Глава десятая. Игра на опережение
Они уходили на запад, двигаясь вдоль Моря в сторону Периметра. Этим маршрутом уже доводилось хаживать. Пустыри здесь сменялись «мертвыми оазисами» – островками погибшего леса с высохшими деревьями. Давно было замечено, что если двигаться по прямой от «оазиса» к «оазису», то можно перемещаться сравнительно безопасно – главное, помечать по сторонам границу «порченой земли» и не лезть в мертвые заросли. Кот шел впереди, молча, почти механически, полностью отдавшись «чуйке». В голове была звенящая пустота, и даже вид собственных ладоней, вновь покрывшихся черной «сетью», уже не вызывал ни страха, ни отвращения.
Человек ко всему привыкает. В том числе к приближению собственной смерти.
Места снова стали знакомыми. Впереди показались останки брошенной техники, рядом с тем местом, где произошла эта дикая встреча с внезапно исцелившимся другом.
– Смотрите, наша рация! – радостно сообщил Аким, поднимая устройство.
– Брось, зачем она нам? – скривился Шевцов. – Батарея все равно села.
Аким вдавил кнопку, и рация знакомо скрипнула, зашипела. Парень удивленно поглядел на спутников.
– Аким, это ты? Прием? – сипло произнесла рация.
– Да, а кто это говорит? – машинально спросил Аким.
Кот вдруг понял, что на этот раз «на той стороне» звучит не голос «фальшивого Акима», а чей-то другой. И, только встретив странный взгляд Шевцова, ощутил неприятный холодок между лопатками.
Трудно узнать со стороны собственный голос. Особенно искаженный радиопомехами.
– Кот, это ты? – растерянно глядя на сталкера, спросил Аким.
– Да, да, я! – нетерпеливо ответил голос «на той стороне». – Дай рацию… Черт, дай ее мне!
Кот ощутил, как пейзаж поплыл у него перед глазами. Аким с растерянным видом протягивал ему рацию. Сталкер беспомощно поглядел на Шевцова, будто ища у него подсказки, как поступить. Но друг просто молча ждал продолжения и машинально поглаживал пулемет, висевший на плече на широком ремне.
Взяв рацию, Кот вдавил кнопку, сказал севшим голосом:
– Да?
– Это ты? – Голос «на той стороне» нервно усмехнулся. – Знаю, что ты. Странно говорить с самим собой, – снова смешок.
– Это точно, – отозвался сталкер, чувствуя, что медленно сходит с ума. – Поэтому я предпочитаю думать, что ты – просто глупая аномалия, мой собственный, плохо скопированный голос.
Он говорил это с насмешкой, при этом понимая, что ничего смешного не происходит. Потому что происходящее с ним сейчас мало отличается от душевной болезни – банального раздвоения личности. Может, он правда сошел с ума и только в своем воображении общается по рации? А в действительности перед друзьями он предстал жалким, невнятно бормочущим шизофреником, которого те безуспешно пытаются спасти?
Но рация скрипнула снова, и этот пугающе знакомый голос сказал:
– Я бы тоже хотел думать, что ты – просто аномалия, отражение моего собственного голоса в эфире Зоны. Но боюсь, все сложнее. Короче, ты же знаешь, я не люблю всей этой болтовни. В конце концов, ты – это я, только по другую сторону радиоэфира.
– Ну так и говори короче, если все знаешь, – Кот хмыкнул, поглядев на друзей. – Видали – второе «я» у меня появилось!
– Мне тут Аким подсказал… – продолжил голос.
– Ваш Аким?
– Наш, наш! Он говорит: если наши реальности действительно существуют параллельно, то в чем-то они немного различаются…
– Так и есть, – сказал Аким «с этой стороны». – А еще события могут опережать или отставать друг от друга по времени.
– В точку, парень! – усмехнулось «второе я». – В общем, такое дело. Раз уж так получилось, что мы на связи, давайте помогать друг другу.
– Ты как это себе представляешь? – недоуменно спросил Кот.
– Не тупи! Если произойдет что-то важное – дай знать. И мы будем поступать так же. Это для нас с тобой единственный шанс выжить!
– С чего ты взял?
– С тобой уже случилась «обратка».
– «Обратка?» Что это?
– А, понятно… В кармане посмотри! В правом, нагрудном!
Рация тревожно шипела и потрескивала. Предчувствуя недоброе, Кот полез в нагрудный карман.
