Глава 55
Я прислонился к стене рядом с телефоном, но не потому, что не хотел упасть, придя в состояние шока или крайнего удивления, а лишь потому, что рассказы Лоури всегда оказывались слишком длинными. Он считал себя прирожденным рассказчиком. И очень любил уходить в дебри. И в контекст. В самые глубокие дебри, и с головой в контекст. Обычно он прослеживал все мельчайшие детали, вплоть до начального момента, случившегося задолго до того, как в результате каких-то до сих пор не известных процессов во Вселенной появились крутящиеся облака газа и, смешавшись между собой, образовали Землю.
— Одри, да будет тебе известно, — начал он, — это очень древнее имя.
Единственным способом осадить Лоури в его беспорядочных отвлечениях от темы было самому нанести ему первый удар. Следуя этому принципу, я сказал:
— Одри — это англо-саксонское имя. Уменьшительное от Этельприт или Этельдреда. Переводится как «благородная сила». В семнадцатом веке появилась святая Одри. Она покровительствовала страждущим от болезней горла.
— Откуда тебе известна вся эта бодяга? Лично мне пришлось немало порыться.
— Мать одного моего приятеля звали Одри. Вот он мне и рассказал.
— Я хочу сказать, что это имя уже перестало быть обычным.
— Оно стоит под номером сто семьдесят три в списке самых употребительных имен. Пользуется большой популярностью во Франции, Бельгии и Канаде. В основном благодаря Одри Хепбёрн.
— Так ты и это знаешь по причине того, что мамашу твоего приятеля звали Одри?
— Не только мать, но и бабушку. Их обеих звали Одри.
— Так ты получил двойную порцию знаний?
— Мне это казалось двойной порцией чего-то другого.
— Но Одри Хепбёрн ведь не из Европы.
— Да, Канада — это не Европа.
— Там, как я слышал, говорят по-французски.
— Да нет, Одри Хепбёрн из Европы. По происхождению. Отец англичанин, мать голландка, родилась она в Бельгии, но паспорт у нее британский.
— Как бы там ни было, слушай, что я тебе скажу: если ты позволяешь кому-то морочить тебе голову и ищешь женщин по имени Одри, то много хитов тебе не найти.
— Так ты нашел для меня Одри Шоу?
— Думаю, что нашел.
— Больно быстро.
— У меня есть знакомый в банке. Самую лучшую информацию можно получить в корпорациях.
— Все равно слишком быстро.
— Спасибо за похвалу. Я старательный сотрудник. Я хочу стать самым старательным сотрудником в истории.
— Итак, что нам известно об Одри Шоу?
— Она американская гражданка, — ответил Лоури.
— И это все, что нам известно?
— Белая женщина родом из Канзас-Сити, штат Миссури, образование получила на родине. Поступила в Луизианский университет Тулейна. Лига Южного плюща. Там она изучала гуманитарные науки и была весьма доступна в сексуальном плане. Средний балл. Никаких проблем со здоровьем, что, по моему мнению, для доступной девицы из Тулейна значит несколько больше того, что скрывает словесное определение. Университет она закончила вовремя.
— И?..
— После окончания она, используя семейные связи, получила стажировку в округе Колумбия.
— И что это за стажировка?
— В политических структурах. В комитете Сената. Работала на одного парня, выходца из ее родного штата Миссури. Возможно, просто подавала кофе, но по должности она была ассистентом помощника исполнительного директора или кем-то вроде этого.
— И?..
— Несомненно, она была красивой, и мужчины буквально падали к ее ногам. Ну так что, по-твоему, произошло?
— Ее оттрахали, — предположил я.
— У нее завязался роман, — объявил Лоури. — С женатым мужчиной. Все эти работы допоздна, все ее обаяние. Трепет по поводу красивой распечатки документов по торговым сделкам с Боливией. Ты же знаешь, как все это бывает. Лично я не представляю себе, как люди этого круга могут справиться с таким возбуждением.
— И кто же этот герой?
— Сам сенатор, — сказал Лоури. — Крупная шишка. Начиная с этого места записи слегка затуманены — вероятно, потому, что все это дело замаскировали, насколько это возможно. Но если читать между строк, их роман проистекал жарко и страстно. Похоже, и в постели было так же. Поистине великое событие. Говорят, что она действительно была влюблена.
— А как ты раздобыл эту информацию, если записи затуманены?
