Глава 16
Они немного постояли в тени парковки под окнами офиса Франклина. Потом Янни взяла из «мустанга» диск Шерил Кроу и отдала Кэшу. Тот отпер дверь «хаммера», наклонился внутрь и вставил диск в плеер. Потом передал ключи Франклину, который сел за руль. Кэш устроился рядом, положив на колени винтовку М-24. Ричер, Хелен Родин и Энн Янни втиснулись на заднее сиденье.
— Включи обогреватель, — сказал Ричер.
Кэш наклонился влево и включил обогреватель на максимум. Франклин завел двигатель и выехал на улицу. Он свернул на запад, а потом на север. Двигатель работал громко, и поездка получилась не слишком приятной. Внутри машины сначала стало тепло, а потом жарко. Они свернули на запад, потом на север, снова на запад, опять на север, проехали вдоль сетки, которая окружала поля. Двигатель шумел, машина все время сворачивала направо. Наконец они сделали последний поворот. Франклин выпрямился за рулем и нажал на газ.
— Мы на нужной дороге, — сказала Янни. — Осталось три мили.
— Врубай музыку, — сказал Ричер. — Восьмую дорожку.
Кэш нажал на кнопку плеера. Франклин вел машину со скоростью шестьдесят миль в час.
— Громче, — велел Ричер. Шерил запела громче. Кэш повернул ручку.
— Две мили, — сказала Янни, а потом: — Еще одна миля.
Франклин ехал вперед. Ричер смотрел из окна направо.
Мимо проносились поля. Фары выхватывали из темноты какие-то кусочки пейзажа. Ирригационные сооружения проплывали так медленно, что казались неподвижными. Воздух наполнялся туманом.
— Дальний свет, — скомандовал Ричер. Франклин переключил фары.
— Музыка на всю катушку, — сказал Ричер.
Кэш довел звук до максимума. «Каждый день — это извилистая дорога», — пела Шерил.
— Полмили! — прокричала Янни.
— Окна! — крикнул в ответ Ричер.
Четыре указательных пальца одновременно нажали на кнопки, все четыре окна опустились на дюйм. Жаркий воздух и громкая музыка просочились в ночь. Ричер посмотрел направо и увидел, как мимо промелькнули темные очертания дома. Одинокое массивное строение, тускло освещенное изнутри. Со всех сторон — плоская земля. Подъездная дорожка, покрытая щебнем, светлая, очень длинная и прямая как стрела.
Франклин продолжал давить на педаль газа.
— Знак остановки в четырех сотнях ярдов! — прокричала Янни.
— Полная готовность! — приказал Ричер. — Спектакль начинается.
— Сто ярдов! — закричала Янни.
— Двери! — отозвался Ричер.
Три двери приоткрылись на дюйм. Франклин ударил по тормозам. И остановился точно перед запретительной линией. Ричер, Янни, Хелен и Кэш выскочили наружу. Франклин не колебался. Он тут же поехал дальше, словно это была обычная остановка перед запрещающим сигналом. Ричер, Янни, Кэш и Хелен отряхнулись и смотрели на север до тех пор, пока сияние фар, шум двигателя и музыка не затерялись во тьме.
Соколов засек исходящее от «хаммера» тепло сразу на южном и западном дисплеях, когда машина находилась еще в полумиле от дома. Впрочем, ее трудно было не заметить. Большой мощный автомобиль, едущий быстро, к тому же из его окон вырывался горячий воздух. На экране он выглядел как ракета, летящая задом наперед. Потом Соколов услышал шум, проникавший даже сквозь стены. Сильный двигатель, громкая музыка. Владимир посмотрел в его сторону.
— Обычная машина? — спросил он.
— Сейчас посмотрим, — ответил Соколов.
Машина продолжала ехать довольно быстро, проскочила мимо дома и продолжала мчаться на север. На экране за ней тянулся шлейф горячего воздуха, картинка напоминала капсулу космического корабля, входящего в атмосферу. Сквозь стены до них доносился рев музыки.
— Да, обычная, — сказал Соколов.
— Какой-то придурок, — проворчал Владимир.
На третьем этаже Ченко тоже услышал шум. Он шагнул в пустую спальню, окна которой выходили на запад, и, выглянув наружу, увидел большое черное пятно, перемещающееся примерно со скоростью шестьдесят миль в час. Фары дальнего света включены, музыка гремит на полную мощность, так, что на расстоянии в двести ярдов завибрировали дверные панели. Машина пронеслась мимо, не сбавляя скорости. Ченко открыл окно и высунулся, провожая взглядом удаляющееся на север пятно света. Вскоре машина скрылась за зданием фабрики, однако он продолжал видеть движущийся свет. Через четверть мили сияние сменило цвет. Теперь оно стало красным, а не белым. Тормозные огни вспыхнули перед знаком остановки. Пятно на несколько мгновений замерло. Затем красный свет исчез, вновь появился белый — автомобиль начал быстро удаляться.
— Это он? — спросил Зэк из комнаты внизу.