«Монета». Она была на месте. Будто он не проделывал с собой того болезненного усилия, передавая «объект» подлецу Зуеву.
– Вернулась? – коротко спросило «второе я».
– Да… Но как?
– Как – я не знаю. Но знаю точно, что она всегда возвращается. Ты просто не сможешь ее передать или потерять. Поэтому мы ее и не утопили в Море, когда все кувырком было. Понимаешь?
– Да вроде бы…
– А, ни черта ты не понимаешь – я ведь уже был на твоем месте. Это означает, что наша реальность опережает вашу. Где-то на час, если наш Аким не ошибается. Так что слушай меня внимательно.
– Мы все тут слушаем, – Кот подмигнул Шевцову, воспринимавшему происходящее с каменным лицом.
– Привет нашим! – усмехнулся голос. – Представляю лицо вашего Шевцова сейчас. Скажи ему, пусть с пулеметом поосторожнее, а то… – Голос запнулся. – В общем, такое дело. Только что ушел Зубов со своими головорезами. Тут чуть до стрельбы не дошло – он решил, что я его надуть хотел. В общем, он снова забрал эту хреновину. А сейчас я смотрю – она опять в кармане возникла. Думаю, на этот раз дело будет посерьезнее. Мы тут обсудили это и решили выйти на связь.
– И что мы можем сделать? – тупо спросил Кот.
– Во-первых, не пытайся изображать, что ничего не понимаешь, – это бесполезно. Отдай ему «монету» сразу, без разговоров.
– Почему должен тебе верить?
– Так прямо и спросит?
– Если не спросит – значит, наши реальности уже сильно разошлись, повлияв друг на друга. Тогда можешь не слушать меня. Но учти, как только ты отойдешь от места встречи – эта хреновина опять появится в кармане. Не знаю, как это получается, но факт есть факт.
– А дальше?
– А дальше… Дальше боюсь, что Зубов с его головорезами могут просто перебить нас – на всякий случай. Так что мы попытаемся уйти в сторону Лебедевки, от греха подальше.
– Я тоже думал про этот путь.
– Конечно, ты про него думал! Ведь ты – это я и есть! В общем, мы здесь попробуем прорваться через «русскую рулетку». Ты предупрежден – так не трать время на размышления и сразу дуй в ту сторону.
– Логично.
– Поскольку мы идем чуть впереди по времени – я буду держать тебя в курсе. Попробуем сыграть на опережение.
В рации послышался нервный смешок. Сталкер не удержался, чтобы не усмехнуться – в точности таким же макаром.
– Конец связи, Кот!
– Пока, Кот!
Сталкер сунул рацию в карман. Поглядел на друзей. Аким пялился на него, как на редкое животное. Шевцов выглядел более сдержанным.
– И что будем делать? – спросил контрразведчик.
Кот прищурился:
– Импровизировать будем. Зачем дожидаться, пока нас догонят головорезы Зубова? Пойдем ему навстречу.
Развернувшись, он направился назад, по собственным следам – от одного «мертвого оазиса» к следующему. Спутники последовали за ним без лишних вопросов. Не прошло и получаса, как впереди показалась группа вооруженных людей в черной униформе, среди которых выделялась неказистая фигура в сером плаще. Заметив возвращающихся, группа сбавила темп. Кто-то вскинул оружие. Сверкнул блик оптического прицела.
Кот демонстративно снял с плеча автомат, передал Акиму.
– Ждите меня здесь! – сказал Кот и направился в сторону преследователей.
– Я с тобой! – Шевцов сделал шаг следом.
Кот остановил его:
– Не надо! Ты же слышал, что сказало по рации мое «альтер эго»?
– Не стоит все это воспринимать буквально.
– А давай я попробую? Чем черт не шутит!
– Нельзя было вообще отдавать ему эту «монету»! Почему ты мне с самого начала про свою «сделку» не сказал?
– А что бы ты делал?
– Не знаю. Но поторговаться хотя бы можно было. А сейчас эти ребятки почувствовали нашу слабину и могут пойти на крайние меры.
– Ты все равно теперь не поможешь. Мое «второе я» в одиночку переговоры вело, так ведь? Ну и не будем ломать эту схему. Лучше прикрой меня отсюда, если что.
Шевцов лишь хмуро посмотрел в ответ, но не стал настаивать. Вместо этого скинул с плеча пулемет и стал располагаться поудобнее. Аким с автоматом примостился рядом. Не хотелось бы, чтобы дошло до стрельбы, но тут всего можно ожидать.
