Отряд передвигался по лесу, зимнее солнце клонилось к полудню. Вскоре деревья поредели, показалась долгожданная дорога.

– Мы достигли цели – подрубим дерево и будем ждать, – распорядился Эрик.

Дерево выбрали не очень толстое, но высокое, чтобы перекрыло дорогу целиком и у повозки не было возможности его объехать.

Рутьеры залегли в засаду, нестерпимо хотелось пить, Эрик и Хаген постоянно жевали снег. Ирма притихла, от её смешливости не осталось и следа, она мечтала о тёплом крове. «Ну почему мир так несправедлив?..» – думала она, совершенно забыв о том, какие бесчинства Эрик и его люди чинили на чужих землях. Терпение у ландграфов закончилось, они объединились против обнаглевшей шайки разбойников, обложивших данью все окрестные земли. Будь они несколько потише, может, и пожили бы ещё на постоялом дворе в своё удовольствие.

Размышления Ирмы прервали крики и уханье падающих деревьев. Мужчины переглянулись.

– Этого только не хватало – нас опередили! Наверняка шёл обоз с оброком, и его уже ждали молодцы вроде нас, – решил Эрик.

Он вскочил, не собираясь упускать добычу и ещё полдня околевать на промёрзшей земле.

– Все за мной!!! Ирма, остаешься здесь!

Эрик, забыв про осторожность, выбежал на дорогу. Он бежал, как голодный волк, преследующий добычу, ноздри его раздувались, выбрасывая клубы теплого воздуха. Он держал в руках гвизарму наизготовке, предпочитая её в подобном деле скрамасаксу. Рутьеры не отставали, полностью доверяя вожаку. Эрик никогда не ошибался, на добычу у него было особое чутьё.

Приближаясь к месту нападения, рутьеры увидели толстое корявое дерево, преграждавшее дорогу, такое же – несколько поодаль, а между ними шла отчаянная схватка. Эрик удивился: напали явно не на обоз с оброком, а на что-то посерьёзней. На дороге стояла чёрная карета без окон, около неё разнопёрые налётчики сражались с отлично экипированной стражей. Увидев тёмно-зелёные бригандины с изображением мелузины, Эрик без труда догадался – перед ним регулярные войска Саксонского курфюрства. И тут же его озарила догадка – в карете сборщик налогов! Иначе для чего такой сопроводительный эскорт?!

Пока отряд Эрика перебирался через дерево, стражники оттеснили налётчиков от кареты, те ретировались к лесу. На дороге лежало несколько разбойников, истекающих кровью. Ряды налётчиков редели, вооружение их оставляло желать лучшего, – с таким старьём на серьёзное дело не ходят, – одной наглостью и неожиданностью здесь не возьмёшь. Скорее всего, налётчики ожидали обоз торговца с товаром, но никак ни вооружённый военный отряд.

Эрик отдал приказ:

– Вперёд, на стражников!!!

Неожиданная атака с тыла возымела необыкновенное действие. Стражники, несмотря выучку и отличное вооружение, явно не ожидали такого поворота событий. Они с самого начала допустили ошибку – спешились с лошадей, видимо, решив убрать дерево с дороги.

Разбойники, смекнув, что подоспела подмога, ринулись на стражников из последних сил.

Стражники отчаянно сражались. Эрик схватился с огромным саксонцем, тот ловко отразил атаку виндерхандером. Эрик прикрылся гвизармой, но от сильного удара её древко, обшитое металлом, попросту разнесло в клочья. Эрик не растерялся, выхватив скрамасакс. Теперь он и саксонец были наравных – оба вооружены мечами, единственной разницей между которыми была длина клинка. Эрик сразу же оценил преимущество виндерхандера. Но меч саксонца при всех своих достоинствах был гораздо тяжелее скрамасакса, и Эрик обратил этот недостаток в свою пользу: он изматывал противника, отражая его мощные удары.

Саксонцы, давно не участвовавшие в боевых действиях, постепенно слабели… Рутьеры как люди бывалые сразу же поняли замысел своего командира, также приняв оборонительную позицию. Наконец Эрик Музимон достиг цели: его противник окончательно выбился из сил, и как следствие потерял бдительность. Он сделал яростный выпад, и саксонец, пронзённый скрамасаксом, упал, обагряя кровью тонкий снежный покров. Эрик тут же пришёл на помощь Хагену, затем Курту.

На дороге лежали пятеро мёртвых стражников, окропляя её ещё тёплой кровью, двое нашли своё последнее пристанище около леса. «Да, славная схватка», – подумал Эрик, отёр пот со лба и начал внимательно разглядывать налётчиков, которым оказал столь неоценимую услугу. Нападавшие были изрядно истрёпаны, из шести человек в живых осталось только двое. Эрик бегло оглядел поверженных разбойников и пришёл к выводу – разношерстный сброд, совершенно не годный для серьёзного дела.