— Нет, — ответил Ченко. — Какие-то богатые парни катаются.
Ричер вел всех за собой в темноте. Они шли один за другим по краю асфальтовой дороги, оставляя высокую проволочную ограду фабрики слева и огромные округлые поля справа. После рева дизельного двигателя и громкой музыки тишина казалась абсолютной — ее нарушало лишь едва различимое шипение льющейся воды. Ричер поднял руку и остановил маленький отряд там, где ограда сворачивала направо, на восток. Угловой столб ограды был более толстым, чем остальные, и его укрепляли металлические брусья. Здесь росла высокая трава. Ричер сделал шаг вперед и заглянул за угол ограды. Они находились по диагонали от северо-западного угла дома. Отсюда одинаково хорошо просматривались его северный и западный фасады. До угла дома было около трехсот ярдов. Видимость была очень плохой. Тучи закрывали луну, лишь изредка слабый проблеск освещал землю. После наступала полная темнота.
Ричер вернулся назад, указал на Кэша, а потом на основание толстого столба ограды.
— Здесь будет твоя позиция, — прошептал Ричер. — Проверь, удобно ли тебе.
Кэш подошел к столбу и опустился на колени в траву. С расстояния в шесть футов его было невозможно разглядеть. Он включил прибор ночного видения и поднял винтовку. Медленно поводил ею слева направо, вверх и вниз.
— Три этажа и подвал, — прошептал Кэш. — Крутая крыша покрыта кровельной дранкой, стены обшиты досками, много окон, одна дверь — на западе. Нет никаких укрытий. Всю землю вокруг дома выровняли бульдозером. Ничего не растет. Ты будешь смотреться, как жук на покрывале.
— Камеры?
Винтовка вновь начала медленное движение.
— Они под свесом крыши. Одна — на северной стороне, другая — на западной. Можно предположить, что такие же камеры установлены и на сторонах, которые нам отсюда не видны.
— Они большие?
— А какими они должны быть?
— Достаточно большими, чтобы ты мог в них попасть.
— Смешной ты человек. Даже если бы они были шпионскими камерами, вделанными в пачку сигарет, я бы в них отсюда попал.
— Ладно, тогда послушай меня, — прошептал Ричер. — Вот как мы поступим. Я займу стартовую позицию. Затем мы дождемся, когда Франклин вернется в офис и у нас появится связь. А потом я сделаю свой ход. Если почувствую, что ничего не получается, ты должен будешь разбить обе камеры. Двумя выстрелами: «бэнг-бэнг». Это замедлит их ответные действия секунд на десять или даже на двадцать.
— Не выйдет, — возразил Кэш. — Я не стану стрелять в деревянное сооружение, в котором находится заложница.
— Она наверняка в подвале, — сказал Ричер.
— Или на чердаке.
— Но ты же будешь стрелять по свесу крыши.
— Вот именно. Если она на чердаке, то сразу ляжет на пол, как только услышит выстрелы, а я стреляю именно в этом направлении. То, что для одних потолок, для других — пол.
— Не будем спорить, — сказал Ричер. — Просто рискни.
— Нет. Я не стану это делать.
— О господи, сержант, ты упрям, как истинный морпех.
Кэш не ответил. Ричер снова шагнул вперед и долго смотрел в сторону дома.
— Ладно, — сказал он, — Новый план. Наблюдай только за западными окнами. Если увидишь вспышку выстрела, начинай вести заградительный огонь по той комнате, откуда сделан выстрел. Заложница не может находиться в той же комнате, где засел снайпер.
Кэш молчал.
— Хотя бы это ты можешь сделать? — спросил Ричер.
— А если ты будешь находиться в доме?
— Я готов рискнуть. Добровольно и вполне сознательно. Ну так как? Хелен будет твоим свидетелем. Она адвокат.
Кэш молчал.
— Теперь я понимаю, почему ты занял только третье место, — проворчал Ричер. — Тебе необходимо разозлиться.
— Согласен, — сказал Кэш. — Если я увижу огонь бандитов, то начну стрелять.
— А никто другой стрелять и не может, ты не забыл? Ведь ты дал мне только проклятый нож.
— Армия всегда недовольна, — проворчал Кэш.
— А что делать мне? — спросила Хелен.
— Новый план, — сказал Ричер и коснулся изгороди ладонью. — Вы, пригибаясь к земле, пройдете вдоль ограды и остановитесь напротив дома. Там вы должны залечь. Они не смогут вас заметить. Слишком далеко. Слушайте телефон. Если мне потребуется их отвлечь, я попрошу вас немного пробежать в сторону дома, а потом обратно. Зигзагом или по кругу. Туда и обратно. Очень быстро. Нужно, чтобы у них на экране появилась точка. Опасность вам грозить не будет. К тому моменту, когда они успеют навести на вас винтовку, вы уже вернетесь сюда.
Она молча кивнула.
— А я? — спросила Энн Янни.
— Вы останетесь с Кэшем. Будете играть роль полиции нравов. Если он не станет мне помогать, лягнете его как следует. Хорошо?
