Книга: Чистилище. Бросок обреченных
Назад: Глава 8
На главную: Предисловие

Глава 9

Когда вышли из зоны хамсина, у всех поднялось настроение. Море хотя и было водой, но казалось удивительно безопасным. За несколько первых часов плавания удалось в значительной мере избавиться от набившегося в помещения песка, от чего судно заметно уменьшило осадку и пошло легче. Теперь яхта кренилась больше от неправильного распределения груза. Чтобы исправить это, девушки принялись разбирать и перекладывать провиант, мужчины раскладывать оружие в трюме. К вечеру с этим закончили.
Яхта с поднятым гротом и стакселем уверенно резала воду, и можно было, впервые за долгие годы, вздохнуть свободно. Вахту решили нести по двое – один у штурвала, другой следит за состоянием парусов.
Так, двигаясь длинными галсами, отчаянные путешественники уже через неделю достигли Гибралтара. К немалому веселью Кирилла и Хенрика пролив оказался намного шире, чем другие представляли его на основании картографических изображений. И хотя места для лавирования оказалось предостаточно, океан сразу показал свою силу – пришлось убрать стаксель и осторожно продвигаться на одном гроте. К счастью, с парусами все управлялись хорошо, кроме Хенрика, но тот оказался неплохим рулевым.
Все волновались, что в океане придется несладко, но стихия оказалась норовистой только в проливе. Стоило из него выбраться, ветер стих, и яхта, на расстоянии видимости от берега, начала долгий путь вдоль атлантического побережья Европы.
Несмотря на ежедневные обязанности, плавание нравилось всем. Не надо было на себе ничего тащить, не надо было бегать, от кого-то спасаться и в кого-то стрелять. Хорошая еда, доступные женщины, яркое, но не жаркое, как в пустыне, солнце… Просто рай. Кирилл даже заволновался, что такая жизнь подорвет боевой дух отряда, поэтому ввел обязательные тренировки с холодным оружием, а количество половых контактов для мужчин ограничил двумя в неделю, чтобы были злее.
Но еще через неделю, когда, судя по карте, впереди мог со дня на день показаться Ла-Манш, природа решила поменять милость на гнев. Сначала небо затянуло перистыми облаками, затем усилился ветер, нагнав серых кучевых облаков. Кирилл встревожился, так как не был уверен в готовности команды к настоящей океанской буре. Но ветер подул и начал стихать. Через час небо полностью очистилось от облаков.
– Кажется, пронесло, – произнес Макс, глядя на уходящую гряду облаков.
Но Кирилла не оставляла тревога. Он, в отличие от остальных, слышал про «глаз бури», то есть о таком месте циклона, в котором может даже возникнуть штиль, но хорошим это не кончится. И он не ошибся. Ближе к обеду ветер снова начал крепчать, да так, что прохудившийся за тридцать лет стаксель не выдержал и лопнул по передней шкаторине. Огромное полотнище заполоскало на ветру, грозя не только сломать переднюю мачту, но разнести надстройки на яхте.
– Держать курс галфвинд! – приказал Кирилл Максу, стоявшему у штурвала. – Не отклоняться от него! Ахмед, руби полотнище!
Но это оказалось не так просто, как хотелось бы. Парень, обнажив саблю, то и дело бросался на бьющийся кусок брезента, как на дракона, но каждый раз отлетал, получив мощный толчок в грудь. Борис бросился ему на помощь, и они, в две сабли, все же освободили мачту от хлопающего, как кнут, полотнища.
Но ветер крепчал.
– Надо убирать грот! – закричал Ахмед. – Его тоже разорвет!
– Нельзя! – ответил ему Кирилл. – Без парусов яхта станет неуправляемой! Это тебе не буер!
В таких случаях древние мореходы ставили на паруса рифы, но никто из ребят, да и сам Кирилл, не знал, как это сделать. Наконец, прохудившийся от времени грот тоже не выдержал резкого порыва ветра, и его разорвало в клочья. Потеряв ход, яхта легла в дрейф и, по воле ветра и волн, начала уваливаться в сторону берега. Освободившийся от нагрузки гик со свистом пронесся над палубой, едва не сбив с ног Ахмеда. Но тот успел вовремя пригнуться.
– Вот это точно конец путешествию… – зло произнес Макс, бросая ставший бесполезным штурвал.
В ярком свете солнца, за гребнями волн, был виден скалистый берег и множество похожих на валуны каменных островков.
– Ладно бы только путешествию! – Кирилл не стал скрывать, о чем думал. – Если яхту расшибет о скалы, плавать, кроме меня, никто не умеет.
Он бросился к люку трюма.
– Кир, ты куда? – закричал Макс. – Нам что делать?
– Молиться! – через плечо бросил Кирилл и скрылся в проеме люка. – Давай за мной, на палубе ты ничему не поможешь.
Спасательных жилетов, к сожалению, в трюме не было, они бы еще раньше бросились в глаза. Скорее всего, их не хранили на яхте во время стоянки. Но Кирилл искал не только их. Отвернув с помощью Макса кусок брезента, Кирилл увидел под ним, что и ожидал, – пять небольших пластиковых буйков для обозначения якорных канатов и три бухты с веревками разной толщины.
– Живо за ножом! – приказал он. – И саблю возьми.
– Саблю-то зачем?
– Живо, я сказал! – рявкнул Кирилл.
Макса как ветром выдуло из трюма. Не дожидаясь возвращения Макса, Кирилл хотел было начать вытаскивать на палубу пластиковые буйки. Но яхту, потерявшую управление, крутило ветром, как щепку в водовороте, палуба кренилась то в одну, то в другую сторону, шарообразные буйки оставить на ней не представлялось возможным, они бы раскатились по ней, и лови потом. Ахмед бросился помогать, но толку от него было немного. К счастью, Макс вернулся быстро, за ним просунул голову в люк Борис.
– Борис, на тебе осмотр берега! Макс, давай вниз, режь самую тонкую веревку на отрезки метра в полтора. Где Хенрик, черт бы его побрал?
– Я тут! – раздался сверху голос поляка.
– Ахмед, давай тоже в трюм! – приказал Кирилл. – Привязывай веревки к буйкам и подавай мне.
Вскоре дело пошло. Макс резал веревки, Ахмед привязывал их к ушкам буйков и передавал наверх, а Кирилл, уже на палубе, связывал их вместе. Качка очень мешала, и чем ближе к берегу, тем она становилась сильнее. Борис, держась за леер, пытался что-то рассмотреть на берегу в бинокль.
– Там река! – предупредил он. – Да, точно, впадает в океан.
– Этого нам только не хватало! – В сердцах Кирилл ударил кулаком один из буйков. – Ахмед! Бери саблю, руби деревянные части.
– Какие? – уточнил парень, высунув голову из люка.
– Побольше! Будем делать плот!
Кирилл велел всем парням заняться рубкой дерева, а девушкам показал, как связывать доски кусками каната.
– Ахмед, Джамиль! Тащите оружие и боеприпасы, – приказал Кирилл. – Ничего больше брать не будем.
Вскоре, действительно, получился импровизированный плот из деревянных обрубков. Для повышения плавучести Кирилл обвязал его по кругу пластиковыми буйками.
– На плот никому не забираться! – предупредил он. – На плоту будет только оружие и патроны.
– А мы? – перепугалась Карима.
– Мы все накрепко привяжемся веревками! – пояснил Кирилл. – Вот так!
Он показал, как обвязать вокруг пояса веревки, другим концом прихваченные к плоту. Джамиль с Ахмедом связали вместе автоматы в большую вязанку, отдельно от них сабли, а патроны сложили в мешки, сделанные из обрывков паруса. Благо боеприпасы к автоматам не боялись воды. Все это накрепко привязали к плоту.
– Главное, не паниковать! – предупредил Кирилл. – Для вас всех вода непривычная, враждебная стихия. Я это понимаю. Но сейчас всем вам придется это пережить.
– Нас сносит на юг! – сообщил Борис. – Мимо скал. И от реки подальше.
– Хоть одна хорошая новость… – пробурчал Кирилл.
Потянулись минуты напряженного ожидания. Яхту несло ветром на берег, и сделать с этим никто ничего не мог. Это было похоже на падение в бездну, только не в вертикальной, а в горизонтальной плоскости. Все ждали удара, а его все не было и не было.
Последним обвязался веревкой Борис.
– Берег совсем близко! – сообщил он.
Девушки закрыли глаза. И тут, наконец, раздался удар. Кирилл даже с неким облегчением его воспринял, так как он означал, что снова можно действовать, а не быть игрушкой в руках стихии.
Яхта налетела на подводную скалу днищем, в трюм через пробоину хлынула вода. Раздался скрип, треск раздираемого стеклопластика, звон рвущихся тросов такелажа. Яхту заклинило между скалами, она замерла на пару секунд, и тут ее догнала огромная волна и ударила с силой многотонного локомотива. Суденышко словно взорвалось, палубу разнесло в щепки, а обшивку корпуса разорвало на куски, которые подхватил ветер. Людей вместе с плотом сорвало с места и подбросило метра на три. Девушки завизжали, мимо пронесся обломок мачты, свистя тросами, как пулями. В следующую секунду люди рухнули в воду, но плот никому не дал утонуть, а понес их к берегу.
К счастью, яхта потерпела крушение совсем недалеко от земли, а потому хоть все и нахлебались воды, но уже через пару минут Кирилл ощутил под ногами дно и потянул веревку изо всех сил. Почувствовав твердь под ногами, начал тянуть и Макс, за ним Хенрик. В конце концов, общими усилиями, удалось оттащить плот и перепуганных людей на несколько метров от линии прибоя.
– Все, все! Все позади! – попытался успокоить друзей Кирилл. – Тихо! Тут река недалеко, значит, мутанты. Быстро возьмите себя в руки! Джамиль! Джамиль! Глаза открой! Режь веревки. Ахмед, поднимайся, хватит лежать! Раздавай оружие! Вика! Тоже заканчивай прикидываться ветошью…
– Кир… – Макс дернул его за рукав. – Ты сам успокойся. Они мертвы, не видишь, что ли?
Кирилл отполз по песку еще дальше от воды, перевернулся на спину и глухо завыл. Остальные, кто был жив, поднялись на ноги. Джмиль разрезал веревки, начал раздавать оружие, подсумки с патронами и гранаты. А Вика и Ахмед так и остались лежать на песке между валунами. Ахмеда, судя по огромной ране на голове, зацепило тросом, когда мимо пролетал обломок мачты, а Вика или ударилась о камень под водой, или просто захлебнулась. Хенрик встал рядом с ней на колени и, не скрывая эмоций, заплакал.
– Гад ты, доктор Вильман… – прошептал в ясное небо Кирилл. – Чтоб у тебя черти вилы из жопы не вынимали, пока ты в адском котле варишься… Тварь…
– Кир! – позвал Макс. – Я понимаю, что хреново, но не время сейчас лежать.
– Река рядом, – кивнул Борис, вешая автомат на плечо.
«Старею, – подумал Кирилл. – Дожился до того, что меня юнцы в себя приводят. Хотя… Какие они юнцы?»
Он поднялся и взял протянутую Джамилем саблю.
– Так! Первая и главная задача – уйти подальше от воды, – произнес Кирилл. – И от моря, и особенно от реки. Поэтому двигаем на юго-восток.
– Непонятно, как река протекает, – заметил Борис. – Карты нет.
– Будем считать, что она течет с востока на запад! – отрезал Кирилл.
Он понимал, что несет чушь, что река может протекать как угодно, описывать дугу, а потому налететь на нее можно где угодно. Но сидеть на месте было еще хуже. Надо было дать людям ощутить себя в более или менее привычной обстановке. Хотя какая привычность может быть, если, не считая Хенрика, никто из них ничего, кроме пустыни, никогда не видел. Так что единственное, что можно было сделать, это просто соблюдать осторожность.
– Борис, вперед! – приказал Кирилл. – Главное, не шуметь. Осторожно продвигаешься и смотришь. А мы за тобой.
Борис первым отправился на юго-восток, а остальные, отпустив его метров на двести, поплелись следом по ровному каменистому берегу. Вскоре шум океана остался позади, и лишь ветер теперь свистел в высокой траве и кустарнике. Дальше потянулся низкорослый, негустой лес, состоящий из берез, клена и дубов. Кирилл подумал, что тридцать лет назад тут могли быть поля и даже поселки. За тридцать лет, если человек ничего не трогает, местность может зарасти вполне нормальными деревьями. Это не пустыня, где ничего веками не меняется.
