Глава 28

Дрейфус пристегнул ограничитель приближения, абсолютно уверенный, что делает это в последний раз. Либо он не вернется с Йеллоустона, либо, когда вернется, Джейн Омонье не будет парить в невесомости, дожидаясь его в этом отсеке. Руки тряслись, когда он пристегивал карабин, – так велика была значимость обоих вариантов.

– Когда вылетаешь? – спросила Омонье, едва Дрейфус остановился.

– Тиссен пообещал, что через тридцать минут корабль будет заправлен и полностью готов к старту.

– Внутрисистемник?

– Нет, катер. Нам важно не бортовое вооружение, а возможность проскочить незамеченными.

– Нам?

– Пелл доставит меня к месту высадки, дальше пойду пешком.

– Пешком? – хмуро переспросила Джейн. – Об этом речи не было.

– По-другому не получится. «Головня» наверняка защищает Девятую ПБ от приближения посторонних кораблей. А вот если Пелл высадит меня вне зоны действия охранных датчиков, я проберусь на базу так, что они не среагируют.

– Как же ты определишь, где кончается зона действия охранных датчиков?

– «Головня» прячется, значит охраняемая территория ограниченна. Они не летают на дронах, высматривая приближающихся по суше.

– Тебе хочется так думать.

– Я рискну. Очень поможет, если мне выпишете разрешение на брейтенбаховский бозер.

– Бери с оружейного склада все, что пожелаешь, – согласилась Омонье. – Была бы свободная торпеда, я бы и ее дала.

– Надеюсь справиться и без торпеды, но неужели правда дали бы?

– Да, скрепя сердце. Беда в том, что арсенал у нас ограничен, и если уж обстреливаем анклав, фабрика долгоносиков должна быть уничтожена.

– Сколько торпед у нас осталось?

Омонье потупилась, и Дрейфус понял: вопрос больной.

– Пятьдесят. Чтобы гарантированно уничтожить все производственные комплексы большого анклава на линии фронта, нужны три или четыре торпеды. Плохо уже то, что до такого дошло. Кто мог подумать, что в самом тяжелом кризисе «Доспехам» не хватит нескольких десятков ядерных боеголовок?

Дрейфус слабо улыбнулся:

– А если еще произвести?

– В нужные сроки не успеем. Мы так старались помешать производству этой мерзости, приняли такие меры предосторожности, что теперь и организационные вопросы быстро не решишь, и гражданские предприятия не перепрофилируешь. Боюсь, торпед нам не хватит.

– Будь у нас другое оружие для уничтожения опустевших анклавов, мы воспользовались бы им?

– Ты об оружии бо́льшей разрушительной мощи, чем у ядерных боеголовок? Боюсь, такого в нашем распоряжении нет. – Омонье сокрушенно покачала головой. – Каждой боеголовкой с металлизированным водородом можно уничтожить целый анклав. Но на обстрел уйдут часы, да еще есть вероятность пропустить действующий цех, который способен выпускать долгоносиков.

– Я не о нашем арсенале, – пояснил Дрейфус. – Я о тех, кого мы винили в самом начале кризиса.

– Том, я не совсем понимаю…

– Я об ультра. Мы своими глазами видели, что их корабли творят с нашими анклавами. Согласен, Раскин-Сарторий не из гигантов, только суть не меняется. Джейн, ультра могут нас выручить.

– А они захотят?

– Не выясним, пока не спросим, – ответил Дрейфус.

Омонье глянула на свое невесомое тело, на болтающиеся ноги. Интересно, она заметила тонкую красную черту лазера, пересекающую шею аккурат под головой? Если Джейн угораздит поднять руку, она увидит светящуюся черту на запястье. Гильотину Демихов и Кº уже установили. Как сообщили Дрейфусу, лазер, настроенный с точностью до миллиметра, вполне годится для хирургии. Если луч пересечет Джейн шею над верхним концом скарабея, а прочие физиологические показатели окажутся удовлетворительными, Демихов произведет обезглавливание. Доктор даже отговаривал Дрейфуса от посещения Джейн: в присутствии другого префекта лезвия не активируешь. Том это понимал, но повидаться с Джейн до отлета было необходимо.

– Не хочу тебя задерживать, – неуверенно проговорила Джейн. – Прежде чем уйдешь…

– Есть новости от капитана Сарасоты? – взволнованно перебил Том.