Никто ему не ответил.
— Все ясно? — спросил Ричер.
— Да, — ответили они один за другим.
Ричер исчез в темноте по другую сторону дороги.
Он продолжал идти по обочине вдоль каменистого края поля, все больше углубляясь во влажную пшеницу, дождался, когда кронштейн ирригационной системы медленно прокатился мимо, а потом двинулся за ним. Затем свернул на девяносто градусов и зашагал на юг под кронштейном, так что вода стекала по его волосам, коже и одежде. Потом Ричер перебрался на соседнее поле, подождал, когда к нему приблизится другой кронштейн, и пошел под ним, подняв вверх руки, чтобы на него попало побольше воды. Когда кронштейн свернул в сторону, Ричер повторил тот же маневр, пока не оказался на третьем поле. Так он переходил с одного поля на другое, стараясь, чтобы вода промочила его одежду.
Оказавшись напротив подъездной дорожки, он продолжал идти по кругу под льющейся водой, дожидаясь, когда завибрирует сотовый телефон.
Наконец завибрировал и телефон Кэша, он вытащил его из кармана и включил. Раздался негромкий голос Франклина:
— Пожалуйста, все отзовитесь.
— Я здесь, — услышал Кэш голос Хелен.
— Здесь, — отозвалась Янни, притаившаяся в трех футах от Кэша.
— Здесь, — сказал Кэш.
Потом он услышал голос Ричера:
— Здесь.
— Отлично, слышу всех хорошо, — сказал Франклин, — мяч на вашей стороне.
— Стрелок, проверь дом, — сказал Ричер.
Кэш поднял винтовку и повел ею справа налево.
— Никаких изменений, — доложил он.
— Я пошел, — сообщил Ричер.
Наступила тишина. Десять секунд. Двадцать. Тридцать. Целая минута. Две минуты. Потом Ричер спросил:
— Стрелок, ты меня видишь?
Кэш снова поднял винтовку и поводил справа налево вдоль всей подъездной дорожки.
— Нет. Я тебя не вижу. Где ты?
— Я продвинулся примерно на тридцать ярдов.
Кэш переместил винтовку. Отмерил тридцать ярдов до начала дорожки и внимательно вгляделся в перекрестье прицела.
— Хорошая работа, солдат. Продолжай движение.
Янни подползла поближе и прошептала в ухо Кэша:
— Почему вы его не видите?
— Потому что он псих.
— Нет, объясните мне. У вас ведь прибор ночного видения, верно?
— Лучший, какой можно купить за деньги, — ответил Кэш. — И работает на тепловое излучение, как и камеры наблюдения. Полагаю, что Ричер прошел полями. И как следует намочил одежду водой. Она поступает прямо с водоносного горизонта, очень холодная. Поэтому температура его тела заметно понизилась. И если я не могу его видеть, значит, и им это не под силу.
— Ричер здорово придумал, — сказала Янни.
— Рисково, — ответил Кэш — В конечном счете даже глупо. С каждым шагом он высыхает. И становится теплее.
Джек Ричер шел по полю в сплошной темноте десятью футами южнее подъездной дорожки. Не быстро и не медленно. Его туфли промокли и вязли в земле. И норовили сползти. Ему было так холодно, что он начал отчаянно дрожать. А это было плохо. Тело дрожит, чтобы быстрее согреться. А он не хотел согреваться. Пока не хотел.
Владимир привык к определенному ритму. Он начинал обзор с восточного монитора и смотрел на него четыре секунды, затем три секунды на северный: «Восток — два, три, четыре, север — два, три. Восток — два, три, четыре, север — два, три».
Он не двигал кресло. Лишь наклонялся слегка в одну сторону, потом в другую. Рядом с ним Соколов проделывал то же самое, наблюдая за южным и западным мониторами. Только с несколько иными интервалами. Их движения были не вполне синхронными. Возможно, это и лучше, подумал Владимир: Соколов затрачивал на наблюдение больше времени.
Ричер продолжал идти. Не быстро и не медленно. Если верить карте, подъездная дорожка имела длину двести ярдов. Сейчас она напоминала Ричеру взлетную полосу. Прямая как стрела. Широкая. И длинная-длинная. Казалось, он шел по ней вечно, но не проделал и половины пути до дома. И продолжал идти. Просто шагал вперед. Смотрел перед собой, смотрел в темные окна.
Он почувствовал, что вода с головы больше не капает: волосы высохли. Он еще не согрелся, но уже не чувствовал холода.
Ричер продолжал идти. Ему ужасно хотелось бежать. Бег позволил бы ему оказаться у дома быстрее. Но бег поднимет температуру тела. Между тем Ричер приближался к роковой черте. Он оказался на ничейной земле и поднял телефон.
— Хелен, — прошептал он. — Мне требуется отвлечение.
