Глава двадцать третья
На следующее утро Мар заехала за мной перед школой, как и раньше. Перед уроками они обнимались с Гейбом. Я увидела, как они целуются, и мне, честно говоря, это внушило отвращение. Гейб так глубоко забурился в нее языком – мне казалось, что он задумал расчистить площадку у нее в горле и разбить там палатку. А мы-то верили, что из приличной семьи девочка.
Я убежала в класс и решила приблизиться к Тодду по методу «двенадцати шагов», которым пользуются анонимные алкоголики. Что сказать? Я присмирела. Он сидел у окна в дальнем конце кабинета. Я зигзагом прошла через ряды и с грохотом поставила возле него стул. Потом положила свой рюкзак на стол и поставила на него локоть:
– Марси с Гейбом встречается.
Тодд рисовал каракули на обложке своей тетради и даже не посмотрел на меня.
– Я слышал, – ответил он.
– Я узнала перед самым выступлением, – сказала я.
– И что?
– И… – Я принялась барабанить пальцами по столу. Я-то думала, что он дорисует картинку в воображении сам. Видимо, ошиблась.
Тодд бросил свои каракули, но на меня так и не посмотрел:
– Чего тебе надо, Фиона?
Тодд назвал меня по имени. И мне это совсем не понравилось.
– Я попросить прощения пытаюсь.
Он фыркнул и снова принялся малевать на обложке:
– Да? Получше стараться надо. Обычно в таких случаях люди вставляют слово «прости» как-нибудь между делом.
Я распрямила спину, вдохнула поглубже и выпустила воздух медленно и по чуть-чуть, как Мэгги Кляйн. Потом снова вдохнула, оглянулась, чтобы посмотреть, кто рядом, и сказала:
– Прости. Прости меня за то, что накричала на тебя. Зато, что при всех накинулась на Аманду, перед ней я тоже извинюсь, когда увижу. – Закрыв глаза, я снова глубоко вдохнула. Потом открыла глаза. – Прости меня за то, что плохо выступала. Особенно за то, что конец из-за меня пошел через жопу. Марси сказала мне про Гейба всего за секунду до выхода, и я… меня это выбило из колеи.
Тодд перестал рисовать и застыл, выпучив глаза.
– Вот, – сказала я. – Мне правда очень стыдно.
Тодд все еще не двигался.
– Тодд? – спросила я. – Что? Ты ничего мне не ответишь?
Он ожил:
– Извини, ты что-то еще говорила после «конец пошел через жопу»? Мне на этом месте показалось, что ты описываешь свои сексуальные похождения, и у меня мозг коллапсировал.
Я улыбнулась. Я поняла, что мои извинения приняты.
– Мне, наверное, тоже не следовало тебя оскорблять.
Я вскинула руку – если он тоже решил извиняться, мне надо было его остановить.
– Нет, я заслужила.
– Все же… (Подтекст: извини).
– Да ладно… (Подтекст: извиняю). Пришло время сменить тему.
– Ты и раньше был в курсе, что Марси с Гейбом встречается? – Мне хотелось это знать.
– Нет, тоже в тот день понял. Как только ты свалила, он на нее набросился. Облапал ее всю, как гризли. Когда я их вместе увидел, понял, что твоя подружка-лесбиянка переметнулась на другую сторону и что из-за этого, наверное, ты выступала так, будто это была ночь живых мертвецов.
– Так и было, – сказала я.
– Все равно ты не имела права вымещать свой гнев на Аманде.
– Да. Нехорошо получилось, – сказала я и принялась водить пальцем по краю стола. – Ну, может, она хоть позлорадствует, меня же лучшая подруга так унизила. Кому она рассказала? Хотя что я спрашиваю! Всей школе. Если бы болтун действительно был находкой для врага, ее давно украли бы и превратили в орудие массового уничтожения.
Тодд склонил голову и спросил:
– Вот так ты, значит, исправляешься?
Я замерла и на какое-то время прикусила обе губы. Потом сказала:
– Извини, старая привычка.
– Гм. – Тодд пристально посмотрел на меня. А потом снова принялся рисовать каракули.
В класс, крутя жопой, вошли несколько девчонок. За ними – несколько ребят с сальными взглядами.
– На самом-то деле Аманда не знает, что ты хочешь горячим сливочным маслом размазаться по горелому тосту Гейба Веббера.
Я наклонилась к нему и едва слышно ответила:
– Ладно, во-первых, не «хочешь», а хотела. Во-вторых, ты свинья. А в-третьих… что значит, она не знает? Ты что, не разболтал ей?
Тодд показал мне язык, сопровождая этот жест неприятным звуком.
– Да как-то не всплыло ни разу в разговоре.
Я распрямила спину:
– Не всплыло?
Он пожал плечами:
– Я не счел эту тему достаточно интересной. Не такая уж это и новость. – Склонив голову, он посмотрел на меня: – Мне жаль, что придется порушить твои фантазии, но никому тот факт, что у тебя нет никакой личной жизни, не интересен. Не такая уж ты звезда. – И опять принялся рисовать.