Сталкер продолжил путь. Подойдя к группе, замедлился. Стараясь держаться непринужденнее, оценил силы противника.
Зубов не врал. С ним шло с десяток головорезов, отлично вооруженных и тренированных, судя по умению обращаться оружием и держаться на пересеченной местности. Что-то во внешности этих людей в черной униформе выдавало иностранцев. Если Зубов не врет и они действительно наемники из частной военной компании, то куда смотрит контора Шевцова и прочие органы? Надо поинтересоваться при случае.
Впереди вразвалочку шел Гвоздь. Заметив бывшего друга, остановился, отошел в сторонку, присел на камень и снова принял позу стороннего наблюдателя. Похоже, он действительно стал неплохим проводником. И когда это он успел? Порадоваться бы сейчас за друга, неожиданно вставшего на ноги. Да только отчего-то не получалось.
Зубов застыл, сунув руки в карманы плаща и неподвижно глядя на сталкера сквозь толстые стекла. Под прицелом автоматов. Кот подошел, подбрасывая в ладони «монету». Продемонстрировал ее во всей красе:
– Что, забыл? Скажешь еще, что я тебя обманул. На, держи!
И кинул «объект» Зубову. Тот едва успел выдернуть руки из карманов, схватил предмет на лету, с подозрением оглядел со всех сторон, не удержался, чтобы не поглядеть в «окошко» на «потусторонний мир». Бесцветно произнес:
– Как ты это провернул, а? У тебя их что, две было? Может, еще есть?
– Не говори ерунды, – Кот сплюнул. – Сам знаешь, что другой такой нет, так что держи эту штуку крепче, а мне пора. И без того чувствую себя хреново, а как тебя увижу еще и блевать тянет.
Рядом рассмеялся Гвоздь. Сталкер даже не посмотрел в его сторону – цирк ему здесь, что ли? Он проследил, как Зубов аккуратно положил «объект» в маленький металлический контейнер и сунул его во внутренний карман плаща. Кот повернулся и отправился назад.
– Что за игру ты затеял, Кот? – вслед ему крикнул Зубов.
– Игры – это по твоей части, – не оборачиваясь, бросил сталкер.
И вздрогнул, вспомнив, что про эту фразу Зубова говорило ему его «второе я». Что ж, выходит, не врет голос из рации. А значит, стоит послушать его и действительно попробовать сыграть на опережение.
Зубов что-то сказал ему вслед, но Кот уже не слушал. Он не обернулся бы, даже если бы начали стрелять. Он ощущал смертельную усталость. Подошел к своим, опустился на камень, за которым с пулеметом расположился Шевцов.
– Как прошло? – спросил тот, не отрываясь от прицела.
– Нормально, – вытирая с лица проступившую испарину, сказал сталкер. – Что это за стрелки вместе с Зубовым по Зоне шастают?
– Чоповцы, – сквозь зубы процедил Шевцов. – По международному соглашению, в «предзоннике» ошиваются. Было подозрение, что под видом частного охранного предприятия у нас тут наемников пригрели. Но раз они так, внаглую, полезли, значит, дело серьезное.
– Так и есть, – отозвался Кот. – Зубов считает, что поймал за хвост свою «птицу удачи». Урвал-таки главный приз своей жизни. Только мы сейчас посмотрим, не подавится ли он таким куском?
Он сунул руку в нагрудный карман.
И вытащил оттуда «монету».
– Очень интересно, – сжав «объект» в кулаке, сказал Кот. – Как же это происходит, а?
– Точно так же, как произошло с нами, когда мы в Море тонули, – сказал Аким. – Мгновенное пространственное перемещение. И механизм, похоже, один и тот же.
– Но почему оно именно ко мне липнет?
– А это уже другой вопрос, – Аким пожал плечами. – Может, кто-то решил, что ты более достойный владелец.
– Кто решил? – не понял Кот.
– Тот, кто сотворил эту штуку.
Сталкер поглядел на Акима, приподняв брови. Парень выглядел совершенно серьезным. Черт возьми, наверное, он и впрямь в это верит.
– Лучше бы ко мне так потраченные бабки возвращались, – бледно улыбнулся Кот.
– Не уверен, что это лучше, – возразил Шевцов. – Рано или поздно поймали бы и срок влепили.