Хелен сняла туфли и аккуратно поставила их возле основания столба. На какой-то отчаянный миг она почувствовала себя как человек, который снимает с себя одежду на пляже, перед тем как войти в море и утопиться. Потом она оперлась ладонями о землю, подобно спринтеру, упирающемуся ногами в стартовые колодки, и бросилась вперед. Она мчалась как безумная. Двадцать футов, тридцать, сорок, а потом остановилась словно вкопанная и осталась стоять лицом к дому, широко разведя руки в стороны, представляя себя мишенью. «Застрели меня, — мысленно взывала она — Пожалуйста, застрели меня». Потом ей стало страшно: вдруг она действительно этого хочет? — и она побежала обратно по широкой дуге. Наконец упала на землю и доползла вдоль ограды до того места, где оставила туфли.
Владимир увидел ее в северный монитор. Неясный образ. Просто вспышка, размытая и с небольшим отставанием по времени. Однако он наклонил голову поближе, пристально всматриваясь в изображение. Одна секунда, вторая. Соколов почувствовал изменение в ритме его движений и повернулся к нему. Три секунды, четыре.
— Лисица? — спросил Владимир.
— Я не видел, — ответил Соколов. — Весьма возможно.
— Убежала.
Соколов повернулся к своей паре мониторов. Посмотрел на западный, потом проверил южный и вскоре втянулся в прежний ритм.
Кэш выработал собственный ритм. Он перемещал прицел со скоростью идущего человека. Однако каждые пять секунд резко уводил его вперед, а потом назад, на тот случай, если его расчет был ошибочным. Во время одного из таких перемещений он поймал бледно-зеленую тень.
— Ричер, я тебя вижу, — прошептал он. — Ты стал видимым, солдат.
— Какой прицел на твоей винтовке? — послышался голос Ричера.
— Литтон, — ответил Кэш.
— Дорогой?
— Три тысячи семьсот долларов.
— Значит, он лучше, чем паршивые камеры, которые установлены у них.
Кэш не стал отвечать.
— Я очень на это рассчитываю, — сказал Ричер.
Он продолжал идти. Вероятно, самая противоестественная вещь, которую человек может заставить себя делать, это медленно и неуклонно идти к дому, где засел снайпер с винтовкой, направленной в центр твоего тела. Если у Ченко есть здравый смысл, он будет ждать, ждать, ждать, пока цель не окажется совсем рядом. Пятьдесят ярдов — хорошая дистанция. Или тридцать пять. Именно с такого расстояния Ченко шестью выстрелами уложил пять человек. Без сомнения, с расстояния в тридцать пять ярдов он стреляет отлично.
Ричер продолжал идти. Вытащил нож из кармана, снял чехол и переложил оружие в правую руку, оно удобно легло в ладонь. Левую руку с телефоном Ричер поднес к уху и услышал, как Кэш сказал:
— Теперь ты полностью виден, солдат. Ты сияешь, как Полярная звезда. Словно охвачен пламенем.
Осталось пройти сорок ярдов. Тридцать девять. Тридцать восемь.
— Хелен, — позвал Ричер. — Пробеги еще раз. Она ответила:
— Хорошо.
Затаив дыхание, Ричер продолжал шагать вперед. Тридцать пять ярдов. Тридцать четыре. Тридцать три.
Он выдохнул. И упрямо продолжал идти. Осталось пройти тридцать ярдов. Он слышал тяжелое дыхание Хелен, потом раздался голос Янни:
— Сколько еще ему?
— Много, — ответил Кэш.
Владимир наклонился вперед и сказал:
— Вот, опять.
Он приложил палец к экрану, словно прикосновение могло ему что-то подсказать.
Соколов повернулся к нему. Он проводил гораздо больше времени, наблюдая за мониторами, чем Владимир. С самого начала это была его основная работа, которую он делил с Раскиным.
— Нет, это не лиса, — сказал он. — Слишком большое пятно для лисы.
Соколов наблюдал еще секунд пять. Изображение металось из стороны в сторону на пределе дальности действия камеры. Неопределенные размер и форма, непонятные движения. Он встал, подошел к двери и высунулся в коридор.
— Ченко! — закричал Соколов. — Север!
В это время на западном мониторе, у него за спиной, появилось изображение величиной с большой палец, которое постепенно увеличивалось. Оно напоминало фигуру человека, сделанную по трафарету и светящуюся разными красками. Ее внешняя оболочка имела цвет зеленого лайма, затем светилась желтая полоса, а внутри сияло ярко-красное ядро.
Ченко прошел через пустую спальню и полностью поднял оконную раму. Потом отодвинулся подальше в темноту. Так он становился невидимым и почти неуязвимым — попасть в него можно было только с третьего этажа соседнего здания — а рядом никаких домов не было. Он включил ночной прицел, поднял винтовку и быстро осмотрел окружающую местность в радиусе двухсот ярдов.
Он увидел женщину.
Она бежала изо всех сил, босая, постоянно меняя направление движения, словно играла в воображаемый футбол. Ченко подумал: «Что такое?» Он поджал курок и попытался угадать следующий рывок женщины. Постарался представить себе, где будет находиться ее грудь через треть секунды после того, как он выстрелит. Он ждал. Затем женщина остановилась. Она стояла совершенно неподвижно, глядя на дом и широко разведя руки в стороны, — готовая мишень.