Шестеренки у меня в голове крутились так быстро, что, казалось, все зубцы стерлись и дым пошел. У него же была такая возможность унизить меня – почему Тодд ей не воспользовался? Особенно когда я довела Аманду. Но он смолчал. Бред какой-то. Тем не менее все эти факты указывали на нечто просто абсурдное. Неужели Тодд тоже… что? Защищает меня? Или я уже свихнулась?
Прозвонил первый звонок. В класс вошел мистер Тамбор и начал с грохотом вываливать вещи из портфеля на стол. Один из дружков Тодда помахал ему рукой, но сел чуть впереди.
Я заговорила, глядя в пол:
– Тодд, спасибо. Что не сказал ей.
Он повернулся ко мне:
– Ну, можешь меня отблагодарить. Нет-нет, не подрочить, я-то знаю, ты об этом сразу подумала.
– Фу, сблевала и проглотила.
Он ткнул меня в руку карандашом:
– Я хочу, чтобы ты вернулась в команду.
Я офигела:
– Да лучше подрочить.
Тодд сделал вид, что задумался.
– Гм… соблазнительно, конечно, но нет. Понимаешь, у нас в следующую субботу районные соревнования, и нужно двенадцать человек.
– Другого кого-нибудь найди.
– Мы пытались, но никто не годится. Да и времени обучать новенького нет.
– Да к тому времени Джудит уже гипс снимут.
– Нет, так рано не снимут. К тому же, Принцесса, если быть честным, некоторым из девчонок ты нравишься. Я сам этого понять никак не в состоянии, но тем не менее.
– Но Аманде я не нравлюсь. Более того, она меня ненавидит.
Он махнул рукой:
– Нет.
– Ну не знаю, впечатление она старается именно такое произвести.
– Нет, это не ненависть. Это зависть.
Я подскочила и уставилась на Тодда:
– Что? Слушай, Тодд. Завязывай-ка ты с наркотой, приятель. Хотя бы с утра пораньше не принимай. До обеда воздержись.
Тодд открыл рюкзак, чтобы убрать тетрадь с карандашом:
– Сама подумай. У Аманды такая программа в голове заложена – она должна быть идеальной. Ей нельзя показывать свои недостатки. Она всегда должна безупречно выглядеть и так же безупречно себя вести. Ты представляешь, насколько это тяжко? Я понимаю, что тебе такую жизнь и вообразить трудно, но ты попытайся.
– Ты бредишь все интереснее и интереснее, – сказала я с каменным лицом.
– А вот ты…
Я поднесла палец к его лицу:
– Ты смотри, куда…
Тодд застегнул рюкзак и бросил на пол:
– А вот тебя не беспокоит, что о тебе думают люди. Тебе посрать, если ты выглядишь так себе или ведешь себя не совсем адекватно. И это не оскорбление. Да, я знаю! Сам офигеваю. Но реально. Ты говоришь, что считаешь нужным. Делаешь, что хочешь. Когда Аманда все это видит, у нее просто сбой в программе наступает. Она понять не может, почему тебя это все не напрягает. И я думаю, что в глубине души она просто бесится, что не может позволить себе то же самое. Такую свободу. Поэтому она и злится на того, в ком все это видит, то есть на тебя.
К слову о сбоях в программе. Я никогда, даже в самых дичайших и извращенных фантазиях, не могла бы подумать, что Аманда Лоуэлл мне завидует.
– Если все это правда, – ответила я, – я зря столько времени потратила на изготовление ее куклы-вуду.
Тодд усмехнулся:
– Что-то мне подсказывает, что ты быстро найдешь, кого еще она может олицетворять.
– Дело говоришь. Кстати… – Протянув руку, я вырвала пару светлых волос из его головы.
– Ай!
– Мне они понадобятся. – И сунула их в карман.
Тодд потер черепушку:
– Слушай, об Аманде я позабочусь. Давай возвращайся в команду. Ты же сама понимаешь, что хочешь. К тому же за тобой должок.
– Перед тобой, что ли? Это за что?
Тодд улыбнулся:
– За наш бюджет. Я все составил и сдал на прошлой неделе. Сам. Без твоей помощи. Значит, ты должна мне ответную услугу.
Я об этом сраном бюджете напрочь забыла. И так странно, что Господин Обосрашка сделал все сам.
– Ты что-то ужасающе близок к тому, чтобы стать неплохим человеком.
– Спасибо за предупреждение. Я немедленно исправлюсь, – ответил он.
Марси влетела в класс прямо с последним звонком. Мистер Тамбор закричал:
– Рассаживаемся? По местам?
Я встала и нацепила рюкзак на плечо:
– Я подумаю на счет этого вашего черлидерства, скажу после консультации. Там увидимся. – И я пошла к Марси.
– Увидимся, если не разминемся.
Но на самом деле обдумывать было уже нечего. Честно говоря, он подкупил меня «Принцессой».