– Нет, я еще жду. По ее последнему сообщению, термальные сигнатуры указывают на присутствие живых людей. Окончательно Сарасота удостоверится после стыковки с шаром, когда прорежет в нем отверстие. Понятия не имею, кто в шаре, но, похоже, это скоро выяснится.

– Враждебных действий со стороны шара не было?

– Нет. Тут твоя интуиция не подкачала.

Воцарилась тишина. Дрейфус знал, что в стыковочном узле ждет корабль, почти готовый к старту. Лететь не слишком хотелось, но мешкать не следовало. Путь к Девятой ПБ неблизкий, каждая минута на счету.

– Вы собирались что-то сказать, но я перебил…

Омонье потупилась:

– Непросто об этом говорить.

– Тогда отложите на потом. На Йеллоустоне я задерживаться не собираюсь.

– К сожалению, не отложишь. История с Часовщиком спровоцировала нечто такое, от чего я надеялась прятаться подольше, если не вечно. Даже сейчас не уверена, правильно ли то, что я собралась сделать. Точнее, стоит ли говорить тебе.

– Так скажите, и посмотрим, что из этого выйдет.

– Прежде чем улетишь, я загружу на твой компад один документ.

– Я должен его прочесть?

– Это непросто. Сейчас у тебя «Панголин», а для чтения нужна «Мантикора», допуск уровнем выше.

– У меня нет «Мантикоры».

– Я дам, а использовать или нет, сам решай.

– Почему у меня могут возникнуть сомнения?

– Том, вряд ли ты сильно удивишься, если скажу, что дело касается последнего инцидента с Часовщиком и Силвестовским институтом искусственного интеллекта. А косвенно и Валери.

– Ясно.

– Ничего тебе не ясно, – мягко проговорила Джейн. – В смысле – пока. Прояснится, когда прочтешь документ. В СИИИ произошло нечто очень тяжелое для тебя лично.

– Я жену потерял. Тяжелее, наверное, не бывает.

Омонье прикрыла глаза.

Дрейфус чувствовал, как непросто даются ей эти откровения.

– В СИИИ случилось… не то, что занесли в официальные архивы. Была очень веская причина для сокрытия. Только ты не смирился с правдой.

– Не понимаю.

– В инциденте с Часовщиком ты замешан сильнее, чем считал последние одиннадцать лет. Инцидент… надломил тебя. Ты не мог нормально нести службу, сам это почувствовал и попросил провести реабилитацию.

Дрейфус парил в невесомости, но тут почувствовал, что летит к невидимым глубинам темной шахты.

– О чем это вы?

– По твоей просьбе мы подвергли тебя селективной амнезии – подтерли воспоминания об инциденте с Часовщиком.

– По официальным данным, я был далеко от СИИИ, – возразил Дрейфус.

– Данные неверны. Почти все случившееся должно было остаться тайной, поэтому тебя переправили в другое место. Сделали это с моего разрешения.

Дрейфус чувствовал, что Джейн не лжет. Зачем ей, особенно сейчас? Горькая правда едва не разрывала ее пополам.

– А как насчет шестичасовой паузы? И что случилось с «Аталантой»?

– Ответы в том документе. Воспользуйся допуском «Мантикора» – и поймешь, почему нам пришлось солгать. Только учти: правда едва не сломила тебя. Одиннадцать лет я защищала тебя от воспоминаний, которые ты хотел стереть. Взамен получила идеального полевого префекта. Но сейчас я обязана дать тебе ключ, чтобы ты открыл тайник и встретился с прошлым.

– Стоит ли копаться в этом прошлом? – спросил Дрейфус тонким, как у ребенка, голоском.

– Не знаю, но я не могу отпустить тебя на Йеллоустон, не снабдив полной информацией о Часовщике. Окончательный выбор за тобой.

– Понимаю.

– Прости, Том, но я вынуждена так поступить. Если бы существовал другой способ…

Дрейфус глянул на тонкую красную линию, пересекающую горло Джейн как предвестник шрама.

– Вам извиняться не за что.

Когда Дрейфус появился на герметизированной смотровой площадке, капитан Пелл разговаривал с Тиссеном. Капитану схематично обрисовали предстоящее задание, хотя сути не объяснили.