– Так и тут рано или поздно поймают. Только сажать не будут – убьют сразу. Все же проклятие – думал, что хоть от одной проблемы избавлюсь. Да, правду говорят люди – беда не приходит одна.
Вскоре пришлось убедиться, что люди действительно говорят правду.
Путь через «русскую рулетку», что притаилась в Лебедевке, ведет напрямую к Искитиму. Плюсы этого маршрута в том, что он хорошо известен. Но в этом же и проблема: известен он не только сталкерам. По железнодорожной ветке любят кататься бандиты: вывозят на дрезинах урожай «экзотики», выращиваемой на плантациях Старой Зоны. С другой стороны, если за ними увяжется погоня, Зубов вряд ли решится сунуться в «рулетку». Это всегда игра с огнем: на шесть вошедших оттуда стабильно выходят лишь пятеро. И надо четко знать, кто и когда там исчезал последним. Кот знал лишь примерно, и это все равно, что не знать вовсе. А знает ли Зубов?
Впрочем, теперь у них имеется неплохое преимущество – в виде взгляда в ближайшее будущее. Не то чтобы это было гарантией безопасности. Но переиграть какие-то ситуации все-таки позволяет.
Одна проблема: рация была по-прежнему «мертва». Похоже, по каким-то непонятным с точки зрения привычной физики причинам, выйти на связь можно было только лишь «с той стороны».
Они успели пройти километра три, прежде чем рация ожила и крикнула задыхающимся от хриплого дыхания голосом:
– Меня слышно? Прием!
Кот выдернул рацию из кармана, быстро сказал:
– Я слышу тебя, прием!
– Через Лебедевку не ходите! Там…
Скрежет и вой перекрыли его слова. Что-то глухо затарахтело фоном.
– Что это? – насторожился Шевцов. – Выстрелы?
– И как мы пойдем туда? – проговорил Аким.
– Теперь даже не знаю, – отозвался сталкер, с сомнением поглядев на Шевцова.
Тот лишь покачал головой:
– Нечего там ловить. Предупрежден – значит, вооружен. Пойдем другой дорогой.
– А другой дороги нет, – тихо сказал Кот. – Километр вперед, километр назад – один только узкий безопасный коридор. Справа и слева – поля «порченой земли». Пойдем вперед – придется обходить Лебедевку. Там мы потеряем время, нас и нагнать могут. Мы можем только вернуться. А вернуться – это почти наверняка наткнуться на людей Зубова.
– Погоди, не может быть, чтобы не было какого-то обходного маршрута! – возразил Аким.
– Этот маршрут еще нужно прокладывать, – устало сказал Кот. – Но посмотрите на меня – мне становится хуже, я почти растерял «чуйку». Идти сейчас по незнакомой местности – это наверняка гробануться.
– Давай я поведу группу! Я справлюсь! – убежденно сказал Аким.
Кот похлопал парня по плечу:
– Конечно, ты справишься. Вопрос в другом – как долго вы продержитесь, если я буду плестись вместе с вами. Нужно набирать темп, бежать, пока не поздно. А у меня просто нет сил. Я становлюсь вам обузой.
– Брось, Кот, – перебил его Шевцов. – Мы приперлись в Зону не для того, чтобы выслушивать такие разговоры. Мы за тобой пришли, если ты забыл.
– Боюсь, я иду на дно, мужики, – Кот устало опустился на землю. – Я не хотел бы утянуть вас вместе с собой.
– Перестань!
– Не перебивай. Если дойдет до того, что меня решат прикончить, вас уберут, как свидетелей.
– Пусть попробуют, – хмуро сказал Шевцов. – Руки у них коротки!
– Мы тебя не бросим, – твердо сказал Аким.
И Кот понял, что эти разговоры бесполезны. Лучшим выходом было бы просто сунуть в рот дуло автомата – и дернуть за спусковой крючок. Это бы развязало друзьям руки, и они спокойно могли бы уйти – просто потому, что спасать было бы некого. Правда, нет никаких гарантий, что они не потащат на себе его мертвое тело – до самой границы Зоны.
