Глава 13
Войдя на следующее утро в кухню, Сэм был шокирован царившим здесь беспорядком. На всех столах стояли миски, смесители, кастрюли, пакеты с мукой и бог знает что еще. Сидевшая на стуле Сэмми внимательно слушала объяснения Николь.
— А теперь нужно замесить тесто так, чтобы в нем не осталось комков. Позволь, я начну, потому что это будет непросто сделать. — Николь в течение нескольких секунд перемешивала в миске все ингредиенты, а потом передала деревянную ложку Сэмми. — Ну вот, а теперь сама. Только не торопись, ладно?
— Ладно, — кивнула Сэмми и стала перемешивать содержимое миски. Она делала это старательно, выпятив от усердия нижнюю губу. Судя по всему, девочка хотела угодить Николь. — Готово? — спросила она наконец.
Улыбаясь, Николь посмотрела в миску.
— Нет еще. Мы должны получить однородную массу. — Обмакнув палец в тесто, она помазала кончик носа Сэмми. — Продолжай.
Девочка захихикала и снова склонилась над миской.
Сэм молча наблюдал за ними, восхищаясь Николь. Его поражало ее терпение в общении с малышкой и умение найти с ней общий язык. Как удавалось ей, женщине, лишенной в детстве семейного уюта и материнской ласки, открывать свое сердце другим людям и щедро дарить им душевное тепло?
Сэм сдержанно кашлянул.
— Доброе утро, — поздоровался он, когда его присутствие было замечено.
— Дядя Сэм! Посмотрите, что мы печем!
Подняв глаза, Николь встретилась с ним взглядом и покраснела. Сэм сразу же вспомнил все, что произошло между ними накануне. И он знал, какие чувства испытывала сейчас Николь.
— Я вижу, что вы заняты важным делом, Тыковка, — сказал Сэм, используя ласковое прозвище, которое дал когда-то крестнице.
— У нас выйдет отличное печенье!
Сэм улыбнулся и, пододвинув к себе стул, сел за стол.
— А что за повод? — поинтересовался он.
— Мы готовим его к приезду папы. Он вернется домой сегодня. — Сэмми продолжала перемешивать тесто, но ее движения замедлились. Очевидно, девочка устала, хотя в тесте еще было много комков.
— Эй, я тоже хочу приложить руку к вашему печенью, — заявил Сэм.
Девочка с серьезным видом взглянула на него, потом сказала:
— Да, мама говорит, что мы всегда должны делиться. — И она подтолкнула миску к Сэму.
Николь бросила на него взгляд, полный тепла и нежности. Сэм ответил ей тем же и взял деревянную ложку из рук Сэмми. Вскоре работа была закончена. Сэм быстро добился однородной массы.
— У нас получилось замечательное песочное тесто, — сообщила Николь. — Теперь мы можем выложить печенье на противень. Благодарю своих помощников за отличную работу.
— Ура! — Сэмми захлопала в ладоши. — Можно я попробую тесто, а потом вылижу миску?
Николь улыбнулась ей; она была очарована этой милой девчушкой. Проснувшись рано утром и выйдя из спальни, Николь увидела Сэмми, рисовавшую открытку для своего папы, и предложила малышке испечь для него печенье. Сэмми с радостью согласилась. Так чудесная ночь плавно перетекла в не менее чудесное утро.
Ночь же была наполнена неистовой страстью — такого накала Николь еще не доводилось испытывать. Ее до сих пор бросало в дрожь при воспоминании о том, каким образом Сэм поздравил ее с днем рождения. В ушах у нее все еще слышался низкий голос Сэма, от которого у нее по спине пробегали мурашки.
Впрочем, она пыталась убедить себя в том, что у этих отношений нет будущего, что Сэм не захочет долгой привязанности к ней.
— Николь, можно мне вылизать миску?
Голос Сэмми вернул ее к действительности, и она взглянула на девочку.
— Ну… не знаю. Возможно, за это право тебе придется побороться с конкурентом, — ответила Николь, лукаво поглядывая на Сэма.
Девочка с изумлением уставилась на нее.
— Но… но это ведь мое печенье! — В голосе малышки звучала обида.
— Тыковка, успокойся, — сказал Сэм. — Я мог бы уступить свои права за… за поцелуй, скажем. — С этими словами он перевел взгляд на Николь.