– Мы войдем в атмосферу, словно обычный корабль, летящий в Город Бездны, – сказал Дрейфус. – Укроемся за облаками и сразу двинем к другому полушарию. Сможете выполнить такой маневр тайком от Авроры?

– Гарантий никаких, – ответил Пелл. – Если полетим на сверхзвуковой скорости, а Аврора направит датчики на нужную часть неба, то увидит возмущения на нашем конусе Маха.

Ответ Дрейфусу не понравился, хотя такого он и ожидал.

– Значит, сверхзвуковая скорость – не вариант. Как быстро долетим на дозвуковой?

– Часов за восемь-девять, в зависимости от траектории. Для вас это не слишком долго?

– Всяко быстрее, чем любым поверхностным транспортом. Хотя по поверхности я добрался бы не до Лореанвиля, а дальше.

Пелл ткнул стилосом в компад, который держал под мышкой.

– Вот глубокие ущелья, там можно спрятаться. На короткое время я даже сверхзвуковую скорость попробую: склоны погасят наш скачок уплотнения.

– Главное – побыстрее подлететь и чтобы система орбитальной слежки не засекла.

– Хотите прямо у базы высадиться?

– Нет, – покачал головой Дрейфус, – теплого приема я не жду. Оцените ситуацию на поверхности и подвезите меня поближе, но чтобы не среагировала противокорабельная оборона. Если понадобится, километров двадцать-тридцать пройду пешком.

– Как скажете, префект. Постараюсь выбрать для высадки самое удобное место.

– Знаю, что постараетесь, но чудес не жду. – Дрейфус глянул в окно на катер, черным клином застывший на краю пусковой установки. – Мы готовы к старту?

– Да, – кивнул Пелл, – займем свои места, пристегнемся, и можно лететь.

– На борту есть скафандр для выхода на поверхность?

– Есть абсолютно все, что вы заказывали, плюс столько оружия, сколько люди Тиссена ухитрились запихнуть в грузовой отсек.

– Надеюсь, до перестрелки не дойдет, но лучше захвачу побольше, – кивнул Дрейфус.

Он уже хотел пройти на катер, когда на смотровую площадку влетел префект Службы внутренней безопасности, едва затормозив у ограничителя приближения.

– Префект Дрейфус! – закричал он. – Как хорошо, что я вас застал! Нам сообщили, что вы улетаете и не будете на связи, а мне нужно передать вам сообщение.

– Речь о Талии?

– Сэр, она жива! – ответил префект, улыбаясь. – Жива, здорова и спасла большую группу жителей Дома Обюссонов.

– Слава богу! – Несмотря на страшное волнение, Дрейфус расплылся в улыбке. – Она уже вернулась?

– К сожалению, сэр, внутрисистемник капитана Сарасоты должен остаться в том регионе.

– Талия не пострадала?

– По нашим данным, пассажиры шара отделались легкими травмами. Зато Талия принесла плохую новость. Видимо, все остальные жители Дома Обюссонов погибли.

– Все остальные погибли?

– Да, сэр, и дело не в разгерметизации. Талия говорит, что местные роботы часами собирали людей в группы и уничтожали. Она опасается, что больше никто из населения Дома Обюссонов до утра не дожил.

– Спасибо, что сказали, – поблагодарил Дрейфус. – Пожалуйста, поставьте в известность верховного префекта. Ей важно знать, что население Дома Обюссонов истреблено.

– Она уже в курсе, сэр. Другие пожелания будут?

– Только одно. Когда Талия Нг прилетит, передайте ей несколько слов от меня. Я очень рад, что она выбралась из Дома Обюссонов, и безмерно ею горжусь. Такие, как она, – будущее «Доспехов». Вернусь назад, с удовольствием скажу ей это лично.

– Сэр, я обязательно все передам.

Пелл прошел на катер последним и заблокировал палубную перегородку. Дрейфус к тому времени проверил скафандр, оружие и инструменты, с удовлетворением увидев все, что запрашивал. Снаряжение получилось сложным, скафандростена такого не создаст. Экипировали его отлично, техники собрали больше, чем он мог унести, каждый предмет аккуратно закрепили. Захотелось немедленно надеть скафандр, но Дрейфус помнил, что в йеллоустонской атмосфере они полетят на дозвуковой скорости. Времени будет предостаточно.