Ченко спустил курок.
И тут он все понял и шагнул назад, в коридор.
— Приманка! — закричал он. — Приманка!
Кэш увидел вспышку и сказал:
— Сделан выстрел.
Одновременно он навел прицел на северное окно и увидел, что верхняя рама поднята и закреплена. Нет смысла стрелять в открытое окно. Пуля полетит снизу вверх, он наверняка промахнется. Поэтому он выстрелил в стекло. Кэш решил, что летящие во все стороны осколки могут кому-нибудь испортить настроение на сегодняшнюю ночь.
Соколов смотрел на изображение, мечущееся на экране Владимира, когда раздался выстрел Ченко, а потом его тревожный крик. Он бросил взгляд на дверь и тут же повернулся к южному монитору: тот был пуст. В этот миг Соколов услышал ответный выстрел и звук бьющегося стекла. Он подбежал к двери.
— Ты в порядке? — крикнул Соколов.
— Приманка, — послышался голос Ченко. — Иначе быть не может.
Соколов обернулся и внимательно оглядел все четыре экрана.
— Нет, — крикнул он в ответ. — Все спокойно.
Ричер коснулся внешней стены дома — старых досок, которые много раз красили. Он находился десятью ярдами южнее подъездной дорожки и в десяти футах от входной двери, рядом с темным окном. Оно было высоким прямоугольником, нижняя панель рамы поднималась вверх. Вероятно, ее верхняя панель опускалась. Ричер не знал, как называются такие окна. Он редко жил в домах и никогда не имел собственного. Подъемные окна? Двойные окна? Он не вполне разбирался в их устройстве.
Вблизи дом выглядел гораздо старше, чем издали. Может быть, его построили век назад. Столетний дом, столетнее окно. Интересно, есть ли у этого окна древний шпингалет? Ричер прижался щекой к стеклу и посмотрел внутрь.
Слишком темно. Ничего не видно.
Потом он услышал стрельбу. Два выстрела, один близко, второй издалека, и звон стекла. Затем в ухе раздался голос Кэша:
— Хелен? Вы в порядке?
Ответа не последовало. Кэш позвал снова:
— Хелен? Хелен? Молчание.
Ричер положил телефон в карман. Засунул лезвие ножа в щель между верхней и нижней панелями, осторожно нодвигал ножом слева направо, нащупывая задвижку. Ему удалось ее найти прямо по центру. Он осторожно постучал по ней. Задвижка была похожа на тяжелый бронзовый язык. Ричер сообразил, что она может повернуться на девяносто градусов и выйти из паза. Но в какую сторону?
Он надавил на задвижку справа налево. Нет, она не поддавалась. Тогда Ричер вытащил лезвие из щели и сунул его на дюйм левее центра, на ощупь нашел язычок задвижки и стал давить на него слева направо.
Язычок шевельнулся.
Ричер надавил сильнее. И задвижка выскочила из гнезда. Легко.
Он поднял створку рамы и через подоконник перекатился в комнату.
Кэш слегка выдвинулся вперед и развернул винтовку на девяносто градусов, чтобы она была направлена на восток, вдоль ограды. Он посмотрел в прицел, но ничего не увидел. Вернулся на прежнюю позицию. Взял телефон.
— Хелен? — прошептал он.
Ответа не последовало.
Ричер пересек пустую комнату и остановился у двери. Она была закрыта. Он приложил к ней ухо. Напряженно вслушался. И ничего не услышал. Он медленно и осторожно повернул ручку. И еще медленнее приоткрыл дверь. Выглянул в коридор. Осмотрелся.
Пусто.
Пятнадцатью футами левее виднелся открытый дверной проем, откуда падал слабый свет. Ричер немного постоял. Поднял ногу и вытер подошву туфли о штанину. Потом проделал то же самое со второй туфлей. Вытер ладони. Сделал шаг вперед. Пощупал ногой пол. Туфли ступали бесшумно. Он двинулся вперед, медленно и осторожно. Подумал: «Хорошие туфли, пригодились». Он держался поближе к стене, где пол был прочнее, и остановился в ярде от освещенного коридора. Сделал вдох. Двинулся дальше.
Остановился у дверного проема.
И увидел спины двух мужчин, сидевших за длинным столом и смотревших на мониторы. На зеленую призрачную мглу. Слева Владимир. Справа — парень, которого он раньше не видел. Соколов? Наверное. Справа от него, на самом краю стола, лежал пистолет. «Смит-вессон», модель 60. Первый револьвер из нержавеющей стали. Дуло длиной в два с половиной дюйма. Пятизарядный.
Ричер сделал широкий бесшумный шаг в комнату. Остановился. Затаил дыхание. Перехватил нож за лезвие. Теперь он держал его в дюйме от конца подушечкой большого пальца и окончанием указательного. Быстро занес правую руку за голову.
И метнул нож.
Лезвие вошло двумя дюймами ниже затылка Соколова.
