точки зрения Аристотеля, мы воспринимаем природу кошек или собак с помощью наших идей, или пониманий того, что такое кот, что такое собака, так же как мы воспринимаем черный цвет собаки или голубой цвет автомобиля с помощью зрительных ощущений, полученных нашими глазами.

Когда плотник собирается делать стул, он должен иметь в голове представление нем и о стульях в целом. Работая с этими идеями и кусками дерева, как с сырьем, плотник придает им очертания и складывает вместе, чтобы они приняли форму стула. Его идея стала формой материала, с которым он работает.

Живая материя с определенной формой — это кошка. Живая материя с другой формой — собака. Когда дети учатся различать кошек и собак и узнавать каждого из них, их восприятие кошек и собак включает некоторое понимание особого характера каждого из двух видов животных. Оно заключается в представлении о том, чем является кошка, а чем — собака.

По Аристотелю, представление о коте дает человеку представление о форме, присущей всем котам и определяющей каждого кота как животное данного вида. Это дало Аристотелю возможность сказать, что так же, как рука есть инструмент инструментов (инструмент, с помощью которого мы используем другие инструменты), так и ум является формой формы. Ум — это место, где формы, которыми обладают вещи, становятся нашим представлением о них.

Ум создает идеи, принимающие формы вещей, и отделяет их от материи вещей. Производство идей — это полная противоположность производству вещей. В последнем случае мы превращаем идеи, пришедшие нам на ум, в вещи, трансформируя материю в соответствии с ними. В первом, наоборот, наши умы берут форму вещей и превращают ее в идеи, с помощью которых мы понимаем природу вещей.

Получение или производство идей легко сравнить со съеданием продуктов. Когда мы едим яблоко, мы отправляем в свой организм как его форму, так и материю. Форма без материи не накормит нас. Материя без формы не будет яблоком. Но когда мы получаем представление о яблоке, мы отнимаем его форму от его материи. Работа нашего ума превращает форму яблока в представление о фрукте, которым является яблоко.

Это представления, или понимания, воспринимаемых нами объектов, существующих в нашем чувственном опыте, которые мы можем вспомнить или представить даже в их отсутствие. Например, мы способны помечтать о коте или собаке, никогда не встреченных нами или имеющих странный окрас.

Но на основе чувственного опыта ум также производит идеи, не ограничивающиеся понятиями об объектах, которые мы можем воспринимать, помнить и представлять. Мы осознаём многие объекты мысли, которые нельзя увидеть: хорошее и плохое, правильное и неправильное, свобода и справедливость. Мы не способны были бы обсуждать их в предыдущих главах без понимания, то есть без выработанного представления о них.

Мышление начинается с формирования идеи на базе информации, полученной нашими чувствами. Ощущение — это входная информация, получаемая умом из внешнего мира. Представление — это продукт, произведенный умом на выходе из того, что он получает.

Мышление делает шаг вперед. Оно работает с идеями, которые само и производит. Оно соединяет их вместе, разъединяет или противопоставляет друг другу.

С помощью этих действий мышления ум производит знания: не только о воспринимаемых, понимаемых и представляемых нами объектах, но также и о тех, что не восходят к нашему чувственному опыту. Арифметика, алгебра и геометрия — хорошие примеры таких знаний.

Ощущения не являются ни истинными, ни ложными.

Вы просто имеете их, как в случае восприятия черного цвета собаки или синего цвета автомобиля. Даже когда чувства обманывают вас, как это часто случается, ощущения сами по себе не являются ни истинными, ни ложными. Собака, например, может находиться в тени. А на ярком свету она окажется серой, а не черной. Ваше восприятие цвета как черного, когда собака в тени, не ложное; но если на основе только этой информации вы думаете, что собака в действительности черная, то можете ошибаться. Ошибка заключается в вашем мышлении, а не в вашем ощущении.

Каждое нарицательное существительное и почти каждое прилагательное и глагол в нашем языке называют объект мысли, о котором мы способны подумать, потому что имеем сформированное представление о нем. Не все эти объекты мы можем воспринимать, помнить или представлять. Мы воспринимаем собаку и кошку и думаем о них, даже когда их нет рядом. Но мы думаем и об очень мелких частицах материи, находящихся внутри атома, хотя наши чувства не в состоянии воспринять их даже с помощью самого мощного микроскопа.

Как и ощущения, идеи не являются ни истинными, ни ложными. Если бы мы с вами вели беседу и я бы сказал только одно слово — «собака» или «кот», — вы бы не смогли ответить мне «да» или «нет». Допустим, что мы с вами имеем одинаковое понимание этих слов. Они значат для меня то же, что и для вас, выражая одинаковые идеи. Когда я сказал «собака», вы и я подумали об одном и том же объекте. Это же верно для случая, когда я произнес слово «кот».

Теперь предположим, что, когда я сказал «кот», я кивнул или указал на животное в комнате, которое в тот же момент начало лаять. Вы бы сразу сказали: «Нет, это не кот, это собака». Произнесенное мною слово «кот» в сопровождении указания на конкретное воспринимаемое нами животное легко выразить предложением: «Животное, находящееся там, — кот». А ваше «нет» — фразой: «Если вы думаете, что животное является котом, вы ошибаетесь. Только что сделанное вами утверждение ложное».

Просто думая о котах или собаках, мы не можем заблуждаться больше, чем когда считаем собаку, стоящую в тени, черной, а не серой. Только сделав некое предположение, например «Та собака [есть] черная», — мы становимся перед вопросом, является ли то, что мы сказали или подумали, истиной или ложью. Когда в наше мышление вступают «есть» и «не есть», мы переходим от уровня простого обладания идеями до уровня их объединения и разделения. Затем следует уровень, где формируются мнения, которые бывают как истинными, так и ложными.

Существуют и другие слова, такие как «и», «если» и «то», «поскольку» или «поэтому», «или… или» или «ни… ни», которые входят в наши размышления на еще более высоком уровне мышления. На нем одно утверждение приводит нас к подтверждению другого или отклонению его как ложного.

Среди трех уровней мышления Аристотель разделяет способы, с помощью которых ум производит знания. Из чувственного опыта ум образует идеи. Идеи, в свою очередь, — это сырье для формирования суждений, в которых ум что-то утверждает или отрицает.

Так же как одиночные идеи выражаются в речи отдельными словами или фразами, так и суждения выражаются повествовательными предложениями, в которых возникают слова «есть» и «не есть».

Третий уровень Аристотель называет рассуждениями, или выводами. На него ум переходит только тогда, когда одно утверждение становится основой для подтверждения или отрицания другого. Здесь мышление предполагает объяснение причин, касающихся предмета наших мыслей. На этом уровне то, что мы думаем, может быть не только истинным или ложным, но и логичным или нелогичным.

Аристотель был великим логиком, основав науку логики. Он написал первую книгу на эту тему, книгу, ставшую основным учебником в течение многих веков и по-прежнему оказывающую значительное влияние. В следующей главе мы рассмотрим некоторые из его основных правил логического мышления.

Хотя логическое мышление лучше нелогичного, оно не всегда приводит к истинным выводам. Аристотель отмечал, что ум способен придерживаться истинного мнения, не придя к нему путем логических размышлений, а логическое мышление иногда приводит к ложным выводам. Поэтому после анализа факторов, придающих или не придающих мышлению логику, мы рассмотрим, что делает мышление истинным или ложным.

Назад: Глава 15. Что мы имеем право ожидать от других и от государства
Дальше: Глава 17. Немного о логике