Глава 17
Кончилось тем, что Ричеру снова пришлось ждать. Если ты ждешь, с тобой случаются хорошие вещи. Или плохие. Он осторожно прокрался на второй этаж. Последняя дверь налево все еще оставалась закрытой. Ричер проскочил на кухню. Лински лежал на полу, на спине, в луже крови. Джек зажег газовую горелку под чайником. Затем вышел в коридор, бесшумно прокрался по нему и остановился возле последней двери налево. И стал ждать.
Чайник вскипел через пять минут. Сначала раздался негромкий свист, а потом чайник заверещал во всю мощь. Через десять секунд второй этаж наполнился отчаянной руганью. Дверь распахнулась, и наружу вышел маленький человек. Ричер позволил ему сделать шаг вперед, а потом резко развернул и прижал дуло револьвера к его горлу.
И удивился.
Зэк оказался древним сгорбленным стариком. Призраком. В нем осталось совсем мало человеческого. Кожа была покрыта шрамами и пятнами, жестокое морщинистое лицо перекошено от ненависти и ярости. Он не был вооружен. Его изуродованные руки не могли держать оружие. Ричер подтолкнул его вперед и заставил войти в кухню. Они вместе приблизились к плите. Чайник отчаянно вопил. Ричер левой рукой выключил газ. Затем подтолкнул Зэка обратно, в сторону гостиной. Свисток чайника смолк, как воздушная сирена, возвещавшая о налете.
— Все кончено, — сказал Ричер. — Ты проиграл.
— Это никогда не кончается, — ответил Зэк гортанным хриплым голосом.
— Тогда подумай немного, — предложил Ричер, держа револьвер так, что Зэк не мог его видеть.
Он взвел курок. Медленно и аккуратно: клик-клик-клик-кранк. В тишине характерные звуки прозвучали особенно отчетливо.
— Мне восемьдесят лет, — сообщил Зэк.
— Даже если бы тебе было сто, мне без разницы. Тебе все равно конец.
— Идиот, — ответил Зэк. — Я пережил многих, похуже тебя. Еще до того, как ты родился.
— Для тебя нет никого хуже меня.
— Не льсти себе. Ты ничто.
— Ты так думаешь? — осведомился Ричер. — Сегодня утром ты жив, но до завтрашнего утра не дотянешь. Тебе уже не будет больше восьмидесяти лет. И это полностью меняет дело — тебе не кажется?
Ответа не последовало.
— Все кончено, — повторил Ричер. — Поверь мне. Да, ты прошел длинный извилистый путь. Ладно, я все понимаю, но теперь наступил конец. Он должен был наступить.
Зэк молчал.
— Ты знаешь, когда у меня день рождения? — спросил Ричер.
— Нет, конечно.
— В октябре. А знаешь, какого числа?
— Конечно нет.
— Тебе придется узнать это на собственной шкуре. Я буду мысленно считать. Когда я доберусь до своего дня рождения, то нажму на курок.
И он начал считать про себя: «Первое, второе…» При этом он смотрел в глаза Зэка. «Пятое, шестое, седьмое, восьмое…» Ответа не было. «Десятое, одиннадцатое, двенадцатое…»
— Чего ты хочешь? — спросил Зэк. Пришло время переговоров.
— Я хочу поговорить, — сказал Ричер.
— Поговорить?
— Двенадцатое, — сказал Ричер. — Вот как долго ты продержался. А потом сдался. Знаешь почему? Потому что ты хочешь жить. Это инстинкт. Иначе ты бы не дожил до таких лет. Инстинкт настолько глубок, что мне его никогда не понять. Рефлекс игрока, жажда бросить кости и остаться в живых, сделать следующий ход и получить новый шанс. Это заложено в твоем ДНК. Это то, что ты есть.
— И что же?
— А теперь мы посоревнуемся. Ты — против меня.
— А кто ты?
— Я тот парень, который только что вышвырнул Ченко в окно третьего этажа. После того, как задавил Владимира своими руками. Потому что мне не нравится, что они сделали с невинными людьми. Теперь мы поставим твое отчаянное желание выжить против моего сильного желания пустить тебе пулю в голову, а потом помочиться в отверстие.
Ответа не последовало.
— Один выстрел, — сказал Ричер. — В голову. Свет погаснет. Это твой выбор. Еще один день, еще один бросок костей. Или нет. Тут уж как выйдет.
Он увидел, что Зэк размышляет. Оценка, вывод, варианты.