— В ФБР, — ответил Лоури. — Там еще многие не отказывают мне в разговоре. А тебе-то известно не хуже, чем мне, что дела такого рода они отслеживают внимательно. Не без выгоды для себя. Ты ведь наверняка заметил, что бюджет ФБР никогда не снижается? Они многое знают о политиках, поэтому такого никогда не произойдет.
— И сколько времени продолжался их роман?
— У сенаторов переизбрание каждые шесть лет, поэтому, как правило, первые четыре года они перекатываются с боку на бок на диванах, а два последних подчищают свои делишки. Юная мисс Шоу ухватила два года из первых четырех, а потом ей дали пинка по попке и отправили в свободное плавание.
— И где она сейчас?
— Вот здесь-то все и становится интересным, — интригующим тоном произнес Лоури.
Я отступил от стены и посмотрел на Деверо. С ней, казалось, все было нормально. Вытянув шею над столом, она хозяйничала в моей тарелке. Порция пирога уменьшалась на глазах. Из трубки до меня донесся голос Лоури:
— У меня есть слухи и твердые факты. Слухами поделилось ФБР, а факты почерпнуты из баз данных. С чего начинать?
Я снова прислонился к стене.
— Со слухов, — попросил я. — Они всегда намного интереснее.
— Хорошо, тогда слушай. По слухам, молодая мисс Шоу очень переживала то, что от нее избавились подобным образом. Она чувствовала, что ее использовали и утратили к ней всякий интерес, как обычно поступают с «клинексом». Она ощущала себя проституткой, которую выставили из номера отеля. Превратилась в практикантку, которая может причинить серьезные проблемы. Так, по крайней мере, предполагало ФБР. Они продолжают следить за подобными людьми — правда, уже по другим причинам.
— Так чем, в конце концов, это закончилось?
— Ничего особенного не случилось. Стороны, должно быть, достигли какого-то приемлемого для них соглашения. Все прошло спокойно. Сенатора благополучно переизбрали, а об Одри Шоу никто больше ничего не слышал.
— А где она сейчас?
— За ответом на то, что ты спрашиваешь, необходимо обратиться к бесспорным фактам.
— Ну, и что говорят эти бесспорные факты?
— Они говорят, что Одри Шоу нигде и никогда больше не засветилась. Ни в одной базе данных о ней ничего нет. Никаких записей. Никаких данных о сделках, налогах, покупках; никаких автомобилей, никаких домов или плавсредств, трейлеров или снегоходов; никаких займов или прав на удержание собственности, никаких ордеров на обыск, задержание или помещение под стражу. Все выглядит так, словно три года назад она вообще выпала из жизни.
— Три года назад?
— Даже банк согласен с таким выводом.
— А сколько лет ей тогда было?
— Тогда ей было двадцать четыре. Сейчас ей должно быть двадцать семь.
— А ты навел справки по второму имени, которое я тебе сообщил? Дженис Мэй Чапман?
— Ты не дал мне возможности преподнести тебе сюрприз. Ты попросту испортил мой рассказ.
— Позволь мне кое-что предположить, — сказал я. — Чапман — это другая сторона той же медали. Единственная разница между ними состоит в том, что она на три года старше.
— Все правильно.
— Обе они были одним и тем же человеком, — сказал я. — Шоу поменяла свою идентификацию. Наверняка это было частью достигнутого соглашения. Большой мешок денег и пакет новых документов. Ну, как это бывает по программе защиты свидетелей. Может быть, они как раз и воспользовались программой защиты свидетелей. Парни помогли сенатору выйти из затруднительного положения, а это, в свою очередь, обеспечило им возможность спрятать его долговую расписку в задний карман брюк.
— А сейчас она мертва. Вот и конец рассказа. Что-нибудь еще?
— Конечно, есть и кое-что еще, — ответил я.
Меня интересовал всего один вопрос. Важный вопрос, ответ на который я предвидел, так что едва ли была необходимость его задавать. Я был уверен, что знаю ответ. Я чувствовал, как он входит в мое сознание, шипя в воздухе, как мина, выпущенная из миномета. Как летящий и рассекающий воздух снаряд из орудия, нацеленного мне в голову. Я спросил:
— Кто этот сенатор?
— Мистер Карлтон Райли, — ответил Лоури. — Сенатор от штата Миссури. Собственной персоной. Председатель сенатской комиссии по делам Вооруженных сил.