Владимир посмотрел направо, на звук, но Ричер уже начал двигаться. Владимир повернулся обратно. Увидел Ричера. Оттолкнулся от стола и приподнялся. Ричер понимал, что Владимир прикидывает, успеет ли он схватить пистолет. Решил, что успевает. Ричер сделал еще один быстрый шаг, уклонился от левого бокового удара, ударил плечом в грудь Владимира, обхватил обеими руками его за спину и поднял в воздух. Следующим движением Ричер повернулся, чтобы они оба оказались подальше от стола.
А потом он сдавил противника обеими руками.
Лучший способ бесшумного убийства такого большого человека, как Владимир, просто сжать его до смерти. Никаких ударов или стрельбы. До тех пор, пока руки и ноги противника не заденут за крупные предметы, шума не будет. И он не сможет кричать. Ричер лишь слышал, как из легких врага с хрипом выходит воздух — обратного доступа кислорода не будет.
Ричер держал Владимира в футе от пола и сдавливал его грудь с такой чудовищной силой, что никакой человек не мог бы этого выдержать. Владимир думал, что это лишь начало схватки. Что все еще впереди. А когда понял, что происходит, едва не сошел с ума. Он обрушил на спину Ричера град бесполезных ударов, попытался лягнуть его по голени. «Глупо, — подумал Ричер. — Ты попусту расходуешь кислород. А больше ты его не получишь, приятель. Уж поверь мне».
Он сжимал врага все сильнее и сильнее. И продолжал мысленно повторять в безжалостном ритме: еще, еще и еще. Ричер стиснул зубы. Сердце в груди отчаянно стучало. Мышцы напряглись и стали твердыми, как речные камни, он ощущал, как они горят, почувствовал, как смещается грудная клетка Владимира. Как трещат кости. Наконец из его легких вырвался последний глоток воздуха.
Соколов пошевелился.
Ричер пошатнулся под тяжестью Владимира. Неловко повернувшись на одной ноге, ударил по рукояти ножа подошвой туфли. Соколов перестал шевелиться. А вскоре затих и Владимир. Ричер сдавливал его еще целую минуту. Потом медленно и бесшумно опустил тело на пол. Тяжело дыша, присел рядом на корточки. Проверил пульс.
Пульса не было.
Ричер встал, вытащил нож Кэша из шеи Соколова и одним быстрым движением рассек горло Владимира от уха до уха. Подумал: «За Сэнди». Потом вернулся к Соколову и перерезал горло и ему. На всякий случай. Кровь скапливалась на столе и капала на пол. Она не била фонтаном, лишь медленно сочилась из раны. Сердце Соколова уже остановилось. Ричер вновь присел на корточки и вытер лезвие о рубашку Владимира, сначала с одной стороны, потом с другой. Достав телефон из кармана, Ричер услышал голос Кэша:
— Хелен?
— Что произошло? — прошептал Ричер.
— Хелен не отвечает, — ответил Кэш.
— Янни, иди налево, — сказал Ричер. — Найди ее. Франклин, ты здесь?
— Здесь, — ответил Франклин.
— Будь готов вызывать врачей, — сказал Ричер.
— Где ты? — спросил Кэш.
— В доме, — ответил Ричер.
— Противник?
— Действовал неудачно, — сказал Ричер. — Откуда стреляли?
— С северной стороны, из окна третьего этажа. Выглядит вполне разумно. Там у них снайпер. Они могут давать ему указания, руководствуясь тем, что показывают камеры слежения.
— Теперь уже нет, — сказал Ричер.
Он засунул телефон в карман. Взял пистолет. Проверил барабан. Тот был полностью снаряжен. Пять патронов калибра 0,38. Ричер вышел в коридор, держа нож в правой руке, а пистолет в левой. Он отправился на поиски входа в подвал.
Кэш слышал, как Янни что-то бормочет себе под нос, перемещаясь влево. Ее голос оставался негромким, но вполне внятным. Казалось, она ведет репортаж.
— Двигаюсь на восток, — говорила Янни, — пригнувшись, вдоль ограды, стараюсь никуда от нее не отходить. Я ищу Хелен Родин. Мы знаем, что в нее стреляли. Теперь она не отвечает нам по телефону. Мы надеемся, что с ней все в порядке, но опасаемся, что Хелен могла пострадать.
Кэш продолжал слушать, но вскоре голос Янни стих. Он покачал головой, а потом прильнул к прицелу и стал наблюдать за домом.
В подвале Розмари Барр не оказалось. Ричеру потребовалось менее минуты, чтобы в этом окончательно убедиться. Подвал представлял собой просторное помещение, тускло освещенное и слегка пахнущее плесенью. В нем ничего не было, кроме фундаментов трех кирпичных труб.
Ричер немного помедлил возле рубильника. Ему хотелось отключить электричество. Однако у Ченко имелся ночной прицел, а у него — нет. Поэтому Ричер начал осторожно подниматься по лестнице.