— Хочешь, я швырну тебя вниз по лестнице, — продолжал Ричер. — Ты сможешь подползти и взглянуть на Владимира. Я перерезал ему горло. Просто ради забавы. Вот кто я такой. Даже не думай, что я не сделаю того, что обещал. Я это сделаю, а потом буду спокойно спать, как ребенок, до окончания своей жизни.
— Что ты хочешь? — снова спросил Зэк.
— Мне нужна помощь в решении одной проблемы.
— Какой проблемы?
— Я хочу, чтобы из тюрьмы выпустили невинного человека. Поэтому ты должен рассказать правду детективу Эмерсону. Правду, всю правду, и ничего, кроме правды. Я хочу, чтобы ты указал на Ченко как на снайпера, застрелившего пять человек, и на Владимира как на убийцу девушки, и на того, кто прикончил Теда Арчера. И про все твои остальные делишки. Все до самого конца. В том числе и про то, как вы с Лински это организовали.
В глазах Зэка что-то сверкнуло.
— Бесполезно. Я получу смертный приговор.
— Да, получишь, — сказал Ричер. — Тут нет ни малейших сомнений. Однако ты все еще будешь жив завтра утром. И послезавтра, и через три дня. Процесс апелляции здесь продолжается бесконечно. Иногда это занимает до десяти лет. И тебе может повезти. Возможно, неправильное судебное разбирательство, побег из тюрьмы, ты можешь получить помилование, а также, например, произойдет революция или землетрясение.
— Это маловероятно.
— Верно, — не стал спорить Ричер. — Но кто ты такой? Человек, который пользовался любым, даже самым жалким шансом, чтобы прожить еще минуту.
Зэк не стал отвечать.
— Однажды ты мне уже ответил, — напомнил Ричер. — Когда только что сдался в игре с днем рождения. Сдался слишком быстро. В октябре тридцать один день. Таким образом, у тебя были неплохие шансы дотянуть до пятнадцатого или шестнадцатого числа. Игрок подождал бы и до двадцатого, но ты сдался. И не потому, что ты трус. Все дело в том, что ты специалист по выживанию. Вот кто. А теперь я хочу убедиться, что не ошибаюсь.
Молчание.
— Тринадцатое, — считал Ричер. — Четырнадцатое. Пятнадцатое, шестнадцатое.
— Ладно, ты победил, — сказал Зэк. — Я буду говорить с детективом.
Ричер прижал его к стене, не убирая револьвера от горла, и свободной рукой вытащил телефон.
— Стрелок?
— Здесь.
— Входите все сюда. Я открою вам дверь. Франклин? Буди людей, как мы договаривались раньше.
Связь пропала. Франклин выключил сеть, чтобы сделать нужные звонки.
Ричер связал запястья и щиколотки Зэка проводом, который оторвал от настольной лампы, и оставил старика на полу гостиной. Затем спустился вниз. Заглянул в комнату наблюдения. Владимир лежал на спине в луже крови. Его глаза были широко раскрыты. Как и горло. Ричер даже смог разглядеть кость. Соколов упал лицом вниз на стол. Его кровь залила все вокруг. Очевидно, она попала на провода и южный монитор выключился. Остальные все еще светились призрачным зеленым светом. На западном мониторе Ричер увидел, как четыре фигуры приближаются к дому по подъездной дорожке. Желтые оболочки, красные ядра. Они шли плотной группой, довольно быстро. Ричер выключил свет и закрыл за собой дверь. Выйдя в коридор, он отпер замок и распахнул входную дверь.
Первой появилась Янни. Затем Кэш. Потом Розмари. Последней шла Хелен. Она была босиком, а туфли несла в руке. Вся одежда Хелен покрылась грязью. Она бросилась к Ричеру, крепко его обняла и довольно долго не отрывалась, а потом пошла дальше по коридору.
— Чем это так пахнет? — спросила Янни.
— Кровью, — ответил Кэш. — А также другими органическими жидкостями разного происхождения.
— Они все мертвы?
— Все, кроме одного, — ответил Ричер и повел их на второй этаж.
У двери в гостиную он остановил Розмари.
— Там Зэк, — сказал Ричер. — Вы готовы к встрече с ним?
Она кивнула.
— Я хочу его увидеть, — ответила Розмари. — И задать ему вопрос.
