Глава 4

– Похоже, что я испугался? – с нажимом произнес Винченцо.

Одри облизнула губы и чуть нервно рассмеялась:

– Нет, совсем нет!

– Тогда собеседование еще не закончилось. – Он мягко, но уверенно взял ее за плечи и подтолкнул в сторону кресла. – Я скажу вам, когда оно закончится, идет? Si?

– Да, хорошо. Как скажете.

Винченцо пришлось сделать над собой усилие, чтобы отпустить ее плечи.

– Вы ведь родились в Штатах, верно?

– Да, – ответил Винченцо.

– Почему же иногда вы говорите si?

– В детстве мы каждое лето ездили на Сицилию, а там не говорили по-английски.

– Ваша мать – итальянка?

– Нет. Наша семья с Сицилии.

– Разве это не одно и то же?

– Не для сицилийца. Одри усмехнулась:

– Понятно.

– Bene.

Услышав «хорошо» на итальянский манер, Одри снова улыбнулась.

Именно этого и добивался Винченцо. Он почувствовал удовлетворение.

– Значит, ваша мать говорила на сицилийском?

– Плохо, но мои родители редко приезжали домой.

– Вас воспитывали бабушка и дедушка?

– Сложно ответить на этот вопрос.

Одри взглянула на него с явным намерением получить ответ.

– Мне кажется, вы упрямы, – заметила она.

– Может быть. Моя бабушка родом из старушки Италии. К тому моменту, когда я родился, она проводила большую часть времени года в Палермо. Мой дед управлял банком.

– Кто же вас тогда воспитывал?

Винченцо пожал плечами:

– Так, все понемногу. Воспитывали скорее моего брата Пину.

– Вы тоже принимали участие в его воспитании?

– Можно сказать и так. Я не мог заменить ему любящих мать или отца. Скорее, я был старшим братом, который любил командовать.

– И вы хотите, чтобы у его детей было более счастливое детство, чем у него самого? – с тревожащей его проницательностью заметила Одри.

– Si.

– Думаю, это хорошее намерение.

Но он видел сомнение в ее глазах.

– Вы до сих пор не верите, что я смогу нанять женщину на эту роль?

– Я убеждена, вы сможете соблазнить женщину выйти за вас замуж и стать матерью для Франки и Анджело, особенно принимая во внимание вознаграждение, которое вы предлагаете…

– Но?..

– Но, как я вам и сказала на прошлой неделе, вопрос остается тем же самым: предложит ли им эта женщина искренние чувства? Дети ощущают разницу.

– Вы в этом так уверены?

– Да. Задолго до того, как мои родители разыграли эту карту с Тоби, мы с ним уже знали: их чувства к нам совсем иные, чем по отношению к нашим старшим сестрам. Сестры были запланированными детьми, а мы – нет.

Винченцо не понравился поворот, который приняла их беседа.

Присев на стол, Винченцо спросил:

– Вы до сих пор настроены подождать с сексом до брака?

Одри закашлялась, а потом спросила:

– Почему вы спрашиваете?

– Согласитесь, мы должны быть сексуально совместимы.

– Вы что, собираетесь переспать с каждой кандидаткой на вашу позицию? – не скрывая своего ужаса, спросила Одри.

Неужели женщины, которых выберет Глория, будут в таком же ужасе от этой перспективы, в каком была Одри? Винченцо сомневался.

По правде говоря, он и не собирался спать с незнакомками, как предположила Одри.

– Нет. Как только я сужу поиск своей жены до одной кандидатуры, состоится ее знакомство с детьми. Она также проведет время со мной, чтобы проверить нашу совместимость – как в сексуальном, так и в личном плане.

– Вы говорите о своей жене как о сотруднице, – заметила Одри.

– Именно. – А выбор сотрудников ему всегда удавался особенно хорошо. За тринадцать лет, с тех пор как он стал президентом банка в возрасте двадцати трех лет, Винченцо совершил четыре ошибки, из которых он извлек опыт.

– Вы ненормальный, знаете вы об этом? – вырвалось у Одри.

– Напротив, подобное положение дел – в норме среди людей, с которыми я имею дело.

– И все они успешные, не так ли? – не успокаивалась Одри.