Когда отошли километра на три от океана, вернулся Борис.
– Там, за полосой леса, есть удобное место для привала, – сообщил он. – Даже скала торчит, я на ней наблюдательный пункт устрою. Но вообще тут мой опыт мало пригоден. Я столько деревьев, сколько мы прошли, за всю жизнь не видел.
Он вывел отряд на довольно большую поляну, на краю которой возвышалась небольшая гряда скал высотой метров десять. Пока остальные устало рассаживались в траве, Борис забрался на скалу, настроил бинокль и решил составить представление об окружающей местности.
– Дальше на восток лес кончается, – сообщил он сверху. – Реки не видать, она севернее осталась. А впереди город. Сохранился не очень хорошо, похоже скорее на развалины. Стреляли по нему, что ли?
– Это из-за дождей, – успокоил его Кирилл. – Тут вода с неба льется по много недель в году. Еще и морозы бывают.
– Что?
– Вода замерзает. Если попадает в щели, то разрушает бетон. Я вообще удивляюсь, что через тридцать лет что-то устояло. Это тебе не Александрия, где дома почти не изменились.
Хенрик предложил обсудить план дальнейших действий.
– Тут думать нечего, – спокойно ответил Кирилл. – Надо искать порт, а в нем яхту, и двигать дальше, в Исландию.
– С этим могут возникнуть проблемы. – Хенрик вздохнул. – Как ты сам верно заметил, тут не Африка. Климат другой, и я не думаю, что яхты могли сохраниться.
– К тому же тут людей было намного больше. Да и цивилизованнее они, чем арабы. Кто выжил после заражения, растащили наверняка, что плохо лежало.
– Пожалуй… – нехотя согласился Кирилл. – Тогда тут дикие должны быть более дикими, чем у нас.
– Так и есть, – подтвердил Хенрик. – Мы с острова делали вылазки. Зараженные тут одичали до последней степени, и с годами их численность, несмотря на высокую рождаемость, все время заметно падает. Мутантов много. Они людям тут вздохнуть не дают. Так что выживают только большие и сплоченные племена. Но уровень технологий у них крайне низкий. Примитивный арбалет считается верхом технологической мысли. А так все больше копья, а то и колья в ходу.
Борис, между тем, заметил на севере нечто тревожное. Его опыт наблюдения, наработанный за годы, не оказался полностью бесполезным даже в совершенно незнакомой ему местности. Конечно, лес – это одно, а заросли тростника в плодородной зоне Александрии – совсем другое, но общее между ними все же было. И когда, осматривая со скалы окружающую местность, Борис увидел взметнувшихся в небо птиц, у него тут же сработал рефлекс наблюдателя.
– Внимание! – крикнул он со скалы. – Что-то движется к нам с севера. Птицы взлетают с деревьев.
– Далеко? – вскочив, спросил Кирилл.
– Больше километра.
Кирилл задумался. Мутанты или нет? Люди в отряде вели себя тихо, и мутанты за километр не могли их услышать. А вот дикие, если они живут в этих местах, наверняка стали свидетелями крушения и целенаправленно отправили кого-то на поиски выживших. В том, что они хотели помочь потерпевшим крушение, Кирилл сильно сомневался. Скорее они собирались поживиться чем-нибудь ценным.
– Занять оборону! – приказал Кирилл.
– Может, лучше отступить? – спросил Хенрик. – Зачем патроны зря тратить?
– Они нас все равно найдут по следам, – уверенно заявил Кирилл. – Вряд ли они послали очень уж большой отряд. Проще его уничтожить, а потом отойти. Заодно поймем, с кем имеем дело.
Спорить никто не стал. Женщин перевели за гряду скал, а мужчины, изготовив для стрельбы автоматы, залегли за валунами в траве.
– Стрелять только одиночными и прицельно! – приказал Кирилл.
– Это могут быть друзья, – на всякий случай предупредил Макс. – Так уже было с дикими. Они здорово нам помогли со шлюзом.
– Да, – согласился Кирилл. – Стрелять только по моей команде.

 

Совсем неподалеку с дерева вспорхнула еще одна стая птиц. Они сделали круг над поляной и направились на восток. Все напряглись, но было тихо. Люди ведь редко в состоянии передвигаться по лесу совершенно бесшумно, а тут ни звука. Все напряглись в ожидании. И вдруг, совершенно неожиданно, на поляну из леса выскочил крупный олень. На миг он замер, почуяв людей, засевших за валунами, но опасность, оставшаяся позади него, видимо, казалась ему страшнее. Он снова рванул с места и, пронзив поляну подобно рыжей стреле, исчез в зарослях.
– Мутанты, – уверенно заявил Борис.
И все поняли, что он прав. Конечно, твари не могли услышать людей, слишком далеко от реки, но они их и не слышали, и не перли на них целенаправленно. Они просто гнали оленя по лесу, а отряд Кирилла совершенно случайно оказался на их пути.
– До крайности неудачный день, – констатировал Хенрик.
– Уходим в сторону! – приказал Кирилл. – Только тихо!
Его идея была понятна. У мутантов уже была цель – олень. И они гнались именно за ним. Если же уйти с их пути достаточно тихо, можно было вообще миновать беды. Но никто не успел двинуться с места, как из леса показались мутанты.
Хищник перед нападением останавливается, рычит, ставит шерсть дыбом. Змея становится в стойку, а травоядные угрожающе опускают рога. Но мутанты ничего такого никогда не делали. Они всегда моментально, без раздумий, кидаются на ближайшую добычу, без всяких затей.
Уже в первые секунды боя стало понятно, что стрелять бессмысленно – слишком маленькая дистанция. Не сговариваясь, без приказа мужчины обнажили сабли и встретили тварей отточенной сталью. Тренировки по рубке канатов во время плавания не прошли даром – каждый удар не просто достигал цели, а наносил мутантам травму, несовместимую с жизнью.
– Хенрик, к Борису! – проревел Кирилл, непрерывно нанося тяжелые рубящие удары. – С автоматом!
Хенрик сразу понял, чего хочет Кирилл, и почему выбрал именно его. Молодым, с хорошим дыханием и сердцем рубить было проще, и они могли дольше выстоять. Отвлекать их от сдерживания мутантов было нельзя. Но в то же время нужна была огневая поддержка, так как без нее мутанты за считаные секунды окружили бы отряд и уничтожили всех. Стрелять лучше было со скалы, из недоступного тварям места. И там уже был Борис.
Однако Хенрик, как обычно, решил внести в задумку дополнительные усовершенствования. Вместо того чтобы схватить автомат и рвануть куда сказано, он повесил на шею два дополнительных, подобранных в траве автомата, а третий взял в руку и рванул в обход скалы.
Марина сразу поняла, кому предназначалось оружие. Она бросилась навстречу Хенрику, выхватила у него автомат из руки и залегла за ближайшим камнем. Второй автомат, сняв его с шеи, Хенрик бросил рядом с девушкой, а сам забрался на скалу и устроился рядом с Борисом.
Сверху поле битвы просматривалось отлично, и Борис с Хенриком принялись лупить одиночными выстрелами по флангам мутантов, чтобы не дать им обойти людей. Били с довольно короткой дистанции, прицельно, а потому почти каждая пуля достигала цели.
Карима подобрала валяющийся в траве автомат и начала отсекать мутантов, пытающихся прорваться к основной группе. Наконец, рванула брошенная Борисом шумовая граната, сразу изменив расстановку сил. Мутанты повалились в траву, закрыв уши, а Кирилл, Джамиль и Макс, пользуясь случаем, рванули на восток. Борис с Хенриком кубарем скатились со скалы и, дождавшись девушек, тоже бросились прочь от места столкновения. Напоследок Борис бросил еще одну гранату в гущу мутантов, на это раз с пятнадцатисекундной задержкой, после чего скрылся в лесу, замыкая группу.
Таким образом отряд выиграл около сорока секунд. Двадцать мутанты будут корчиться от первой контузии и еще двадцать после разрыва второй гранаты. Но что делать дальше, не знал никто. Да никто на такую ситуацию, в общем-то, не рассчитывал. Ведь план состоял в том, чтобы на яхте добраться непосредственно до побережья Исландии, без всяких ненужных приключений и происшествий. Но не вышло. Никто не был готов к потере судна. На путь по суше не имелось в распоряжении отряда никаких ресурсов, ни привычных шрапнельных орудий, способных косить мутантов не то что десятками, а сотнями, ни собак, ни скоростных буеров, за которыми твари не могли угнаться. Хорошо хоть взяли сабли, а то от отряда вообще бы ничего уже не осталось. Но перспектив у бегства все равно не было, это был не тактический ход, а исключительно акт отчаяния, так как мутанты в любом случае имели преимущество в скорости, и, когда очухаются, догонят отряд без труда.
Единственное, что могло спасти Кирилла с друзьями, это какое-то убежище, имеющее узкий вход, а еще лучше стальную дверь. Именно подвал в свое время спас Хенрика в такой же ситуации, и поэтому он, догнав Кирилла, выкрикнул на бегу:
– Надо прорваться в город! Там есть подвалы!
– До города километра два, – сообщил Борис. – Можем успеть, если поднажмем и будем оставлять за собой гранаты.
Идея с гранатами была превосходной, но трудновыполнимой. Растяжки с терочным воспламенителем не установишь, да и времени на это не было, поэтому единственным выходом оставался точный подсчет времени, чтобы замедлитель гранаты отрабатывал точно в положенный срок. Но подобный расчет, да еще на бегу, представлялся мало возможным, поэтому Борис принял решение использовать гранаты не с длинным замедлителем, а, наоборот, с коротким, и уже тогда, когда мутанты окажутся на расстоянии видимости.
Когда позади раздалось хрипение и треск сучьев, Борис метнул одну из двух оставшихся гранат. Получилось хорошо – она разорвалась точно в середине толпы из двух десятков тварей, уложив их всех. Еще двадцать выигранных секунд.
Лес кончился, и город впереди стал отчетливо виден. Здания действительно оказались куда более разрушенными, чем дома и отели Александрии. Кирпичные стены некоторых многоэтажек совершенно развалились, а в небо торчали только железобетонные каркасы, обсыпанные грудами колотого кирпича. Те, что были целиком из бетона, выглядели получше, но все равно со стен отвалилась вся штукатурка, а местами и целые стеновые панели, из дыр и окон торчали покрытые листвой ветви уже не молодых деревьев. Сам город тоже изрядно зарос самой разной растительностью, пробивающейся прямо через растрескавшийся асфальт.
Внезапно откуда-то сверху, скорее всего с крыши одной из ближайших высоток, раздался протяжный рев охотничьего рога. Но отвлекаться на это никто не стал, так как мутанты, очухавшись после контузии, снова начали догонять отряд. На это раз твари растянули строй по фронту, и уложить всех одной гранатой не получилось бы, поэтому Джамиль и Макс метнули по шумовухе с короткими замедлителями, а остальные принялись отсекать мутантов по флангам одиночными прицельными выстрелами. Девушки, отдав автоматы парням, навешали на себя гранат, чтобы стрелки не отвлекались на броски.
На это раз два взрыва уложили куда меньше мутантов, чем хотелось бы. Марина кинула сразу две гранаты из имевшихся у нее шести. Отряд медленно пятился к зданиям, ведя непрерывный огонь одиночными, но тварей было очень уж много.
Рванули брошенные Мариной гранаты, на этот раз более результативно, что дало возможность еще чуть отступить вглубь города, в надежде все же найти убежище. Обогнув пробившиеся в середине улицы заросли березняка, Кирилл невольно замер, увидев то, чего никто увидеть не ожидал. Перед ними, прямо на улице, изготовившись для стрельбы, стояло не менее трех десятков арбалетчиков. Первый ряд занял позицию лежа, второй в стойке для стрельбы с колена, а третий стоя в полный рост.
– В стороны! – приказал Кирилл.
Парни и девушки метнулись к стенам, а мутанты, словно не замечая препятствия, ломанулись прямо через заросли посреди улицы. Командир арбалетчиков молча махнул рукой, раздались звучные щелчки тетивы, и тут же глухой стук тяжелых арбалетных болтов, прошибающий черепа мутантов. Макс, Джамиль и Хенрик тут же добавили автоматным огнем с флангов, а девушки бросили две гранаты. Когда те разорвались, Кирилл со своими бойцами поспешил добить немногих уцелевших тварей.
Наступила гнетущая тишина. Арбалетчики во главе с командиром пристально смотрели на пришельцев, а те на них. Что делать дальше, похоже, не понимал никто. Но то, что арбалетчики относились к диким, не было ни малейших сомнений. Они были одеты в примитивные одежды, да и арбалеты у них были самой примитивной конструкции. Эти люди точно не были знакомы с технологиями старого времени.