Ведь он рассказывал им, почему не хочет умереть в Зоне. Страшна не сама смерть. Куда хуже – стать одним из тех ходячих мертвяков, что неожиданно воскресают, лезут из могил и отправляются гулять по окрестностям. Ученые называют их муляжами, сталкеры называют просто зомби. До тошноты, до потери пульса не хотелось в один прекрасный момент очнуться и ощутить себя живым трупом. Шеф его, академик Лавров, утверждает, что никаких чувств у муляжей нет. Можете рассказать это своей бабушке – каждый сталкер знает, что зомби просто не в силах рассказать о тех мучениях, которые они испытывают. Ты просто ходишь, как неприкаянный, и не живой, и не мертвый, мучишься от неутихающей боли, от бесплотных попыток вспомнить собственное имя, кто ты, откуда, зачем? И нет конца этому аду.
Так что суицид отпадает.
Да уж, ситуация тупиковая.
– Ладно, – с трудом он снова поднялся на ноги. Возвращалось уже забытое болезненное состояние. – Есть еще один вариант. Мы спрячемся и пропустим группу Зубова. А после рванем назад.
– Вот это дельная мысль, – одобрил Шевцов. – Где устроим лежбище?
Он огляделся, со знанием дела всматриваясь в окружающий пейзаж. На первый взгляд, спрятаться здесь было негде – обширное поле, пустырь, который пересекала глубокая колея, оставшаяся от тяжелых грузовиков. Сами грузовики стояли метрах в ста отсюда – два здоровенных тентованных «Урала». Похоже, во время последнего Сдвига на них пытались уехать в сторону Искитима. Да вот не вышло, и машины застыли здесь навечно. Ехавшие в них тоже вряд ли спаслись. Потому как и сейчас добраться до «Уралов» нет никакой возможности: стоят они уже там, на «порченой земле». И выглядят подозрительно новенькими – верный признак того, что что-то с ними неладно. Печать Зоны, так сказать.
– Как ты думаешь, они сунутся к этим машинам? – Шевцов кивнул в сторону «Уралов».
– Они же не идиоты, что они там забыли? – фыркнул Кот. – Погоди, ты же не думаешь самим туда…
– А ты взгляни на следы протекторов.
Кот посмотрел. И заметил интересную вещь: «черная колючка», очертившая границу «порченой земли», почему-то не пересекала колею, а поворачивала и уползала вдоль нее в сторону машин, теряясь за невысоким бугром.
– Смотрите, – продолжил Шевцов. – Если нырнуть в такой след и проползти за этот бугор – со стороны нас уже не увидеть…
Обсудить возможное укрытие они не успели.
– Идут! – сообщил Аким.
– Ложись! – скомандовал Шевцов и первым припал к земле.
Следом упал Аким, затем сталкер, успев при этом заметить какое-то движение в пыльной дымке. Наверное, эта дымка и спасла их от немедленного обнаружения. Так или иначе, вопрос, где и как прятаться, отпал сам собой. Кот первым нырнул в след протектора, показавшийся изнутри еще более глубоким – вроде индивидуального окопа пехотинца, с накатами застывшей грязи по бокам. Продвигаясь вперед, помогая себе локтями, отметил, что рифленая, с рисунком протектора, окаменевшая земля – нелучшая поверхность, чтобы ползать. Но деваться некуда – и он полз, таща за собой автомат.
За крохотным бугорком они затаились, переводя дыхание, стараясь лишний раз не шевелиться, и вскоре услышали приближающиеся шаги. Топот ног усилился – и вдруг стал замедляться. Преследователи были совсем рядом – в каком-то десятке шагов за этим бугорком.
– Это что за машины? – спросил приглушенный голос, в котором легко угадывался старый враг – Зубов. – Может, стоит проверить?
Шевцов медленно положил руку на рукоять пулемета. Кот едва заметно покачал головой. Тут главное, иметь терпение и лишний раз не дергаться.
– Не стоит туда соваться, – а это уже Гвоздь. Голос стал у него уверенным, не узнать прямо. – Машины на «порченой земле» стоят. К тому же поражены какой-то дрянью – видите, как сверкают? А ведь больше года так простояли. Я Кота знаю, он угрозу за километр чует. Туда они бы точно не полезли.
– А куда пошли, как полагаешь?
– Самый логичный путь – это прямо, до Лебедевки. А там уже два варианта – напрямик или в обход. Напрямик – это через «русскую рулетку». Думаю, Кот так и поступит, решит, что мы за ним полезть не решимся. Нам действительно соваться туда не стоит.
– Как же тогда их догнать? Мне их нужно взять здесь, пока они за Периметр не прошмыгнули. Понимаешь, о чем я?