Но та не успела и слова вымолвить, как Сэмми обняла Сэма и чмокнула его в щеку. В результате этой ласки она обмазала его тестом, которым все еще был запачкан кончик ее носа.
С чувством исполненного долга Сэмми снова уселась на свой стул, но тут же заерзала.
— Ой-ой-ой!
— Что случилось? — встревожилась Николь.
— Мне нужно пописать. Не трогайте мою миску! — закричала Сэмми, уже выбегая из кухни.
Смеясь, Николь подошла к Сэму и стерла тесто с его щеки. Глаза Сэма потемнели от страсти. Когда же Николь сунула палец в рот и стала демонстративно долго и старательно слизывать с него сладкое тесто, тело Сэма содрогнулось.
— Прекрати, — прохрипел он.
С шаловливой улыбкой Николь вынула палец изо рта и, прислушиваясь к шагам Сэмми, наклонилась, чтобы слизать со щеки любовника остатки теста. Сэм издал низкий рык, свидетельствовавший о том, что он вот-вот потеряет контроль над собой. Николь нравилось, что этот сильный мужчина находился в ее власти. Она прижалась губами к его губам.
— Эй, вы оба, брэк! — крикнула Сара, бесшумно вошедшая в кухню.
Николь резко выпрямилась, а Сэм быстро стер последние остатки теста со щеки. Через несколько секунд в кухню вернулась Сэмми.
— Вы еще не выложили печенье на противень? — спросила она.
— Нет, мы ждали тебя. А теперь приступим к работе.
Николь принялась учить девочку правильно формовать и выкладывать печенье, однако она до сих пор ощущала покалывание во всем теле и ни на минуту не забывала о Сэме.
Выходной день пролетел быстро, и Николь, снова упаковав вещи, вернулась в Серендипити, в новый дом. Сэм высадил ее у крыльца, а сам уехал к брату, взяв с Николь обещание оставаться дома до тех пор, пока он не выяснит, где сейчас находились русские.
Распаковывая чемодан, Николь долго размышляла о ситуации, в которой оказалась. Несмотря на неприятности, она неплохо проводила время, хотя, конечно, ей хотелось большего. Она уже привыкла к тому, что Сэм был всегда рядом и занимался с ней по ночам любовью. Он охранял ее, старался уберечь от опасности и тем самым постепенно раскрывался перед ней. Николь видела, что он — надежный человек, на которого можно положиться.
Сэм был хорошим крестным для Сэмми, верным другом для Сары и веселым приятелем для ее мужа Марка. С Николь он был внимателен, и ей нравилось проводить время с ним и с Сэмми, слушая милую болтовню малышки. Когда Марк вернулся домой, Николь убедилась, что в семье Сары царили мир и покой. Супруги, судя по всему, любили друг друга. Николь по-доброму завидовала им. Она мечтала именно о такой семье.
Ее родители не сумели создать крепкую хорошую семью. Они даже не поздравили дочь с днем рождения! Николь чувствовала себя очень одинокой. Ее сестра-близнец находилась в психиатрической клинике, а бывшие друзья жили в Нью-Йорке своей фальшивой жизнью. При мысли об этом к горлу Николь подкатил комок, а сердце болезненно сжалось. Однако она быстро взяла себя в руки. Николь привыкла держать чувства в узде. Но чем больше она общалась с Сэмом и его друзьями, тем эмоциональнее становилась. Она и не подозревала, что могла испытывать такие острые эмоции — порой они даже брали верх над ее выдержкой.
Особенно это касалось чувств, которые вызывал у нее Сэм. Но Николь не могла допустить, чтобы чувства эти полностью овладели ею. Она решила, что как только разберется с отцом Тайлера, сразу же сосредоточится на своем бизнесе и обустройстве нового дома. Ей надо было завести в Серендипити побольше друзей, таких как Мейси, и начать свое дело. А Сэм останется ее приятелем, с которым она будет время от времени заниматься сексом, — и не более того. Николь решила, что не позволит ему разбить ей сердце.
Войдя в полицейский участок, Сэм сразу же направился к кабинету брата. Постучав, он тотчас вошел и плотно закрыл за собой дверь.