Янни обнаружила туфли Хелен Родин, наткнувшись на них. Они аккуратно стояли возле шеста ограды. Высокие каблуки, черная лакированная кожа, слегка поблескивающая в тусклом лунном свете. Янни случайно задела их ногой и услышала характерный звук. Она наклонилась, подняла туфли и повесила их на ограду за каблуки.
— Хелен? — прошептала она. — Хелен? Где ты? Потом она услышала голос:
— Я здесь.
— Где?
— Здесь. Продолжай идти вдоль ограды.
Янни пошла дальше и увидела возле ограды темную фигуру.
— Я уронила телефон, — сказала Хелен. — И не смогла его найти.
— Ты в порядке?
— Он промахнулся. Я прыгала в разные стороны как сумасшедшая. Но пуля пролетела совсем рядом. Она меня напугала. Я уронила телефон и побежала.
Хелен села, Янни опустилась рядом с ней на корточки.
— Посмотри, — сказала Хелен.
Она держала что-то на ладони. Что-то блестящее. Монету. Новенький двадцатипятицентовик.
— Что это? — спросила Янни.
— Монета, — сказала Хелен.
— И что?
— Ее дал мне Ричер.
Хелен улыбалась. Янни видела, как блестят в лунном свете ее зубы.
Ричер крался по коридору. Открывал двери и осматривал комнаты слева и справа. Все они оказались пустыми, и, судя по всему, ими не пользовались. Он немного постоял у лестницы. Отступил назад и оказался в вестибюле, присел на корточки, положил нож на пол и достал телефон.
— Стрелок? — прошептал он.
— Ты снова с нами? — спросил Кэш.
— Телефон лежал у меня в кармане.
— Янни нашла Хелен. Она в порядке.
— Хорошо. В подвале и на первом этаже чисто. Похоже, ты был прав. Должно быть, Розмари на чердаке.
— Ты поднимешься наверх?
— Других вариантов нет.
— Потери противника?
— Пока двое, — ответил Ричер.
— Значит, остальные наверху.
— Я буду осторожен.
— И правильно сделаешь.
Положив телефон в карман, Ричер взял нож. Поднялся на ноги и вернулся в коридор. Лестница находилась в задней части дома, широкая и без просвета между маршами, с невысокими ступеньками. Роскошная лестница. Ричер посмотрел на лестничную площадку — там направление менялось на противоположное. Он поднялся на площадку спиной вперед. Он хотел знать, нет ли кого-нибудь на площадке второго этажа, кто мог бы смотреть вниз сквозь балясины перил.
Ричер шел, касаясь плечом стены. Сильнее всего ступеньки скрипят посередине. Он шел медленно, нащупывая следующую ступеньку каблуком, и ставил ногу совершенно бесшумно. Хорошие туфли. Пригодились. После пяти таких шагов его голова оказалась на уровне второго этажа. Он поднял пистолет. Сделал еще один шаг. Теперь он смог рассмотреть весь коридор, который был пуст. Пол устилал ковер, коридор освещала единственная тусклая лампочка. Он видел шесть закрытых дверей, по три с каждой стороны. Ричер сделал вдох и шагнул на переход между этажами. Переместившись влево, он продолжал подниматься наверх тем же способом. Сошел с лестницы и оказался в коридоре. Что теперь?
Шесть закрытых дверей. Кто и где находится? Ричер не спеша двинулся к передней части дома. Послушал у первой двери. Тишина. Приблизился ко второй двери. Опять ничего. Сделал еще шаг, и тут до него донеслись звуки с верхнего этажа, из распахнутой двери. Но он никак не мог понять, что означают эти звуки. Шорох, скрип, хруст, стук… Шорох, скрип, хруст, стук… Ричер посмотрел в потолок. Третья дверь вдруг распахнулась, и перед Ричером возник Григор Лински, сразу застывший на месте.
Лински был все в том же двубортном костюме. Свободный покрой, брюки с отворотами. Ричер ударил его ножом в горло. Правой рукой, мгновенно, инстинктивно. Клинок вонзился глубоко, и Ричер тут же рванул лезвие влево. Рассек трахею. Так враг будет молчать. Ричер шагнул в сторону, чтобы не попасть под струю брызнувшей крови, подхватил оседающее тело за плечи и втащил в комнату, откуда Лински вышел. Ричер оказался в кухне, где Лински заваривал чай. Положив пистолет и нож на стол, он взял голову бандита двумя руками, слегка повернул ее влево, а потом резко рванул вправо. Сломал шею. Треск получился таким громким, что Ричер даже встревожился. В доме было очень тихо. Он взял нож и пистолет и прислушался. И ничего не услышал, кроме: шорох, скрип, хруст, стук. Ричер вышел в коридор и тут сообразил: «Стекло!»
Кэш выстрелил в северное окно третьего этажа и, как все настоящие снайперы, сумел причинить максимальный урон единственным выстрелом. В свою очередь, Ченко, как настоящий снайпер, приводил в порядок свое рабочее место. Он собирал разбитое стекло. Ведь оставался один шанс из четырех, что ему придется снова вести огонь именно отсюда. Вот почему он хотел, чтобы ему ничто не мешало. Шорох, скрип, хруст, стук…
Ченко ногой сдвигал стекло в сторону. Сгребал в кучу. Затем отступил на шаг и повторил всю работу. Ему требовалось расчистить проход в два фута шириной, чтобы потом не поскользнуться.