За кого они принимали пришельцев, имеющих огнестрельное оружие и стальные клинки, понять было сложно. К тому же Кирилл вдруг понял, что не сможет с ними объясниться, так как не владел в достаточной мере никакими языками, кроме русского и арабского.
Но тут выручил Хенрик. Кирилл позабыл, что тому, проживая на острове, приходилось много общаться по-английски. И хотя яхта потерпела крушение у берегов Франции, но с большой долей вероятности племя могло говорить на каком-то производном от английского или хотя бы понимать этот язык.
Хенрик заговорил. Его никто из товарищей не понимал, но было заметно, что для диких его слова не были тарабарщиной. Командир арбалетчиков что-то ответил, затем завязался разговор.
– Это местное племя, – сообщил, наконец, Хенрик. – Говорят, что большое и единственное в этих местах. Приглашают нас к себе.
– Думаешь, им можно доверять? – осторожно уточнил Кирилл.
– Понятия не имею, – со вздохом ответил Хенрик. – Но, думаю, их приглашение можно принять. Будет хоть какая-то информация о здешней обстановке. Нам сейчас необходимо найти хоть какое-то судно на плаву, чтобы добраться до Исландии. Сами мы это будем делать очень долго, сам понимаешь. А они тут живут, могут знать, где тут ближайший порт и сохранилось ли в нем хоть что-то.
– Согласен. – Кирилл кивнул. – Но всем держать ухо востро.
Оказалось, что жители племени облюбовали для обитания несколько наиболее уцелевших жилых домов и огромное четырехэтажное здание торгового центра, крыша которого выполняла роль соборной площади. Именно туда и привели потерпевших кораблекрушение.
Попасть в здание было непросто – все лишние входы были завалены бревнами и строительным мусором, чтобы не дать возможность мутантам пробраться внутрь. Единственный же действующий вход представлял собой настоящий лабиринт, после которого наверх вела бетонная лестница с частично разрушенным пролетом. Через дыру была переброшена самодельная лестница из жердей и веревок, которую в любой момент можно было убрать, отрезав верхние этажи от двух нижних. На саму крышу также вела приставная деревянная лестница, опущенная через люк.
Разглядывая все эти технические приемы обеспечения безопасности, Кирилл порадовался, что Вадим Семенович в свое время, услышав историю о том, как Кирилл с друзьями сбежал из бункера и собирался добраться самолетом до Африки, воспринял ее очень серьезно и организовал переход для всего Клана. Да, это было до крайности непростое путешествие, но оно того стоило. Так как жизнь в пустыне, вдали от мутантов, была несравнимо лучше жизни в сырой, заросшей лесами Европе, где с тварями приходилось делить одно жизненное пространство.
На крыше горели костры, штук десять, не меньше. Впрочем, места для них хватало с избытком, так как свободной площади наверху оказалось не меньше, чем на приличных размеров автомобильной парковке. Людей тоже было много, и все они были чем-то заняты. Женщины готовили еду на кострах, мужчины поднимали веревками вязанки дров снизу, две группы воинов упражнялись с копьями, многие просто отдыхали, видимо, перед ночными дозорами. В самом центре крыши стояла довольно большая хижина, собранная из толстых жердей и веток.
– Это дом вождя, – объяснил Хенрик, выслушав объяснение сопровождающего их командира.
Командир попросил всех устроиться у костра и подождать. Обнадеживало, что отнять оружие у путешественников никто не пытался. Но глядели на них с любопытством и опаской. Особенно на Кирилла и Хенрика. Впрочем, ничего удивительного в этом не было, так как, возможно, это были первые пятидесятилетние, которых им приходилось видеть. Командир арбалетчиков что-то громко объяснил сородичам.
– Объясняет им, что мы гости и что наше нахождение здесь отвечает интересам богов… – перевел Хенрик.
– Отвечает интересам? – удивился Кирилл.
– А что?
– Да нет, вроде ничего. Но наши дикие, в Африке, не были на столь короткой ноге с богами.
– Не понимаю. – Хенрик пожал плечами. – Что ты хочешь этим сказать? Понятно, что у диких племен просто обязаны быть какие-то дремучие верования.
– Не обязаны, – серьезно возразил Кирилл. – Люди редко бросают своих богов. Почти никогда. Наши дикие верят в Аллаха, как и их предки тридцать лет назад. Эти края были населены католиками и протестантами, так с какой стати они уже через тридцать лет говорят о каких-то богах? И ладно бы о богах, так еще упоминают их интересы.
– Не пойму, что тебя тревожит, – признался Хенрик.
– Выкинь из головы, – садясь на бетон, посоветовал Кирилл. – В любом случае надо быть начеку.
Всего минут через пятнадцать, поговорив под навесом с приближенными вождя, командир вернулся и через Хенрика сообщил Кириллу, что его отряд официально получил статус гостей.
– Это прекрасно, – хмуро заметил Кирилл. – Но у нас нет времени гостить, и на церемонии времени тоже нет.
– А чего вы хотите? – попытался узнать командир.
– Нам нужно какое-то судно. Большая лодка, с парусом или веслами. Вы тут все знаете, можете показать?
Дикий начал что-то быстро говорить, округлив глаза, но Хенрик перевел коротко:
– Он очень удивлен, что мы пришли за лодкой и знаем о ней.
– О как… – Кирилл крякнул от неожиданности.
Такого поворота он, похоже, не ожидал. Командир снова поспешил под навес и принялся что-то рассказывать, размахивая руками и тыча пальцами в сторону прибывших. Приближенные вождя его успокоили, велели заниматься своими делами, а один из вельмож поднялся и сделал приглашающий жест рукой.
– Идем! – велел Кирилл Хенрику. – Вечер перестает быть томным.
Когда они подошли, вельможа представился и начал что-то пространно объяснять. Хенрик переводил только суть.
– Они готовы нам помочь. Вождь будет думать до утра. Путь к лодке неблизкий. Нам надо выделить проводников.
– Чушь собачья, – уверенно заявил Кирилл.
– Я тоже так думаю, – согласился Хенрик. – Надо уходить, думаю.
– Ага… – Кирилл фыркнул. – Куда? Нашим отрядом только по здешним местам шастать. Это тебе не твой Готланд и не моя пустыня. Тут мы быстро на корм мутантам пойдем. И гранат мало осталось. Тут явный подвох, но у нас нет выхода. Будем ждать утра и слушать, что скажут.
– Тебе виднее, ты командир.
– Тогда поблагодари их за гостеприимство и спроси, где нам устроиться.
Им выделили место в угловой части крыши. Местные женщины принесли всем циновки из тростника и звериные шкуры, чтобы постелить и укрыться. Разрешили развести костер и даже выделили несколько кусков сырого мяса и по большому куску ароматного сыра с грубой лепешкой. Марина и Карима принялись готовить костер, Кирилл, Макс и Хенрик сели обсуждать дальнейшие планы. Кирилл обратил внимание, что одна из женщин, которые принесли циновки, шкуры и провиант, не просто глазеет на него, как это делали почти все, но и прислушивается к русской речи. С одной стороны, это было странно, но Кирилл подумал, что нет ничего невероятного в том, что кто-то из местных женщин может оказаться потомками русских туристов, кого заражение застало во Франции.
– Ты знаешь русский? – спросил он напрямую у девушки.
– Есть немного, – смущенно ответила она с очень сильным акцентом. – Мой бабашка был от России приездом давно. Потом мама от нее говорила русским со мной, сестрами и братами. Это у наших семьи был тайный язык для детей.
– Понятно, – улыбнулся Кирилл. – Хочешь посидеть с нами, поговорить?
– Нет, нам такое нельзя для вас. Прощение. – Она смущенно опустила глаза, отвернулась и поспешила к своим.
– Забавно, – хмыкнув, заметил Макс. – А она хорошенькая.
– Самое время… – пробурчал Кирилл.
Быстро вечерело, с крыши открывалась широкая панорама во все стороны, был виден океан, лес и какая-то вода далеко на севере, то ли река, то ли фиорд, который Борис мог, по незнанию, принять за реку. В этом случае вода в фиорде была соленой, а значит, вероятность того, что в ней кишат мутанты, заметно уменьшалась. В этих местах немало озер и речушек, местность вообще сырая, так что тварям не было никакой необходимости окунаться в неприятную для них океанскую воду.
– Этот перец, что с нами беседовал, из приближенных вождя, собрал небольшой отряд и отправил вниз, – сообщил Борис. – Вы делайте вид, что об этом не знаете, а я аккуратненько пронаблюдаю, куда они двинутся дальше.
– Вечерний патруль готовят, – отмахнулся Джамиль. – Что вы такие все напряженные? Выжили, от мутантов отбились, еды нам принесли…
Ему никто не ответил. Борис, делая вид, что осматривает окрестности, понаблюдал за небольшим спустившимся с крыши отрядом. Но оказалось, что они просто перебрались в одну из обжитых многоэтажек и стоянку племени не покинули.
– Вот! – довольно заметил Джамиль. – Говорил же, что вы зря волнуетесь.
Марина и Карима запекли мясо. Оно получилось сочным и вкусным, особенно вместе с сыром и свежими лепешками.
– Как будем дежурить? – поинтересовался Макс, с удовольствием уплетая свою порцию.
– Незаметно, – хмуро ответил Кирилл.
– Тебя что-то парит, – уверенно заявил Макс.
– Ну… Да. – Кирилл не стал отпираться. – Но это мое личное, из далекого, неведомого вам прошлого. Вероятность того, что мои тревоги окажутся обоснованными, равна нулю. Точнее, почти нулю.
– Так поделись, – предложил Хенрик.
– Этим не так просто поделиться, как вам кажется, – уклончиво ответил Кирилл. – Да и не хочу вам головы чепухой забивать. Ты только скажи мне, Хенрик, чисто моего успокоения ради, тут, в этих местах, могут быть какие-то военные сооружения старого времени?
– Не могут быть, а точно есть, – уверенно заявил Хенрик. – Это же Атлантика, Ла-Манш рядом. Тут во время Второй мировой находились береговые укрепления, форты, командные бункеры. Некоторые потом забросили, некоторые превратили в музеи, некоторые переоборудовали под новые задачи и цели.
– Вот зараза… – зло произнес Кирилл.
– Ты собирался услышать другой ответ?
– Надеялся.
– А что не так с подземными сооружениями?
Кирилл задумался. Солнце садилось в окрашенную алым цветом гряду облаков над океаном. Когда-то считалось, что подобные закаты становятся приметой грядущего кровопролития. На душе стало совсем плохо.
– У меня есть догадка, – нехотя произнес Кирилл. – Она основана на моем личном опыте и опирается на ряд сегодняшних наблюдений. Вы все слышали, как сегодня было сказано «об интересах богов». У меня есть все основания полагать, что это не пустые слова и не иносказательное выражение.
– Ты серьезно, Кир? – удивился Макс. – С каких пор ты стал верить в каких-то богов.
– Не в каких-то. А в совершенно конкретных. Тридцать лет назад мне удалось избежать заражения, укрывшись в военном бункере, построенном на случай ядерной войны. Там началась заваруха, погибла моя мать, и мы с друзьями навсегда покинули убежище. На нас было защитное снаряжение, спасающее от заражения, имелось оно и у хозяев бункера, но никто нас не преследовал, потому что никто не знал, каким образом можно уничтожить заразу, чтобы впустить людей обратно внутрь. Нам, беглецам, казалось, что все оставшиеся обречены быть навечно погребенными под землей или заразиться рано или поздно. Но сейчас я засомневался в этом. Наш бункер мог быть не единственным. Их ведь во время холодной войны понастроили великое множество по всему миру, и в Европе, и в Америке, и в Азии наверняка. Если они придумали какой-то способ обеззараживания, если создали надежное защитное снаряжение, то, в принципе, они могли дожить и до наших дней.
– Размножаясь, в отличие от жителей Готланда, – со вздохом добавил Хенрик.
– И не умирая в двадцать лет, как все остальные, – добавил Макс.
– Завидовать там нечему, – отмахнулся Кирилл. – Самое яркое воспоминание тех дней – это кошмарный, жуткий, судорожный страх заразиться. Не хотел бы я жить с этим страхом семьдесят лет.
– Я бы перетерпел, – пробурчал Джамиль. – За семьдесят лет к чему угодно можно привыкнуть.
