Глава 33
Первая жена
Петр Алексеевич Кочергин созерцал из окна скользкие от влаги плитки патио. Мглистые сумерки за окном, рассвет ноябрьский в дожде. Голые сучья высоких деревьев, мокрые кусты в саду.
В доме — уютно и тепло, но он не ощущал тепла. Хотелось выйти под дождь в это хмурое ноябрьское утро.
Выйти, прогуляться на своих двоих, а не проехаться в кресле по дорожкам сада.
Дождь, дождь, осень…
И тот случай тоже произошел осенью, в ноябре, так что это почти что юбилей. Годовщина…
Они ехали с женой Мариной в машине. В тот вечер они не ругались, не грызлись, как это бывало прежде. Они возвращались из Театра эстрады, где слушали Михаила Жванецкого. У Марины было отличное настроение, она то и дело улыбалась, вспоминая остроты сатирика.
Его красавица жена Марина, его первая жена…
Петр Алексеевич вспомнил себя молодым — такой нескладный, долговязый, тонкошеий, но у него были способности, да, он имел способности, коммерческую жилку. Поэтому Марина — красавица Марина и обратила на него внимание. И вышла за него. А он начал заниматься бизнесом, чтобы обеспечить в первую очередь ее. Чтобы она ни в чем не нуждалась и имела возможность купить все, что пожелает. Да, обеспечить именно ее — свою ветреную красавицу жену, а не семью, не детей.
В те времена он думал исключительно о своей красавице жене. Он был безмерно влюблен в нее.
И позже тоже, но уже иные мысли приходили ему в голову.
Когда он понял, что жена изменяет ему…
Изменяет направо и налево, потому что…
Он ведь делал все, все для нее! А она начала от него гулять.
Такой уж характер — ничего не попишешь. Зов плоти. Тело у его жены было такое стройное, знойное — столько страсти, столько пыла и жара она генерировала в себе. Одного мужа, его, Петра Алексеевича, ей явно не хватало. И она заводила себе любовников. И когда дети подросли… И потом, когда они уже совсем выросли. Годы не сказывались на его красавице жене, она лишь созревала, как южный плод, делаясь все красивее и утонченнее, как выдержанное вино. И любовников у нее лишь прибавлялось.
Как это Рая ее называет — Мессалина? Распутница Мессалина. Вот кем была его первая жена.
Но он любил ее без памяти.
Данила — копия матери. Тот же темперамент в нем, та же страсть. Он пробует мир на вкус, на кончике языка, он тестирует эту жизнь, не боясь последствий.
Петр Алексеевич закрыл глаза — тот вечер после Театра эстрады, когда они ехали домой.
Кто же знал, что так выйдет — грохот, лязг металла, звон стекла. Дорожная авария.
И вот теперь он расхлебывает ее последствия. Он женат вторично. И женат на сестре Марины. Рая… Раиса Павловна снизошла до него, когда он там, на больничной койке, обездвиженный и беспомощный, уже обдумывал, как бы это поскорее все закончить. Как распрощаться с этим миром.
После смерти первой жены, изменявшей ему, он размышлял о самоубийстве.
Да, да, да, это правда.
А Рая… Раиса Павловна отвела от него эти мысли. Назвала его своим мужем, помогла.
И как же он ненавидит ее…
Как же он ненавидит и свою первую жену Марину, растоптавшую все, все, все.
Все лучшее, все самое святое. Его любовь…
Петр Алексеевич глядел в окно.
Там, за окном, словно метелки, мотались на осеннем ветру кусты.
Петр Алексеевич закрыл глаза.
И вспомнил — они остановились на светофоре. Перед тем, как все случилось, — тогда, после Театра эстрады, они остановились на светофоре. Его первая жена, мать его детей, Марина обернула к нему прекрасное лицо свое и улыбнулась.
И повторила какую-то шутку Михаила Жванецкого.
А через две минуты ее не стало.