Майк, давно уже решивший для себя, что останется жить в Серендипити, удобно устроился в просторном служебном кабинете, когда-то принадлежавшем их отцу. На стенах кабинета висели фотографии родного города разных лет, а на рабочем столе стояли портреты супружеской пары — Майка и Кары. Некоторые были повернуты к двери, а другие стояли лицом к нынешнему хозяину кабинета. Бросив взгляд на фото со счастливой четой, Сэм подумал о том, что Майк сильно изменился. Но он-то, Сэм, прекрасно знал, чего это брату стоило. Он помнил, как убеждал Майка, что у него с Карой все получится. Парадоксально, но Сэм не верил, что для него самого возможно семейное счастье.
Впрочем, после выходных, проведенных с Николь, в его душе что-то сдвинулось с мертвой точки и зародилось глубокое чувство, которое Сэм затруднялся определить. Он не мог заставить себя пристальнее заглянуть в собственную душу.
— Послушай, ты позвонил и попросил меня задержаться на службе, сославшись на то, что тебе нужно срочно переговорить со мной. И вот ты здесь, стоишь посреди кабинета и молчишь, словно воды в рот набрал. Выкладывай, что тебе от меня надо! — пробасил Майк, и его голос вывел Сэма из задумчивости.
Он приехал к брату сразу же после того, как отвез Николь домой, и его вещи все еще находились в багажнике. Ему нужно было срочно поговорить с братом.
— В городе все спокойно? — спросил Сэм. — Обошлось без происшествий?
Майк кивнул:
— Фестиваль закончился, и все гости разъехались. Стентон тоже уехал, как ты знаешь. А русские словно сквозь землю провалились, они не зарегистрировались ни в одном из близлежащих мотелей. Я их нигде не обнаружил, хотя, поверь мне, упорно искал.
— Стентон выходил на связь? — спросил Сэм. Он дал Тайлеру номер телефона брата и велел звонить, как только что-нибудь прояснится.
Майк вновь кивнул:
— Он пытался поговорить с отцом начистоту, но старик боится своих клиентов больше, чем копов. Думает, что русские могут достать его и в тюрьме. Старший Стентон отказался обращаться в полицию. Он сказал сыну, что тот должен вернуть Николь домой, приструнить ее и тогда все будет в порядке.
Сэм издал низкий угрожающий рык.
— Мы все знаем, что это невозможно, — добавил Майк усмехаясь. — Старший Стентон просто бредит.
Сэм молча кивнул, а Майк продолжал:
— Я сообщил Тайлеру, что федералы хотят вооружить Николь жучком и отправить на разговор с его отцом. Тайлеру не понравилась эта идея. Он хочет сделать все сам.
Сэм приподнял бровь, неожиданно почувствовав симпатию к бывшему жениху Николь. Может быть, на самом деле Стентон был не таким, каким всегда ему казался?
— Да, я бы предпочел, чтобы именно он взял на себя риск и избавил Николь от этого опасного приключения. Когда федералы планируют провести операцию?
— Они следят за Романовым. Он поехал в Лос-Анджелес, поэтому операция пока откладывается. Как только я узнаю о сроках ее проведения, сразу же сообщу тебе.
Сэм кивнул:
— Спасибо. Я решил пока ничего не говорить Николь. Она узнает об операции в последнюю минуту. Не нужно, чтобы она переживала по поводу того, что, возможно, не состоится.
— Скажи мне вот что, Сэм… — Майк скрестил на груди руки и в упор посмотрел на брата. — Николь — твоя девушка?
— Она не… хм… — Сэм растерялся от этого вопроса, заданного в лоб. — Николь — прекрасная девушка.
Майк рассмеялся:
— Знаешь, я не думал, что доживу до этого дня.
— Не преувеличивай… Мы просто… просто вместе сейчас.
Майк снял пиджак со спинки стула и перекинул его через плечо.
— Как скажешь, братишка. Я иду домой, к Каре.
— Мы с ней договорились завтра утром позавтракать перед работой.
— Вот и хорошо. Может быть, хоть ты выяснишь, что с ней происходит. Я уверен: она что-то от меня скрывает, чего-то недоговаривает, и это меня тревожит.
— И ты хочешь, чтобы я докопался до истины?
