Весть о том, что Ингел Одноглазый в союзе с королями Фера-Морк захватили Энгус и земли Сливенелона, а также о смерти короля Конайре во славу кровавого бога войны, достигла Тары.

В городе началась паника. Богатые горожане, опасавшиеся, что Бешеные псы могут в любой момент захватить их имущество, укладывали всё ценное в повозки и направлялись в Дублин под защиту лэрда Мак Кормака.

И даже те, кому особо было нечего терять, боялись Бешеных псов похлеще, чем чёрной чумы. Бедняки с узелками в руках также покидали Тару и её предместья.

Вскоре город опустел…

Леди Тальтиу оставалась в замке. Она не испытывала горя, подобно вдове, а напротив, ощущала, что, наконец, свободна. Королевская прислуга почти вся разбежалась, в замке оставался лишь небольшой отряд стражи, верный своему долгу, управитель, Корри да две пожилые служанки.

Советник Мак Алистер перед тем, как покинуть Тару навестил бывшую королевскую наложницу, посоветовав ей срочно укрыться в Тальтиу. Дейдре и сама подумывала об этом, но… была почти уверена: Моргауза не перед чем не остановится и замок Тальтиу не защитит её. Дейдре оставалось только одно – бежать в Уладу, в Армаг; признаться отцу, что она ждёт ребёнка от Конайре. Хотя, по правде сказать, женщина не была уверена в отцовстве короля. На её шее по-прежнему красовался торквес, подаренный таинственным незнакомцем в ночь на Балтейн. А может быть, он и есть отец будущего ребёнка?

Наконец, когда город опустел, и из замка сбежала последняя кухарка, Дейдре приказала стражникам закладывать повозку. Она быстро собрала всё необходимое и была уже готова покинуть свои покои, как вдруг дверь отворилась…

Перед Дейдре стояла женщина в длинном тёмном плаще, на её плече сидел сокол.

– Кажется, я вовремя. – Заметила незваная гостья.

Дейдре узнала её голос.

– Мойриот? Это ты? – робко спросила она.

Гостья сняла капюшон, скрывавший лицо.

– Да, Дейдре. Я пришла за тобой. Надо срочно покинуть Тару, скоро здесь будут короли Фера-Морк и Ингел. Они уже миновали Маг-Слехт…

Дейдре содрогнулась.

– Помоги нам, Дану! – воскликнула она. – Завтра они войдут в пустой город.

– Поторопись! – повелительно сказала Мойриот.

– Я почти готова. – Ответила Дейдре, укладывая в корзину последний наряд. – Да… Но как ты здесь оказалась?

Мойриот улыбнулась.

– Я давно здесь – живу в роще, что недалеко от Тары под видом ватессы.

Дейдре округлила глаза.

– Это отец прислал тебя? – догадалась она.

– Конечно, и я в меру своих возможностей присматривала за тобой.

Дейдре приказала Корри и служанкам взять корзины с одеждой и едой и спускаться во двор к повозке. Когда повозка выехала из города, она в последний раз посмотрела на город, в котором познала боль и разочарование.

Миновав брод через реку Бойн, Дейдре почувствовала некоторую уверенность, опасность осталась позади. Брод преодолевали всевозможные средства передвижения. Здесь можно было увидеть крытые повозки состоятельных эргиалов, покидающих насиженные места, надеясь обрести в Уладе покой и безопасность. Множество крестьянских телег, запряжённых волами, со скрипом, натужно преодолевали водную преграду. За ними, привязанные, медленно шли коровы, козы… Кто перегонял через брод небольшое стадо овец. Низкорослые лохматые пони, загнанные в пути и нещадно нагруженные седельными сумками, или просто несущие на своих спинах всадников, тотчас же приблизившись к реке, с жадностью поглощали прохладную воду. Все они спешили на ту сторону Бойна, туда, где начиналась земля Улады.

– Скоро в Эргиал останутся лишь одни Бешеные псы. Некому будет сеять, убирать урожай, выращивать домашний скот, шить одежду, брогги… – печально констатировала Дейдре.

Мойриот посмотрела на всю эту суету и согласилась с ней:

– Тара погибнет, придёт в запустение. А ведь – это начало всех начал Эрин, святое место.

Корри потихоньку всхлипнула.

– Что же теперь будет с Тальтиу? Там же – моя матушка…

– Не плачь. От Тары до Тальтиу слишком далеко. – Попыталась успокоить девочку Мойриот.

Через три дня повозка Дейдре достигла Эмайн-Махи. Женщина вышла из повозки и с наслаждением вдохнула пьянящий воздух родных мест.