Как далеко он успел продвинуться?
Ричер подкрался к лестнице, ведущей на третий этаж. Она была точно такой же. Широкие невысокие ступеньки. Напряженно прислушиваясь, он вновь начал подниматься спиной вперед. Шорох, скрип, хруст, стук… Ричер вышел на площадку. И продолжал идти дальше. Третий этаж ничем не отличался от второго, однако ковер здесь отсутствовал. Голый пол. Посреди коридора стоял стул с высокой спинкой. Все двери распахнуты. Север был справа. Ричер ощутил прохладный ночной воздух, проникающий снаружи. Он старался держаться максимально близко к стене. Потом приблизился к открытой двери. Звуки стали громче. Ричер прижался к стене. Сделал вдох. Медленно развернулся и шагнул в раскрытую дверь.
Ченко находился в двенадцати футах от него и смотрел в сторону окна. Его нижняя оконная панель была поднята. И обе панели разбиты. В комнате было холодно. Пол усыпан осколками стекла. Ченко расчищал проход к окну. Ему осталось еще четыре фута. Винтовка стояла у стены в шести футах от него. Он слегка наклонился вниз, полностью сосредоточившись на своем деле. Он не мог допустить, чтобы в проходе осталось стекло: поскользнешься на нем — и потеряешь несколько драгоценных мгновений. Эта потеря может оказаться роковой. Ченко был дисциплинированным бойцом.
Жить ему осталось десять секунд.
Ричер положил нож в карман, освободив правую руку. Несколько раз согнул и разогнул пальцы и медленно двинулся по дорожке, расчищенной Ченко. Четыре тихих шага. Враг почувствовал чужое присутствие и выпрямился. Ричер схватил его сзади рукой за шею. Сделал еще один быстрый шаг и стремительным движением вышвырнул Ченко в окно головой вперед.
— Я тебя предупреждал, — прошептал Ричер в царящую внизу темноту. — Тебе следовало со мной покончить, когда у тебя был шанс.
Потом Ричер достал из кармана телефон.
— Стрелок! — позвал он шепотом.
— Я здесь, — отозвался Кэш.
— Окно третьего этажа, куда ты стрелял. Ты его видишь?
— Вижу.
— Из него только что выпал парень. Если встанет, пристрели его.
Потом Ричер убрал телефон и пошел искать дверь на чердак.
Он обнаружил Розмари Барр на чердаке. Она сидела на полу и совсем не пострадала. Однако ей связали клейкой лентой ноги и руки, а также заклеили рот. Ричер приложил палец к губам. Она кивнула. Он разрезал ленту ножом со следами крови на лезвии и помог ей встать. Розмари пошатнулась, но тут же справилась с собой, встряхнулась и кивнула. И улыбнулась. Ричер понял, что она победила страх, чтобы помочь брату. Если она выживет, то выживет и Джеймс. Эта вера помогла ей держаться.
— Их нет? — прошептала Розмари.
— Всех, кроме Раскина и Зэка, — чуть слышно ответил Ричер.
— Раскин покончил с собой. Я слышала, как они разговаривали. Зэк его заставил. Из-за того, что тот позволил вам забрать его сотовый телефон.
— А где сейчас может находиться Зэк?
— Большую часть времени он проводит в гостиной. На втором этаже.
— Какая дверь?
— Последняя слева.
— Хорошо, оставайтесь здесь, — прошептал Ричер. — Я разберусь с ним и вернусь.
— Я не могу остаться. Возьмите меня с собой. Он немного подумал.
— Ладно, но вы должны вести себя очень тихо. И не смотрите по сторонам.
— Почему?
— Мертвяки.
— Поняла, — сказала Розмари Барр.
Ричер помог ей спуститься по лестнице в коридор третьего этажа. Потом один отправился на второй. Там было тихо. Последняя дверь налево все еще оставалась закрытой.
Он помахал рукой Розмари, чтобы шла на второй этаж. Они вместе добрались до первого этажа и вошли в комнату, через которую Ричер забрался в дом. Он подсадил Розмари на подоконник, и она спрыгнула на землю.
— Идите по подъездной дорожке, — сказал Ричер. — Сверните направо. Я скажу остальным, что вы направляетесь к ним. Там будет человек в черном, с винтовкой. Он с нами.
Розмари постояла у окна. Потом наклонилась, сняла туфли на низком каблуке и побежала к дорожке. Ричер вытащил из кармана телефон.
— Стрелок, — прошептал он.
— Я здесь.
— Розмари Барр идет к вам.
— Великолепно.
— Возьми остальных и встречайте ее на полпути. А потом ждите. Я скоро возвращусь.
Ричер убрал телефон. Вернулся обратно через притихший дом и поднялся на второй этаж — за Зэком.