Сэм понимал, почему его брат расстроен. Ему самому тоже не понравилось бы, если бы возникла необходимость через третье лицо выведывать что-то у Николь.
— Я постараюсь все узнать. — Он похлопал Майка по спине. — Не беспокойся. Я уверен, что за молчанием Кары не кроется ничего страшного.
Майк и Кара были верной супружеской парой — как и Сара с Марком и Эрин с Коулом. Сэм вдруг подумал о себе и Николь, но сразу же отогнал эти мысли.
На следующее утро Кара ждала Сэма за своим любимым столиком в семейном ресторане.
— Давно не виделись, — сказал Сэм, усаживаясь напротив нее.
— Я соскучилась по общению с тобой. — Кара улыбнулась, однако ее взгляд оставался серьезным.
— Ну хорошо, давай пообщаемся. Что с тобой происходит?
Сэм накрыл ее руку своей. Кара сильно изменилась в последнее время, похудела, была бледна. Под глазами у нее залегли темные круги, но главное — в ней не было прежней жизнерадостности.
— Тебе опять нездоровится? — спросил Сэм.
Она покачала головой:
— Нет, все в порядке.
Перед Карой стояла чашка с чаем, и Сэм, подозвав официантку, заказал себе кофе. Когда официантка ушла, он снова сосредоточил внимание на собеседнице. Ее недомогание продолжалось слишком долго. Подобным недугом страдала его сестра, а потом выяснилось, что она была беременна. Может быть, с Карой — то же самое?
Он наклонился к ней.
— Знаешь, такое когда-то было с Эрин, а потом оказалось, что она…
Кара замахала на него руками.
— Молчи! Я не хочу это слышать!
Сэм пристально взглянул на нее.
— Чего ты не хочешь слышать? Что беременна?
Она пожала плечами, потом прошептала:
— Я ужасно этого боюсь…
— Это не похоже на тебя. Чего тебе бояться? Ты замужем, счастлива в браке. Муж тебя любит.
Она кивнула, но в ее голубых глазах читалась грусть. Кара совершенно не походила на счастливую женщину, и Сэм ее не понимал. Просто какое-то безумие! Он был уверен, что из Кары вышла бы отличная мать. Она работала с женщинами, подвергавшимися насилию, и всегда проявляла заботу о них и об их детях. У нее было доброе сердце.
— Кара, что с тобой происходит? — спросил он.
Она открыла рот, но тут же закрыла его — казалось, ей не хватало храбрости в чем-то признаться.
— Меня беспокоит твой брат, — произнесла она наконец.
— А что с ним не так? Он любит тебя. Знаешь, Майк сходит с ума от беспокойства. Это он попросил меня поговорить с тобой и выяснить, что с тобой происходит. Но я считаю, тебе нужно говорить не со мной, а с ним.
Кара вздохнула. Ее взгляд туманился от грусти.
— Майк так долго и трудно привыкал к мысли о том, что ему нужно остаться жить со мной в Серендипити… и мы не планировали детей в ближайшем будущем.
Сэм пожал плечами:
— Рождение самого Майка тоже никто не планировал. Появление на свет дочери также не входило в планы Эрин и Коула. Жизнь многое решает за нас. Тебе ли этого не знать? Если ты беременна, он будет в восторге от мысли, что ты подаришь ему ребенка!
— Ты действительно так думаешь? — Кара машинально прикрыла рукой живот. Точно так же делала и его сестра в период беременности.
— Может быть, я не эксперт по любви, но хорошо знаю брата. Он будет рад, узнав о ребенке, — заявил Сэм.
Кара судорожно сглотнула; ее глаза заблестели.
— Ты, должно быть, прав. Я сама не знаю… почему так на все реагирую. — Она утерла влажные глаза.
— Это один из признаков беременности, — объяснил Сэм.
Кара улыбнулась сквозь слезы.
— Мне нужен тест, — пробормотала она. — Я уже целую неделю таскаю с собой два теста, но так и не осмеливаюсь проверить, беременна ли я.
Сэм сжал ее руку.
— Наконец-то я узнаю прежнюю Кару, которая без лишних слов переходит прямо к делу.
Она посмотрела на свой живот, скрывавшийся под мешковатой одеждой, и выражение ее лица смягчилось.