Из оставшихся в живых выделялся высокий и крупный мужчина без шлема, облачённый в кольчугу и нагрудник, видавший виды. Его чёрные, как смоль, вьющиеся волосы свисали до плеч, бороду прихватила изморозь, от тёплого дыхания она покрылась мелкими льдинками.

Он безошибочно определил в Эрике вожака и направился к нему.

– Приветствую вас! Вы оказали мне услугу, о которой я, Ломбардец Неистовый, не забуду никогда! – он стукнул себя кулаком в грудь, соображая, что можно ожидать от непрошеных помощников, ведь они в большинстве: погиб только Сигурд.

Эрик усмехнулся: «Неистовый Ломбардец! Ну и прозвище, наверное, есть за что…»

– Что ж, Ломбардец, я – Эрик Музимон, а это мой отряд: Хаген, Ханс, Курт и Гюнтер. В лесу моя женщина, Ирма. Действительно, сегодня мы «потрудились» на славу.

Почти одновременно Эрик и Ломбардец развернулись, направившись к карете. Её дверь была приоткрыта, видимо, находившийся внутри сборщик налогов, спасаясь бегством, скрылся в лесу. Конечно, по свежему следу на снегу его можно было догнать, но заниматься этим вовсе не хотелось. Ломбардец заглянул внутрь.

– Святые Серафимы! Да здесь сундук! Эрик, помогите мне.

Они вытащили сундук на дорогу, Хаген деловито гвизармой сбил увесистый замок. Ломбардец откинул крышку сундука.

– Святые Серафимы! Так это ж налоги курфюрства! – воскликнул он, едва сдерживая восторг.

Сундук был полон серебра, золота, красивых ювелирных изделий.

– Как разделим? – поинтересовался Ломбардец.

– Как обычно, в таких случаях – поровну, – предложил Эрик. Его энергично поддержали рутьеры.

– И то верно, – согласился Ломбардец. – Вот только здесь, на дороге, заниматься дележом несподручно. Не ровен час, опять кто-нибудь поедет – тракт оживлённый.

– Мы сделаем это в лесу, на безопасном расстоянии отсюда, – предложил Эрик.

Лошадей решили не брать, – побоялись погони. Если сборщик налогов убежал, – жди войск курфюрства. Эрик был уже научен горьким опытом. Ломбардец нехотя согласился. Хаген привёл Ирму, изрядно продрогшую от холода. Рутьеры быстро соорудили импровизированные носилки, на которые поместили увесистый сундук и направились в лес. Начался снегопад, что было весьма кстати, – снег заметёт все следы.

Удалившись на приличное расстояние от тракта, мужчины занялись делёжкой добычи. Делили Эрик и Ломбардец, по праву вожаков. Для начала нужно было пересчитать содержимое сундука, а это могло занять достаточно продолжительное время.

Первой не выдержала Ирма, она всегда отличалась практичностью, и порой её прелестный ротик изрекал неглупые мысли:

– Мы застрянем здесь до утра. А в это время подойдут отряды курфюрства. Тут нас и обезглавят, оставив волкам на съеденье.

– Молчи, женщина, тебя никто не спрашивает!!! – рявкнул Ломбардец. – Эрик, скажи своей юбке, чтобы не лезла в мужское дело. Их бабье – только деньги тратить!

– Ирма, уймись. Мы сами разберёмся, – спокойно заметил Эрик, а затем, подумав, добавил: – Ломбардец, а моя «юбка», как вы изволили выразиться, права. За делёжкой мы застрянем надолго. И представьте, чем всё может закончиться!

Ломбардец зыркнул на Эрика и его рутьеров. Признавать правоту женщины было не в его правилах. Он тотчас вышел из положения:

– Я согласен с вами, Эрик. Идёмте в мой лагерь, там спокойней. Раз вы помогли мне в схватке, то вряд ли прирежете меня… Идёмте… Да и брать у меня особо нечего…

В том, что брать нечего, Ломбардец покривил душой – зарыто в потайном месте было достаточно. Беспокоило лишь одно – в лагере хоть и осталось пять человек, по выучке все они были нечета рутьерам.

Рутьеры подхватили носилки. Ломбардец шёл впереди, указывая путь. Через два часа быстрого перехода достигли лагеря Ломбардца.

Эрик присвистнул от увиденного. Рутьеры также обомлели от удивления: перед ними стояла небольшая деревянная крепость, с дозорными башенками по периметру, обнесённая частоколом и достаточно глубоким рвом. При появлении хозяина через ров опустили подъёмный мост. Эрик и его команда вошли во владения Ломбардца. Тот же, довольный произведенным впечатлением, распорядился:

– Роза! Приготовь поесть и подай выпить мне и моим гостям.