Под ложечкой засосало, это в душу вернулся страх.

Катер пришел в движение. Дрейфус пристегнулся: сейчас будет запуск. Жаль, побриться не успел. Жесткие волоски на шее скребли по воротнику, и Дрейфус чувствовал сильный запах собственного пота. Зазвонил браслет: Джейн Омонье, как он и ожидал.

– За пределами «Доспехов» на связь лучше не выходить, – сказала она. – Нет гарантий, что Аврора не прослушивает коммуникаторы дальнего действия.

– Весьма разумно.

– Касательно нашей последней беседы… Документ загружен на твой компад. Под сиденьем у тебя коробка, вскроешь и сразу все поймешь.

– Я уже принял решение. – Дрейфус хотел что-то добавить, пожелать Омонье удачи, но боялся ненароком выдать план Демихова. – Вернусь – и сразу к вам.

Катер рванул вперед. Дрейфус дождался, когда тяга возрастет до максимума, осторожно отстегнул защитную сеть и нащупал под сиденьем коробку. Прежде Дрейфус такой не видел, но пальцы нащупали замок, и крышка легко поднялась.

Дрейфус осмотрел содержимое.

В коробке было шесть доз стимулятора. Дрейфус взял тюбик и прочел этикетку. «Допуск „Мантикора“. Старшему префекту Тому Дрейфусу для самостоятельного приема. Несанкционированное использование чревато летальным исходом без возможности регенерации».

Дрейфусу казалось, что он держит бомбу, у которой миг назад перестал тикать часовой механизм. «Старшему префекту Тому Дрейфусу», – прошептал он, словно в текст на этикетке могла закрасться ошибка. Но Дрейфус знал, что никакой ошибки нет.

Двигатель выключился – катер перешел в режим свободного падения. Так ему двигаться до входа в атмосферу, а там начнет тормозить. Едва Дрейфус поднялся на борт, он создал окно, а сейчас увидел, что основные орбиты Блистающего Пояса уже позади. Анклавы всех форм и размеров напоминали флотилию богато украшенных судов. По космосу они плыли безмолвным караваном, на вид таким плотным, что между двумя катеру не пролететь, хотя Дрейфус знал: минимальное расстояние – километров пятьдесят – шестьдесят. Сейчас он понимал – модель Единой системы такой наглядности не давала, – сколь просто Авроре будет захватить власть на Блистающем Поясе. Разве пятьдесят – шестьдесят километров – расстояние для долгоносиков? Анклавы – ступеньки к ее полному господству.

Только где они, признаки кризиса? Сейчас под ударом тридцать – пятьдесят анклавов, с учетом тех, где вот-вот начнется эвакуация, но это менее процента от общего числа подопечных «Доспехов». Вид из окна показался пугающе нормальным, эдакой панорамой Пояса в мирные дни. Однако Дрейфус помнил, каким быстрым получился захват, смоделированный Лилиан Бодри. Нет, мирный вид из окна – иллюзия, утешаться им не стоит.

«Хорошо хоть виражей на скорости пока не будет», – подумал Дрейфус, после чего вернул коробку с тюбиками под сиденье и выбрался из каюты. Прежде чем проплыть в пилотскую кабину, он тихо постучал в перегородку.

– Спасибо за своевременный взлет, капитан Пелл, – поблагодарил Дрейфус и лишь потом осознал, что капитан в каюте не один. В кресле второго ряда, слева от капитана, сидел Спарвер.

– Привет, шеф!

Дрейфус даже не разозлился, что его приказ не выполнен: слишком велико было потрясение.

– Что ты тут делаешь? – пролепетал он.

Спарвер глянул на Пелла:

– Вот скажите, разве с помощниками так разговаривают?