– Мойриот, помнишь, недалеко от города есть заброшенное святилище?

Женщина-друид задумалась.

– Кажется припоминаю… Там ещё изображен Кернунн в образе оленя.

– Да, да! – с живостью подтвердила Дейдре. – Я хотела бы посетить его…

Мойриот улыбнулась.

– Конечно, едем, это почти рядом.

Повозка миновала небольшую рощицу и свернула на старую, заросшую, едва заметную дорогу. Наконец, на небольшой поляне показалось полуразрушенное святилище.

Дейдре тотчас устремилась к нему. Ей хотелось увидеть Кернунна… Воспоминания о Балтейне не давали ей покоя.

Она вошла в святилище, сложенное из почерневших от времени камней. На стене сохранилось вполне различимое изображение Кернунна, на его шее отчётливо виднелся торквес, искусно переданный кистью древнего мастера.

– Ты стала поклоняться богу леса? – вкрадчиво поинтересовалась Мойриот.

Дейдре, поглощённая созерцанием древнего изображения, вздрогнула.

– Что?.. Ах, нет… Я просто хотела посмотреть на него.

– И кое в чём убедиться. Не так ли? – наседала Мойриот.

Дейдре смутилась.

– Не знаю, как и сказать… Словом, это произошло на Балтейн, после того, как я покинула шатёр короля… Я убежала в рощу, к озеру… А может, всё это мне приснилось?

Мойриот приблизилась к Дейдре.

– Приснилось? Не думаю… Твой торквес необычайно схож с этим… – она жестом указала на подобное украшение, изображённое на шее оленя. – Там в роще, у озера, ты встретила Кернунна. В этом нет сомнений.

– Да… Но… Я не уверена…

– Ребёнок, которого ты носишь под сердцем, будет иметь одного отца – короля Конайре. А встреча с Кернунном – всего лишь приятное воспоминание. – Уверенно заявила Мойриот. – Твой сын должен родиться, несмотря ни на что.

Дейдре сняла торквес и потянула его Мойриот.

– Ты права. Вот возьми, так будет лучше. Он постоянно заставляет меня вспоминать ночь на Балтейн.

Женщина-друид отрицательно покачало головой.

– Нет, этот дар слишком дорогой. Оставь его у себя. Просто никому не говори: откуда у тебя этот торквес, когда же твой сын возмужает, передай ему.

– Почему ты так уверена, что родиться мальчик? Я едва ли почувствовала, что понесла… – удивилась Дейдре.

– Я нет… Но оллам уверен. По его мнению, твой сын станет королём Тары.

Священный Армаг наполнился суетой и жужжал, как растревоженный улей. Послы королевств Донегол, Онейл и Брифнэ наперебой обсуждали события, происходящие в Эргиал. И каждый из них пытался блеснуть осведомлённостью.

Печальные новости занимали умы как обитателей Армага, так и воинов, сопровождавших послов, прибывших на Совет королевств. Выказывались различные предположения и вполне справедливые опасения, вплоть до того, что короли Фера-Морк соберутся с силами и нападут на Уладу. Мало того, они могут вступить в союз с Коннахтом, который мечтал присоединить к своим владениям равнину Муиртемне, находящуюся под юрисдикцией Ульстера, а значит, входящую в состав королевства Улады.

Все сходились в едином мнении: грядёт страшная война. И если не остановить Бешеных псов, то они разорят не только Уладу-Ульстер, как неоднократно поступали с Онейл, но и доберутся до Брифнэ и Донегола.

Исходя из этого, послы пришли к обоюдному решению: следует объединить усилия в борьбе с Фера-Морк, дабы угроза постоянно исходящая от этого королевства никогда более не тревожила Эрин.

Итогом переговоров стали четыре грамоты, по числу заседавших членов совета, заверенные печатями короля Конхобара и послов дружественных королевств. В документах тщательно прописывались условия, на которых в будущем будет осуществляться Союз королевств, и отдельным пунктом оговаривалось: сколько воинов предоставит та или иная сторона для предстоящего похода против королей Фера-Морк и Ингела Одноглазого.

Оллам был удовлетворён проделанной работой, ведь именно по его инициативе он был организован. Пришлось убедить королей, что данный союз перед лицом такой опасности, как гибель Тары и Эргиала, просто неизбежен.

И надо отдать должное прозорливости правителей Донегола, Онейла, постоянно подвергавшемуся набегам Бешеных псов, и Брифнэ. Они забыли прежние распри и недомолвки и быстро, без проволочек прислали своих послов в Армаг.