Винченцо смерил ее тяжелым взглядом, который ясно давал понять: ему не по нраву ее вопрос.

Одри нахмурилась:

– Что, если мне не нравится мысль о проведении сексуальной совместимости?

– Боюсь, это не обсуждается.

Хотя прежде ему не пришло это в голову, сейчас Винченцо не был намерен уступать.

– Но это незаконно! Вы не можете считать секс работой, – запротестовала Одри.

– Верно, но таковы условия. Моя жена не будет работать в «Томази энтерпрайз» или в любом другом банке. Она будет выполнять только свой супружеский долг и воспитывать детей.

– Значит, в качестве вашей жены мне придется отказаться от работы?

– Верно.

– Значит…

– Рассматривайте позицию моей жены как повышение, Одри, – посоветовал Винченцо.

Одри кивнула, но выражение шока по-прежнему не сошло с ее лица.

– Если вы откажетесь, Одри, это не повлияет на вашу карьеру в «Томази энтерпрайз», – поспешил успокоить девушку Винченцо.

– Если я откажусь? Вы имеете в виду…

– Сексуальный аспект.

– Все-таки это безумие, – покачала головой Одри.

– Напротив, я считаю это правильным подходом к делу, – заявил Винченцо.

Ее красивые темные глаза сузились.

– Но платить за секс в Нью-Йорке – это преступление!

Задетый, Винченцо воззрился на нее:

– Я не плачу за секс.

– Для меня это звучит именно так. Двести пятьдесят тысяч долларов в год…

– Эти деньги я буду платить своей жене и матери своих детей с тем, чтобы у нее не возникло желания начать работать, чтобы у нее был свой независимый доход.

Одри взяла чашку с чаем, но не поднесла ее к губам.

– Значит, секс – обязательное условие вашего соглашения?

– Si.

Одри замолчала на несколько секунд, а затем произнесла, словно бы пришла к решению:

– Думаю, вам лучше меня поцеловать.

– Что?! – Он правильно ее расслышал? – Вы хотите, чтобы я вас поцеловал?..

– Да.

– Почему?

– Я думаю, это очевидно.

Винченцо не привык, чтобы люди считали его несообразительным.

– Объясните мне!

– Потому что если во время нашего поцелуя ничего не произойдет, то остальная часть собеседования – напрасная трата времени. Вы ведь настроены быть сексуально совместимым с вашей будущей женой, не так ли?

В ее словах был смысл.

Он кивнул и встал, протянул ей руку:

– Великолепный довод.

Одри смотрела на его руку с очевидным недоумением, но, поколебавшись всего лишь секунду, смело вложила руку ему в ладонь. Простое прикосновение поддало огонь его возбуждению – состояние, в котором он пребывал все время с момента, когда Одри вошла в его офис.

Обхватив ее руку, он заставил Одри подняться.

Их взгляды встретились. В ее глазах застыла настороженность и еще что-то, от чего Винченцо внутренне возликовал. Да, в ее глазах также было нескрываемое желание…

– Вы хотите меня, – заметил он.

– Я хочу, чтобы вы меня поцеловали, – поправила его Одри.

Винченцо неожиданно охватил страх. Этот поцелуй должен стать лучшим для Одри. Он не мог позволить напугать ее своей страстью, но поцелуй должен продемонстрировать – они могут спалить все и вся, стоит им очутиться в постели.

Не страдая неуверенностью в себе, Винченцо двумя руками обхватил Одри за голову и притянул ближе, чтобы их тела соприкоснулись.

Одри выдохнула, в ее глазах засветилась страсть еще до того, как он прижался к ее губам. У Винченцо мелькнула мысль: «Как такая женщина могла оставаться девственницей так долго?»

Подавшись вперед, Винченцо коснулся ее губ. Одри снова выдохнула, ее губы приоткрылись, но он не стал ласкать ее своим языком, пока нет, сосредоточившись на том, чтобы доставить ей удовольствие лишь губами. Его охватило вожделение, тело напряглось.

Одри простонала, и Винченцо углубил поцелуй, притягивая ее к себе. Она должна была почувствовать его возбуждение.

Одри задвигалась, неосознанно приглашая его к большему, нежели простой поцелуй, и Винченцо пришлось приложить всю силу воли, чтобы не поддаться ей. В его мозгу мелькнула картина: Одри, обнаженная, на белом толстом ковре его офиса…

Словно опасаясь этого наяву, он принудил себя оторваться от ее губ.