– Значит, ты думаешь, что племя диких поклоняется не богам, а живым людям, избежавшим и до сих пор избегающим заражения? – уточнил Макс.
– Да. Дикие действительно могут принимать их за богов, потому что чистые, если так можно выразиться, сохранили в полном объеме все знания цивилизации и многие технологии в каком-то виде. Не удивлюсь, если под землей где-то целые заводы работают.
– Чем нам это может грозить? – напрямую спросила Марина.
– Совершенно невозможно представить, – признался Кирилл. – Они могут оказать нам неоценимую помощь, а могут, наоборот, перебить, как технологических конкурентов. Но вообще, тридцать лет назад между чистыми и зараженными невозможно было представить добрососедских отношений. Если моя версия хоть в чем-то верна, то это племя, скорее всего, существует под жестким патронатом.
– Да, риск велик, – согласился Макс. – Если они уже послали кого-то «к богам» с вестью о нашем появлении, то беды можно ждать в любой момент.
– Не раньше утра, – уверенно заявил Кирилл.
– Почему? – хором воскликнули все.
Кириллу пришлось рассказать о странной особенности мутантов чуять чистых за версту, даже в герметичных костюмах и бронекапсулах. А поскольку ночью мутанты выходят на охоту, то чистым снаружи находиться очень опасно.
Это меняло дело, так что на общем совете решили отдохнуть до утра, а там уже принимать решения.
Примерно через полчаса, когда солнце уже село, к костру прибывших снова подошла девушка, оказавшаяся потомком русской туристки.
– Еще хотите лепешка, сыр? – спросила она.
В ее глазах Кирилл заметил намек, что отказываться от предложения не стоит.
– Да, с удовольствием, – улыбнувшись, ответил Кирилл.
Девушка раздала всем еще по лепешке. Взяв свою, Кирилл ощутил пальцами снизу ряд каких-то упорядоченных надрезов. Осторожно перевернул и прочел вырезанную ножом надпись: «Ходи низ как я».
Он удивился, почему она ему попросту не сказала это, но в следующую секунду подумал, что это послание могло быть по каким-то причинам адресовано именно ему, а не его спутникам. Разломив и съев угощение, Кирилл устроился на шкурах так, чтобы не терять из виду странную девушку.
Когда совсем стемнело, девушка поднялась и направилась к одному из шести люков, ведущих с крыши. Кирилл задумался. Судя по имевшейся в здании системе укреплений, до первого этажа можно было добраться только через один люк, через тот же, через который попали на крышу. Остальные люки, с учетом блокированных лестничных пролетов, могли вести в лучшем случае на самый верхний этаж, расположенный непосредственно под крышей. Но пренебрегать такими случайностями было не в правилах Кирилла, поэтому он, поднявшись как можно более непринужденно, направился к люку, в котором только что скрылась новая знакомая.
Оказалось, что вниз ведет изрядно проржавевшая металлическая лестница. Осторожно спустившись по ней, Кирилл оказался в полной темноте. Спрыгнув с последней ступеньки, он ощутил под подошвами ботинок бетонный пол, засыпанный пылью, камнями и крошкой. В метре от себя он ощутил горячее дыхание девушки.
– Я Майя, – представилась она.
– Очень приятно. Я Кир. Что мы тут делаем? Тут совсем темно.
– Такое не важно. Не надо видеть. Надо слышать. Это место уединений.
– Зачем?
– Сюда ходят заделать детей.
– Понятно, – смутился Кирилл.
Ему пришло в голову, что история с Майей, скорее всего, окажется очень банальной. Девушка, увидев пятидесятилетнего, поддалась каким-то дремучим верованиям, что его ребенок тоже будет долгожителем, и тут же решила забеременеть от богоподобного пришельца.
– Ты заделаешь мне ребенка сейчас? – напрямую спросила она. – Он будет жить дольше всех. А может, и я.
Кирилл хотел было рассказать правду, что у него много детей и большинство из них мутировали, не дожив и до двадцати, но следующая фраза девушки заставила его придержать язык.
– Заделаешь в меня ребенка, я говорю про другого старого, как ты.
– Что? – Кирилл понизил голос. – Тут еще есть старый?
– Был. Приходил. Искал огненную лодку.
– Лодку? – Кирилл ушам не поверил.
– Не скажу больше, – остудила его пыл Майя. – Заделай в меня ребенка, тогда говорю.
Кирилл зажмурился. Хорошо, что было темно и никто не мог видеть его лица. Еще час назад он и помыслить не мог, что окажется в столь идиотской ситуации. В положении, можно сказать, проститутки, которая вынуждена расплачиваться сексом за то, что нужно ей. С той лишь разницей, что проститутка в качестве платы берет деньги, а ему нужна была информация. Вот только от его решения зависела не одна лишь его судьба, но и судьба положившихся на него друзей.
– Хорошо, давай, – согласился Кирилл. – Если у меня получится.
– Получится. Хорошо будет, хорошо! – Майя потянула его за руку, прижалась спиной к стене и заключила партнера в объятия. – Я хорошо.
Она положила его руку к себе на упругую грудь, и Кирилл понял, что она права, что действительно все получится. Причем получилось даже лучше, чем просто хорошо, и Кириллу понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя от пронесшейся бури ощущений, когда все закончилось.
– Благодарность, – шепнула ему в ухо девушка.
– Можно говорить «спасибо», – подсказал он. – Что ты хотела рассказать?
– Давно, два снега назад, приходил другой старый. Такой, как ты.
– Один?
– Когда был не один, может. Его спасали, вели сюда. Он знал, какая есть огненная лодка. У него был такой… – Девушка замялась, не находя нужных слов. – У него в руках было видно лодку.
– Рисунок? – догадался Кирилл.
– Рисунок и буквы еще. Было видно как лодка. И писано верхом, как тут пишут, не русским: «Смотрение старых лодок».
– Буклет музея, что ли? Ты сама видела эту бумажку?
– Как?
– То, что у него было в руке, ты сама видела?
– Да. Всем показал, спрашивал, где. Говорил, рядом. Говорил так, как говорим мы тут, не русским. Потом вели к вождь. А я хотела, чтобы он в меня заделал ребенка. Чтобы долго жил. Я за ним смотрела, искала время подойти. Видела, кого послали к подземным богам. С ними всегда говорят для важных дел. Когда вернулись, просили старого показывать лодку. Где есть. Сами не знали. Пошли к узкой воде. Я думала, он возьмет лодку, уйдет на ней без меня. Я пошла задом. Никто не видел. На узкой воде тоже дома. Камень, железо. Много. Там много лодок от железа. Но все он не хотел, хотел одна, где высокая башня торчит.
– Из лодки? Труба? – Кирилл догадался, что речь, по всей видимости, идет о музейном экспонате, старинном паровом катере.
Наверняка тот пришелец, такой же долгожитель, как и Кирилл, знал и о музее, и о хранящемся там паровом катере. И у него был буклет с описанием. Он знал, что катер на ходу, иначе бы не стал рисковать. Скорее всего, в буклете была реклама экскурсий на этом катере. Этой информации цены не было, у Кирилла сердце забилось сильнее, чем билось несколько минут назад, во время секса. Уму непостижимо! Паровой катер, да еще и в стальном корпусе! Да этой штуке теперь цены нет. Важно было понять, чем закончилась история и что стало с катером.
– Он выбрал лодку, пошел смотреть. Там в ней было много черных камней. Куча. Старый радовался, смеялся. Он целый день стучал, носил воду, просил тряпки. Долго делал. Потом из башни шел черный дым, и стук был, как гром. Потом из-под земли вышли боги. Какие страшные! Черные, из спины дым идет, иногда огонь, один глаз во лбу. Ночью из него свет.
«Самодельные защитные костюмы, – подумал Кирилл. – А огонь за спинами… Возможно, огненные фильтры для обеззараживания поступающего в костюм воздуха. Хитро придумано».
– Боги забрали старого, убрали дым. Лодку сказали охранять. Так с тех пор есть.
– А кто охраняет лодку? Сами боги?
– Нет. У богов проклятие, их чуют. Они не могут. Съедят. Охраняют особые.
– Кто это?
– Наши воины, которым боги дали молнии для метания. Как у вас.
– Понятно. Покажешь, где лодка.
– Если будешь забирать меня с собой. Ты победишь, у тебя тоже молния, как у богов.
– Хорошо!
– Давай еще ребенка заделаем сейчас!
– Э… Нет! – Кирилл отстранил девушку. – Потом. Мне сейчас силы нужны. Идем.
Когда он пересказал друзьям историю об огненной лодке, со всех сон как рукой сдуло.
– Зачем они ее охраняют, интересно? – задумался Макс. – Сами не пользуются и другим не дают.
– Речь ведь о чистых, – Кирилл поморщился. – Я как вспомню нашего начальника гарнизона, так оторопь берет. Когда человек каждый миг боится заразы, это высушивает душу. В таких бункерах кучке людей принадлежит неограниченная, абсолютно тоталитарная власть над другими. И никто эту власть не хочет потерять. Для них основой власти является стабильность текущего положения. Вот, они допросили того мужика, который приперся сюда с рекламным буклетом. Кем он мог быть?
– С Готланда, скорее всего, – предположил Хенрик. – Беглец, вроде меня. Или такой, как ты… Природный.
– Верно. В первом случае, а это наиболее вероятный вариант, он знал про Исландию. И катер ему нужен был для путешествия туда. И вот представьте, сидит предводитель чистых в бункере и думает думу. Что будет, если кто-то не просто доберется до Исландии, а возьмет, да и спасет человечество? Мир изменится до неузнаваемости, и власти этого подземного царька быстро придет конец.
– Ну, утопили бы катер, взорвали… – Борис пожал плечами. – Странная ситуация.
– Экий ты, добром разбрасываться, – усмехнулся Кирилл. – Паровой катер в нынешнем мире имеет немалую ценность. Хрен знает для чего он может понадобиться самим чистым. Другие моторы-то не работают. Так что нет. Все как раз в рамках их логики.
– Тебе виднее, – задумчиво произнес Макс. – Что делать будем?
– Можно подумать, есть варианты… – пробурчал Кирилл. – Брать катер штурмом, что еще. Я так понял, что его охраняют всего несколько человек, на недоступных мутантам пулеметных вышках.
– С пулеметами нам не сладить, – уверенно заявил Борис. – Даже если захватим катер, они его и в километре от берега расстреляют. Пулеметы – это не ружья. А если крупнокалиберные, как тот, что мы в военной части нашли? Вообще…
– Борис прав. Если не захватить хотя бы одну пулеметную вышку, то можно вообще не думать. А вот если одну захватить, тогда да. Тогда из одного пулемета остальные можно попытаться срезать.
– Информации мало. – Кирилл задумался. – Знать бы, что из себя эти вышки представляют… Но от Майи толку мало. Она и видела, а объяснить не сможет. Плохо владеет языком.
– Ну ты даешь, – рассмеялся Хенрик. – В одном месте такой умный, что страшно, в другом тупишь.
– В смысле? – Кирилл напрягся.
– Это она по-русски плохо говорит. А на своем-то нормально.
– Вот зараза, – с усмешкой произнес Кирилл. – Так поговори с ней скорее!
Разговор занял не много времени, но оказался весьма продуктивным. Майя не только описала обстановку в порту, но и нарисовала пальцем в пыли нечто вроде схемы. Оказалось, что пулеметных позиций три, и организованы они на господствующих высотах – одна на площадке портового маяка и две на двух разных башенных кранах. Все они были расположены таким образом, чтобы не только вести совместный прицельный огонь по любому противнику, но и поражать мутантов, пытающихся забраться на любую из огневых точек.
– Это хорошо, – осмотрев схему, заявил Макс. – Это значит, что с любой огневой точки можно расстрелять две другие. Выходит, нам достаточно занять только одну.
– Людей бы хватило. – Борис нахмурился.
– Чтобы захватить? – уточнил Кирилл.
– Чтобы удержать, – ответил Борис. – Одного человека за пулеметом оставлять нельзя. Слишком ответственная операция. А вдруг мутирует? Второй должен быть для контроля. Это уже двое. Я считаю, что захватывать нам выгоднее точку на маяке.
– Почему? – не сообразил Кирилл.
– Потому что краны имеют решетчатую конструкцию, по которой мутанты, услышав грохот, легко заберутся наверх. А у маяка гладкие стены, и он высокий. Подняться там можно только по внутренней лестнице, а ее несложно оборонять, даже если вышибут дверь, которая там тоже наверняка есть.
– Да, согласен. – Кирилл кивнул.