Теперь оставалось решить главный вопрос: кто займёт трон Тары после победы союзнический армии? – ведь Конайре мёртв, а Ингел – предатель.

Едва ли представители королевств подписали союзническое соглашение, как олламу доложили о прибытии Дейдре в Армаг. Катбад возблагодарил Дану зато, что его дочь вернулась. Встреча отца и дочери прошла трогательно. Оллам, обычно сдержанный на эмоции, ври виде Дейдре чуть не расплакался: она была бледна, похудела, под глазами залегли тени.

Оллам поблагодарил Мойриот за верную службу и тотчас отдал приказ приготовить покои для дочери и окружить её всяческим вниманием.

Дейдре приняла травяную ванную, поела и томлённая дорогой и переживаниями прилегла отдохнуть. Дверь её покоев отворилась, вошёл оллам.

Женщина приподнялась с ложа, дабы приветствовать отца.

– Не вставай, тебе надо отдохнуть. – Сказал Катбад. – Я хотел поговорить с тобой, Дейдре.

– Я слушаю тебя, отец.

– Признайся: ведь ты в тяжести от короля Конайре?

Женщина смутилась, но все же ответила:

– Да.

– Если родиться мальчик, он может наследовать Тару и Эргиал.

– Я знаю, отец…

– Так вот… Король Эргиала мёртв, его сын переметнулся в стан врагов. Конечно, были отдельные случаи, когда власть переходила по женской линии. Но… Всё же королевством должен править достойный мужчина. Твой сын станет именно таким.

Дейдре внимательно слушала отца.

– Если твои предсказания сбудутся, то я стану самой счастливой женщиной в Эрин.

– Поверь мне, так и будет. Но…

Дейдре встрепенулась.

– Что «но»? Говори отец! Прошу тебя.

– Ты должна предстать перед Советом королевств и признаться, что была наложницей Конайре и ждёшь от него ребёнка.

Дейдре покраснела.

– Я… я не смогу.

– Тогда Эргиал перейдёт королеве Фионе или одной из её дочерей. – Констатировал оллам. – Подумай, это не просто борьба за власть! Это борьба за священную Тару! Что станет с ней?! Эргиал нужен достойный правитель, способный оборонять её от пиктов и фоморов.

– Хорошо, я согласна. Когда я должна предстать перед Советом королевств?

– Сегодня вечером.

Дейдре в сопровождении Мойриот вошла в богато убранный зал, где за столом сидели представители четырёх королевств. Оллам и Мангор расположились чуть поодаль.

Первым заговорил король Конхобар:

– Приветствую тебя, леди Тальтиу.

Дейдре почтительно поклонилась.

– Расскажи нам о своем пребывании в Таре. – Попросил посол Донегола.

Дейдре немного смутилась, ей было тяжело обнародовать интимные подробности своей жизни перед посторонними мужчинами. Она взглянула на Мойриот, пытаясь найти у неё поддержку. Та подошла к Дейдре и взяла её за руку.

– Говори, Дейдре… Говори… – шепнула Мойриот.

Дейдре собралась с силами и подробно рассказала Совету о том, как вышла замуж за лэрда Тальтиу и о том, как в последствии стала наложницей Конайре. Единственное о чём она умолчала: так это о встрече с Кернунном.

Послы внимательно слушали рассказ женщины.

– Твои слова кажутся нам правдивыми. – Заключил Конхобар, посовещавшись с послами. – Но нам хотелось бы допросить кого-нибудь из придворных короля, дабы он подтвердил вашу связь.

Женщина растерялась.

– Но я покидала Тару в спешке и не думала о том, что предстану перед почтенным Советом. Придворные короля Конайре спасались бегством…

– Почтенный Совет! – обратился оллам к королю и послам. – В Армаг прибыл Мак Алистер, бывший советник короля Конайре.

Дейдре удивилась: Мак Алистер здесь? Совет пригласил его войти.

– Можешь ли ты подтвердить, что леди Тальтиу пользовалась особым расположением короля Конайре? – спросил его посол Онейл.

– Да, почтенный Совет. Это истинная правда. Клянусь всеми богами Эрин.

Посол Онейл удовлетворённо кивнул.

Совет королевств совещался до поздней ночи. Утром же он вынес решение: если у леди Тальтиу родиться мальчик, то именно он унаследует трон Эргиала и пока ему не исполнится шестнадцать лет, правление от его имени будет осуществлять Совет королевств.

Если же родится девочка, то трон Тары по праву перейдёт королеве Фионе или одной из её дочерей.