Одри протестующе застонала, ее рука взметнулась к его голове, снова притягивая его к себе.

Винченцо подчинился и снова поцеловал ее.

Она не касалась его, но Винченцо был близок к тому, чтобы потерять контроль над своим телом. Незнакомый ему страх заставил его оттолкнуть Одри от себя и подвести ее к креслу.

Усевшись, она взглянула на него затуманенными от страсти глазами, губы ее соблазнительно припухли от его поцелуев – именно так, как он и ожидал…

– Я… Это было…

– Да, это было, – намеренно грубо сказал Винченцо, сердясь на себя, на свою реакцию, которую вызывала в нем Одри. Ее взгляд переместился на заметную выпуклость в его брюках, сшитых на заказ, подчеркивающих красоту мужского тела. – Да, я хочу вас. – Винченцо стиснул зубы, отказываясь испытывать смущение от своей ярко выраженной эрекции. – Что бы это ни было, чувство достаточно сильно, чтобы мы продолжили наше собеседование, не так ли?

Долгое время казалось – Одри не ответит. Да и поняла ли она его вопрос?

Наконец она кивнула:

– Да, собеседование. Конечно. Да, нам стоит продолжить.

Одри упала на диванчик в маленькой, но уютной квартире, где они жили с братом.

Совершенно измученная и ошеломленная собеседованием, она отпросилась с работы задолго до окончания рабочего дня. Она не могла думать о нем как о мистере Томази после того поцелуя.

Вот это поцелуй!

Ничего подобного в ее жизни раньше не случалось. Она с Чадом была помолвлена два года, в течение которых они близко подошли к последнему барьеру. Но ничто не могло сравниться с поцелуем Винченцо.

Этот мужчина знал, как целоваться. Она хотела, чтобы их поцелуй не заканчивался… Но вернулась Глория с новой порцией напитков, а также чтобы напомнить Винченцо – на десять тридцать у него назначена встреча.

Винченцо велел ассистентке перенести встречу и снова принялся бомбардировать Одри вопросами. И все это – с непроницаемым выражением лица, словно между ними и не было того страстного, выбивающего почву из-под ног поцелуя. Хуже того, он вел себя так, словно никакого поцелуя не было и в помине! Вполне возможно, для него это привычно. И уж точно не приходилось сомневаться – Винченцо не страдает от неутоленного желания.

Ее же тело, напротив, было охвачено сильнейшим желанием, которое Одри еще не испытывала в своей жизни. Случилось ли это потому, что в свои двадцать семь лет она по-прежнему оставалась девственницей? Или дело было в том, что ее целовал Винченцо Томази, предмет тайных желаний Одри?

Тоби был на футболе после школы и вернется домой еще не скоро. Сезон почти закончился, но Одри не ожидала видеть брата чаще, чем обычно, в эти предрождественские выходные. Тоби вел активную жизнь, и Одри им гордилась. Сама она всегда была застенчивой, Тоби же был уверенным в себе.

Но как ее младший брат отреагирует на Винченцо?

Собеседование продлилось до обеда и закончилось подписанием документа о неразглашении информации.

Одри, все еще не пришедшая в себя после его поцелуя, бегло просмотрела бумаги, которые ей принесла Глория. Возможно, ей стоило быть внимательней, но Одри была слишком возбуждена, чтобы вчитываться в текст договора. Она пробежала по нему глазами, не особенно вдаваясь в смысл, заметив лишь: формулировки были почти такими же, как и документ, который она подписывала, прежде чем приступить к работе. К тому времени Одри была взбудоражена, и единственное, чего ей хотелось в тот момент, – это поскорее уйти из офиса Винченцо.

А еще Одри подумала: все в семье Винченцо могло сложиться иначе, если бы бабушки и дедушки могли заботиться о детях. Но родители Джоаны жили в Германии и редко приезжали в Штаты. Они даже ни разу не виделись со своим внуком Анджело. А родители Винченцо, казалось, по своему образу жизни приближались к Пину, постоянно путешествуя и приятно проводя время.

А что, если Винченцо пытается создать семью, которой у него никогда и не было?