– Значит, внизу нужна оборона. Тоже одного не оставишь, значит, двое. Итого, на оборону маяка и работу нашей огневой точки понадобится минимум четыре человека.
– Я смогу дублировать стрелка на огневой точке, – заявил Хенрик. – Потом, когда уже все погрузятся на катер, я смогу еще долго вас прикрывать.
– С ума сошел? – Макс глянул на него косо.
– Мне в Исландии делать нечего. Я могу вам там только помешать. Так что я точно не еду. В любом случае. Надпись Вильмана гласит, что ключ в Исландии найдет только тот, кто не заместил вирус в крови вакциной. Мне туда дорога заказана. Это не обсуждается.
Все понимали, что он прав, но решение было тяжелым.
– Я тогда с Хенриком, – решил Макс.
– Мы с Джамилем держим лестницу, – кивнул Борис.
– Тебе, Кир, одному придется прорываться к катеру, – озвучил очевидное Хенрик. – Ну, с девушками. Но мы тебе постараемся обеспечить максимально прямую дорогу.
– Что-то меня тревожит ваш план, – признался Кирилл. – У меня создается впечатление, что из вас никто не собирается со мной в Исландию.
– Как получится, – честно ответил Макс. – Но вообще мы все двинулись в путь, чтобы ты туда добрался. Любой из нас еще сто раз может мутировать по дороге. И сильно осложнить тебе жизнь. Особенно ночью. А ты… Если за тридцать лет не мутировал, есть шанс на то, что тебе это вообще не грозит. Так что ты морально лучше сразу настраивайся, что мы остаемся тебя прикрывать. Чтобы не дергался и не истерил.
– Я истерил хоть раз? – слова Макса задели Кирилла за живое.
– Нет, и не надо, – отрезал Макс.
Помолчали, поглазели на схему. Было ясно, что все принимают план в озвученном виде. Но обсуждать это больше никто не желал. И так всем было нелегко. Особенно Кириллу. Он с самого начала понимал, что вся «великолепная семерка» понадобится для того, чтобы пробить ему дорогу в Исландию. Но на душе от этого становилось гадко. Возникало ощущение отвратительной шахматной партии, где нужно пожертвовать кучей пешек ради того, чтобы одну из них вывести в ферзи. А выбора не было. Точнее, выбор был, причем очень простой. Либо так, либо никак. Можно ведь было остаться в поселении, выкинуть историю Хенрика из головы и дать всем этим прекрасным ребятам спокойно дожить до мутации. Кому-то год еще, кому-то пару лет. Ему, Кириллу, возможно, так было бы легче… Вот только они сами не хотели себе такой участи. Их психология давно уже шагнула за рамки нормы старого времени. Любой из них, подобно древним самураям, предпочитал геройскую смерть в бою позорному расстрелу товарищами после мутации. Кириллу ли их судить? Нет, не имел он такого права. И выбор за них делать он тоже не мог. Да, впрочем, и ему не стало бы легче, если бы все остались в селении. Потому что остаток жизни над ним висела бы мысль об упущенном шансе спасти все человечество, а не только этих парней и девчонок.
– Тогда решено, – произнес Кирилл то, чего от него ждали все. – Тянуть смысла нет. Надо все завершить до утра. Только прошу, диких попусту не убивать. Не они преступники, а чистые в бункере. Выковырять бы их оттуда… Но есть дела поважнее. Дикие просто живут в страхе перед «богами», прошу это учесть.
– Учтем, – пообещал Макс. – Но в порту их все равно придется перебить. Иначе они нас.
– В порту другие. Идейные. Обученные обращаться с огнестрельным оружием.
– Ну, тогда все ясно.
– А здесь надо прорваться тихо, – дал последние указания Кирилл. – Обезвредить охранников у разобранного лестничного пролета, перекинуть лестницу, спуститься вниз и тихо раствориться в лесу. Майя будет показывать дорогу.
– Как думаешь, эти божественные чистые нас не встретят в порту? – спросил Хенрик, вешая автомат на плечо и поправляя саблю.
– Уверен, что они ночью не выходят, – ответил Кирилл. – Мутанты их чуют совершенно непостижимым образом, по себе знаю. А тут вода кругом. Нам самим бы пробраться.
Оставалось решить проблему, как пробраться к охраняемому люку. Но Кирилл решил обойтись без затей.
– Поднялись, и вперед! – приказал он.
– Ты же просил никого не убивать! – напомнил Макс.
– Без необходимости! – уточнил Кирилл.
Отряд, вскинув автоматы к бедру, выстроился короткой цепью и бегом направился к люку. Девушки двигались позади мужчин, держа при себе все оставшиеся гранаты, чтобы те не болтались и не мешали стрелять или вести рукопашную схватку. Трое охранников у люка вскочили на ноги, подняв арбалеты, но Хенрик им крикнул что-то, и они, подумав лишь миг, отложили оружие и посторонились.
Когда Кирилл с бойцами добрался до разрушенного лестничного пролета, наверху уже подняли тревогу, слышались крики, на стенах соседних зданий замелькали отсветы факелов. Соблюдать режим тишины стало бессмысленно, поэтому Макс пальнул одиночным из автомата, а Хенрик приказал охранникам сложить оружие и поставить деревянную лестницу. Все слушались беспрекословно, и Кирилл понимал почему. В руках бойцов были «молнии для метания», как выразилась Майя, то есть оружие божественного происхождения, перед мощью которого дикие преклонялись, вне всяких сомнений. Наверняка, подчиняя себе племя, чистые не упустили возможности продемонстрировать на непокорных сногсшибательную убойность винтовок, автоматов и пулеметов, сохранив в поколениях страх перед силой пороха. Кириллу это было на руку, потому что пока обходилось без жертв.
Когда выбрались наружу, из соседних зданий начали выскакивать арбалетчики.
– Короткую очередь по бетону, над головами! – приказал Кирилл Джамилю.
Парень шарахнул из автомата, распугав темноту яркими сполохами пламени. Пули со стальными сердечниками, шарахнув по бетону, отскочили с душераздирающими визгами рикошетов. Арбалетчики побросали оружие и залегли, накрыв головы руками, словно опасаясь грома небесного.
– Карима, гранату в толпу! – скомандовал Кирилл, уводя отряд в сторону леса по улице в обход торгового центра.
Девушка чиркнула терочным воспламенителем и швырнула гранату так далеко, как могла.
– Живо, живо! – подгонял людей Кирилл.
Стоило им скрыться за углом торгового центра, командир арбалетчиков вскочил на ноги, после чего принялся криками и пинками поднимать подчиненных, призывая их презреть страх и броситься в погоню за чужаками. Некоторые поднялись, подобрали оружие, но в этот момент догорел замедлитель гранаты. Шарахнуло так, что звоном отдались бетонные стены, а дикие бросились на землю и подниматься уже не думали.
Прорвавшись через заросли кустарника, растущие прямо на проезжей части, отряд Кирилла оказался на окраине, за которой высился темный лес, очень непривычный для детей пустыни. Даже Максу сделалось не по себе от мыслей, что придется углубиться в заросли деревьев, раскинувших ветви, как руки. Днем было еще ничего, но в темноте организм неохотно выполнял приказы мозга.
– Право! Право дорога! – Майя вырвалась вперед и повела людей за собой в одном ей известном направлении.
Демонстрировать трусость никому из мужчин не захотелось, так что все взяли себя в руки, и поспешили за девушкой. Кирилл запоздало подумал, что все действия Майи могли быть согласованы с вождем и что девушка заводит отряд в ловушку, где пришельцев можно будет обезоружить, не создавая опасности для других. Но отступать было поздно, и выбора не было, так как если история Майи является правдой, это, по сути, единственный шанс добраться до Исландии. Кирилл никому ничего не сказал, полностью взяв на себя ответственность за осознанный риск.
Вскоре Майя вывела отряд на тропу. Судя по всему, именно этим путем происходила смена вахты стрелков на пулеметных позициях. Версия Майи этим косвенно подтверждалась, и у Кирилла немного отлегло от сердца.
– Двигаться тихо! – предупредил он. – Джамиль и Борис смотрят по флангам, Макс по фронту, Хенрик прикрывает тыл.
– Если муты выскочат, не палите из автоматов! – добавил Макс. – А то набегут со всей округи. Небольшие блуждающие группы надо рубить саблями.
Кирилл был уверен, что продвижение к порту, стоящему на воде, без столкновения с тварями не обойдется. И он не ошибся. Уже через километр слева послышался хруст веток. Борис вскинул руку, показывая жест опасности, затем указал направление. Мужчины обнажили сабли.
Первым, как водится, из зарослей молнией выскочил прыгун, сразу же сбив с ног Джамиля. Но не успела тварь вцепиться парню зубами в горло, как Макс размозжил ей голову саблей. То, что прыгун оказался лишь один, было добрым знаком, так как в любой орде они распределялись как десяток на сотню, а значит, группа рыскающих мутантов не могла иметь численность сильно больше десятка. Без сабель стычка, даже при равной численности, почти наверняка означала поражение людей, но внедрение Максом холодного оружия в тактику отряда принесло свои плоды. Когда хрипуны вывалились из леса, парни принялись их нещадно рубить по конечностям, лишая главного оружия – рук. Те пытались бросаться корпусом, но после тренировок на берегу и на яхте ребятам уже вполне хватало сноровки, чтобы поражать мутантов точными уколами в голову, выбивающими мозг. Макс, особо преуспевший в рубке, умудрился за время скоротечного боя снести головы четырем мутантам, причем каждый раз с одного молниеносного удара.
Через минуту все было кончено – полтора десятка изрубленных тварей остались дергаться на тропе, а отряд двинулся дальше.
– Скоро, скоро! – шептала Майя, спешно переступая ногами. – Мало осталось!
Метров через пятьсот лес поредел и превратился в заросли кустарника, проросшие между бетонными плитами.
– Борис, разведка! – приказал Кирилл. – Остальным залечь!
Борис, закинув автомат на ремне за спину и придерживая саблю в ножнах, ползком выдвинулся вперед. Поначалу он не разглядел впереди ничего, кроме огромных куч песка и щебня, некогда ожидавших, да так и не дождавшихся отправки на поездах вглубь страны. Пришлось осторожно вскарабкаться на одну из них. Оттуда вид открывался отличный – мечта наблюдателя.
Порт оказался небольшим и располагался на берегу фиорда. Вся его площадь была вымощена бетонными плитами, через стыки которой пробивались кусты, а местами даже деревья. Справа высились сильно разрушенные бетонные здания высотой в четыре-пять этажей, за ними несколько алюминиевых ангаров, в обшивке которых зияли огромные черные дыры с торчащими наружу ветвями деревьев. Во влажном климате, в отличие от пустыни, природа быстро брала свое. Слева высилась ажурная ферма огромного мостового крана, а ближе к воде торчала в небо стрела башенного. В обеих кабинах видны были отблески огня, но Борис не понял, маломощный электрический это свет или что-то вроде масляной лампы. Впрочем, оно не имело значения, важно было, что освещение в кабинах означало наличие там пулеметных позиций. Между ангарами и кранами, на самом краю бетонной набережной, у пирсов, возвышался каменный маяк. На его верхней площадке света не было, но это место было слишком уж удобным для огневой точки, да еще хорошо защищенным, так что следовало считать, что пулеметчик засел и там. В башню вела массивная стальная дверь, плотно закрытая, и, возможно, запертая изнутри на засов.
Вдоль пирсов, как это было и в Александрийском порту, виднелось множество полностью или наполовину затопленных судов самого разного размера и назначения, от яхт и глиссирующих катеров до небольших корабликов, призванных ходить в водоизмещающем режиме. Несколько суденышек сохранили плавучесть, однако ни один из них не был паровым катером, так как его бы отличала высокая дымовая труба.
Вернувшись к укрывшимся за кустами товарищам, Борис подробно описал обстановку, отдельно остановившись на том факте, что парового катера он нигде не заметил. Хенрик принялся узнавать у Майи, что к чему. Та начала быстро тарахтеть, отчаянно жестикулируя.
– Все в порядке, – успокоил всех Хенрик. – Катер никогда не стоял у пирса. Он находится на стоянке музея, которая левее, точно между кранами и маяком.
У Кирилла все же возникли нехорошие подозрения. Он глянул на Бориса, тот только пожал плечами.
– Нужно убедиться, что катер есть.
– Если соврала, я лично тебе голову отверну! – пригрозил Кирилл.
– Нет! Не вру! – затараторила Майя. – Не убейте!
– Можно обойти со стороны леса и глянуть, – прикинул Борис. – Оттуда пулеметчики вряд ли ждут нападения. Но там могут быть муты.