— Я рада, что мы с тобой не перестали дружить после того, как я вышла замуж за твоего брата.
— И никогда не перестанем, — заверил ее Сэм.
Кара снова улыбнулась. Судя по всему, она окончательно успокоилась.
— Думаю, мне надо пойти домой и сделать тест, пока я совсем не извелась от беспокойства и неопределенности.
Сэм поднялся, когда она встала.
— Удачи тебе. — Наклонившись, он поцеловал Кару в щеку. Он провожал ее взглядом, когда она направилась к выходу.
Вскоре после этого Сэм тоже покинул ресторан и поехал на службу. Там он узнал о ночном разбойном нападении в центре города и взялся за дело. Расследование длилось всю неделю, Сэм часто работал и по ночам, поэтому не виделся с Николь, хотя та и жила по соседству. Она не звонила ему, и Сэм решил дать ей возможность побыть одной. Он полагал, это будет полезно им обоим.
Разлука слегка остудила их головы, что было неплохо, учитывая накал страсти во время выходных, которые они провели вместе. Однако Сэм сильно скучал по Николь — он уже привык ощущать рядом с собой в постели ее теплое тело. Он полюбил просыпаться, держа ее в объятиях. И его нисколько не раздражали ее флаконы, баночки и тюбики в ванной комнате. Более того, теперь ему казалось, что его зубная щетка выглядит как-то одиноко.
Сэм был благодарен Майку за то, что тот занялся Тайлером, поскольку у него самого было слишком много работы. Он поручил патрульной полицейской машине почаще объезжать дом Николь, ее пекарню и следить за подозрительными личностями. Впрочем, Сэм ничего не сказал об этом самой Николь — она все еще сильно нервничала. Однако после арт-фестиваля Серендипити вернулся к нормальному образу жизни, и в городе не было чужаков.
Тайлер все еще находился в Нью-Йорке и тайком искал улики, подтверждавшие незаконную деятельность его отца, но пока ничего не нашел.
Майк обещал сообщить Сэму новости сразу же, как только они появятся.
В субботу, в конце дня, Сэм наконец-то нашел время, чтобы встретиться с Николь, и направился из участка в ее пекарню.
Дверь была не заперта, и Сэм беспрепятственно вошел внутрь. В нос ему ударил запах свежей краски. Стены, прежде серые, были теперь покрашены в веселый желтый цвет, а белый потолок окаймляла синяя полоса. Николь и Лулу удалось добиться многого за короткое время, и Сэм почувствовал гордость за свою подругу.
Когда зазвенел дверной колокольчик, к Сэму вышла Лулу, подметавшая пол подолом длинной цыганской юбки.
— Привет, красавчик, — поздоровалась она.
Сэм улыбнулся. Фамильярность Лулу не раздражала его.
— Привет. Как дела? — спросил он.
Лулу широко улыбнулась:
— Замечательно, как ты, наверное, уже заметил. Через две недели мы открываемся!
— Поздравляю.
— Спасибо.
— Я очень рад за вас.
Лулу ущипнула его за щеку и проговорила:
— Ведь твоя девушка решила пустить здесь корни, верно?
— А где она? — спросил Сэм, меняя тему разговора.
— В задних комнатах. Я уже ухожу и хочу запереть за собой дверь.
— Вот и хорошо, — кивнул Сэм. — Всего доброго.
— И тебе тоже. Повеселитесь тут без меня, — со смехом сказала Лулу. — Не стесняйтесь.
Сэм закатил глаза. Похоже, все в семье Донован были остры на язык и отличались бесцеремонностью.
Он прошел в глубину пекарни и вошел в небольшой кабинет, где находилась Николь. В этот момент она переодевалась. Сэму бросились в глаза ее длинные стройные ноги.
— Эй! — окликнул он ее.
Вскрикнув, Николь опустила подол юбки.
— Расслабься, это всего лишь я, — сказал Сэм.
— Боже мой! Тетя Лулу сказала, что запрет за собой дверь, и я думала, что осталась здесь одна. — Сердце Николь бешено колотилось.
— Она мне сказала, где тебя искать. — Сэм окинул ее пылким взглядом, от которого Николь сразу же почувствовала возбуждение; ее соски отвердели.