Она вошла в гостиную. Зэк сидел на полу, в том самом месте, где его оставил Ричер. Розмари остановилась возле него, спокойная, владеющая собой. В ней даже не было злорадства. Только любопытство.
— Почему? — спросила она. — Я до некоторой степени понимаю, почему вы считали, что следует поступать именно так. С вашей извращенной точки зрения. Но почему было не приказать Ченко стрелять с автострады? Зачем вы вовлекли моего брата?
Зэк не ответил. Он лишь смотрел в пространство и видел нечто, не имеющее ничего общего с Розмари Барр.
— Психология, — сказал Ричер.
— Его?
— Наша. Общественная.
— Я не понимаю.
— Должна быть история, — сказал Ричер. — И здесь история была, но он хотел ею управлять. Если он сдавал стрелка, то история должна быть про стрелка. Если нет стрелка, история будет про жертв. Но тогда возникнет слишком много вопросов.
— И он принес Джеймса в жертву.
— Он так всегда поступал. Очень длинен список его жертв.
Ричер толкнул Зэка в сторону, отодвинул диван от окна на четыре фута, схватил Зэка за шиворот и посадил на краешек дивана.
— Наш главный свидетель, — сказал он.
Потом Ричер велел Кэшу устроиться на подоконнике за диваном. Попросил Янни найти три стула. Подтащил кресла к боковым стенам. Янни возвращалась в гостиную трижды, каждый раз волоча за собой по стулу. Ричер поставил их в ряд напротив дивана. Получилась симметричная композиция: диван, стулья напротив, кресла по бокам.
Одежда Ричера уже почти высохла. Лишь в швах осталось немного влаги. Он провел ладонью по волосам. Посмотрел на часы. Почти четыре часа утра. Наименьшая сопротивляемость. Биоритмы.
— А теперь будем ждать.
Им пришлось ждать меньше тридцати минут. Потом они услышали шум подъезжающих автомобилей. Шорох шин. По асфальту, гудение двигателей и звуки выхлопных труб. Шум приближался, машины начали тормозить. Вскоре раздался хруст щебенки на подъездной дорожке. Всего приехало четыре автомобиля. Ричер спустился вниз и открыл дверь. Он увидел черный внедорожник Франклина. Эмерсон вышел из серого «краун виктория». Из синего «форда-тауруса» вылезла маленькая женщина с короткими темными волосами. «Донна Бьянка», — решил Ричер. Последним появился из серебристого «БМВ» Алекс Родин. Он оказался единственным, кто закрыл двери на замок при помощи пульта.
Ричер отошел в сторону, и все собрались в коридоре первого этажа. Затем он повел их наверх. Алекса Родина, Донну Бьянку и Эмерсона он посадил на три кресла, стоящих напротив дивана. Франклину предложил сесть в кресло рядом с Энн Янни. Розмари Барр и Хелен Родин устроились в креслах с противоположной стороны. Кэш примостился на подоконнике. Сам Ричер предпочел стоять в дверях.
— Начинай говорить, — велел он. Зэк молчал.
— Я могу отправить всех этих людей обратно с такой же легкостью, с какой пригласил их сюда, — сказал Ричер. — А потом снова начну счет. С семнадцати.
Зэк вздохнул и заговорил. Сначала медленно, потом быстрее. Он рассказал длинную историю. Такую длинную и такую сложную, что было трудно уследить за всеми ее перипетиями. Зэк вывалил на слушателей ворох подробностей прежних, не связанных между собой преступлений. Потом поведал, как ему удалось заполучить контракты на городское строительство. Он назвал имя подкупленного им чиновника из муниципалитета. Дело было не только в деньгах, но в девушках, которых небольшими группами отвозили на виллу чиновника на Карибах. Некоторые из них были совсем юными. Зэк рассказал о ярости Теда Арчера, о двухлетних поисках этого бизнесмена, о том, как тот почти сумел докопаться до правды. Он описал засаду на Арчера, которую они устроили однажды утром в понедельник. Этим занимался Джеб Оливер. Он заполучил тогда новый красный «додж».