– Можно я схожу? – попросил Джамиль. – Змеей проскользну!
– Хорошо, – кивнул Кирилл.
Он был рад, что вызвался Джамиль, так как Бориса не хотелось отпускать в опасную вылазку. К тому же Джамиль куда резвее управлялся с саблей, что было немаловажно ввиду соблюдения режима тишины.
Подмигнув друзьям, Джамиль скрылся в темноте за кустарником.
– Я плохо представляю, как мы будем захватывать катер, если он на месте, – признался Борис. – Забраться на краны по ажурным фермам еще возможно, но нас снимет пулеметчик с маяка. Без всяких затруднений. Будь нас даже сотня, он бы всех перебил.
– А если, наоборот, захватить маяк? – прикинул Макс. – Там же лестница внутри. Раз, и ты уже у пулемета. Два, и ты уже расстрелял кабины кранов. Нет?
– Может, было бы да, если бы не дверь. Она из стали. И засов можно перебить только очередью из автомата. Если же мы начнем стрелять, нас перебьют с кранов. И даже если кто-то доберется до верхней площадки маяка и завладеет пулеметом, то фактор неожиданности будет утерян. Все превратится в пулеметную дуэль с непредсказуемыми последствиями.
– Хреново, – прокомментировал Кирилл.
– Жаль, людей маловато… – пробурчал Борис.
– А то бы что? – Кирилл глянул на него искоса.
– Можно было бы организовать конвейер. Первый перебивает засов двери автоматной очередью. И сразу внутрь. Пулеметчики на кранах, естественно, возьмут под прицел площадку маяка и там встретят незваного гостя огнем. В это время остальные прорвутся в башню. Когда первого из наших убьют, его сменит второй и вступит в дуэль. Если его убьют, то следующий, до победного конца…
– Нашел время чушь молотить… – недовольно одернул его Кирилл.
– Э! Погоди! – Макс задумчиво почесал переносицу. – В идее Бора есть здравое зерно.
– Еще один… – разозлился Кирилл.
– Нет, ты послушай! – Макс не собирался отступать. – То, что людей так гробить нельзя, это я понимаю. Но я не о людях. Можно мутантов привлечь.
Все замерли.
– Поясни, – спокойно велел Кирилл.
– Ну смотри. Если нагнать сюда мутов, они ведь неизбежно полезут на краны, чтобы сожрать стрелков. Пулеметчик с маяка начнет по ним стрелять и будет занят только этим. И двое других тоже. Из кабины мостового крана будет палить по башенному, а с башенного по мостовому, чтобы поддержать огнем пулеметчика с маяка.
– А нам что это даст? Они перебьют мутов, и все дела.
– Если бы нас не было, перебили бы. – Макс широко улыбнулся. – Но ведь мы тут и способны повлиять на исход битвы. Надо заранее укрыть стрелков в этих бетонных зданиях. Тихонечко, незаметненько. Как только пулеметчики откроют огонь по мутам, наши стрелки аккуратно смогут их перебить, оставаясь незамеченными в пылу схватки. Прикиньте, будут грохотать пулеметы, наши автоматные выстрелы никто не услышит. Джамиль стреляет очень хорошо. Щелк, щелк, и одного на башне нет. Щелк, щелк, второго тоже. Пока мутанты их будут доедать, мы срежем очередью засов на двери и ворвемся в маяк. А дальше, Кир, дело техники.
– План отличный, – признал Кирилл. – Осталось понять, как загнать тараканов под шкаф.
– Что? – не понял Макс.
– Это из старого анекдота. Как ты собираешься мутантов привлечь?
– Так это же просто! Рванем гранату, они на звук попрут.
– Не пойдет, – со вздохом покачал головой Борис. – Во-первых, пулеметчикам сразу будет понятно, что их атакует враг. И что они предпримут после этого, им одним известно и тем, кто снабжал их инструкциями. Во-вторых, мутанты отреагируют на взрыв, только если будут рядом. А рядом могут находиться лишь небольшие стаи бродячих тварей. Они погоды не сделают.
– Плохо! – произнес Кирилл. – Идея отличная. Вот только как ее до ума довести…
– Меня еще беспокоят дикие, – признался Макс. – Вряд ли они пустятся по нашему следу, они уже поняли, что с арбалетами против автоматов не потягаешься, но они могут послать гонца к своим богам. И те, выбравшись из бункера, могут исправно надрать нам задницу.
– Верно. Так что надо спешить.
– Джамиль что-то долго не возвращается, – забеспокоился Борис. – Не пойти ли его поискать?
– Сиди! – одернул его Кирилл. – А то разбредемся сейчас по всему порту, хрен потом соберешь отряд. И так я вас ни хрена всех не вижу в темноте. Где Майя?
Хенрик позвал девушку, но та не ответила. Испугавшись угрозы Кирилла и пользуясь темнотой, она отползла в сторонку, пока мужчины увлеченно обсуждали планы, и рванула по тропе обратно в селение.
– Вот сучка! – не удержался Борис. – Слиняла! Как бы это не оказалось ловушкой!
– Хрен с ней! – пробурчал Кирилл. – Если ловушка, так нам тем более надо быть ко всему готовыми. Так, давайте пока боезапас весь равномерно распределим…
– Равномерно не надо, – остановил его Макс. – Нам, в случае удачи, хватит по два магазина. А в случае неудачи хоть полный буер патронов дай – не поможет. А вот тебе, Кир, надо, наоборот, подгрузить. Потому что в Исландии тебя ждет неизвестно что. Так что лишние магазины давай забирай.
Против такой логики возразить было сложно, и Киру пришлось взять еще четыре дополнительных магазина к автомату.
– Девочки, а вы гранатами поделитесь, – произнес в темноту Макс.
Но ему никто не ответил.
– Эй, Марина! – позвал Кирилл, почуяв недоброе.
Бросившись к тому месту, где сидели девушки, он нашел лишь примятую траву и несколько оставленных гранат.
– Вот зараза! – прошептал Кирилл. – Вы-то зачем?
– Куда они делись? – не понял Хенрик.
– Мутантов решили на живца приманить… – догадался Макс. – Вот же девчонки…
Пока парни приходили в себя от охватившего их шока, а Майя драпала по тропе обратно в селение, Марина и Карима уже довольно далеко углубились в заросли. Девушек, никогда не видевших леса, он пугал почти так же сильно, как неизбежная встреча с мутантами, которой они теперь сами искали.
– Значит, так… – Марина остановилась, переводя дух. – Вместе нам дальше идти бессмысленно. Если наткнемся на мутов, они нас за секунду разорвут, сожрут и пойдут дальше своей дорогой. А нам их надо привести в порт. Поэтому я пойду вперед. Когда наткнусь на мутов, закричу, и ты будешь знать, что меня они разорвали. Как услышишь меня, сразу мчись со всех ног в сторону порта. Кричать не надо, твари тебя услышат и так. Ветки тут под ногами хрустят.
– Нет, погоди! – возразила Карима. – Я бегаю намного хуже тебя. И ты умнее, быстрее соображаешь в критической ситуации. Поэтому вперед пойду я. В моей роли ума много не надо – наткнуться на мутантов, и все. А тебе, может, решения придется принимать, когда меня разорвут.
– Ладно, пожалуй, – согласилась Марина. – Бегаю я точно лучше. Ну, давай, подружка. Если есть загробная жизнь, там встретимся.
Карима поцеловала Марину в лоб и вскоре скрылась в темном кустарнике. Чуть отпустив ее вперед, Марина осторожно пошла следом, прислушиваясь к слабеющему хрусту веток.
План, разработанный Мариной, был прост, как все гениальное. Понятно, что если бы им поделились с парнями, те бы ни за что на него не согласились. К счастью, никто их мнения спрашивать не собирался. Раз надо заманить в порт мутантов, значит, надо их заманивать на живца. Другого способа нет. Мальчишки в качестве приманки не подходят, они пригодятся в качестве стрелков, чтобы захватить огневые точки. А от девчонок польза была только на яхте – стирать, еду готовить, заниматься сексом. Тут они стали обузой. Но Марина придумала, как принести пользу и здесь, как отдать себя в жертву ради общего дела. Пока парни обсуждали планы, а Майя спасала шкуру, Марина тихонечко увела Кариму в сторону, пользуясь темнотой, и все ей обстоятельно объяснила. Та тоже обрадовалась возможности совершить подвиг и умереть, как умирали мужчины, не дожидаясь мутации.
Минут через десять, довольно далеко впереди, раздался вскрик. Похоже, Карима попыталась выкрикнуть нечто членораздельное, но не успела. Это означало, что она, как и хотела, наткнулась на группу мутантов, и те быстро убили ее.
Марина на миг задумалась, прежде чем броситься бежать. Она побоялась, что мутанты могут ее не услышать, если она просто рванет через лес, и тогда смерть Каримы окажется напрасной. Допускать этого было нельзя. Марина схватила толстую ветку с земли и с размаху шарахнула ею по дереву. Звук получился довольно громкий, а у мутантов отменный слух.
Отбросив ветку, Марина со всех ног бросилась бежать в сторону порта, прекрасно понимая, что твари очень быстро наверстают дистанцию до удирающей жертвы. Нельзя было попасть к ним в руки раньше, чем они достигнут порта и найдут следующую цель – стрелков в кабинах подъемных кранов.
Все силы девушка вложила в этот бег, зная, что он в любом случае окажется последним действием в ее жизни. Но если она успеет, он окажется еще и самым важным действием в ее жизни, важнее всего, что она сумела совершить за свои двадцать лет. Сучья трещали и лопались под ногами, ветви хлестали по лицу и рвали непрочную ткань халата в лохмотья, но Марина неслась и неслась вперед, словно ее душа уже избавилась от бренного тела и могла перемещаться в пространстве по законам движения квантов. Сердце мощно прокачивало кровь по жилам, а черные волосы развевались в темноте, как черный пиратский флаг, поднятый экипажем перед последней решающей битвой.
Но позади, все ближе и ближе, слышался хрип мутантов. Марина понимала, что не успеет, что твари поймают ее, заживо разорвут на куски, сожрут и вернутся в водоем, из которого вылезли. Этого нельзя было допускать. Нельзя ни при каких обстоятельствах.
К счастью, такой ход событий был предсказуем, и Марина изначально о нем позаботилась. Когда, перед тем как навсегда покинуть ребят, девушки сложили в траву имевшиеся у них гранаты, каждая оставила себе по одной. Как раз на такой случай. Да, взрыв безусловно будет расценен пулеметчиками как нападение на порт. Но это уже не имело значения. Так как, если мутантов будет много, пулеметчикам станет не до людей.
Чиркнув теркой воспламенителя и швырнув гранату через плечо, Марина не останавливаясь продолжила бег. Впереди уже были видны прорехи в кустарнике, говорящие о близости порта, но и в спину едва не дышали мутанты. И все же замедлитель гранаты сработал раньше, чем догоняющий Марину хрипун успел схватить ее костлявой рукой за шею. Мощно шарахнуло, раскидав воздух ударной волной, мутанты, схватившись за уши, кубарем покатились по траве. Марина, собрав все силы, всю волю, сделала последний рывок и, проломившись через проросшие между плитами кусты, выскочила на открытое пространство порта.
Теперь через двадцать секунд после взрыва твари поднимутся и точно рванут в порт. А тут уже не смогут отказать себе в удовольствии полакомиться пулеметчиками.
Но додумать эту мысль она не успела. Пулеметчик на маяке, проснувшийся от взрыва гранаты, посмотрел вниз и увидел девушку в странной изорванной одежде. Он не понял, кто она и что произошло. Скорее на рефлексах, чем обдуманно, он схватился за пулемет, направил прицел на неожиданно появившуюся цель и нажал гашетку.
Три крупнокалиберные пули, пронзив воздух на сверхзвуковой скорости, почти одновременно ударили Марину в грудь, вырывая из спины куски плоти и обломки костей. Не успев сообразить, что произошло, она рухнула на спину, и уставилась в черное небо немигающими глазами. В них отразились яркие звезды.
Кирилл зарычал от бессилия, понимая, что побудило девушек на такой поступок. Едва Марина рухнула на бетон, мутанты толпой поперли на грохот крупнокалиберного пулемета.
– Она нас спасла, – негромко произнес Макс. – А может, и все человечество.
Раздался треск кустов, выпустив на бетонную площадку запыхавшегося Джамиля.
– Там такое… – произнес он. – Их там столько! Наверно, озеро рядом. А где девчонки?