– Да чего ж не понятного? Здесь без проблем можно концы в воду спрятать, на той стороне – уже проблема. Хм… Есть у меня одна мыслишка, но нужно поторопиться.
– Значит, поторопимся. Эй, Крис, взбодри своих ребят! Нам предстоит долгая прогулка…
Через минуту звуки шагов и голоса стихли, и сталкер, осторожно приподнявшись над уровнем земли, выглянул из-за бугра.
Враги ушли.
– Черт.. – проговорил Кот, вынимая рацию. – Предупредить бы «наших», да только на связь самим никак не выйти.
– Поздно предупреждать, – тихо сказал Аким. – Ты же слышал по рации – там уже что-то случилось…
Кот не ответил. Он и сам понимал это. Похоже, что в «игре на опережение» кто-то из партнеров должен принять удар на себя. В бессилии Кот треснул рацией о землю. С тем же успехом можно было биться о землю головой. Рация молчала.
Они снова выбрались на дорогу. Путь назад был свободен – можно было вернуться и уходить к Периметру прежним путем, на запад вдоль берега Моря. Но какое-то время продолжали топтаться на месте, переглядываясь и не спеша уходить. Наверное, каждый из них думал об одном и том же. Первым заговорил Кот:
– Этих гадов нужно остановить. Я не хочу, чтобы они прикончили нас – даже, если это не совсем мы. Даже если это наши двойники в параллельной Вселенной.
– Каких именно «гадов» ты хочешь остановить? – поинтересовался Шевцов. – Тех, что находятся по ту сторону эфира? Каким образом, интересно?
– Мы не можем повлиять на события по ту строну рации, – сказал Аким. – Дело даже не в том, что это происходит в другом мире. Просто все, что могло там произойти, уже произошло. Это ведь будущее.
Кот кивнул. Он и сам понимал это.
Но перед глазами снова возник блок-пост из прошлого, вдруг всплывший на Острове посреди страшного Моря. И этот главный вопрос, пришедший вместо ответа: сможет ли он все исправить? Спасет ли друзей на этот раз?
Одного друга он уже потерял.
Гвоздь. Лучше бы он умер у себя в палате. Страшно думать об этом, но лучше бы он тихо умер, но не стал предателем, не превратился бы в отвратительного монстра, в безумца, одержимого бессмысленной местью. Самое мерзкое даже не то, что Гвоздь оказался оборотнем, а как он использует сложившуюся ситуацию.
Наблюдатель он, видите ли. Что же должно случиться с психикой, чтобы чужая беда стала для тебя забавным зрелищем, которым можно насладиться, азартно пожевывая попкорн?
Черт с ним, с Гвоздем и его проклятием. Ведь живы еще Аким, Шевцов. И главное – они все еще надеются, что спасут своего друга. Вот так все завязано, закручено в этой жизни: они хотят спасти тебя, а тебе уже наплевать на себя самого – все, что ты хочешь – чтобы они сами выскользнули из-под удара, направленного на тебя.
Странно, что этот вопрос стал беспокоить его именно сейчас, когда стоило бы подумать о самом себе. Да, видать, сидит где-то в глубине души нечто, отличающее его от обыкновенного искателя «хабара». Что это – совесть, чувство вины? Или то, что до сих пор так и не смогли обнаружить ученые в своих Институтах, несмотря на колоссальное финансирование, дорогостоящую аппаратуру и самые продвинутые научные методы.
Душа.
Кот усмехнулся собственным мыслям, сплюнул. Негоже сталкеру так раскисать. Наше дело – не грехи замаливать, а бороться – до самого конца, пока не остынет тело. А там уж все встанет на свои места. И даже если суждено сдохнуть в Зоне – не беда. И даже если он восстанет в виде холодного бродячего трупа, может, этого тоже не стоит страшиться?
– Аким, – позвал Кот, рассматривая свои ладони.
Кожа заметно потемнела, сеть темных прожилок становилась все гуще. Он уже физически ощущал, как тело перестает быть привычным, своим. Где-то в районе грудины нарастало ощущение, которое он поначалу не мог определить, а теперь ощущал каждой оставшейся живой клеткой.
Обратный отсчет. Вот что это было за ощущение. Жизнь утекала с нарастающей скоростью, как песок из верхней половинки песочных часов.
– А? – отозвался парень. Он неловко распутывал автоматный ремень.
– Если я все-таки сгину, а потом когда-нибудь объявлюсь в виде «зомби» – обещай, что присмотришь за мной.