Потом Зэк задумался, говорить ли ему дальше, но после недолгого колебания решил, что уже нет смысла что-то скрывать. Он рассказал о том, как два месяца спустя решил избавиться от Олайн Арчер, потому что вдова стала опасной. Он описал приготовления Ченко, поспешные, но тщательные. Подробно описал, как они выманили Джеймса Барра из дома обещанием свидания с Александрой Дюпре, как избавились от Джеба Оливера, который тоже сделался опасен. Зэк сообщил, где найти тело Джеба. Он описал, как Владимир убил Сэнди, чтобы испугать Ричера и бросить на него подозрение. Старый бандит говорил более тридцати минут. И все это время он сидел на краешке дивана со связанными руками и ногами. Наконец Зэк замолчал, и Ричер понял, что тот вновь просчитывает варианты возможного развития событий: судебная ошибка, побег из тюрьмы, десятилетний процесс апелляции…
В комнате воцарилась тишина.
— Невероятно, — воскликнула Донна Бьянка.
— Продолжай говорить, — приказал Ричер. Однако Зэк не произносил ни слова.
— Ты кое о чем умолчал, — сказал Ричер. — Тебе следовало бы упомянуть еще об одном твоем союзнике. Именно этого мы все ждем.
Зэк посмотрел на Эмерсона, на Донну Бьянку, на Алекса Родина. Повел взглядом справа налево вдоль всего ряда присутствующих в гостиной. И вновь поднял глаза на Ричера.
— Ты специалист по выживанию, — сказал Ричер. — Однако ты вовсе не идиот. Судебной ошибки не будет. Как и побега из тюрьмы. Тебе восемьдесят лет, и ты не переживешь десятилетней апелляции. Ты это прекрасно понимаешь. Однако ты согласился говорить. Почему?
Зэк снова молчал.
— Потому что ты знал: рано или поздно ты будешь говорить с другом. С тем, кто у тебя в кармане. С тем, кого ты купил с потрохами. Я прав?
Зэк согласно кивнул.
— С тем, кто находится здесь.
Зэк вновь кивнул.
— С самого начала меня беспокоила одна вещь, — продолжил Ричер. — У меня не было уверенности, что я прав, ведь это могло говорить мое «эго». Меня постоянно терзали сомнения. И в конце концов я сообразил, что не ошибся. Дело в том, что я был отличным следователем, когда служил в военной полиции. Возможно, лучшим из всех. Я мог бросить вызов кому угодно. И знаете что?
— Что? — спросила Хелен Родин.
— Мне бы и в голову не пришло открыть счетчик с монетами на парковке. Даже через миллион лет. Таким образом, у меня возник вопрос: быть может, Эмерсон лучше меня как следователь? Или он точно знал, что монета с отпечатками пальцев Барра лежит там?
Все молчали.
— Нет, Эмерсон не лучше меня, — сказал Ричер. — Это просто невозможно. Именно к такому выводу я пришел. — Потом он вновь повернулся к Зэку. — Монета стала лишней уликой. Теперь ты это понимаешь? Получился явный перебор. Идея Ченко?
Зэк кивнул.
— Тебе следовало запретить Ченко бросать монету, — сказал Ричер Зэку и повернулся к Эмерсону. — А тебе надо было оставить ее в автомате. И без нее улик хватало.
— Чушь! — воскликнул Эмерсон. Ричер покачал головой.
— После этого я очень многое понял. Я прочитал записи звонков, сделанных по телефону девять-один-один, а также записи твоих переговоров с патрульными водителями.
Ты с самого начала слишком быстро принял решение. Ты услышал несколько непонятных звонков — люди паниковали, но уже через двадцать секунд ты связался по радио с патрульными машинами и сказал им, что вы имеете дело с маньяком-одиночкой, вооруженным автоматической винтовкой. У тебя не было никаких оснований для такого вывода. Было произведено шесть выстрелов, их могли сделать шестеро мальчишек, у каждого из которых имелось по пистолету. Но ты все знал заранее.
— Чушь, — повторил Эмерсон.
Ричер вновь покачал головой.
— Последнее доказательство я получил, когда торговался с твоим боссом. Я сказал Зэку, что он должен рассказать всю правду детективу по имени Эмерсон. Я мог бы назвать Алекса Родина или просто упомянуть полицию, но я произнес фамилию Эмерсон специально, и в глазах Зэка загорелся свет надежды. Он поломался еще немного, но с того самого момента, как прозвучала твоя фамилия, уже был согласен. Зэк понимал, что ему ничто не будет грозить, если ты возглавишь расследование.
Тишина. Но затем заговорил Кэш.
— Однако Олайн Арчер пошла к Алексу Родину, но он не стал ее слушать. Ведь ты сам нам об этом рассказывал.
Ричер снова покачал головой.