– Это девчонки мутантов и привели, – опустив глаза, объяснил Борис.
– Вот шайтан… – Джамиль закусил губу.
– Не захотели довольствоваться участью самок, – произнес Хенрик.
– Замолчи! – вскрысился на него Кирилл. – Ни слова больше. Катер на месте?
– Да, – запоздало доложил Джамиль. – Стоит, на плаву.
С десяток мутантов принялись ломиться в стальную дверь маяка, остальные полезли по ажурным фермам к укрывшимся в кабинах пулеметчикам. Несмотря на человекоподобные фигуры, в темноте они больше напоминали то ли пауков, то ли демонов, выбравшихся из ада.
– Не успели стрелков расставить… – посетовал Макс. – Эх, девчонки… Если бы вы с нами согласовали…
– Кто бы их тогда отпустил? – задал Кирилл риторический вопрос. – Уж точно не я. Надо действовать! Не спать никому!

 

– Тогда ты прорывайся к катеру! – уверенно заявил Макс. – Все, Кир. С тобой было клево прожить жизнь, но нам пора ставить точку. А тебе продолжать начатое.
– Черт… – сквозь зубы процедил Кирилл.
Он понимал, что Макс прав, что это и есть шаг к выполнению задуманного плана, но… Но как же тяжело было сделать это шаг!
– Джамиль! Покажи ему дорогу и прикрой! – приказал Макс, уже вовсю войдя в роль старшего группы. – Закончишь, прорывайся к складам. Мы оттуда будем гасить пулеметчика.
– Понял, – кивнул парень. – Кир, надо идти! Время!
Кирилла словно цепями к земле приковало, и первый шаг потребовал от него неимоверных усилий. Он словно за миг постарел лет на пять. Но что убиваться, если вся эта операция была его выбором, он с самого начала знал, на что идет и к чему ведет доверявших ему людей. Душевная боль заполнила все его тело, и ясно было, что быстро избавиться от нее не выйдет, придется действовать, быстро, решительно, вопреки ей.
Поскольку мутанты перли со стороны леса, Джамилю пришлось вести Кирилла в обход, между маяком и складами. Впрочем, этот путь был безопаснее во всех отношениях, так как пулеметчики были заняты собственным спасением и не обращали внимания на дальние зоны.
Мутанты пытались добраться до кабин кранов по ажурным фермам, поэтому пулеметчик на маяке лупил по ним почти непрерывно, очень короткими очередями, чтобы не тратить попусту боезапас. Но только его огня все равно бы не хватило, поэтому пулеметчики на кранах тоже были заняты делом – с башенного крана велся огонь по мутантам, забирающимся на мостовой, а с мостового по фермам башенного. Грохот выстрелов эхом отражался от скал фиорда, из-за чего казалось, что стреляет целый пулеметный взвод, а не три огневые точки.
Пробравшись на набережную, Джамиль показал полузатопленное деревянное здание плавучего музея и несколько доисторических судов, приткнувшихся у прогнившего деревянного пирса. Они тоже бы затонули, если бы не были прикованы к пирсу цепями, а так их носы торчали из черной воды, выдавая в одном галеру, в другом венецианскую гондолу, в третьем останки парусного шлюпа. Другие опознать было сложно, от них остался один лишь шпангоут, куски мачт и палубы. На плаву уверенно держался лишь черный паровой катер, с черной же дымовой трубой, увенчанной чем-то вроде стилизованной короны.
– Все. – произнес Джамиль. – Вот катер. А мне к ребятам.
Не дожидаясь ответа, он, не оборачиваясь, направился к куче щебня и скрылся за ней.
Кирилл остался один. Все воображаемые нити, которыми он был связан с этим миром, лопнули. И ничто теперь не держало, ничто больше не лежало грузом ответственности. Вот только легче от этого не стало нисколько. Кирилл сжал рукоять автомата и решительно направился к персу. Позади грохотали пулеметы, рассекая темноту огненными сполохами, начали постукивать автоматы ребят. Но все это, с точки зрения Кирилла, происходило уже в параллельном мире, который сам он покинул навсегда.
Добраться до катера оказалось не так уж просто. Доски пирса сгнили, и двигаться пришлось по одной уцелевшей рельсе, к которой были приварены проушины для цепей. Но и достигнув катера, Кирилл понял, что для него проблемы только начинаются. В машинном отделении, расположенном прямо на палубе, впереди кокпита, размещался большой цилиндрический котел, топка с поддувалом и дверцей, несколько кранов, вентилей и манометров, о назначении которых Кирилл не имел ни малейшего представления. Впрочем, ясно было одно – для начало надо разжечь топку. Угля на корме было с избытком, из кучи торчали две лопаты. Все вроде бы отлично, но как этим пользоваться, Кирилл представления не имел.
Выручило стоящее в углу котельной ведро с мазутом. Скорее всего, его оставил неизвестный «старый», когда, как рассказывала Майя, приводил катер в порядок. Видимо, мазут был нужен для смазки рычагов и вентилей, но и для розжига он прекрасно мог пригодиться. Кирилл стянул с себя халат, оставшись в одних штанах, с голым торсом, вымочил ткань в мазуте и сунул в огневой ящик. Сверху осторожно набросил лопату угля на колосники топки.
Используя саблю, Кирилл разрезал картонный корпус гранаты, чтобы она не рванула в котле, после чего просыпал порох на сухое место ткани и чиркнул терочным воспламенителем, бросив запал на кучку пороха. Когда догорел замедлитель, полыхнуло что надо. Мазут сразу занялся, в котле загудело от тяги. Но уголь заниматься не спешил, пришлось еще пару раз осторожно плеснуть мазута в огонь.
Когда весь слой угля равномерно раскалился, рождая над собой языки синего пламени, Кирилл, вдохновленный успехом, подкинул еще пару лопат топлива. Но стрелка главного манометра двигаться не спешила – оставалось ждать разогрева котла.
В это время Макс, понимая, что соваться на пулеметы нет никакого смысла, разместил Хенрика, Бориса и Джамиля на двух верхних этажах бетонного здания. Оттуда прекрасно просматривались и простреливались кабины кранов. Да и расстояние для огня из автоматов было более чем комфортным, метров сто пятьдесят, не больше. Хенрик с Борисом взяли на прицел кабину мостового крана, а Макс с Джамилем начали лупить по башенному. Им хватило десятка коротких очередей, чтобы подавить обе огневые точки, поскольку металл, из которого были сделаны кабины кранов, автоматные пули прошибали без малейшего затруднения. Причем пулеметчики так и не поняли, что по ним стреляют, так как за грохотом собственных пулеметов не могли расслышать стук автоматных очередей.
К несчастью, пулеметчик на маяке сориентировался быстрее, чем хотелось бы. Стоило пулеметам на кранах умолкнуть, он сообразил, что разбудивший его взрыв в лесу, убитая им девушка и прекратившие стрелять товарищи являются звеньями одной цепи. И эта воображаемая цепь уже обернулась вокруг его шеи, готовая сломать хребет при любом неверном движении. В общем, он понял, что, пользуясь атакой мутантов, на порт напал еще кто-то, желая завладеть паровым катером. Но он не знал ни кто, ни откуда, ни каким числом.
В первую очередь он убедился, что вокруг катера нет никакой возни. Кирилла он не увидел, а отсвет пламени из топки скрывала металлическая крыша кабины машинного отделения. Это привело пулеметчика к выводу, что враг еще только пытается пробиться к пирсу, поэтому сосредоточил свое внимание на подступах к нему.
Это дало возможность Джамилю и Хенрику, пользуясь темнотой, почти полностью преодолеть пятьдесят метров до маяка. Но когда они оказались на плоских бетонных плитах, пулеметчик все же заметил их боковым зрением. К счастью, отреагировать он не успел, ребята домчались до стены маяка и, прижавшись к ней спинами, двинулись в направлении двери. Пока они находились в таком положении, пулеметчик не мог по ним стрелять, так как пулеметная турель не позволяла наклонить ствол так низко. Но те, кто его снабдил пулеметом и научил с ним обращаться, дали ему, именно на этот случай, вполне эффективное оружие – осколочные ручные гранаты.
Достав одну из пяти гранат, пулеметчик разогнул усики чеки, выдернул кольцо и швырнул гранату вниз. Секунду она падала, затем звонко отскочила от бетона и отлетела далеко в кусты.
– Граната! – изо всех сил закричал Макс, рискуя открыть свою позицию. – Ложись!
Но собственная участь его волновала мало, куда больше он хотел спасти Хенрика и Джамиля. Те среагировали мгновенно, шлепнувшись на бетон. Шарахнуло взрывом, но осколки выкрошили каменную кладку маяка как раз на уровне их голов, если бы они остались стоять. Мутанты, собравшиеся у двери, числом около десятка, повалились от контузии. Это было удобно, иначе пришлось бы, подобравшись поближе, расстреливать их, тратя драгоценный боезапас.
Макс, увидев, что ребята живы, тут же начал палить из автомата, стараясь прижать пулеметчика огнем и не дать ему швырнуть вторую гранату. Засвистели злые рикошеты, звонко застучал металл, прошибаемый пулями.
Пулеметчик оказался в сложном положении. С одной стороны, он понимал, что если не уничтожит гранатами двух прорвавшихся к маяку врагов, те взломают дверь и попробуют выбить его снизу. С другой стороны, он не мог поднять голову, так как по нему прицельно лупили из автоматов Макс с Борисом. Ему оставалось только одно – кидать гранаты наугад, не видя противников, в надежде, что мощные снаряды, чисто статистически, поразят их осколками.
Передвигаясь ползком, он взял еще одну гранату, снял с чеки и бросил с площадки, не поднимая головы. К этому времени Хенрик с Джамилем уже обогнули маяк и оказались у самой двери, так что брошенная граната разорвалась вообще вне зоны видимости, на безопасном расстоянии. Мутанты продолжали корчиться от контузии. Пока Джамиль расстреливал одиночными выстрелами дверь, стараясь поразить засов, Хенрик выхватил саблю и отсек нескольким тварям головы.
Наконец, Джамилю удалось попасть в засов, дверь открылась, и парень распахнул ее, пропуская вперед Хенрика. Тот нырнул в дверной проем и, в слабом свете двух подвешенных на стене керосиновых ламп, увидел винтовую лестницу, ведущую на площадку. Но, прежде чем он сделал шаг вперед, он к ужасу своему разглядел лежащую на ступеньке гранату, предусмотрительно брошенную пулеметчиком сверху, как только он услышал стрельбу у двери. Из запала шел дым догорающего замедлителя.
– Гра… – только успел крикнуть Хенрик, бросаясь грудью на опасный снаряд, чтобы прикрыть от осколков Джамиля.
Взрыв оказался такой силы, что ударной волной тело Хенрика выбило из дверного проема, сбив им Джамиля с ног. Но тот, уже сообразив, что случилось, ворвался на лестницу, кашляя от удушливого тротилового дыма и непрерывно стреляя одиночными вверх. Он бил без прицела, но вполне осознанно, стараясь достать пулеметчика если не прямыми попаданиями, то рикошетами от бетонного потолка.
Понимая, что гранаты тут уже бессильны, пулеметчик сорвал тяжелый пулемет с турели, и, оперев его на край площадки, попытался стрелять вниз. Но при крупном калибре это оказалось непросто – отдачей гашетки вырывало из рук, а пулемет после каждого выстрела так и норовил ускользнуть в проем лестничной шахты. У Джамиля от пальбы в замкнутом помещении заложило уши, но ни одна из пуль не поразила его.
Патроны в автомате кончились, менять магазин не было времени, поэтому Джамиль отбросил бесполезное оружие и выхватил саблю. Он уже размахнулся для решающего удара, но, выскочив из облака порохового дыма, увидел пулеметчика, держащего арбалет с направленной прямо в лицо Джамиля стрелой. Щелкнула тетива, и короткий болт с толстым древком и железным наконечником навылет пробил Джамилю голову. Парень пошатнулся и спиной вниз полетел в лестничную шахту.
Понимая, что отразить атаку неизвестного противника будет непросто, пулеметчик решил выполнить свой долг перед грозными подземными богами. Те велели в крайнем случае, когда реально возможен захват огненной лодки, расстрелять ее из пулемета, пока не утонет. Пулеметчик подхватил оружие и поволок к турели, чтобы установить на нее.