Омонье парила одна в своем отсеке, стараясь думать о деле, а не о йеллоустонской миссии Дрейфуса. На дисплее она не выключила только четыре грани и максимально их увеличила. Перед Джейн были четыре анклава, в центрах голосования которых Талия Нг установила обновления, – «карусель» Нью-Сиэтл-Такома, «песочные часы» Самбуковая Шевелюра, Шлюмпер Онил и Дом Обюссонов. Патчи стояли уже более двадцати шести часов, за все это время с анклавов не пришло никаких известий. Прежде Джейн искренне верила, что граждане там целы и невредимы, просто живут при новом репрессивном режиме. Джейн также верила, что, пожелай Аврора убить людей, она произвела бы эвтаназию: разгерметизировала анклав или вывела из строя систему жизнеобеспечения. Лишь сейчас Омонье поняла, как жестоко ошибалась. Аврора и впрямь хотела уничтожить местных жителей, но не из ненависти и не из опасения, что они сорвут ее планы. Она просто не представляла, какую пользу эти люди могут принести. Из доклада Талии следовало, что Аврора пытается скрыть геноцид от внешнего мира, поэтому уничтожает жителей старомодными, хорошо знакомыми способами – не декомпрессией и не запредельным повышением температуры, а с помощью местных перепрограммированных сервороботов. Людей собирали в группы, успокаивали лживыми посулами, а потом роботы их казнили, грузили трупы на других роботов и везли на переработку.

Омонье возмущало то, как Аврора использовала ее нежелание бомбардировать анклавы, в которых могли оставаться живые люди. Впрочем, если бы не Талия и спасенная ею группа, полной ясности не было бы до сих пор. В первых четырех анклавах наверняка перебили всех. Тем, кому удалось спрятаться от роботов, «Доспехи» уже не помогут.

«Нет, один способ есть, – подумала Омонье. – Можно покончить с их страданиями раз и навсегда, не дожидаясь, когда это сделают машины. Гуманность сомнительная, но вариантов нет».

– Капитаны Сарасота, Йокосука, Рибовиль и Гилден. Говорит Джейн Омонье. Можете открыть огонь по назначенным целям.

В этот раз никто не переспрашивал и не уточнял, окончателен ли приказ.

– Торпеды к бою готовы, – доложил Гилден.

– Торпеды к бою готовы, – отозвался Йокосука.

– Торпеды к бою готовы, – чуть ли ни хором проговорили Сарасота и Рибовиль.

Джейн закрыла глаза, не дожидаясь первого взрыва. Даже в качестве видеосигнала, подаваемого на дисплей, ослепительные вспышки проникли за опущенные веки. Омонье насчитала двенадцать – по три на каждый анклав.

Когда Джейн открыла глаза, от целей не осталось ничего, кроме четырех медленно рассеивающихся туманностей – это на ионы и атомы разложили обиталища двух с лишним миллионов граждан. Радость и грусть, блеск и нищета – человеческая жизнь во всей многоликости существовала в тех анклавах двести лет и в мгновение ока исчезла, словно безумная фантазия.

«Простите нас!» – мысленно произнесла Джейн.

Чуть позднее подтвердилось, что потоки долгоносиков из Дома Обюссонов и Шлюмпера Онила остановлены. Долгоносики, произведенные до торпедной атаки, были еще в космосе, но на предполагаемых местах их высадки уже велась эвакуация. Омонье понимала: времени не хватит; хорошо, если до прибытия долгоносиков удастся вывезти семьдесят процентов населения. Лучшие специалисты работали чуть ли не круглосуточно, и Джейн не сомневалась, что они делают почти невозможное. Сейчас готовились корабли, чтобы изменить орбиты анклавов, удаленных от фронта Аврориного наступления. Передвинуть астероиды весом в миллионы тонн – задача архисложная, да и, по большому счету, это не выход. В лучшем случае получится немного замедлить нашествие долгоносиков.

Зазвонил браслет. Омонье глянула на него и убедилась, что пришел ожидаемый вызов.

– Верховный префект, это Бодри.

– Слушаю, Лилиан.

– Поступила сводка ЦКТ. – Бодри запнулась. – Зафиксировано масштабное перемещение в парковочном секторе. С обычных орбит сорвались десятки кораблей ультра. Верховный префект, субсветовики покидают парковочный сектор.

– Лилиан, они улетают из системы?

– Нет, то есть да… – замялась Бодри. – Некоторые улетают, большинство остается. Большинство движется в направлении Блистающего Пояса.

– Когда прилетят?

– Через шесть-семь часов попадут в территориальное пространство Блистающего Пояса. Если решим принять ответные меры, готовиться надо уже сейчас. Внутрисистемники следует перебросить из других точек, заправить, вооружить…

– По-твоему, это враждебные действия?