— Мы узнали, что Олайн пошла в офис окружного прокурора. Я и сам там побывал, как только приехал в город. И вот что я тебе скажу: Алекс посадил перед своей дверью двух настоящих леди-драконов. Его секретарши знают, что шеф не любит, когда его тревожат люди с улицы. Ставлю доллар против пончика, что они не пустили к нему Олайн. Это проблема, которой должна заниматься полиция, так они наверняка сказали. Ее коллега рассказала нам, что Олайн не было на работе почти весь день. Полагаю, что леди-драконы отправили Олайн через весь город в полицейское управление. Там она попала к Эмерсону.
И снова наступила тишина.
Зэк заерзал на диване. Его нервы сдали.
— Эмерсон, сделай что-нибудь, черт побери!
— Он ничего не может сделать. Я совсем не глуп и все продумал заранее. Не сомневаюсь, что у Эмерсона под мышкой «глок» в кобуре, однако за его спиной стою я с револьвером и ножом, а напротив устроился Кэш со снайперской винтовкой, спрятанной за диваном. Да и что может сделать Эмерсон? Попытаться убить всех нас и сказать, что здесь произошла страшная бойня? Но что ему делать с Эн-би-си?
Эмерсон посмотрел на Ричера.
— С Эн-би-си? — удивленно повторил Кэш.
— Я видел, как Янни возилась со своим сотовым телефоном. Полагаю, она передает все, что здесь происходит, в студию.
Энн Янни подняла свою «Нокию».
— Открытый канал, — сказала она. — Цифровая запись на три независимых твердых диска, а также две аналоговые пленки. Я начала вести запись задолго до того, как все мы сели в «хаммер».
Кэш посмотрел на нее.
— Так вот почему вы задали мне дурацкий вопрос о ночном прицеле. Вот почему вы все время что-то бормотали себе под нос, как спортивный комментатор.
— Она журналист, — сказал Ричер. — Она получит «Эмми».
Все молчали. Никому не хотелось говорить.
— Детектив Бьянка, — спокойно произнес Ричер. — Вы только что получили повышение. Теперь вы стали главой убойного отдела. Как вы себя чувствуете?
Янни скорчила гримасу. Ричер шагнул вперед, склонился над Эмерсоном, засунул руку под куртку, вытащил «глок» и протянул пистолет Бьянке.
— Вам нужно произвести аресты, — сказал он.
И тут Зэк улыбнулся: в комнату вошел Ченко.
Ченко был весь в грязи, правая рука сломана, или правое плечо, или ключица, или у него было несколько переломов. Он засунул правую кисть в рубашку, чтобы она не мешала. Однако с его левой рукой все было в порядке. Ричер повернулся к нему и увидел, что левая рука Ченко сжимает рукоять обреза. «И где он взял обрез? — подумал Ричер. — Из своей машины? Разве машины были припаркованы на востоке?»
Ченко смотрел на Бьянку.
— Пистолет на пол, леди! — приказал он.
Бьянка положила «глок» Эмерсона на пол. Оружие беззвучно легло на ковер.
— Благодарю вас, — сказал Ченко. Все молчали.
— Наверное, я некоторое время был без сознания, — не без иронии произнес Ченко — Однако должен сообщить, что теперь чувствую себя намного лучше.
— Мы выживаем! — выкрикнул Зэк с противоположного конца комнаты. — Вот как мы это делаем!
Ричер не стал оборачиваться в его сторону. Он смотрел на оружие Ченко. Это была «бинелли нова» со спиленным дулом и спиленным прикладом, так что осталось нечто напоминающее рукоять пистолета. Двенадцатый калибр. Обойма на четыре патрона. Изуродовано превосходное оружие.
— Эмерсон, — позвал Зэк. — Подойди и развяжи меня.
Ричер услышал, как встал Эмерсон, но не стал оборачиваться. Лишь сделал едва заметный шаг в сторону Ченко. Ричер был на фут выше его и почти вдвое шире.
— Мне нужен нож, — попросил Эмерсон.
— У солдата есть нож, — сказал Ченко — Я в этом уверен, поскольку видел, что случилось с моими друзьями внизу.
Ричер переместился еще немного ближе к Ченко. Теперь большой и маленький мужчины стояли лицом к лицу, их разделяло всего три фута, большую часть которых занимал «бинелли». Талия Ричера находилась на одном уровне с грудью Ченко.
— Нож! — потребовал Эмерсон.
— Подойди и возьми, — предложил Ричер.
— Брось мне его по полу.