В это время на манометре катера давление в разогретом котле поднялось уже до трех атмосфер. Это было меньше половины от нужного, и Кирилл ничего не мог поделать с законами физики, как-то ускорить этот процесс. Чтобы не тратить время даром, он принялся изучать органы управления. Несмотря на первоначальный шок, испытанный от обилия вентилей, шкал, рычагов, он выяснил, что все достаточно просто. Проследив ход каждой трубки, Кирилл быстро понял систему соединения, разобрался с вентилем реверса, который нужен был для движения задним ходом, а также с главным рычагом парового дросселя, регулирующего обороты машины. Ради собственного успокоения он сдвинул рычаг, несмотря на еще недостаточное давление, и убедился, что вал машины, хоть и медленно, но начал поворачиваться. Все работало, и это придавало уверенность в успехе. Вернув рычаг дросселя в закрытое положение, Кирилл бросился отцеплять цепь. Его смущало, что для управления катером, в общем-то, нужно было не меньше двух человек. Один должен стоять за штурвалом, другой управлять реверсом и дросселем, давая то задний, то передний ход, а также регулируя скорость. В открытом море это не важно, но для отхода от пирса имело критическое значение.
Подумав, Кирилл нашел единственно верное решение. Сняв со специальных креплений на борту багор, он сбил им замок цепи, а затем осторожно, чтобы ни в коем случае не оттолкнуть катер прочь от опоры, подтянул его багром так, чтобы он встал параллельно пирсу. После этого, рассчитывая каждое движение, Кирилл начал отталкиваться багром от любого уцелевшего участка пирса – от рельсы, служившей каркасом, от свай, на которых он стоял. Так, пусть медленно, но уверенно, Кирилл дотянул катер до края причала, а затем оттолкнулся багром изо всех сил, придав катеру значительное ускорение. Тяжелое суденышко заскользило прочь от порта на большую воду, разрезая темную гладь форштевнем. Давление на манометре росло все быстрее.
Пулеметчик, увидев отходящий от пирса катер, да еще с пылающим в топке огнем, занервничал. Не представляя, с какой максимальной скоростью может двигаться огненная лодка, он заспешил, пытаясь установить пулемет обратно на турель. Но оружие было тяжелым, и сорвать его с турели оказалось намного проще, чем попасть шплинтом в гнездо, да еще когда гнезда этого не видно. Проклиная себя за недальновидность и понимая, что не сможет установить пулемет без посторонней помощи, пулеметчик оставил бесплодные попытки и решил воспользоваться брошенным автоматом Джамиля. Но, к сожалению для него, погибший Джамиль, скатываясь по ступеням, сшиб автомат намного ниже, да и сам оказался почти в самом низу, вместе с боекомплектом. Пришлось спускаться, другого выхода не было. Но не преодолел пулеметчик и трети расстояния, как в клубах еще не рассеявшегося дыма увидел не менее трех десятков мутантов. Хрипуны карабкались по лестнице, рычали, скалились и тянули руки к желанной добыче. Пулеметчик понял, что единственное, что его может спасти, – это гранаты. Он рванул обратно вверх, но когда уже готов был выбраться на площадку, один из хрипунов схватил его за ноги и поволок вниз. Там навалились другие и начали заживо отдирать пулеметчику конечности, тут же, при нем, пожирая их. Наконец, одна из тварей разорвала ему живот, выдрала из груди еще бьющееся сердце и с удовольствием впилась в него зубами.
– Мутанты на маяке, – произнес Макс, заметив мечущиеся по площадке тени.
– Значит, Джамилю и Хенрику конец, – произнес Борис.
– Пулеметчику тоже, – заявил Макс. – И катер отходит. Правда, пока по инерции, наверное, еще пара мало. Но уже хорошо.
– Может, успеем найти какую-то лодку и рвануть за Киром, пока он не набрал полный ход?
– Вполне себе хорошая идея, – согласился Макс. – А то нас тут порвут, как старый халат во время стирки.
Не успел он договорить, как на верхушке маяка шарахнул мощный взрыв. Яркая вспышка озарила окрестности, а рыскавшие по верхней площадке мутанты десятками полетели вниз, на бетон. Некоторым оторвало конечности, другим разорвало животы так, что вывалились внутренности, но ни взрыв, ни падение с приличной высоты не убили ни одну из тварей, настолько они были живучими. Наверху начался пожар.
– Наверно кто-то из мутов чеку у гранаты выдернул, – усмехнулся Макс. – За что ему большое спасибо.
– Это точно, – согласился Борис. – Прекрасное освещение.
Действительно, башня маяка словно превратилась на время в гигантский факел, ярко освещая окрестности. Кирилл глянул на манометр. Его стрелка подбиралась к отметке в семь атмосфер. Этого было достаточно, чтобы сдвинуть дроссель и запустить машину. Застучали шатуны под палубой, завертелся винт, подняв за кормой белый бурун пены. Катер, пусть и не спеша, уверенно двинулся вперед. Кирилл поспешил к штурвалу – надо было вырулить из фиорда в океан, а там уже можно будет зафиксировать штурвал на курсе и заниматься только подбрасыванием топлива в топку и регулировкой давления пара.
Ребята провожали отходящий катер.
– Все, не успели, – сказал Макс.
– Да и хрен с ним, – отмахнулся Борис. – Устал я, как верблюд на водокачке. Интересно, примут нас в племя?
– А хрен их знает… – без всякого энтузиазма ответил Макс. – Надо двигать отсюда, а то мутанты сейчас рыскать начнут по округе, будет нам веселое развлечение.
Они поднялись, но не успели сделать и шагу, как увидели нечто такое, от чего у обоих волосы по всему телу встали дыбом. Сначала, словно сами собой, вспыхнули кусты за кучами песка и гравия. Затем с хрипом и визгом оттуда повалили мутанты, причем выглядело это так, словно со стороны леса к воде их выдавливает невидимый поршень. Мутанты бежали в ужасе, чего никогда в своей жизни не видели ни Макс, ни Борис. Они и представить не могли, что было способно навести на мутантов ужас. Ну, кроме огня, который они очень уж не любили. За кустами снова ярко полыхнуло, мутанты начали разбегаться в разные стороны, некоторые из них, прямо на бегу, пылали, как хорошо промасленные факелы.
– Что это за хрень? – поразился Макс.
Борис не ответил, он сам ничего не понимал. Но тут на поляну вышли… Нет, людьми их сложно было назвать. Да, у них было по две ноги, по две руки, и роста они были вполне человеческого, но зато все остальное подобало скорее бредовому сну, чем реальности.
Из проходов между кучами, со стороны леса, на бетонные плиты вышли пятнадцать до крайности странных человекоподобных существ. Точнее, как через миг понял Макс, это были все же, наверное, люди, но облаченные в совершенно фантастические костюмы. Голову каждого закрывал глухой стальной шлем, по форме напоминающий пистолетную пулю головкой вверх, в котором имелось спереди одно небольшое круглое прозрачное окошко диаметром сантиметров десять. Из этого окошка пробивался горящий внутри свет, скорее всего электрический. Тела людей были затянуты в черные комбинезоны из толстой ткани, похожей на ткань водолазных скафандров. Поверх них, на плечах, груди, лодыжках, предплечьях и бедрах виднелись панцирные пластины, ощерившиеся острыми лезвиями, вроде тех, какие имелись на доспехах собак в Клане. За спинами у каждого был закреплен огромный квадратный ранец, высотой от середины бедер почти до верхушки шлема. И в этих ранцах горел огонь, самый настоящий, источающий клубы черного дыма. В руках неизвестные воины держали оружие, представлявшее собой длинные трубы с широкими раструбами, причем от каждой трубы тянулся к ранцу толстый гофрированный шланг. Время от времени из раструбов вырывались струи горящей жидкости, заставляя пылать все, к чем такая струя прикасалась. Пылали кусты, пылали разбегающиеся мутанты, пылал сам бетон, по которому горючая смесь без труда разливалась огромными лужами.
– Это чистые… – уверенно произнес Макс. – Понятно, почему их тут богами считают.
– Полный отрыв башки, – прошептал Борис.
– Кажется, они пробиваются к воде. Может, хотят катер остановить?
– Чем ты его остановишь на таком расстоянии? – поразился Борис.
– Это чистые! – ответил Макс. – У них что угодно может быть, даже ракеты!
Словно в подтверждение его слов, из-за куч щебня выскочили еще четверо, держа за четыре ручки один большой и тяжелый ящик. У этих ранцы за спинами были намного меньше, но в них тоже горел огонь.
– Кажется, они через этот огонь пропускают воздух для дыхания, чтобы убить вирус, – поежившись, предположил Борис.
– Точно ракеты! – с тревогой сказал Макс. – Надо их гасить, пока не поздно!
Пока бойцы с раструбами и тяжелыми ранцами расчищали порт от мутантов, в прямом смысле выжигая их, четверо уложили ящик, открыли его и вынули один из двух лежащих внутри контейнеров с ракетами теплового наведения. Один водрузил контейнер на плечо, остальные отшагнули в сторону, чтобы не попасть под реактивную струю при выстреле.
Макс прицелился и дал из автомата, одну за другой, две короткие очереди. В этот момент ракетометчик активировал спуск, но рухнул, сраженный пулями, раньше, чем ракета покинула пусковое устройство. В момент пуска труба контейнера оказалась направлена не в сторону уходящего катера, а почти вертикально вверх. Ракета начала разгоняться, оставляя позади густой шлейф белого дыма, но вместо того, чтобы ее тепловое устройство навелось на топку парового котла, оно захватило жар пламени, полыхающего на верхней площадке маяка. Описав широкую дугу, ракета поразила верхушку маяка и разорвалась, круша все вокруг ударной волной. В небо взметнулось грибовидное облако из огня и дыма, а в стороны, на десятки метров, разлетелись крупные обломки бетона. Некоторые из них накрыли бойцов с огнеметными раструбами, из-за чего их ранцы тоже взорвались, разбрызгивая по сторонам горящую смесь. Несколько человек вокруг превратились в бегающие и катающиеся по бетону факелы, пока не затихли, погибнув от ожогов и жара. Но ни один выкрик не огласил округу, видимо, шлемы заглушали любые звуки. Это безмолвие, в пучине которого гибли люди, создавало еще более зловещее впечатление.
Но хотя чистые несли потери, панике никто из них не поддался. Трое выживших, те, что притащили ящик, начали спокойно, как роботы, доставать второй контейнер с ракетой. Но Макс не дал им опомниться, прицельно молотя из автомата, пока не опустел магазин. Борис тут же поддержал его огнем. Часть пущенных ими пуль сразила ракетометчика, а несколько попали в ракету, безнадежно выведя ее из строя.
– Есть! – воскликнул Макс, меняя магазин автомата. – Хрен они теперь Кира достанут!
Но Борис не успел ему ответить. Четверо огнеметчиков, заметивших, откуда велась стрельба, обошли бетонное здание с тыла, и принялись заливать его огнем с четырех сторон. Одна из струй попала на Бориса, за секунду превратив его тело в пылающую головешку, но Макс, разогнавшись изо всех сил и не думая, куда может приземлиться, прыгнул с третьего этажа в темноту, освещенную дрожащими сполохами пламени. Удар в момент приземления оказался сильным, но не смертельным – Макс приземлился в кучу строительного песка. Скатившись с нее кубарем, он рванул в лес и, пользуясь прикрытием шумящих деревьев, обогнул порт за спинами прорвавшихся к воде огнеметчиков. Но он, хотя и утратил оружие, не собирался покидать место боя. Вместо того он пробрался к мостовому крану и, без всяких размышлений, принялся карабкаться по ажурным фермам к кабине. Он понимал, что огнеметчики в неуклюжих шлемах не в состоянии будут заметить его наверху через небольшие смотровые окошки.
Дверь кабины была выворочена вместе с петлями – постарались мутанты, выковыривая изнутри пулеметчика. Но сам пулемет в целости и сохранности стоял на турели, что Максу и было нужно. Опустив ствол, он нажал гашетку и принялся молотить крупнокалиберными пулями во все, что двигалось. Поэтому, когда чистые притащили новый ящик с ракетами, им стало не до катера. Макс так прижал их огнем, что им пришлось попытаться первой ракетой уничтожить его самого. Да только не вышло – пули пятидесятого калибра поразили ракетометчика даже за кирпичной стеной склада, где он пытался укрыться. Ракета снова бесцельно ушла в ночное небо. И лишь когда у Макса от перегрева заклинило пулемет, второму ракетометчику удалось удачным выстрелом разнести в клочья кабину крана. Но и ракет у чистых не осталось. А катер, беспрепятственно покинув фиорд, скрылся за скалистым мысом и ушел в океан, в направлении далекой Исландии.
Назад: Глава 8
На главную: Предисловие