Из-за шкуры, которая делила просторное деревянное помещение на две части, появилась миловидная девушка. Она поклонилась и передала распоряжение своего господина ещё нескольким женщинам, которые, по всей видимости, были здешними hure, а также обстирывали и готовили для людей Ломбардца.

Пока женщины занимались стряпнёй, Ломбардец подробно рассказал своим людям о происшедшем. Они оживились, всем не терпелось взглянуть на содержимое сундука. Ломбардец с гордым довольным видом откинул крышку, его люди издали возглас восхищения. Мечта каждого разбойника сбылась – фортуна послала богатство, благодаря которому можно стать добропорядочным горожанином или, скажем, корчмарём, а можно земли прикупить и нанять батраков.

Эрик понимал: каким бы сбродом ни были люди Ломбардца, он – на их территории, а значит, недоразумения ни к чему.

– Ломбардец, скажите, сколько вас было числом при нападении на карету? – уточнил он.

– Пять человек, я – шестой.

– Сейчас вас столько же. Предлагаю, чтобы не вызывать разногласий, разделить деньги поровну на всех, как на моих людей, так и на ваших. Вы согласны?

Люди Ломбардца охотно поддержали предложение Эрика, хоть они и не участвовали в нападении, – ни один здравомыслящий человек от денег не откажется.

Ломбардец собирался возразить, но вовремя передумал, осознав, как ловко всё обставил Эрик. Теперь его же собственные люди внимали гостям, ловя каждое их слово. Что и говорить, Эрик умел управлять людьми и решать щекотливые вопросы! Видимо, это умение досталось ему по наследству от отца – фрайшефена Зигфрида фон Брюгенвальда, известного на всю Тюрингию в молодости своим крутым нравом и ведением фемов по справедливости.

Золото, серебро, украшения были поделены и лежали небольшими кучками, поблёскивая в свете масляных факелов. Ломбардец как вожак, желающий показать свою щедрость прилюдно, надел на шею Розы серебряное ожерелье из бирюзы. Она поцеловала его в знак благодарности, понимая, что ещё долго будет расплачиваться за столь дорогой подарок. Ломбардец смачно схватил её за зад и завалил на волчью шкуру под всеобщие возгласы одобрения.

Хозяин крепости пил мало, закусывал обильно, в отличие от своих людей, которые порядком захмелели, и если бы Эрик приказал перерезать их, вряд ли они бы оказали достойное сопротивление.

К Эрику прильнула Ирма, с завистью пожирая глазами бирюзовое ожерелье Розы. Он понял чувства своей любовницы, тут же, не раздумывая, извлёк из полученной доли золотую цепочку с огромным кулоном из прозрачного голубого топаза и накинул небрежным жестом на шею женщины. Ирма засияла от удовольствия. Конечно, в её дорожной сумке имелись украшения, но им было далеко до этого роскошного подарка.

Солнце клонилось к закату, ноябрьские дни были короткими и промозглыми. Но сейчас Эрик не думал о том, что стоит холод, пронизывающий насквозь до костей. Наученный горьким жизненным опытом, он прекрасно понимал, что сегодняшний налёт на сборщика налогов безнаказанно не пройдёт, надо было уходить из крепости Ломбардца и как можно дальше. Эрик решился попросить у него помощи. Вдруг не откажет? Как знать…

– Ломбардец, сделайте милость, скажите, нет ли у вас на примете тихого места? – начал Эрик издалека.

– Что, с награбленным хотите затаиться? – догадался Ломбардец. – Верное решение. Да потом, я вижу, вы не из наших мест. Спрашивать ни о чём не буду… Что ж, дам проводника, он проводит вас на водяную мельницу Шульца, моего верного человека. Я когда-то помог ему, ссудил деньгами, на них он и приобрёл мельницу. Но долг назад я требовать не стал, мельница – это самое тихое, надёжное место, лучше не найти. Шульц примет вас, как положено, не сомневайтесь.

– Благодарю вас, Ломбардец! Если что, мы всегда будем рады прийти на помощь, только позовите! – Эрик не рассчитывал на быструю сговорчивость хозяина. – Если вы не против, мы хотели бы выступить до темна. Далеко ли до мельницы?

– До наступления темноты доберёмся, – отозвался Берг, проводник Ломбардца.

Ломбардец в душе был рад, что Эрик и его рутьеры собрались покинуть его гостеприимный очаг: ни к чему соседство двух матёрых волков в одном логове, даже на непродолжительное время.