38. Девушка из среза
Доминика звонком вызвала Льва наверх, а Недертон вернулся на трап и стал смотреть, как перифераль делает силовые упражнения в экзоскелете. Мышцы на ее голых руках и ногах были и впрямь очень рельефными. Недертон гадал, изначально их такими отпечатали или нет.
Угол яхты закрывал от него Тлен, которая о чем-то спорила с Оссианом. Тот был где-то не здесь, и Недертон слышал лишь реплики Тлен на какой-то псевдославянской итерации их общего криптоязыка. Недертон подошел к закрытому бару, надавил на стальной овал. Ничего не произошло.
Показалась Тлен с цветами в белой керамической вазе, прошла мимо периферали и поднялась по трапу.
– Это лишнее, – заметил он.
– Она заслужила торжественную встречу, – ответила Тлен. Ее белое лицо сильно контрастировало с яркими цветами. – Раз уж нельзя предложить ей выпивку.
У Недертона чуть кольнуло сердце от не вполне представимой мысли о Флинн в периферали. Ей, Флинн, тоже выпивку предложить будет нельзя.
– Воду, раз в несколько часов, – сказала Тлен, ошибочно решив, что его заботит перифераль. – При дегидратации она подает тревожный сигнал. Алкоголь – категорически нет.
Она прошла мимо него в яхту.
– Когда мы ее ждем?
– Через два часа, – ответила Тлен за его спиной.
– Через два часа?
Он обернулся.
– Мейкон большой молодец, – сказала Тлен, примеряя, на какое место мраморного стола красивее будет поставить букет.
– Кто?
– Мейкон. Ее печатник. Очень быстро работает.
– Что за имя такое?
– Город. В Джорджии. – Она поправляла цветы в вазе, и на тыльной стороне ее левой ладони толкалась целая стая далеких зверей. – Я буду тут.
– Вот как?
– Давно ты последний раз пользовался перифералью?
– В десять лет, – ответил Недертон. – На дне рождения одноклассника. Праздник гомункулов в Хемпстед-Хит.
– Вот именно.
Тлен развернулась к нему, уперев руки в боки. Она снова была в «конфиденц-костюме». Недертону вспомнилась поза гомункула на приборной панели в машине Льва.
– Это ведь ты вела машину, когда мы ездили в другой дом?
– Конечно. Что ты ей скажешь, когда она окажется здесь?
– О чем?
– Чтó это все. Где. Когда. Разве мы не за это тебе платим?
– Никто мне ничего не платит, спасибо.
– Обсуди это со Львом.
– Я не считаю себя на работе. Я просто помогаю Льву.
– Она не будет понимать, что это и о чем. Она никогда не бывала в периферали. Ты сам практически тоже. Тем больше у меня причин быть здесь.
– Лев не сказал мне, что она будет здесь через два часа.
– Он не знает, – ответила Тлен. – Оссиан только что выяснил. Лев наверху со своей супружницей, и нам запрещено звонить, когда он с ней. Как только мы ему сообщим, он известит Лоубир. Думаю, она даст какие-нибудь указания. А пока надо решить, что говорить ей, если Лоубир не произнесет свое веское слово.
– Не знаешь, что там у него за дела с Лоубир? Он мне не сказал.
– Значит, он не законченный идиот. Пока.
– Но ведь это ее идея, – перенести Флинн сюда?
– Ее, – ответила Тлен.
– Зачем?
– Зачем бы ни было, она явно торопится.
Тлен тронула полированную деревянную панель, которая тут же сдвинулась. За панелью был пульт управления. Тлен чего-то коснулась, и Недертон почувствовал легкий ветерок.
– Душно, – объяснила Тлен.
– Считается, что наш офис в Колумбии.
– В Колумбии точно были кондиционеры. Лоубир велела отпечатать для вас обоих несколько разных костюмов, часть – определенно не для сидения здесь. Она отправится гулять по Лондону. С тобой.
– Она заказала мне одежду?
– И очень кстати. Сейчас ты не похож на сотрудника фирмы.
– В первом разговоре Флинн предположила, что я – персонаж в игре, в которую она якобы играет.
– Мы сказали ее брату, что это игра.
– Стоит сказать ей правду.
Тлен промолчала, только поглядела на него.
– Что ты так на меня смотришь? – спросил Недертон.
– Гадаю, произносил ли ты когда-нибудь эту фразу.
– Зачем ее обманывать? Она умная. Догадается.
– Не знаю, будет ли так лучше стратегически, – сказала Тлен.
– Тогда дайте ей еще денег. Вам принадлежат все деньги ее мира или будут принадлежать, и здесь вы их все равно тратить не можете. Расскажите ей правду и удвойте жалованье. Мы – щедрое будущее.
Тлен повела глазами вверх и влево. Защебетала на синтетическом языке, которого не существовало мгновение назад. Глянула на Недертона:
– Сходи в душ. У тебя вид липкий. Твоя одежда в шкафу слева, в дальнем конце.
– Лоубир выбирала?
– Нет, я с ее подсказкой.
Черное, решил Недертон, если только Лоубир не запланировала что-нибудь менее официальное.
– Я начинаю чувствовать себя частью системы, – сказал он.
– Знаю, как бы я это назвала.
– Как?
– Реализмом, – ответила Тлен. – На ближайшее время ты нам нужен.