— Я переодеваюсь, чтобы пойти в бар Джо, — заявила Николь и жестом приказала Сэму повернуться к ней спиной.
— Да ладно тебе. Я же видел тебя голой. Чего ты стесняешься?
Сэм расплылся в обворожительной улыбке. На лице его темнела щетина. Он не брился несколько дней и выглядел, по мнению Николь, еще привлекательнее, чем обычно.
Она закатила глаза и надела майку с оборками внизу.
— Ты выглядишь одинаково хорошо и в одежде, и без нее, — добавил Сэм.
— Спасибо за комплимент. Так что же привело тебя сюда? — спросила Николь.
Сэм приподнял бровь, изображая удивление.
— Я приехал, чтобы увидеться с тобой.
Казалось, в этой фразе не было ничего необычного, но она звучала… как-то фальшиво, если учесть, что они не виделись целую неделю и между ними возникло некоторое отчуждение.
Николь еще раз напомнила себе, что не должна привязываться к Сэму. Тут он подошел к ней поближе, и она затаила дыхание.
— Эта неделя длилась ужасно долго, — произнес Сэм хрипловатым голосом.
Николь откашлялась и пробормотала:
— Да… Я была очень занята…
Она всю неделю напряженно работала в пекарне, и у нее почти не было свободного времени. Вечерами Николь падала на кровать, ужасно устав за день, и сразу проваливалась в глубокий сон. Она уже привыкала к своей жизни в Серендипити, и эта жизнь ей нравилась. Однако Николь очень не хватало встреч с Сэмом, и она соскучилась по нему.
Но испытывал ли он к ней те же чувства? Николь не знала этого и хотела дать ему понять, что не нуждается в нем для того, чтобы быть счастливой.
— Мы с Лулу уже заказали продукты. Их привезут в начале следующей недели. Мы планируем скоро открыть пекарню… и знаешь, я чувствую, нас ждет успех.
— Я рад, что твои дела идут в гору. Но скажи, неужели ты не соскучилась по мне?
Сэм убрал волосы с ее плеча, и она затрепетала от его легкого прикосновения. Для женщины, стремившейся к независимости, она слишком бурно реагировала на мужчину, который мог в любую минуту бросить ее. Николь решила держать свои чувства в узде.
— К сожалению, я вспоминала о тебе чаще, чем мне хотелось бы, — прошептала она.
— Тогда позволь мне пригласить тебя на ужин, после которого мы попытаемся наверстать упущенное.
Ей очень хотелось сказать «да», но она уже договорилась о встрече с Мейси. Николь не могла подвести подругу.
— Я встречаюсь с Мейси в баре Джо, поэтому не могу принять твое приглашение. Ты мог бы договориться со мной заранее.
— Какая жалость… — Сэм наклонился и поцеловал ее в щеку. — Я не мог договориться с тобой заранее, потому что не знал, когда у меня будет свободное время.
То место на ее щеке, к которому прикоснулись губы Сэма, жгло как огнем, и Николь сжала кулаки, пытаясь справиться с собой. Если бы она сейчас упала в его объятия, все закончилось бы, пожалуй, сексом на письменном столе. Однако ей уже пора было идти.
— Заходи, когда вернешься домой, — сказал Сэм, обнимая ее за талию.
Дрожь пробежала по всему ее телу, и она пробормотала:
— Боюсь, что вернусь сегодня очень поздно.
— Я все равно не засну.
Он привлек Николь к себе и припал к ее губам жадным поцелуем. И в тот же миг ноги Николь подкосились, и она прильнула к Сэму. Эти объятия пробудили у нее те чувства, которые она всю неделю пыталась подавить. И чувства эти напомнили ей о том, что она любила Сэма.
Минуту спустя, собрав волю в кулак, Николь оттолкнула его и решительно заявила:
— Я буду очень поздно, поэтому ложись спать. Встретимся в другой раз.
Разочарование, промелькнувшее в его глазах, очень польстило ей. Взяв сумку, она спросила:
— Ты готов? Мне нужно запереть за нами дверь.
Сэм кивнул, бросив на нее пытливый взгляд. Он как будто хотел проникнуть в ее душу и прочитать ее тайные мысли. Но это было не так-то просто, потому что сама Николь себя сейчас не понимала.