— Нет.
— Я буду стрелять, — сказал Ченко — Пулей двенадцатого калибра в живот.
«И что потом? — подумал Ричер — Отдача «бинелли» будет слишком сильной для одной руки».
— Ну так стреляй, — сказал он.
Теперь все смотрели на него. Ричер знал, что все в комнате не могут оторвать от него глаз. В ушах звенело от тишины. Он вдруг ощутил запахи: пыли на ковре, старой мебели и еще — запах страха и напряжения. Влажный ночной воздух, проникающий в дом из разбитого окна на третьем этаже и открытой двери внизу, нес ароматы земли и удобрений.
— Чего ты ждешь? Стреляй! — повторил Ричер.
Ченко ничего не предпринимал. Он просто стоял перед ним. Ричер прекрасно помнил, что у него за спиной. Он сам расставил все кресла и сейчас мысленно представил себе всю сцену разыгравшейся драмы. Ченко остановился в дверях лицом к окну. Все остальные смотрели в противоположную сторону. Сам Ричер замер перед Ченко так близко, что мог бы к нему прикоснуться. Кэш находился прямо за Ричером, на подоконнике за диваном, и не сводил с них глаз. Дальше сидел Зэк и буравил их взглядом. Посреди комнаты, рядом с Зэком, в нерешительности застыл Эмерсон. Янни, Франклин, Хелен и Розмари Барр замерли в креслах. Бьянка и Алекс Родин обернулись, сидя на своих креслах, и уставились на Ричера.
Он знал, как все расположены и куда смотрят.
— Стреляй, — сказал Ричер — Целься в живот. Все получится, ну, давай.
Ченко стоял и смотрел на противника. Ричер находился так близко, что Ченко больше никого не мог видеть. Казалось, они остались вдвоем в пустой комнате.
— Я тебе помогу, — предложил Ричер — Я буду считать до трех. Потом ты спустишь курок.
Ченко продолжал стоять неподвижно.
— Ты понял? — спросил Ричер. Никакого ответа.
— Один, — сказал Ричер.
Никакой реакции.
— Два!
Затем он сделал шаг в сторону. Один быстрый шаг вправо. Кэш выстрелил из-за дивана в то самое место, где мгновение назад находилась талия Ричера, и грудь Ченко разлетелась на части.
А потом Кэш так же бесшумно положил свою винтовку на пол.
Вскоре приехали две патрульные машины, которые увезли Зэка и Эмерсона. Затем прибыли четыре машины «скорой помощи», чтобы забрать трупы. Бьянка спросила у Ричера, что произошло с первыми тремя. Ричер ответил, что он понятия не имеет. Возможно, между бандитами произошла ссора. Обычное дело среди преступников. Бьянка не стала ни на чем настаивать. Розмари Барр по сотовому телефону Франклина начала звонить в местные больницы, чтобы найти подходящее заведение для брата. Хелен и Алекс Родин сидели рядом и о чем-то тихо беседовали. Стрелок Кэш устроился в кресле и спал. Старая солдатская привычка: «Спи, когда можешь».
Янни подошла к Ричеру и сказала:
— «Сильные люди готовы ночью встретить тех, кто попытается принести насилие в их дома».
Ричер вдруг вспомнил о том, что Янни не отключала телефон. Он улыбнулся и ответил:
— К двенадцати часам я обычно уже в постели.
— И я тоже, — сказала Янни. — Одна. Вы помните мой адрес?
Ричер снова улыбнулся и кивнул. Потом он спустился по лестнице, сошел с крыльца и немного прошел по грязи на юг, чтобы посмотреть на дом на фоне восточного неба. Наступал рассвет. На горизонте появилась пурпурная полоса, готовая сменить ночной мрак. Ричер повернулся и увидел, как в машину «скорой помощи» грузили труп. Последняя поездка Владимира, судя по размеру тела на носилках. Ричер опустошил карманы, сложив в аккуратную кучку у входной двери разорванную визитку Эмерсона, салфетку с телефоном Хелен Родин, большой бронзовый ключ от номера в мотеле, револьвер и нож Кэша. Потом попросил медиков подбросить его до города. Джек Ричер решил, что, когда окончательно взойдет солнце, он от больницы пойдет на восток и доберется до автобусного вокзала. Еще до ланча он будет в Индианаполисе. Там он купит себе новую пару туфель и сможет оказаться практически в любом месте еще до захода солнца.
notes