– Что?! – Лицо Акима застыло.
Шевцов, осматривавший отстегнутый диск своего РПК, с любопытством поглядел на сталкера.
– В Институте у нас, в отделе физиологии, любят потрошить ходячих покойников. И если меня все-таки поймают…
– Да что такое болтаешь?
– Так вот, если меня отправят на опыты – сообщи шефу. Я не хочу, чтобы меня резали, как свинью. Электроды там, энцефалограммы и все такое – это ладно, пусть, но главное – чтобы не резали. Я тебя прошу. Обещаешь, что не допустишь?
– Ну ладно… – Аким переглянулся с Шевцовым. – Обещаю.
Кот немного успокоился. Он хотел даже пошутить на эту тему, но его перервал треск динамика:
– Кх… Кх… Прием…
– Да, слышу! – Сталкер гаркнул прямо в микрофон рации, не обращая внимания на предупреждающий жест Шевцова: группа Зубова могла все еще находиться в пределах слышимости. – Ну что там у вас? Мы слышали выстрелы!
Ответа не было больше минуты. Все это время рация продолжала хрипеть и потрескивать. Потом вдруг наступила тишина, и Кот решил, что связь прервалась окончательно. Но в этой тишине вдруг раздался отчетливый, даже слишком четкий для рации голос:
– Они погибли, Кот.
– Они – кто? – непонимающе проговорил сталкер.
– Шевцов, Аким. Твои меня слышат сейчас?
Кот перевел взгляд на друзей. Аким побледнел, Шевцов мрачно насупился. Не отрывая от друзей взгляда, сталкер сказал:
– Слышат. Что произошло? Ты два часа не выходил на связь.
– Два часа? – «Второе я» на той стороне зашлось в кашле. – Я не мог связаться с вами сутки.
– Я не понимаю… – проговорил Кот.
– Временной разрыв увеличился, – предположил Аким. – Возможно, когда шли через Лебедевку. Там пространственно-временные аномалии.
– Неважно! – колко сказал голос. Даже здесь ощущалось, с каким усилием говорит эфирная копия сталкера. – Я умираю, и ты, Кот, должен это знать. Тебе остались сутки.
Кот прислушался к себе – и ничего не ощутил. Он и так знал, что ему осталось недолго. Правда, он не думал, что всего один день.
Мало. Как все-таки мало. И сколько бы не оставалось – любого времени будет не хватать.
– Слушайте меня внимательно, – продолжал голос. – Эти ребята не отвяжутся, пока не убьют вас всех. Они параноики, психи. Ваш единственный шанс – перебить их всех до того, как они доберутся до вас. Если бы я мог… – Он снова закашлялся. – Если бы я мог оказаться на вашем месте… – Он замолчал, дыша тяжело, с присвистом. – Шевцов, ты слышишь?
– Слышу, – деревянным голосом отозвался контрразведчик.
– Тебя завалили первым. Снайпер – прямо на выходе из Лебедевки. Каким-то образом они обогнали нас. Это все Гвоздь – он их провел. Когда он успел так наловчиться, собака, ума не приложу… Аким!
– Да, – бледно произнес парень.
– Тебя они достали уже в городе. Я, дурак, решил, что ты в безопасности. Но не будет безопасности, пока они живы. Их надо уничтожить, понимаете? Они не люди! Уже не люди…
Кот слушал и не мог ничего понять. Да, компания у Зубова была на любителя, но назвать их безумцами он никак не мог. Даже этот ученый-оборотень был вполне вменяем, а может – повменяемее всех вместе взятых, даром что подлец.
Но его «второе я» знало что-то, что суждено узнать только в будущем. Правда, совсем близком будущем. И отмахнуться от этого уже нельзя.
– Обещайте, что уничтожите их, – прохрипел тот, на другой стороне. – Отомстите за нас!
Слова застыли на губах сталкера. Вместо него сказал Шевцов:
– Обещаем! Мы размажем этих гадов, будь спокоен.
– А ты, Кот… – голос в рации стал совсем слабым. – Ты… Я…
– Что?! – пробормотал сталкер. – Что мне сделать?!
– Я…
Рация пискнула и замолчала. Теперь уже навсегда.
Кот опустил устройство. Поглядел на обалдевших друзей. Сказал с совершенно неуместной кривой усмешкой:
– Вот так, значит, ребята. Поздравьте меня – я умер.