– Что же еще? Ультра десятилетиями мечтали захватить Блистающий Пояс, а нынешний кризис дает им шанс. Появление Авроры они используют, чтобы самим оказаться у руля.

– Лилиан, я с тобой не согласна. Более того, я попросила ультра о помощи, еще до отлета Дрейфуса обратилась к портмейстеру Серафиму. Ответа до сих пор не было, и я решила… Видимо, решила неверно. – Омонье помолчала, чувствуя, что напрасно не сообщила остальным про обращение к ультра. – Наладить связь с этими кораблями еще не пытались?

– Были стандартные запросы – мы такие посылаем всем, кто приближается к нашей территории, – но внятных ответов не получили.

– Это ничего не значит. Ультра есть ультра. У них обо всем свои понятия.

– Верховный префект… нужно предполагать худшее.

– Худшее я предположу, когда получу доказательства враждебных намерений, а до тех пор даже лазерный дальномер в сторону тех кораблей не направлять. Это ясно?

– Ясно, – мрачно ответила Бодри.

– Лилиан, в нашем арсенале меньше сорока ядерных боеголовок. Ты правда допускаешь, что у нас есть шансы в войне с ультра?

– Я лишь о том, что им… нельзя доверять. Недоверие всегда было краеугольным камнем нашей оперативной политики.

– Тогда, возможно, пришло время избрать другой краеугольный камень. Они люди, Лилиан. Возможно, ультра нам неприятны. Возможно, у них совершенно иные ценности, но, когда машинный интеллект устраивает геноцид, по-моему, различия между нами резко теряют актуальность.

– Буду держать вас в курсе дела, – пообещала Бодри.

– Уж пожалуйста. Лилиан, ситуация непростая, но одно я знаю точно: новый враг нам сейчас совершенно не нужен.

Джейн отсоединилась и, убирая руку с браслетом ото рта, увидела красную полоску лазера на запястье. Омонье заметила полоску несколько часов назад, но не отвлекалась от дел и о ее назначении не думала. Сейчас образовалось «окно». Корабли ультра подоспеют часов через шесть-семь, Дрейфусу до Девятой ПБ лететь еще дольше.

Появилось время подумать.

Джейн снова поднесла руку ко рту.

– Соедините меня с доктором Демиховым, – негромко попросила она.

Доктор ответил почти мгновенно, словно следил за происходящим в ее отсеке.

– Верховный префект, какой приятный сюрприз! – Что-что, а врать Демихов не умел. – Не ждал вашего вызова.

– Доктор, если не ошибаюсь, вы что-то для меня готовите. Не могу отделаться от этой мысли. – Омонье прислушалась к его дыханию. – Я права? Лазер, которого вчера не было. Шум, которому Дрейфус так старательно искал объяснение… Доктор, что вы задумали?

Пауза получилась долгой, Джейн даже показалось, что прервалась связь.

– Вам лучше не знать, – наконец поговорил Демихов.

– Наверное, вы правы. Поводов сомневаться в вашем профессионализме у меня не возникало никогда. Просто хочу кое-что сказать.

– Говорите, – отозвался Демихов.

– На ближайшие часы у меня никаких дел нет. Если вы намерены снять скарабея, сейчас самое время.

– Это рискованно.

– Держать его у меня на затылке тоже рискованно. Доктор, я очень хорошо понимаю ситуацию.

– После запланированной нами процедуры вы можете потерять работоспособность, – неуверенно проговорил Демихов.

– В этом случае должность временно перейдет к старшему префекту Клирмаунтину. Но лишь до тех пор, пока я не смогу вернуться к своим обязанностям. Не отключайте меня надолго. Пара глаз и рот, чтобы видеть и командовать, – вот и все, что мне нужно. Ясно?

– Ясно, – ответил Демихов.

– Тогда приступайте к реализации вашего плана. Ведь все готово?

– Да, все готово.

– Не подведите, доктор. Отдаю себя в ваши руки.

– Если не получится… – начал Демихов.

– Я все равно буду вашей вечной должницей. А теперь уберите эту тварь с моего затылка!

– Вы в идеальном положении, – произнес Демихов. – Пожалуйста, не шевелитесь. Даже не отвечайте мне.

Джейн Омонье затаила дыхание. Что-то щелкнуло.